Тени - вот мое призвание

Воздух прорезал визг. Даже не визг. Отчаянный крик. Просто звук, совмещающий в себе мольбу о помощи, страх, дикую боль. И не было нигде спасенья от нее. Она была везде. Во всем теле. В сквозных ранах на ладонях. В порезах на ногах. В торчащей кости на руке. В сломанном ребре. В гудящей от многочисленных избиений о камень головы. В вырванных с кожей и кровью клоках волос. Крик не прекращался ни на секунду. Голос уже скоро вот-вот был готов охрипнуть, а потом и исчезнуть. На несколько дней точно. В убежище организации Акацуки только этого и ждали. Крик той новоприбывшей, что была прикована к стене пещеры в самом низу, не давал им спать. Если Итачи, Сасори да Какузу еще держали себя как-то в руках. То язычник уже подавно пристрастился ночевать у барышень из деревни, что была в нескольких километрах отсюда. Что он там делал одному богу известно. Джашину, естественно. Дейдара так и рвался на задания, куда его, бедного и не высыпающегося, вместе с Акасуной и выперли. Самые умные, такие как Конан, сделали себе затычки в уши. POV Катя|Касуми Я не спала уже довольно долго. А может и не долго. Я потеряла счет времени наверное уже на пятой минуте пыток или сразу после того, как он мне сломал ключицу, а может просто ударил. Я не знаю. Но боль была адской. Слезы уже давно высохли и больше не лились сплошной рекой по щекам, смешиваясь с кровью. Глаза от сухости болели, прибавляя еще больше невыносимости у мучениям. Непрекращающаяся боль и голос Пейна в голове доводили до сумасшествия. Мне хотелось смерти. Впервые за все время нахождения в этом мире мне захотелось умереть. Я не хочу, чтобы это продолжалось. Я уже ничего не хочу. Только покоя. Я уже не видела ни перед собой, ни около, никак и нигде. Все было сплошной массой, что давила на мозг своей тяжестью, заставляя мозг плавиться даже от малейшей мысли. А он все мучил меня. Иногда прерывался на то, чтобы закинуть в меня пару таблеток, чтобы я не сдохла от голода и потери крови. Редко давали воду. Грязную и слегка противную на вкус. Но для меня это было самым лучшим подарком. Те редкие минутки передышки и утоления жажды. Я была готова боготворить Конан, когда она поила меня. По горлу расходилась такая приятная прохлада. Обволакивала мое, красное и раздраженное от криков, горло. Успокаивало боль в голове. Но это было не надолго. — Не отключайся, Касуми, — безразлично и холодно проговорил голос Пейна. Его железный прут проткнул мое бедро. Крик снова заставил горло вспыхнуть болью, а меня закашляться. Когда он увидел, что я более менее привыкла, то сразу же начал ковырять и вертеть этим прутом внутри, создавая адские для моего тела муки. Я не знаю, как я еще не отключилась. Наверное… — Думай… Вспоминай. Отключишься, будет хуже, — безразлично кинул мне мой мучитель.

Flashback.

— Как скоро мы доберемся до убежища? — спросила я, вися как кукла на плече синекожего. Почему Итачи отдал меня этому идиоту я так и не поняла. Неужели, он думает, что тот не попытается снова меня ранить? Рука и так саднила и ныла от раны. Кисаме нес меня как мешок картошки, а я и возразить не могла. Прежний опыт разговора и дерзости по отношению к акуламену заставлял задуматься. И все-таки Итачи оказался прав, положившись на мое благоразумие. Но вот Хошигаке им явно не блистал. Ну может иногда. Но черт. Эта тварь раздражала мою рану на плече каждые пять минут. И клянусь чем угодно, что он это специально! — Может пара тройка дней, — безразлично отозвался Учиха, прыгая по деревьям. На секунду мне взгрустнулось. Так я прыгать точно не смогу. Что очень и очень печально. — Долго… Итачи…-сан, — поспешно добавила я, — А можно мне у вас на плече повисеть? — жалобно попросила я. — Нет, — Кисаме ухмыльнулся и больно ущипнул меня за бедро. Я взвизгнула и скривилась от тупой боли. А синекожий только усмехнулся. Я чуть дернулась, пытаясь отвлечься от боли, но сделала только хуже, задев плечом голову нукенина.

Flashback.

Пещеру пронзил новый возглас боли. Лидер Акацуки сломал своей пленнице кость на бедре. Крови становилось все больше и больше, под девушкой уже образовалась небольшая лужица, которую уже четвертый день тщательно вылизывает Зецу. Он вообще был в восторге от таких обстоятельств. Для него тут каждый день наполнялся своеобразный рог изобилия.

Flashback.

Я стояла у окошка гостиницы с видом на улицу небольшой деревушки. Спать хотелось сильнее чем есть. Что довольно удивительно для меня. Я ведь ничего такого не делала особо тяжелого. Но я отгоняла от себя сон насколько это возможно. Ну не могла я заснуть, пока в отражении стекла сидел спокойный Кисаме и ухмылялся, глядя на меня. Спать, пока этот садист бодрствует плачевно для здоровья. Кажется, своей выходкой вчера вечером я пробудила в нем второе дыхание или личность садиста. — Чего же ты не ложишься спать, Касуми-чан~ — промурчал синекожий, отчего по моей спине поползли мурашки. Заметив, какой эффект произвел на меня его тон, мужчина расплылся в довольной ухмылке. — Кисаме, хватит, — холодно отозвался Итачи, только что вошедший в комнату. Мне в рот были засунуты питательные пилюльки и один онигири. А потом меня повели за плечи к кровати и придвинули к стене. Для экономии денег Учиха заказал номер с двумя кроватями. А так как мы с Кисаме постоянно пререкались и это, без должного контроля, могло вылиться в раны и различные увечья на моем теле или даже смерть, естественно, мою, то Итачи посчитал более безопасным положить меня в кровать с собой и закрыть от взгляда Хошигаке своей спиной. Я легла лицом к стене, вся краснючая как помидорка. Хорошо, что он хоть одежду стягивать не стал. Хоть на этом спасибо. Учиха фыркнул, явно поняв, что я смущаюсь. Он укрыл меня своим плащом, так как одеяло, что было под нами, было, мягко говоря, сыроватым, несмотря на летнюю и теплую погоду на улице. Его руки мягко и осторожно обвили мою талию и прижали меня к нему. У меня чуть ли не пар из ушей валил от его двусмысленных действий. А Итачи видимо понравилось наблюдать за моей реакцией.

Flashback.

Мои приятные воспоминания резко оборвались из-за вновь нахлынувшей боли. Кричать уже не получалось. Выходил только хрип. Я вся была в крови, а одежда больше напоминала лоскутки и кровавые тряпки. На моем теле уже не было ни одного места без раны от штырей Пейна. На этот раз он сделал все своими руками. Сломал мне очередное ребро, породив серию новых хрипов, которые старательно хотели перерасти в отчаянные крики, но из-за полностью избитого и горящего, будто пламенем, горла этому не суждено было сбыться. — Думай. Думай, Касуми, — говорил Пейн монотонно каждую минуту, наполняя мою голову будто бы тяжелым свинцом и заставляя ее раскалываться еще сильнее. Я будто разваливалась по частям.

Flashback.

Мы стояли у входа в убежище. — Итачи-сан, вы уверены, что эту козявку стоило приводить сюда? Она же просто умрет от руки Лидера. Зачем ему такая слабачка? — задал резонный вопрос Кисаме. Я было хотела возмутится насчет «козявки». Но мой, уже открывшийся рот, сразу же закрыла рука Учихи. Я смогла лишь возмущенно промычать на слова Хошигаке, а потом попыталась стукнуть черноглазого. К счастью, он относился ко мне более терпимо, так что с ним я могла немножечко подурачиться. Это несомненно скрашивало мое существование в последние два дня. Тогда я еще не знала, какой кошмар меня ждет там внутри.

Flashback.

— Пейн… Может уже хватит? Она и так сполна намучилась, — как бы безразлично спросила Конан. Но нотки волнения проскользнули так и в голосе Ангела всея Акацук. — Еще рано. Но так уж и быть. Пусть слегка отдохнет, — холодно отозвался запирсингованный, разворачиваясь. — Зачем ее так мучить? — спросила девушка-оригами, внимательно смотря на спину своего Лидера. Этот вопрос мучил ее с тех пор, как Пейн стал пропадать тут, вместо бумажной работы в кабинете — Она слабая. Но у нее есть потенциал. А его раскрыть можно только через боль, — спокойно ответил Пейн, — Боль порождает силу…