Время всё расставит по своим местам

Глава третья: С твоим приходом приходят проблемы.       Знаете, что самое прекрасное в этим мире? Умение манипулировать своим отцом, вот что. Хотя кто кого, это вопрос спорный. Да уж, характером я точно в родителей пошла, не иначе. Сами подумайте, ну кто ещё сможет уговорить, считай, незнакомого человека на совместное проживание? Правильно, только я. Причём такого закона про несовершеннолетие и работодателя может и не быть на самом деле. Я не знаю, на ходу придумывала… А он и повёлся, хах, наивный. В тот же вечер я забрала все вещи из отеля и переселилась к папаше. И насчёт «заблудиться» он явно преувеличивал. Ну, да, шесть комнат — впечатляет, и всё же, для меня это не ново. Хотя, должна признать, квартира у него и впрямь шикарная.       Две ванные и спальни, уютная кухня, дорогущая гостиная, да и огромная гардеробная в придачу. Уж не знаю почему, но изнутри пронзает такое, до неприличия приятное чувство, что это всё моё! Быть может потому, что Йо — мой отец? А всё это добро — мой воображаемый замок? М-да, сразу детство вспоминается. Помню, когда папа приходил с работы, я быстро пряталась под одеяло в их с мамой постели, и ждала, когда он меня найдёт. И первым делом, дабы я там весь вечер не просидела, он доставал меня из импровизированного «убежища» и тащил ужинать. Прекрасные были времена, а сейчас… Хах, вряд ли он меня на ручки поднимет, надорвётся… Кстати об этом. То, что я сейчас в Нью-Йорке, вовсе не означает, что не надо бегать по утрам. Благо сегодня суббота, можно и подольше поспать. Интересно, а он бегает? Помню, эту привычку я переняла у него. Да и мама частенько с нами бегала. На самом деле, это отличный способ оставаться в форме. Что же, даже если он уже это всё бросил, я заставлю начать заново. А если я сказала, что добьюсь чего-то, оно так и будет. Я ведь Асакура как-никак!       Шатенка резко распахнула карие глазки, морщась от яркого солнца. Недовольно что-то промычав, сладко потянувшись, и пару раз перевернувшись, тем самым запутавшись в одеяле, девушка принялась неспешно вставать, периодически зевая. Ну, что тут скажешь, утро как утро. Прохладный душ, любимая толстовка, наушники в ушах, и… Погодите. Не хватает ещё одной важной составляющей, за которой девчонка и отправилась. Только вот какого было моё удивление, когда зайдя в комнату отца, я не обнаружила его спящим, и упустила потрясающий шанс облить папашу холодной водой. — И где его носит? — Недовольно пыхчу себе под нос, уже по привычке обиженно надувшись. И только я собиралась развернуться, и пойти бегать в одиночку, как сзади меня кто-то резко ущипнул за бок, невольно заставив чуть подпрыгнуть и завизжать от страха. По комнате разнёсся довольный хохот, а во мне только начал закипать гнев. — Ты с ума сошёл?! — Возмущённо кричу прямо ему в лицо, быстро разворачиваясь. — Прости-прости, — Всё ещё продолжая хохотать, и уходя куда-то в сторону кухни, быстро отмахивается. Нет уж! Так просто ты от меня не отмажешься. — Прости?! Да я чуть со страху не померла! — Продолжая свою страдальческую повесть, плюхаюсь на мягкий белый стул в кухне. — Да ладно, не заводись ты так, — Мягко произносит, чуть ли не залпом выпив стакан воды. — Кстати, ты куда так рано намылилась? — К тебе тот же вопрос, — И впрямь, футболка, треники, кроссовки. Не уж-то это то, о чём я думаю? — На пробежку, — Спокойно отвечает, кинув мне связку ключей, которая, как ни странно, прилетела мне в лоб. — Эй! — Возмущённо кричу, потирая ушиб. — Ловить надо, — Да что за настроение-то у него такое хорошее? Аж подбешивать начинает. — И зачем? — Непонимающе осматривая самые разнообразные ключики, кричу ему вслед. — Ты же собралась куда-то. Что бы войти могла, если заблудишься, звони — Безразлично отвечает, чуть пожав плечами, и уже готовясь уходить. — Подожди! — Резко рванув за ним, тут же останавливаю, крепко схватив папашу за руку, и ловя на себе непонимающий взгляд. — Я тоже по утрам бегаю, — Впопыхах произношу, получив в ответ лёгкий смешок. — Молодец, — Ну вот, опять этот надменный взгляд. — Я пойду с тобой, — Пожалуй, это было утверждение, нежели вопрос, только вот до него это, видимо, не дошло. — Нет уж, спасибо, — И только он хочет вырвать руку, как я перехватываю его за другую. — Если я сказала, что пойду, значит пойду! — Да что он за баран-то такой упёртый! Всегда ведь раньше вместе бегали, а сейчас что? Мания величия началась? Хотя, что я спрашиваю, это я поняла ещё пару дней назад. Ну нет, я из кожи вон вылезу, но побегу с тобой.       Окатив меня недовольным, в какой-то мере раздражённым, взглядом, он всё же согласился. Ну, ещё бы, он, пожалуй, понял, что со мной спорить бесполезно. — Учти, ждать не буду — С вызовом продолжает, тем самым дав согласие. Что же, отлично, как бы ты сам от меня не отстал!       И всё же, как бы то ни было, что бы мы друг другу не говорили, но он хороший, я знаю, я это чувствую. Я долго не хотела признавать, но мы и впрямь похожи, его широкая походка, его движения, характер… Я словно копия, ей богу, только в женском варианте. Прохладный воздух приятно наполнял лёгкие, глаза ещё немного слипались от недавнего сна, мы быстро дошли до парка, не проронив ни слова. Каждый из нас думал о своём, уж не знаю, что может значить его озадаченное выражение лица, но мне почему-то вспомнилось далёкое осеннее утро, когда мы в очередной раз вот так вот бегали вместе. Мне так хотелось удивить отца, обогнать его… Показать, как только можно, любыми способами, что вот она я, твоя папина дочка, как мы с тобой похожи… А он и рад поддаваться, рад ощущать это и чувствовать, намеренно всё сильнее сбавляя скорость, дабы я могла ощутить этот прекрасный вкус победы. Как же я скучаю по тем временам. Всё это время, так не хватало родных карих глаз, и мягкой каштановой макушки, в которой я так любила зарываться носиком. Да что там, я ему и причёски делала, заплетая маленькие хвостики яркими неоновыми резинками. Хах, у нас в альбоме как оказалось, даже эта фотография есть…       Только вот за всеми этими размышлениями, я и оглянуться не успела, как начала отставать. Он бежал так спокойно, размеренно, что казалось, он и вовсе не напрягается. Только вот по скорости, он был раза в два быстрее. — Эй! Подожди! — Кричу ему вслед, еле как выдавливая каждое слово. — Я же сказал, ждать не буду! — Вот словно дитё малое! Да насколько же довольным голосом он это произнёс. Ох, вот убила бы на месте. Ну и ладно, я догоню его, по любому догоню. Пытаясь бежать так же быстро, дожимая из себя все последние силы, не обращая уже никакого внимания на мелькающие пейзажи и выпавшие из ушей наушники, я его почти догнала. Было всё равно на заинтересованные взгляды, на то, что я уже задыхаться начала, на то, что ноги жгли нещадно, да до такой степени, что я их в принципе не чувствовала, на языке был слегка горьковатый привкус крови, холодный ветер приятно обдувал взмокшую кожу. И вот он, тот самый момент, когда я как-никак, но бежала с ним наравне.       Непонимающий, слегка ошарашенный взгляд заинтересованно смотрел прямо на меня, а я в душе уже праздновала свою очередную, маленькую победу.       Раньше он поддавался, что бы я могла выиграть, сейчас же, всё в корне наоборот, но исход всё равно тот же. На лице шатена медленно расплылась лёгкая ухмылка, было ничуть не жаль пропускать её вперёд или уступать. Напротив, какое-то приятное чувство разливалось в груди. « Подумать только, такая мелочь, а упёртая! И, пожалуй, эта черта её характера, безусловно, хороша. Чёрт, не хочется признавать, но, кажется, я уже проникся к этой взбалмошной девчонке. Кажется такой знакомой, и всё же, как бы не было противно это осознавать, но такой она только кажется…»       Ещё секунда, ещё один шаг, и ноги как назло отказывают, дыхание сбито в конец, что за шухер твориться у меня на голове, представить и вовсе страшно. И всё бы ничего, но как только я собиралась остановиться, навернулась носом вперёд, быстро полетев к земле.       По всему воздуху раздался мой приглушённый визг, папаша быстро среагировал, наконец, остановившись, да и сам, мучаясь в жуткой отдышке. А вот мне, вставать не хотелось совершенно. Подумать только, так устать, что бы не найти силы подняться, и уже блаженно фантазировать о том, что так я проваляюсь весь день. А ведь я всего лишь хотела его догнать и бежать рядом. В принципе у меня это получилось, правда, от силы минут пять. — Вставай давай, — Он присел рядом, протягивая мне руку. А всё, на что я была способна на тот момент — устало поднять голову, укоризненно на него посмотреть, и потом опять опустить её на шершавый асфальт. — Откуда ж ты свалилась на мою голову… — Недовольно произносит, подхватывая меня сзади, и с силой ставя на ноги. — Спасибо, — Устало шепчу, потирая правой рукой ушибленную шею. — Говорил же, не надо со мной идти, — Опять он о своём. Ну да, упала, ну и что теперь? Я всё равно не жалею, что пошла с ним. — А я всё равно остаюсь при своём мнении, — Таким же тоном произношу, быстро выхватывая из его рук бутылку с водой. — А ты не обнаглела часом?! — Недовольно смотря на то, как я беспристрастно поглощаю прохладную газировку, возмущённо произносит, на что я, как и ожидалось, не обращаю и малейшего внимания.       Сделав последний глоток, и тем самым полностью опустошив бутылку, возвращаю её обратно, прямиком папаше в руки. — Нет, — Спокойно отвечаю, неспешно передвигая конечностями до выхода из парка.       Он лишь тяжело вздохнул, и, бросив бутылку в ближайшую урну, направился следом за мной.       И всё же, хорошо вот так просто гулять. Время близилось к полудню, солнце напекало всё сильней, заставляя всех прохожих греться в своих тёплых лучиках. Хотелось просто улыбаться, просто жить и наслаждаться. Прекрасная погода, прекрасный день, приятная усталость, а рядом любимый отец. Ну что может быть лучше? Лениво потянувшись назад, тем самым слегка прогибаясь в спине, заинтересованно смотрю на отца, пристально разглядывая его. — Что? — Столкнувшись со мной взглядами, заинтересованно произносит. — Ничего, просто ты красивый, — Он лишь усмехнулся в ответ, явно не ожидая такого ответа. — А ты лохматая, — Довольно протягивает, видимо, уже ожидая дальнейшей реакции. Только вот на удивление мне самой, её не последовало. Уж слишком у меня хорошее настроение. — Я знаю, — Лучезарно ему улыбнувшись, останавливаю посреди дороги за руку.— Сделай одолжение, — Указываю взглядом на ближайший ларёк. — Купи мороженного!       Он тоже начал улыбаться в ответ. Хочу всегда его видеть таким. Ведь сейчас он как никогда похож на того папу, которого я так любила всё своё детство. Сейчас он такой, каким я его помню.       Уж не знаю почему, но он ничего не ответил. Может, вспомнил? Я уверена, что помнит, вижу по глазам. Раньше, после пробежки, я всегда просила у него мороженное, ну, а там уже и мама подтягивалась, постоянно повторяя ему мол «будешь столько есть, растолстеешь». А сама-то при этом вовсю поглощала пломбир. — Какое? — Озадаченно произносит, осматривая множество упаковок на витрине. — На своё усмотрение, — Нежно протягиваю, краем глаза заметив, что дедушка за прилавком странно на нас посматривает, и всё же, тепло улыбается. Может, понял? Так же, как и Окамода. Кто знает, вдруг у него просто хорошее настроение? — Уверена? — Недоверчиво протягиваешь, явно озадаченный выбором. — Да, — Я-то прекрасно знаю, какое у него любимое мороженное. Поправочка. Какое у нас любимое мороженное. Как и ожидалось, он взял два пломбира в упаковке с пингвинами. Протянув продавцу деньги, и уже отдавая мне сладкое лакомство, он забирал сдачу, как тут послышался довольный голос этого дедушки. — У вас замечательная дочка! — Ну вот, и этот туда же. Всё же, я оказалась права. — Да нет, вы не поняли, вообще-то она не моя дочь, — Да, к этим словам я тоже уже успела привыкнуть. Дедушка озадаченно посмотрел на меня, явно не веря словам отца. Я же, довольно ему подмигнула, уже избавляя мороженное от фантика.       Больше ничего не добавив, он вновь снисходительно улыбнулся, а мы с отцом зашагали по небольшой тропинке вдоль парка.       Я нетерпеливо посасывала нежный пломбир в шоколаде, наслаждаясь прохладным лакомством. — Смотри не растолстей, — Ммм… Плагиат, наглый плагиат, папочка. Теперь я не сомневаюсь, что он помнит все те дни, когда мы вместе гуляли в парке. Хах, видимо отыгрывается за все те разы, что ему говорила тоже самое мама… — Не волнуйся, после сегодняшней пробежки не растолстею, — С усмешкой отвечаю, с трепетом любуясь, с каким удовольствием он ест мороженое. — Знала бы ты, как давно я вот-так не гулял. А мороженное я ел в последний раз где-то… Ну, наверное лет десять назад, — То ли счастливо, то ли грустно произносит, а у меня невольно сердце начало сжиматься. Бог ты мой, как же мне его сейчас… Жаль? Да, наверное… Но сейчас всё равно. Мне всё равно на то, что он не знает, кем я ему являюсь, мне всё равно, что мы толком и не знакомы, я люблю его, просто люблю и всё! Не могу ничего поделать с собой, и будь что будет, сейчас я его дочка, и не буду притворяться или сдерживаться. Именно с такими мыслями, выкинув фантик в ближайшую урну, возможно как-то резко, немного неожиданно, всё ещё какой-то частью себя сомневаясь, неуверенно поворачиваю его за лицо к себе, невесомо целуя в щёку. — Ну, значит, теперь будешь есть часто, я ведь с тобой… — Неуверенно произношу, окончательно залившись краской, стоило увидеть мне его озадаченное лицо.       Сказать честно, я ожидала всего. Неловкого разговора о том, что мы не можем быть вместе, объяснения того, что я всего лишь секретарша, и не должна так делать, или того, что он посмеётся, и всё же, он просто нежно и тепло улыбнулся в ответ, ничего не добавив.       Как мне это воспринимать? Не знаю. Зато уверенна в том, что в глубине души он знает ответы на все вопросы. — Знаешь, если я каждый день буду есть мороженное, растолстею на пару с тобой, — Лукаво произносит, хитро ухмыльнувшись. — А мы каждое утро бегать будем, — Всё же, как легко с ним общаться. Словно ничего и не произошло. — Я ведь тебе уже говорил… — Я уже даже знаю, что он скажет. Хах, сразу видно — папина дочка. — Не переломаю. У меня клычки покрепче твоих будут, — Самодовольно заявляю, на что он лишь удивлённо смотрит на меня. — Как узнала? — Заинтересованно произносит, явно поражённый такой реакцией.       В очередной раз, встретившись с ним взглядами, некоторое время молчу, задумчиво смотря на знакомый подъезд, что ближе с каждой минутой. — Догадалась, — Слегка пожав плечами, наконец, отвечаю, заходя с папашей в дом.       Должна признать, с прогулкой мы сильно затянули. Уже час, а мы так и не позавтракали.       Потому, завалившись домой, и первым делом, конечно же, рухнув на диван в гостиной, я начала думать над нашим пропитанием на сегодня. — Наконец-то мы дома! Я так устала… — Довольно протягиваю, уже успев включить телевизор, параллельно слушая какой-то музыкальный канал. — Кстати, насчёт твоего проживания здесь, — И тут я насторожилась, он всё что-то искал в комоде, перерывая множество ящиков. — Учти, никаких вечеринок, ничего, что тебе не понадобиться, не трогай, в мою комнату ни ногой, и уж тем более никаких парней, — Строго произносит, наконец, найдя что-то, и начиная вчитываться в мелкий текст документов. — Это понятно… — Немного подумав, запрокинув ногу на ногу, и облокотившись о мягкие подушки, продолжаю. — А почему с парнями-то встречаться нельзя. Это к твоему дому никаким боком не относится вроде… — задумчиво констатирую, в сопровождении его тяжёлого вздоха. — Встречайся на здоровье, но домой их не води. Поверь, проснувшись утром, мне меньше всего хочется видеть здесь полуголого незнакомца — Господи, у кого о чём болит… — Мне шестнадцать! — Возмущённо отвечаю, явно не желая соглашаться с его предположениями. — И что? Знаешь, некоторые в четырнадцать уже рожают… — Готова поспорить, знай, он, что я его дочь, об этом бы и речи быть не могло. В этом они с мамой похожи, ведь когда я ему в четыре года сказала, что мне нравится какой-то мальчик с площадки, из этого вросла настоящая паника.       Хотя, что я удивляюсь, он в свои шестнадцать уже во всю с мамой развлекался. Только вот закончилось это тем, что появилась я. — Знаешь, о детях я пока не думала… — Всё ещё немного возмущённо говорю, потихоньку уходя на кухню. — И хорошо, одной проблемой меньше, — Как ни в чём не бывало, отвечает, начиная заполнять найденные бумаги. Я же, начала орудовать на кухне. Готовлю я замечательно, и здесь я во многом обязана маме и Жанне. Что же, теперь буду отца кормить, он наверняка соскучился по домашней еде. И в этом я ничуть не сомневаюсь, весь холодильник забит полуфабрикатами. Даже готовить не из чего. Ладно, щас придумаем что-нибудь.       И выбор мой остановился на сырниках. Благо, хоть что-то приготовить можно.       Пожалуй, кухня — это моя самая любимая часть всей квартиры. Здесь всё так по-домашнему, как мама любит… А всё остальное какое-то шикарное и дорогое. Но должна признать, свою комнату я уже успела полюбить. Да, всё так, как я люблю. Светлые оттенки, окна во всю стену, большая кровать… Эх, красиво жить не запретишь! Прошло всего минут десять, а по квартире разносился приятный аромат чего-то вкусного. И само собой, он на этот запах тут же прибежал. — Ты что делаешь? — Взволнованно произносит, с непониманием осматривая горы грязной посуды и сковородок на плите. — А не видно? Готовлю, — Спокойно отвечаю, выкладывая очередную партию на большую тару. — Детка, здесь никто не готовит уже… Нет, здесь никто ничего никогда не готовил… — Да, мне определённо по нраву то, как он меня называет. Ну, а что, приятно же. Хоть ненадолго складывается ощущение того, что он мне не начальник, а отец. — Ну, значит, теперь буду я, — Выключая плиту, и ставя огромное блюдо на стол, добродушно отвечаю. — Весь этот срач потом сама убирать будешь, — Окатив кухню придирчивым взглядом, пригрозил он мне прежде, чем начать уплетать сырники за обе щёки. Хах, говорила же, что готовлю хорошо. И только я собиралась сесть, как меня насторожил весьма странный вопрос. — А ты переодеться не хочешь? — Обильно поливая тарелку сгущёнкой, заинтересованно спрашивает. — Зачем? По мне и так нормально, — С чего это он вдруг? Обычная домашняя одежда, ну да, заляпалась я немного, ну это понятно, готовила всё-таки, а фартука здесь само собой нету. — К нам сейчас Рен придёт, документы должен забрать. Главное, что бы снова их не потерял… — С усмешкой продолжает, попивая апельсиновый сок. Ну, Рен ладно, он меня сотню раз видел в домашней одежде, так что ответ останется тем же… — И когда он придёт? — И закончить я не успела, как по квартире раздался приглушённый звонок. — Очевидно, сейчас, — задумчиво отвечает, уже ища взглядом то, обо что можно было бы вытереть руки. — Сиди, я открою, — Уже вставая из-за стола и направляясь в прихожую, предвкушаю, как он удивиться, увидев меня. Он ведь не в курсе, что я теперь с папашей живу. Только вот открыв дверь, я увидела далеко не Рена… — О! Здравствуйте — Добродушно отозвался парень, а я так и застыла в дверном проходе, не веря своим глазам. — Какого чёрта… — Шепчу себе под нос, уже жалея о том, что не осталась сидеть на кухне. — Эй, ты чего так долго? — Раздался голос отца, который тут же заулыбался, увидев в дверях этого мерзавца. — Привет, Йо, — Выглядывая из-за меня, радостно произносит, пытаясь пройти. Только вот я, резко захлопываю перед его носом дверь. — Ты же сказал, что придёт Рен! — Возмущённо кричу, да так, что этот засранец тоже вероятно услышал. — Я и не врал… — Уже во всю угорая, и пристально осматривая меня, пытается открыть дверь, что я, конечно же, сделать не позволяю. — Это не Рен! — Продолжаю на него орать, как тут из-за двери послышался голос. — Да тут я. Йо, ты опять какую-то бабу привёл? — Я просто охренела от таких заявлений. И часто он баб приводит? О чём я ещё не знаю?!       Воспользовавшись моментом моего шокового состояния, он открывает дверь, а рядом с этим придурком уже стоит Рен. Смотря на меня как на нечто странное. — Ханна?! — Озадаченно произносит, явно не догоняя, что я здесь делаю. — З-здрасте, — Всё, что и смогла я выдавить из себя на тот момент, после чего, он видимо тоже опомнился. — Да-да, рад видеть вас, мисс Окада, — Задумчиво произносит, внимательно смотря за папой. — Йо, а не подскажешь, что твоя секретарша здесь делает? — Подозрительно на него смотря, заинтересованно продолжает, а я спешу ответить. — Я здесь живу. Вы мне объясните, что он здесь забыл! — Указывая рукой на в дверях стоявшего парня, возмущённо кричу уже на Рена. — Это Мен, мой сын, — Отвечает так, будто это пустяк… Интересно же получается! Я вообще ни о чём не знаю! — Пр-а-а-а-вда? А ты никогда не говорил, что у тебя есть сын… — И только сейчас я поняла, что ляпнула лишнего. — Вы же виделись всего раз, с чего бы ему рассказывать? — Вмешался мой папаша, на что я тут же постаралась найти весомый аргумент. — Ну, это, как бы… Мог и сказать… — Господи, ну что за бред я несу? — Ладно, не важно, ты документы подготовил? — Вновь возвращаясь к сути дела, и делая из себя строгого начальника, он проследовал за папой в гостиную, ещё раз услышав подкол о том, как он их в прошлый раз потерял. Только вот обернулось это всё не лучшим образом. Само собой, Рена потянуло на кухню. Ну да, от вкусной еды он никогда не откажется… И всё бы ничего, но так они сидели вплоть до вечера, разговаривая на абсолютно бестолковые темы. Да и, кажется, Мену тоже было скучно, только вот я в отличие от некоторых нашла себе занятие.       Как и предполагалось, кухню убирать пришлось мне. Благо ели они в гостиной, смотря всё это время футбол. И вот, пока я мыла посуду… — Ты что здесь забыл? — Устало протягиваю, завидев этого засранца рядышком. — Да так… Подумал, может тебе помощь нужна? — Ох, тоже мне, нашёлся помощник. — Нет, не нужна, не утруждайся, — Интересно, я под конец дня, в любом случае начинаю вредничать? Хотя, и так ясно, меня просто разозлило, что Рен всё это время скрывал своего сына. Да и Жанна тоже. Мелочь вроде, а осадок остаётся. — Знаешь, мне тебя даже жаль немного… — Так, это уже интересней, и почему же ему меня жаль? — Да что ты? — Краем глаза покосившись на него, заинтересованно протягиваю, ожидая дальнейшего ответа. — Ну да. Спать со своим начальником, ради красивого дома и денег, знаешь, это низко… — Идиот… Вот врезала бы по репе, но боюсь, Рен не одобрит. — Да что с вами со всеми не так?! Ни с кем я не сплю, ни с ним, ни с кем-либо другим. Я вообще ни с кем в жизни не спала, господи, разуй глаза, мне всего шестнадцать! Во-вторых, я живу с ним не ради денег, у меня есть свои причины, так что не лезь туда, куда не просят! — Выпалила я на одном дыхании, явно озадачив его ещё больше. — Прости, просто… — Всё же, зря я на него наорала. Он ведь не знал. — Нет, это ты прости, мне и впрямь не стоило тебя расспрашивать… — Уже направляясь к двери, спокойно отвечает, в последний момент застыв и у самого выхода из кухни, и добавив — Вы с Йо, кстати, очень похожи… — Многие говорят… — Шепчу ему вдогонку, слегка прикусив губу.       На губах расплылась еле уловимая ухмылка, а потом его и след простыл… Не уж-то тоже понял? Такими темпами догадаются все, кроме моего папаши. Вообще стоило бы его спросить про семью, но что-то мне подсказывает, что об этом он говорить не захочет. Ммм, ну тогда заставлю! Всё же, я до последнего надеюсь, что он сам узнает меня, потому что слов рассказать всю правду у меня не находится. Что же, пора действовать. Решительно залетев в гостиную, и плюхнувшись рядом с отцом, пытаюсь игнорировать то, что все трое заинтересованно смотрят футбол. Именно по этому, не медля, я выключила телевизор, и как оказалось, на самом интересном. В прочем, не суть. — Эй! — Возмущённо произнесли они в три голоса, однако, меня это ничуть не волновало. — Хватит всякую ерунду смотреть, давайте лучше поговорим по душам, — Наверное, слишком наигранно прозвучало. И всё же, от такого отказаться невозможно. — Ладно, — Первым инициативу подхватил Рен — Как так вышло, что вы живёте вместе? — то ли возмущённо, то ли радостно продолжает, пристально разглядывая меня. — Ой, да там закон, вроде, что работодатели несут ответственность за несовершеннолетних, или что-то типа того… — Ответил ему мой отец, а Рен сразу раскусил, что придумано это мной.       Ну да, такую ерунду только я ляпнуть могла. — А теперь ты, — Продолжаю, недовольно сверля его взглядом — Как так вышло, что никто ничего не знал про то, что у тебя есть сын. Взрослый сын! Он вообще родной? — И мне пофиг, что рядом сидят Мен и папа, мне всё равно, что это будет звучать для них странно, мне просто интересно и обидно. — Мисс Окада, я не совсем понимаю, о чём вы говорите. Это и впрямь мой родной сын последние девятнадцать лет… — Опять он в образе. Сейчас это меня бесит только больше. Я и сама не заметила, как начала заводиться. — Само собой, ведь дети — это счастье! Это то, ради чего мы все живём, и бросают их лишь последние козлы, которые за все эти годы и малейшего намёка на существование не оставят! Не так ли, Йо? — Уже вскочив с дивана, и расхаживая из стороны в сторону, начинаю философствовать, игнорируя все телодвижение и немые знаки Рена о том, что пора бы заткнуться. — Ну да… — Отвечает мне папа как-то неуверенно, явно не догоняя, с чего столь бурная реакция. — Раз уж мы начали этот разговор, то не могу не поинтересоваться… — И с этой секунды я переступила черту, которая повлекла за собой неисправимые последствия… — Йо, а у тебя есть семья, дети?! — Ну что?! Ну не выдержала я! Трудно хранить это всё в себе, очень. — Нет, — Отвечает так спокойно, будто это правда. Только вот знал бы он, что в этот момент внутри меня всё рухнуло. — Нет? — В шоковом состоянии переспрашиваю, всё продолжая докапываться, не желая слышать от него такого. Нет, это всё не правда! — Я уверенна, у тебя есть жена, и семья… — Ханна, я же сказал, у меня нет ни жены, ни семьи, — Всё таким же холодным тоном отвечает, даже не подозревая, как сильно сжимается моё сердце. Насколько плохо от этой ноющей боли… — Ну, а дети? Наверняка есть, может уже взрослые… — Уже шёпотом продолжаю, пытая слабую надежду на то, что хоть сейчас он скажет правду. — Нет, нету, — Уже более раздражённо говорит, выводя меня из себя окончательно. — Хватит врать! У тебя есть дети! И ты их бросил, ты бросил свою жену и дочь! Ты просто… Последний подонок! — И закончить я не успела, как он резко меня перебил, крепко схватив за руку, и вскочив с дивана. — Заткнись!! И больше никогда, поняла, никогда не говори ничего про меня и мою жизнь!! — Он кричал так громко, что мне казалось, я сейчас сквозь землю провалюсь. Да и рука сильно болела от этой мёртвой хватки. Готова поспорить, синяки останутся…       Внутри всё сжималось. Было противно, больно, паршиво. Никогда не думала, что услышу такое от отца. Нет детей? Нет дочери? И впрямь, её больше нет, ведь меня ты потерял ещё десять лет назад… — Ненавижу… — Шепчу скорей себе, чем ему, вырывая руку, и пряча лицо за чёлкой. По щекам, как назло катились слёзы, надоело всё. Мама была права, он и впрямь ужасен, понятно, почему они развелись. — Ханна… — Уже более спокойно произносит, но я не хочу слушать, не буду.       Окатив Рена напоследок любящим взглядом, быстро убегаю куда подальше. Главное, что бы его сейчас не было рядом, не могу, это слишком. — Чёрт… — Шатен плюхнулся обратно на диван, устало потерев лицо ладошками. — Слушай, не стоило так бурно реагировать… — Подвёл итог Рен, с сожалением смотря на друга. — Я знаю, просто… Откуда она вообще всё это знает? — Непонимающе продолжил Асакура, искренне жалея о том, что наорал на эту взбалмошную, капризную, весёлую, но такую милую девчонку. — Ты прости, это я обмолвился… — Как обычно, Ханна дров наломает, а Рену всё разгребать. Хотя, насчёт «всего» это ещё вопрос спорный. — И почему я не удивлён? — Шатен недовольно покосился на друга, уже всячески придумывая, как бы ему извиниться. — Знаешь, я думаю, тебе стоит ей всё рассказать… Почему ты так не любишь об этом говорить, это же… — Закончить он ему не дал, резко перебив. — Потому, что моя дочь мертва, блять!! — Взбеленился на него Асакура, швырнув близ лежащий пульт в стену. «Идиот, знал бы ты, что твоя дочь, намного ближе, чем ты думаешь… И то, что сейчас ты её очень сильно обидел. Анна, чёрт бы тебя побрал, нельзя так над людьми издеваться! Десять лет прошло, а он до сих пор не забыл…» — Бать, может, пойдём? — Наконец подал голос всё это время офигевающий Мен. — Да, нам, пожалуй, пора… — Поддержал инициативу сына Рен, быстро проходя с ним на выход.       «Да откуда же ты свалилась на мою голову? А больше всего пугает то, что я проникся к ней за какие-то три дня. Такая странная, но такая знакомая.… И почему мне сейчас так паршиво? Невыносимо смотреть на то, как она плачет. Но, чёрт возьми, она словно специально заставляет вспомнить про свою Ханну. Даже зовут так же. Ну от чего ты так похожа на Анну? Как же хочется верить в то, что невозможно. Кажется, у меня начинает ехать крыша. Столько времени, а я не могу перетерпеть смерть любимой дочки, вот теперь и проникаюсь к первой встречной с таким же именем. Интересно, а какой бы Ханна стала, не умри десять лет назад? Наверное красивой, как Анна… С ней тоже не хорошо получилось, но сейчас поздно о чём либо жалеть. Может, это второй шанс? Ведь таких совпадений просто не бывает. Может, мне предначертано судьбой заботиться об этой девчонке, оберегать её, любить как родную… Не важно, сейчас я знаю лишь то, что мне стоит попросить у неё прощение, и чёрт возьми, к такому я не привык…»       Последние лучи солнца касались земли, потихоньку наступала ночь. На небе появлялись первые звёзды, во дворе бегала детвора, радостно о чём-то щебеча, в кармане толстовки беспрерывно звонил телефон. Было просто хорошо. Порой необходимо побыть с мыслями наедине. И это идеальная атмосфера, сидя на холодной плитке, на прохладном воздухе, на огромном балконе, что был так высоко, что казалось, можно упорхнуть куда-то далеко в небеса. Только вот всю эту идиллию нарушал безустанно звонящий телефон. — Аки… — Шепчу себе под нос, неспешно отвечая на звонок. — Привет, Ханна, ты не поверишь… — Вот он, мой любимый, несносный братец.       Господи, говори что угодно, мне просто тепло на душе от того, что я слышу твой голос — Вот, и она согласилась! Ханна, мы теперь встречаемся! — Верещал он мне в трубку да таким счастливым голосом, что невольно из уст вырвался лёгкий смешок. — А не рановато ли ты себе девушку нашёл, м? — Довольно протягиваю, и всё же, искренне радуюсь за него. Только вот момент немного не подходящий. — Сама же помогла нам сойтись! Кто бы подумал, что всего лишь блокнот нужно подарить! — И я бы рада что-то ответить, но не могу, голос дрожит, слёзы предательски рвутся наружу — Эй, Ханна, ты тут? — Сжимаю губы в тонкую полоску, сильно зажмурив глаза, и чувствуя, как несколько слезинок бегут со щёк по шее. — Да, да я тут, — На выдохе произношу, не в силах перестать рыдать. Слишком я истощенна морально. Невозможно передать словами то, как сильно задели его слова… — Хань, ты чего, плачешь? — Взволнованно спрашивает, на что я спешу ответить. — Нет, что ты, просто устала, и очень по вам скучаю… — Аки, представить не можешь, как тебе повезло. Как повезло, что ты не знаешь… — Аки! Ты уроки сделал? — Послышался голос мамы на фоне, а на губах невольно расплылась улыбка. — Ой, всё мне пора, пока! — Быстро протараторил мой чертёнок, впопыхах повесив трубку. — Пока… — Шепчу себе под нос, слыша в трубке короткие гудки. Нет, только не сейчас, пожалуйста… И всё же, рядом присел отец, смотря куда-то вдаль, на этот безграничный горизонт, опоясывающий нас со всех сторон       одной большой красной лентой. Примерно с минуту царило молчание, а после… — Знаешь, у меня и впрямь была семья, которую я всей душой любил, — Начал он приятным бархатистым голосом, а по коже невольно побежали мурашки — Прекрасная жена, и поверь, лучше неё уже не найти. Она была для меня всем, она была смыслом моей жизни. А потом, — Он ласково посмотрел на меня, после, вновь переведя взгляд на небо — У меня появилась замечательная дочь. И всё было хорошо, мы жили счастливо, но порой, так случается… Люди расходятся, и один необдуманный поступок может перечеркнуть всё то, что было необходимо как воздух, без чего, казалось бы, жить просто невозможно… — Ну так… Почему ты не вернёшься? Даже если не к жене, то почему не вернёшься к дочери?! — Захлёбываясь собственными слезами, выдавливая из себя слово за словом, прекрасно вижу, что ему тоже больно об этом говорить. Облизав пересохшие губы, он таки ответил. И такого, я явно не ожидала. — Ханна, моя дочь… Она умерла десять лет назад, когда ей было всего шесть… Сердце начало пропускать несколько ударов. Умерла… Это слово крутилось у меня в голове как на заезженной пластинке, мозг просто отказывался воспринимать эту информацию. Я и сама не заметила, как начала задыхаться, руки просто дрожали. Уж лучше бы он не говорил, лучше бы мне и не знать… Неправда, нет, это всё ложь! Вот она я, живая и невредимая! Бред, нет, быть не может! — Ханна… — Он потянулся ко мне, пытаясь приподнять лицо. -Нет! — Быстро кричу в ответ, вскакивая с пола, и быстро убегая с балкона. Казалось бы, слёзы просто не кончались, изнутри прожигала ноющая боль, меня всю просто трясло, сердце болезненно сжималось. Воспоминания нахлынули с бешенной силой. Всё перемешалось, в голове была полная каша. Чему верить? Что из всего этого правда?! Что если он просто на просто врёт? Умерла? Да, сейчас я для него и впрямь умерла, даже не столько физически, сколько морально. Закрывшись в ванной, быстро включаю воду, оперевшись о раковину, и не переставая дрожать. Почему? Только сейчас до меня дошло, что я ничего не помню! После того случая, как они поссорились, у меня в голове просто пустота. Я не помню ничего. А ещё, я понятия не имею, откуда у меня этот шрам…       Неуверенно взглянув на своё отражение, приподнимаю основную массу волос, разглядев на шее продолговатый рубец. Ну не могла же я восстать из мёртвых? Что-то здесь не сходится. Кто-то из них врёт, но кто?       Я помню лишь то, что после той ссоры, у мамы, словно на следующий день был уже очень большой живот. Но этого быть не может, ведь когда они ссорились, она только узнала о том, что беременна. Но что тогда произошло на самом деле?

***

Устало плюхнувшись на кровать, шатен блаженно прикрыл глаза. Как же это всё сложно. С чего она вообще интересуется его жизнью? Этот вопрос однозначно засел в голове надолго. А ужасней всего, она словно с силой заставляет вспоминать тот день… Flashback.       Ненавижу её! Как можно быть такой стервой! Теперь я не могу и собственной дочери увидеть! Анна, что б тебя, как же ты меня бесишь! Будь проклят тот день, когда мы познакомились! Ненавижу!       О, вы посмотрите! Только и стоило вспомнить, а она уже здесь. Блондинка быстро бежала по тротуару, и… Плакала? — Ханна! — Кричит она, что есть силы. — Что за нафиг… — Шепчу себе под нос, вообще не вникая в то, что здесь происходит.       Но стоило мне услышать до боли знакомый голосок… — Папочка!! — Ко мне на встречу неслась любимая, каштановая макушка, на розовых щёчках застыли слёзы, где-то позади Анна, которая кричит что есть силы, с противоположной стороны дороги. — Йо!!! — И только сейчас до меня дошло, что она помчалась мне навстречу, прямо на красный свет… Время на секунду замерло. Громкий голос Анны, полные боли глаза Ханны, распутанный шарфик на её шее, на половину волочащийся по земле, расстёгнутые сапожки на малюсеньких ножках, горячие слёзы, непрерывно слетающие с румяных щёк, два растрёпанных хвостика, нежный голосок любимой дочурки, слепящие блики в глазах, громкий гудок машины… Миниатюрный силуэт застыл посреди. В глазах читался страх, она зажмуривается от яркого света фар, водитель пытается затормозить, с другого конца сломя голову бежит Анна, с этой стороны, что есть силы бегу я. — Ханна!!! — Кричу ей прежде, чем легковушка резко сбивает её с ног. По воздуху раздался громкий детский визг. Всё тело пробирало мелкой дрожью, вокруг всё гудело, жужжало, водитель быстро выбежал из тачки, все что-то тараторили, Анна кричала так громко, что казалось слышно на весь район, упав на колени и крепко зажимая рот, не в силах оторвать взгляд. На асфальте была разлита огромная лужа крови, она кричала, просила помочь, говорила, что ей больно. Я понятия не имел, что делать, просто сидел рядом с издыхающим телом, с трясущимися руками, на бледную кожу моей дочурки капали слёзы. Она пыталась меня обнять, приподняться и обнять, но не получалось, и она плакала ещё громче. К ней подбежала Анна, она кричала, умоляла кого-нибудь вызвать скорую. А последнее, что она спросила «Вы ведь будете с мамочкой вместе?» — Конечно, будем, зайка умоляю, пожалуйста, только не закрывай глаза… — Тараторила она ей так, словно больше и слова сказать не успеет.       Вдалеке слышался громкий визг сирен. Всё вокруг плыло, все пытались чем-то помочь, что-то сделать. Но уже ничего не исправишь… В тот день я потерял самое дорогое, что у меня было — любимую дочь. А она всего лишь, хотела меня обнять… Хотела, что бы мы снова были вместе. End of Flashback.       Всё когда-то заканчивается. Порой, кажется, что ничего исправить нельзя. Но знал бы он только, что его малышка не погибла, кто знает, возможно, сейчас всё бы было иначе…       Жизнь слишком коротка, что бы тратить её на ссоры, и не радоваться каждому новому утру. И я больше не собираюсь ссориться с отцом. Вчера я и впрямь погорячилась, уж слишком много всего свалилось. Не стоило докапываться вот так сразу, мы ведь встретились всего четыре дня назад… Но всё же, я обязательно узнаю, что произошло на самом деле. Именно с таким позитивным настроем я зашла в его комнату, внутренне уже радуясь тому, что он всё ещё спит. Аккуратно наклоняюсь, слегка дёргая за плечо. Только вот, когда «он» поворачивается, я вижу перед собой полуголую, незнакомую, тётку, а рядом мирно спящего отца. Она открывает глаза, и мы сталкиваемся взглядом. — Аааааааааа!!! — Раздался мой и её визг на всю квартиру, а мой папаша тут же проснулся, в ужасе смотря на меня. — Бог ты мой! — Я начинаю пятиться назад, выронив из толстовки телефон, и только сейчас осознавая, что по полу разбросаны их вещи. — Простите! — Прикрывая рукой глаза, тут же споткнувшись о тумбу, но всё же продолжая свой извилистый путь к двери. — Ханна! — Кричал папа мне вслед, но я поспешила выбежать вон, как тут, услышала, знакомый звонок, и всё же, не решалась зайти обратно, и забрать телефон. Только вот звонки неожиданно быстро кончились, послышался голос папы: — Да? — Твою мать! — Вновь забегаю в комнату, на этот раз не обращая и малейшего внимания на визги той нагой блондинки — Нет! — Кричу изо всех сил на папашу, но уже поздно… — Йо? — Послышался приглушённый, подавленный голос из трубки. Всё очень, очень, очень плохо! Мне ведь, мама звонит…