***
Эйн расчёсывала руками свои волосы, пытаясь кое-как уложить их в подобранную причёску. Она стояла перед маленьким грязным зеркалом полностью обнажённой, поглядывая на затягивающиеся раны от прошедших приключений в лесу. Ей было скверно. Не только из-за лечения молодого парня, отсутствие Хоши делало её слабее. Единственным преимуществом текущего положения было то, что она наконец одна. Эйн погрузилась в свои мысли, призрачно перекладывая локоны тонкими пальцами. Скрипнула дверь. Одной рукой Вэйв открыл её, не входя в комнату. Он объявил, что завтра утром им придётся рано выходить, и добавив, что не оставит её без надзора, заглянул в комнату. Эйн стояла на прежнем месте с прядью и без особого интереса глядела на него. Последовала неловкая пауза, но дискомфорт, по всей видимости, испытывал лишь Вэйв. Он резко махнул головой и извинившись, вышел. Императрица вернулась к прерванному занятию и усмехнулась. На следующий день парень решил представительно постучать в дверь. На его щеках вспыхнул лёгкий румянец, он избегал прямого зрительного контакта с Эйн. — Вы готовы? — По-твоему, я буду расхаживать по улице вот так? — женщина в испачканном, в некоторых местах разорванном платье сидела на кровати и с тем же безразличным взглядом осматривала Вэйва. — Дойдём до ближайшего портного и он вам что-нибудь подберёт. — Я не выйду никуда в таком виде. Вэйв скрипнул зубами. — Вы не останетесь здесь одни. — Боишься, что я сбегу? — приподняла бровь Эйн. Парень переступил через порог, подошёл к ней и протянул руку. — Отдайте мне ваш кинжал в качестве залога. Я найду вам одежду и вернусь. — Ещё чего, — брызнула та и встала, — а если ты не вернёшься? Они стояли и уничтожали взглядом друг друга. Пространство между ними было заполнено агрессией. Вэйв и Эйн были одного роста, у них был схож цвет глаз. Одна бездна пыталась поглотить вторую. — Кто ты по-имени? — Вэйв. — И кто же ты такой, что смеешь перечить? — Ваша семья больше не имеет власти в стране, — он оборвал её. — Соответственно, никто не обязан подчиняться вам, особенно я. А учитывая преступления последнего правящего поколения, вы должны поплатиться за проступки своей родни. Эйн стиснула челюсть. Победа была за ним. Вэйв подбирал маршрут с малолюдными местами, но прошло много времени, пока они нашли нужное здание. Лавка портного была такой же, как и вся деревня — разбитая и отсыревшая. Тем не менее, сам портной был человеком любезным. Он отдал им скромное тёмно-синее платье в пол, как он объяснил, «под цвет волос и синеву глаз прекрасной дамы». Оно теснило Эйн и тёрло кожу, а ещё делало её бледнее обычного. С трудом подавляющая истерику императрица в итоге окатила волной агрессии продавца, когда тот предложил обменять её платье на что-то ценное. Вылетев из магазина, она сложила платье под подмышку и косо посмотрела на Вэйва. — Надеюсь, вы довольны, — без эмоций сказал он. Она шла в стороне от него, тем самым давая возможность лучше изучить себя. Вэйв оглядывал Эйн, ему никак удавалось угадать её возраст. Её тело было поистине безупречным, словно высеченное скульптором. Волосы волочились по полу в двойной косе, грязные, но переливались удивительным синим перламутром. Ей должно быть, по его мнению, за тридцать лет. На лице не было морщин, но оно было опухшим и замученным. Параллельно он раздумывал насколько дальняя она родственница императора Макото, ведь ничего общего между ними не было. — Мы должны зайти к одному человеку, без вас. Ещё раз, дайте мне ваш кинжал, чтобы я знал, что вы никуда не денетесь. Она проигнорировала его просьбу. Незаметно выхватив оружие из её рук, Вэйв удалился и скрылся в соседнем доме. «Тебя бы уже повесили, друг мой», — провожала взглядом парня Эйн. Оставшись наедине, она осмотрела эту деревню. Для неё было шоком открыть для себя, что поселения находятся фактически в том же состоянии, что и тысячу лет назад. Ей стало грустно.***
За полтора дня на команду успело напасть три хищных зверя, с которыми было тяжело справиться даже Акаме. Ей приходилось защищать Лаббока и Надженду. Тем не менее, третьего одолел именно Лаббок. Разбив временный лагерь, он соорудил ловушку, как некогда делал с Кросс-Тейлом. Они почти не разговаривали, только перекидывались короткими фразами. Все испытывали некоторое отчуждение. Путникам крупно повезло. При наступлении сумерек они наткнулись на заброшенный дом, находящийся в хорошем состоянии. Сантехника и электричество работали, был обнаружен погреб с солениями, а на двух этажах находилось четыре спальные комнаты. Они словно перенеслись в прошлое, когда все участники Ночного Рейда собирались за одним столом и оживлённо разговаривали. Однако в этот раз они провели ужин в молчании. Никто не знал о чём говорить, в головах крутились вопросы, на которые никто не дал бы ответ. Акаме с Наджендой заняли первые две комнаты на нижнем этаже. Перекинувшись кротким кивком головы, они скрылись за дверьми. Владелица Голубой звезды оказалась в небольшой одноместной комнатке было душно, поскольку единственное окно было плотно закрыто. Раскрыв его, она вдохнула чистый лесной воздух. Впервые за столько времени она почувствовала относительную безопасность. Бросив взгляд в сторону, она заметила длинное зеркало. Внутри неё что-то сжалось. Она не была готова смотреть на себя целой. Лишь через пару минут она набралась смелости и встала перед ним. Оборванная одежда прикрывала побелевшее тело. Правый рукав был разорван до ключиц и покрылся бурыми пятнами. Тонкая белая рука свисала вдоль исхудавшего туловища. Ей всё ещё было тяжело ею двигать. Надженда взглянула прямо себе в глаза. Она не узнавала себя, точнее, она не хотела признавать, что это действительно она. Девушка резко повернулась, не желая смотреть дальше. В комнате был шкаф с одеждой. Это была спальня мужчины. Надженда перебрала скромный гардероб и нашла для себя хлопковую белую рубашку в выцветшую красную полоску. Та тихо вышла и стала искать ванную. Она оказалась прямо напротив. В нос ударил запах грибка. Скинув с себя одежду, она встала на холодную плитку. Надженда дёрнула ручку крана. Раздался скрежет, водопроводная труба раздвоилась и поток ледяной воды облил ей лицо и грудь. С трудом схватив два конца трубы и кое-как соединив их, из душа потекла вода. Бросив это дело, она раздражённо удалилась из ванной. Накинув на себя старую одежду, она поднялась на второй этаж. Дверь была приоткрыта, а изнутри валили клубы пара. Она успела не застать Лаббока. Обстановка была совершенно иной, чем с ванной на первом этаже — более убранной и уютной. Струя сразу стала горячей. Впервые за столько времени тёпло коснулось её тела. Она стояла закинув голову и прикрыв глаза, пока вода ласкала кожу и согревала изнутри. Внутри стены были выбиты маленькие дверцы с полками, где хранились душевые принадлежности. Надженда обнаружила несколько открытых шампуней. «Сегодня мы сорвали большой куш», — довольно думала она, пока промывала свои волосы. Они отросли и стали мягкими подобно шёлку, хоть в них и засохли куски земли. Внизу живота возникло тёплое ощущение. Выше пупка засветилось тейгу. Надженда провела пальцем в этой области. Хоши защекотал в ответ. Она улыбнулась. И тут в ней проснулось чувство, которое она не испытывала очень давно. Надженда ещё раз коснулась своего живота, и след от прикосновения наполнился жаром. У неё участилось дыхание. Звук бьющихся капель заполнил её голову. С каждым новым вдохом она становилась всё восприимчивее к окружающему пространству. Шум воды ставал громче, запах шампуня ароматнее. Горячая вода начала обжигать кожу. Она повела пальцем вниз по бедру, но тут рассудок напомнил о себе и та резко выключила душ двумя руками. «Хватит». Она нашла только маленькое полотенце. Пламя внутри не утихало, как бы она не пыталась отвлечься от своего состояния. Она надела на влажную кожу большую рубашку, полностью прикрывавшую ей бёдра. Надженда забыла о своей старой одежде и выключила свет. В коридоре было уже темно, но можно было различить окружающее пространство. Очутившись в узком коридоре, она глянула в его конец — там было открытое окно. Девушка зашагала по доскам почти бесшумно. Сквозь грязное стекло открывался вид на хвойный лес. Небо было окрашено в чёрно-синие краски. Вспыхнувший костёр внутри вновь дал о себе знать, у Надженды пробежала дрожь по телу. Открылась дверь. Из комнаты вышел Лаббок, о чём-то призадумавшись. Через пару мгновений он осознал, что тут он не один. Подняв голову, он посмотрел в сторону Надженды, которая уже несколько секунд смотрела на него. На щеках Лаббока вспыхнул румянец. Последний прорывающийся свет контуром обрисовывал тело девушки, к которому липла массивная мужская рубашка. Он хотел выдавить из себя что из серии «прошу прощения, извините», но не смог. Лаббок лишь осматривал её, поражаясь её красотой. Они недолго стояли в молчании. — Лаббок, — пронёсся по коридору низкий женский голос. Он неуверенно подался вперёд. Надженда и Лаббок стояли в полуметре друг от друга. Ещё мгновение, её щеки залились краской. Он забыл обо всём: воспоминания о прошлом, мысли о будущем. Все заботы и беспокойства растворились, для него существовала только одна она. Они синхронно потянулись друг к другу. Надженда ощутила прохладу его губ, медленно изучая их вкус. Он не разрывал поцелуй, но и не осмеливался идти дальше. Это сделала она. Девушка коснулась руками его лица, поглаживая зарождающуюся щетину. Она кротко поцеловала его верхнюю губу, затем медленно переместилась на левую щеку. Лаббок в ответ поместил губы чуть ниже подбородка. Пламя внизу живота начало обжигать, Надженда начала учащённо дышать. Он обхватил руками её влажную тонкую талию и привлёк к себе, но, не удержав равновесие, упал на стену, оказавшись прижатым спереди её телом. Прикосновение к себе вновь вернуло Надженду обратно в реальность. Внезапно она сжалась изнутри и остановила поцелуи. Лаббок сразу отреагировал и умерил пыл. Простояв неподвижно ещё немного, она коснулась кончиком носа до его и удалилась. Вернув умеренное дыхание, Лаббок вернулся в комнату и закрыл дверь на замок.***
После пробуждения Лаббок ощутил тяжесть в мышцах, ему было сложно шевелить конечностями. В голову словно залили свинец, а по скальпу пробегали нервные сокращающиеся импульсы. Во рту было сухо, а на душе скверно. «Что это было?» С большим нежеланием он поднялся с кровати. Лениво выворачивая одежду, Лаббок не мог отделаться от навязчивых мыслей. Вначале она игнорировала его, а теперь в одной рубашке поцеловала. Она была мокрой на ощупь и пахла чем-то сладким. Прикоснувшись руками он обнаружил выступающие рёбра. Надженда сильно исхудала, она буквально уменьшилась. «Во всех частях», — подсказало ему сознание, подкинув ему изображение облегающей рубашкой влажной груди Надженды. Лаббок резко мотнул головой. Окончательно опомнившись, у него возник страх увидеть её. Он спустился, но к его облегчению, на кухне была только Акаме. По старым традициям она добыла им завтрак. Он решил помочь ей, чего никогда не сделал бы раньше. Мир открывался для него с другой стороны. — Лаббок, расскажи мне про женщину, которая сопровождала вас, — внезапно спросила Акаме, не отрываясь от перемешивания кастрюли с супом. — Эйн… устрашающая дама, — задумчивым тоном начал он, — и опасная. Она чуть не заколола Надженду, когда узнала, что её династия была свергнута. Акаме бросила короткий взгляд на Лаббока и затем продолжила готовить. — Она была хозяйкой этого тейгу? — Она его создатель, точнее, один из них. Но тот не захотел к ней возвращаться, и даже защищал Надженду от неё же. В день, когда мы встретились, Эйн ушла, приказав уходить без неё. У неё хорошая чуйка, она не один раз предугадывала опасность. Кто-то хотел напасть на нас и она решила уберечь нас. По всей кухне разнесся громкий треск деревянной ложки. Одна часть упала в кипящую воду, а вторая звонко ударилась о плитку. Акаме не разжимала руку. — Акаме, ты чего? — у Лаббока округлились глаза. — Она убила моего приятеля. Парень осторожно подошёл к ней и бережно положил руку на плечо. Она не реагировала, а лишь вглядывалась в половину ложки, всплывшей на поверхность блюда. После Акаме половником достала её и выключила горелку. — Зачем же вы исполняете её приказ если её с нами нет? — Другого не позволяет Хоши. Она вопросительно посмотрела на него. — Этот тейгу — капризное живое существо, которое причиняет Надженде боль, если мы не подчиняемся ему. Оно захотело пойти туда, мы пошли в противоположную сторону, и после оно начинает хлыстать Надженду изнутри, пока мы не пойдём по его пути. Бывало оно било меня. — И оно не потребовало вернуться обратно к бывшей хозяйке? — презрительно спросила Акаме с мыслью об Эйн. — Нет, — вздохнул Лаббок. — Оно ведёт нас к столице, где нам необходимо устроить очередной переворот. В другом случае оно вывернет нас изнутри. Акаме ожидала услышать какую-то шутку после последней фразы, но взглянув в лицо Лаббока она поняла, что это было сказано на полном серьёзе. Она решила узнать последнее. — Мы вернём наших? — Только об этом и думаем, Акаме, — тот улыбнулся. Распахнулась входная дверь. Внутрь вошла Надженда с грузным пыльным мешком на плече. Она вывалила на стол целую кучу оружия. — Это дом воров. Я обнаружила у них в сарае тайник с кучей пулемётов и гранат. А на вид милый домик. Это тебе, — она в упор посмотрела на Лаббока и бросила ему небольшую вещицу. — Не может быть… Этот тейгу считался утерянным. Он читал про него в книге — «Змеиная стрела». Это был кожаный браслет с выглядывающим наконечником из под круглой выпуклости. Сверху была маленькая кнопка. Стоит её нажать, как противника обкрутит жёсткая толстая нить тёмно-зелёного цвета и проткнёт острейшим ядовитым лезвием. Он надел его на то самое место, где когда-то был Кросс-Тейл. Тейгу засветилось изумрудным цветом и крепче впилось в руку Лаббока, но не пережимая запястья. Оно приняло его. Он довольно улыбнулся. — Спасибо. Они посмотрели друг на друга. Лицо Надженды ничего не выражало, однако Лаббок сумел уловить мимолётный блеск в её глазах. К столу подошла Акаме с горячей кастрюлей. Поставив его на край и небрежно отодвинув оружие на другую часть стола, она вернулась к плите за приборами. — Суп с привкусом дерева. Не наколитесь на щепку.***
Вэйв несколько озадачено вышел из здания. Почему их дом привязали к этой деревне? И потребовали сразу заплатить налог? Он посмотрел на выданную бумагу. Теперь эта местность называлась «Восточными землями». Отец не говорил ничего внятного о деле, лишь дал адрес и нужного человека. Видимо, он сам не предполагал подобного. Вэйв ещё раз осмотрел это самое поселение, в его глазах оно стало ещё более разбитым и неприглядными. На скамейке у фонтана сидела Эйн, оперевшись локтями о колени и грустно всматриваясь в блики Солнца на воде. — Эйн? Она подняла на него растерянный взгляд. Это было неожиданностью для него увидеть её в таком состоянии. — Куда дальше? — сухо спросила она. — Мне нужно вернуться домой, — более мягко сказал он. Та молча встала и подалась вперёд. — Ну, куда идти? Налево, направо? — развела руками та. — Прямо. Он прикусил губу. Ему захотелось успокоить её. — Вас кто-то обидел? Эйн издала смешок, который разросся до истеричного смеха. Успокоившись, она насупила брови и посмотрела ему в глаза. — Веди меня. Глядя на то, как Эйн мучалась с тяжёлым платьем, он купил плетённую корзинку. От этого она немного смягчилась, но не сказала ни слова. Вскоре они покинули деревню. Вэйв постоянно переглядывался на Эйн. Она словно светилась злобой. Перебрав все возможные вопросы и выдумав тысячи оскорбительных или просто недовольный ответов на них, Вэйв предпочёл не завязывать диалог. Лишь вспомнив о конфискованной вещице, он обрёл надежду поднять настроение женщины. Протянув ей роскошный кинжал, она блеснула глазами и выхватила его из рук. «Она меня порезала». Последовала новая волна молчания, в течение которой Вэйв пытался сообразить, намеренно ли это было сделано или нет. — У вас красивое оружие, — заключил он. Эйн бросила взгляд на руку парня, с которой стекали алые капли. Та вздохнула. — Прости. Молчание стало неловким теперь и для Эйн. — Где же ты сражался, раз страдаешь настолько редкой болезнью? — не глядя на него спросила она. — Много где. Вначале служил на флоте, а потом меня пригласили в имперскую организацию по борьбе с революционерами. — У многих революционеров были тейгу? — Участники того подразделения, с кем мы бились, владели исключительно ними. «Надженда и Лаббок. Ночной Рейд», — догадалась она. Ей стало смешно от собственного положения: её вернули к жизни узурпаторы, а теперь перехватил их враг. Какого чёрта она ввязалась в его лечение? Ненавистная женская заботливость. Эйн не хотелось продолжать, но она позволила Вэйву хвастаться собственными достижениями в военном деле — она его просто не слушала. Он умолк лишь когда они оказались на месте. — Я заранее прошу прощения за свою маму. Эйн очутилась в небольшом деревянном доме насквозь пропитанным рыбой. К ним подбежала тучная женщина и, прищурив глаза выпалила: — Вэйв! Ты привёл женщину?! Схватив его за предплечье и подтянув к себе, она шепнула: — Она же старше тебя. Мог бы и помоложе найти. — Мама, это Эйн. На неё напали неподалёку от деревни. Мать заметила корзинку с блестящим материалом, переливающемся под светом огня из камина. — Ах, какое счастье, что Вэйв вас спас, — защебетала она. — Проходите же скорее, у меня готова уха. Вэйв, пройди к отцу поскорее, он ждёт тебя. Мать Вэйва освободила его же комнату для знатной гостьи, отослав того спать на скамье. Она засыпала вопросами женщину, но Эйн отвечала настолько однозначно и учтиво, что та в итоге заткнулась. Ужин был действительно вкусным, она искренне поблагодарила хозяйку за гостеприимство. Вэйв зашёл к ней уже глубокой ночью, когда все дела текущего были завершены. — Я надеюсь, вам не причинили много неудобств. — Не помню, когда в последний раз держала во рту горячую еду. Спасибо, — она впервые улыбнулась. Её улыбка очаровала его. — Для тебя есть ночлег? «Если вы про скамью, то…» — Да, — почесал голову Вэйв. — Я думаю, планы мы будем обсуждать завтра. — Я того же мнения. Доброй ночи. Вэйв кивнул и подался из комнаты. Замерев у самого выхода, он внезапно спросил: — И всё же… как вы поняли, что я болен? — Запах.