***
«Решил меня обдурить, Тэкэко». Мико был уволен решением совета. Это подразумевало лишение всех орденов и почётных званий, а также полную конфискацию служебного оружия. Теперь он стал никем. И ему это стоило необдуманной остановкой в доме наслаждений, оставшегося на плаву ещё со времен, когда монархия торжествовала. Один день сократил расстояние меж ним вдвое, и они пересеклись лицом к лицу на пустынной дороге. Последних своих приспешников ему необходимо было испытать. Он сам себя приучил давать деньги наперёд, но обрушившееся лишение должности сильно пошатнуло его, казалось бы, непоколебимую веру в собственную мощь. Они могут просто предать его, и сдать суду, что несёт за собой кару повесомее отнятия медали. Помимо всего прочего, Мико оказался не единственным головорезом, ринувшемся на поиски утраченного тейгу, а Надженда не последней, кто решился украсть бесценные оружия. Нашлись те, кто прибрали себе даже самые ненадёжные, функциональность которых оставалась под вопросом. Началась настоящая охота: правительство отлавливало разбойников, которые оказывались бывшими революционерами. Количество верных столице людей неумолимо уменьшалось. За Наджендой выслали подразделения снайперов лично тем, кто недавно столкнулся с необъяснимой силой Голубой звезды. Однако, всё ночное небо сопротивлялось их планам. Каждый новое огнестрельное оружие давало осечку, каждый новый металл ранил его обладателя, каждая новая бомба взрывалась в руках безбашенных вояк, жаждущих нового орудия власти. Главнокомандующий прохаживался по своему кабинету, бросая кроткие взгляды на мебель, которая досталась ему от предыдущих чиновников. Он никогда не задумывался о том, что этот интерьер можно изменить, добавить или убрать что-то. Он считал, что всё даётся так, как оно должно быть. Теперь он обнаружил, что не отказался бы от более светлой обстановки в месте, где проводит всё время. Подобное изменение было не первым. Часто Тэкэко размышлял над истинной причиной, почему на самом деле он так просто отпустил Надженду. В действительности, этот вопрос ему задавали многие негодующие коллеги. Тот не обращал внимания на их претензии. Он только возвращал себя в то состояние покоя, когда он стоял один на один с этой женщиной. «И ещё с кем-то». Мгновение, которое казалось целой бесконечностью, захлестнуло его. Оно смыло его эмоции, страхи и дурные мысли. Он был чист. Тэкэко произнёс, что выбор будет за ней, и это была правда. Многочисленные отряды уже ринулись за ними до его личных поисков. И ещё больше будут отправлены вскоре. И никто их не нашёл, кроме него. Он взглянул на компас, который держал на отдалённой полке своего шкафа. Он до сих пор светился светло-голубым оттенком. Чем дольше он вспоминал разговор с Наджендой, тем ярче засвечивался тейгу. Тэкэко заметил это лишь сейчас. Мысли были брошены на самотёк. Он уселся в кресло. Так он перебрал в памяти события всей прошедшей недели, пока не уткнулся мысленно на документ о разжаловании Мико. Тот усмехнулся. — Свыше видят всё, мой друг. И твои секреты тоже. Глубже погрузившись в свои мысли, он начал очерчивать на чистых листах фигуры. Делая это бессознательно первые несколько минут, Тэкэко наконец очнулся. В первый момент он обругал себя за подобную выходку, в быстром темпе зачёркивая рисунок. Тут же он остановился. Красивая девичья фигура красовалась на верхнем правом краю снежно-белого листа бумаги. Полученные зигзаги напомнили ему о барьере, которые выстраивали на окраинах лагерей. Вертикальные горизонтальные и вертикальные, справа налево диагональные линии, в некоторых местах содержали разрывы. Он словно заточил девушку за сетку из прутьев. Успокоившись, он продолжил рисовать чернильными полосками, но теперь вычерчивал каждую линию, стремясь создать ровные фигуры: линия прямая снизу вверх, линия слева направо. Он разделил полученные квадраты диагоналями. Вырисовывая так ещё несколько минут, он создал идеальную геометрию. Тэкэко всматривался в своё творение, держа перо над листом. Незаметно капля чернил упала точно на пересечение этих линий. Воспоминания о Надженде вновь затмили его разум. Он напрягся, стараясь вспомнить всех участников возглавляемого ею Ночного Рейда. Никого из них главнокомандующий не знал лично, видя всего только их портреты. Возник образ той, чьё имя словно нарочно было стёрто. Глядя на перечёркнутую фигуру, Тэкэко мысленно разрисовывал светловолосую девушку, но и эти размышления оборвались. Ему внезапно захотелось навести порядок. Быстро встав, он направился к самому захламлённому участку своего кабинета. Каждый день, на протяжении полугода, он обещал себе разобрать старинные книги, сброд мелкого декоративного оружия и прочих предметов, которые не имели ценности в этом месте. Распахнув дверь, он сложил в одну часть коридора какие-то энциклопедии, представив, как даст распоряжение первому пришедшему солдату вынести их в библиотеку. Полчаса спустя он схватил пустую бутылку спиртного из сократившегося завала. По прошествии многих лет он никогда не оставлял в своём кабинете следы размышлений в паре с крепкой настойкой. И, всё же, об этом случае он забыл. Ему не хотелось порождать лишние мысли у своих коллег, поэтому не поленился выйти подальше в другой коридор и спрятать в мусорной корзине эту вещь. На этаже никого не было, что крайне удивило его. Впрочем, ему это играло на руку. Вернувшись обратно, Тэкэко заметил, что это был последний мешающий элемент. Его устроила проделанная работа, и он довольно уселся в кушетку этого угла. Вновь он погрузился в беспорядочные раздумья, но теперь он перерабатывал каждый тейгу, который только мог вспомнить. В голову навязчиво бились слова, которые он разобрать не мог. Он продолжал размышлять, пока не уловил первые слоги. «Лио-лео-лио-лео», — он не мог подобрать нужный вариант. Тэкэко пытался узнать название, подбирая возможные окончания. «Лиана-лиона». Снова не то. Тэкэко бросил раздумья, стараясь теперь забыть обо всём. И у него это получилось успешно. Откинувшись на спинке кушетки, он по-новому оценил мягкость мебели, которую сегодня думал заменить. Плавно он переходил в дремоту. Появляющиеся воспоминания уже не так цепляли его ум, и он начал засыпать. «Лионель». Он встрепенулся. Внутренний голос сам дал ему подсказку. Он не вспомнил этого тейгу, но усердно повторял его название. Несколько пошатнувшись, он воспринял эту комнату по-новой. Голубой цвет, исходящий от компаса, сменился на желтоватый. Этот предмет дал ему один из мудрейших членов совета, передав лично в руки, за вечер до отбытия на поиски Голубой звезды и Надженды. Он верил, что его приведут прямиком к ней. И это свершилось. Но то, что он сделал сейчас, до сих пор не умещалось в его голове. Он аккуратно подошёл к компасу. Стрелка, как и тогда, искрилась светом. Про себя он огорчился, что не запомнил, в каком положении она была до этого. Ему показалось, что теперь она указывает в другую сторону. Тэкэко схватил компас в руки и решил направиться в конюшни, предположив, что его ждёт новое путешествие. Но поднявшись по лестнице, стрелка компаса капризно повернула в обратную сторону. Он вопросительно оглянулся. — Куда же ты меня хочешь направить? — обратился он к тейгу. Слегка пошатнувшись, стрелка вновь упрямо указывала обратную дорогу. Ступив пару шагов назад, он пристально оглядывал коридор с многочисленными однотонными дверями. Пройдя мимо каждой, стрелка наконец ровно направила на ту, что вела в подземные ходы. Их было бесчисленное количество, но эту территорию Тэкэко по собственному мнению знал в совершенстве. Отперев дверь, он вступил по знакомым натоптанным камням. Здесь было достаточно освещения. Главнокомандующий пытался предугадать, куда дальше его поведут. Наконец он оказался в знакомой развилке. Тут проводились испытания найденных тейгу, а чуть ближе была лаборатория. Он снова посмотрел на компас. Линия вдоль стрелки проходила сквозь стену, не имея конкретного направления. Он ходил взад-вперёд, ловля чёткое положение. Но компас по-прежнему выравнивался где-то посередине стены. Он похлопал каждый выступающий каменный блок, в поисках отпирающего механизма. Всё оставалось монолитным. Он зашёл в комнату для испытаний, где ему через пару дней пришлось бы стать свидетелем очередных проб найденных тейгу. Оказавшись там, он без энтузиазма осмотрелся. Но тут стрелка сдвинулась. Тэкэко всегда хвалил себя за собственную внимательность и наблюдательность. Он мог за несколько мгновений подсчитать количество находящихся в помещении предметов, и держать в памяти их расположение значительный срок. Он всегда замечал отклонения он привычного места хранения любую, даже самую мелкую деталь в своём ящике. Но третью по счёту дверь внутри этой комнаты он обнаружил впервые. Три железных двери были установлены ближе к левому краю комнаты. Но Тэкэко привык, что их здесь было только две. И они ничего не значили. Это были склады. Он открыл каждую. Всё было как прежде. За исключением того самого нового прохода. Он дёрнул ручку, искренне удивившись, что замок отперт. Там была узкая маленькая лесенка с низким потолком. С каждым шагом вниз его голова опустошалась. Остановившись почти в конце лестницы, ему взбрело вновь произнести «Лионель». Компас моментально вспыхнул, ровно повернув стрелку на пару градусов вперёд, выровнявшись. Тут же ему пришло понимание. Тэкэко стоял оцепеневший. Левая нога уверенно стояла на нижней ступеньке, а правая неуверенно оставалась на предыдущей. Ему надо было скорее прийти в себя. Он прокричал внутри себя двигаться назад, но он не мог тронуться с места. Разум одолел инстинкты, и он скоро, почти на цыпочках, вернулся назад, а вскоре очутился на своём этаже. Не переведя дыхание, он прикинул, на каком уровне сейчас находится то самое помещение. Большим поражением для него было открытие, что на том месте, где стоит его кабинет, и находится тот самый чулан, так он его обозвал. Продолжая логическую цепочку, он выискивал ответ. Действительно, эта дверь всегда была там. И она никогда не привлекала к себе внимание. Никто туда не заходил, никогда не выходил. И, всё же, что-то с этой комнатой однажды случалось. У него возникло непреодолимое желание пройтись по саду. Очутившись на свежем воздухе, напряжение не спало. Первоначальные планы о расспросах по этой комнате он отменил. Внутреннее чувство подсказывало засаду.***
Надженда прислушивалась к своему дыханию. Каждый вдох становился холоднее, а выдох — длиннее. Пред ней предстала мгла, она могла ощущать лишь себя. Минутами позже она услышала отдалённый звук падающих капель. Острые частицы воды ударялись о камень. Запахло сыростью. Надженда была в пещере. Она парила в невесомости, теперь же она начала различать контуры вокруг. Перед ней была лестница. Не касаясь, она понеслась вниз и замерла перед тусклым огоньком. Она разглядела несколько мужских фигур в форме. Один из них держал в руках толстую книгу, словно сверяясь с чем-то. Двое других стояли около него, наблюдая за четвёртой особью, которую Надженда не видела. Они о чём-то разговаривали, постоянно переходя на повышенные тона. Прозвучал скрежет, кто-то слишком резко вытянул меч из ножен. Металл расщепился на мельчайшие куски и атаковал всех присутствующих в помещении. Он так же зацепил Надженду. Раскалённое железо начало прожигать её кожу. Невыносимо острая боль заставляла её крикнуть, но она не могла произнести ни слова. Кто-то схватил её за руку и начал силой тормошить. Наконец она вернулась в сознание. Она очнулась с широко раскрытым ртом, замершим в ужасе. Сердце неуравновешенно билось, Надженда начала жадно глотать воздух. Она столкнулась взглядом с Эйн, та внимательно, слегка прищурившись, смотрела на неё. — Что ты видела? Надженда вновь закрыла глаза, пытаясь промотать про себя увиденное. Оно ещё сохраняло реалистичность. К этому времени подоспели подойти все. Она рассказала про место, похожее на подземные ходы под дворцом, но стоило ей подобраться к кульминации, она всё забыла. Эйн разочаровано вздохнула. Трижды она осмотрелась по сторонам, выслеживая возможных преследователей. Взоры команды были устремлены только на неё. Она вообразила, как они сплотились около неё, и через несколько мгновений это свершилось. Эйн вспомнилась её беспечная жизнь, когда она была окружена придворными. Её заботы ограничивались прогулкой в саду, за которым следила не она, и даты приезда иностранных торговцев, сделки с которыми заключала так же не она. Столько времени она парила по жизни беспечным мотыльком, пока её не стали посещать видения. Она знала всё, не сумев это предотвратить тогда. И сейчас, контролируя каждый свой шаг, стремилась не повторить прошлого поражения. Придворные астрологи были любимыми слугами Эйн. Они стали её первыми учителями, и множество тайн она почерпнула из их уст. Она тщательно следила за календарём, помечая те дни, когда можно было собирать лекарственные растения. Многие годы она соединяла врачевание с этой тайной наукой. Но вскоре она заинтересовалась, как действительно можно устраивать повороты судьбы собственноручно. Однажды ей это удалось. — Завтра наступит затмение, и за ним последует ещё три. И в этот период надо действовать. Победим один раз — победим и в следующий. — Как? — без инициативы бросил Лаббок. — Опять загадками говоришь, Эйн, — фыркнула Надженда. Она раздражённо прикусила губу. Сейчас как никогда надо было сдержаться. — Тебе пришли сны. Мир на нашей стороне, иначе бы тебе ничего не показали. Нам важно добраться до замка вместе, — она сделала акцент на последнем слове, — и тогда мы сможем воплотить наши планы в жизнь. — Держаться вместе, побеждать в схватках и так далее, понятно, — поддразнивая, повторила Надженда. — Нет. Это значит, что мы должны остаться здесь. Фраза «остаться здесь» не нуждалась в объяснении. Большинство восприняло разговор всерьёз. — Лучший исход такой, чтобы к последнему третьему затмению хотя бы трое участников Рейда будут с нами. Нам будет легче. — Иначе? — подхватила мысль Акаме. Меньше всего Эйн хотела думать об этом. Она скривила рот, кратко объяснив: — Станет сложнее. Долгие беседы проводились в тот вечер. Наконец она сумела остаться с Вэйвов наедине. Он реже стал с ней разговаривать, отстранился. Её огорчало такое поведение, этого же она и боялась. Её страхи воплотились. Держа дистанцию, она постаралась расслабить обстановку между ними. — Когда я впервые тебя увидела, твоё лицо мне показалось очень знакомым. Я искала одно, но нашла тебя. И рада этому больше всего. Находясь с ним вместе вблизи, они шептали друг другу много чего приятного. Вэйву вспомнились подобные моменты, и Эйн почувствовала, что лёд сдвинулся. — Да, у нас даже цвет волос похож. Тот улыбнулся, но продолжал молчать. Эйн начала терять самообладание, начиная выдумывать всё новые и новые фразы, стараясь вызвать его на постоянный диалог. Очередная пауза обескуражила её, но набравшись сил, замыслила новую тему для разговора. Не успев произнести и первого слова, тот схватил её одной рукой, а второй прижал к груди её шелковистую синеватую гриву. — Я понимаю всё, и буду держаться вместе с тобой. Пойду туда, куда скажешь. Он запнулся, но позже не проговорил ничего больше. Эйн стало спокойнее. Она мягко подставила свой лоб под его губы и получила мягкий поцелуй.***
Надженда уже знала давно это ощущение. Если перед сном её тело немеет, она вновь улетит туда. Вокруг неё начали проявляться сигнальные огни. Она вошла в синий справа, и светло-серебристый посередине, ближе к левой стороне коридор. Надженда сделала шаг в невесомость.