на грани

— Вону? Что ты там делаешь? — обеспокоенно спросил Мингю у парня, затаскивая тяжелый чемодан в их комнату, — Эй, что ты там прячешь? — более раздраженно опять спросил Мингю. Но Вону не собирался отвечать. Он безумными глазами, полными страха смотрел на парня, что вошел в квартиру. Он сидел на полу гостиной, обхватив голову руками, потирая шею. — Родной, не собираешься меня встречать? — не сдавался Мингю, — Да что не так с тобой, Вону?! Мингю подошел, чтобы обнять любимого, по которому очень сильно скучал, пока был в длительной командировке. Он работал риелтором и получил задание продать один дом, но там мутная история, дом старый, надо было разобраться со множеством бумаг перед тем, как представлять его покупателям. В общем, Мингю пришлось уехать на две недели из их уютной и тихой квартиры и оставить Вону одного. Мингю присел на корточки возле перепуганного парня и на мгновение ему самому стало как-то не по себе, он наклонился, чтобы наконец-то после такого долгого расставания заключить Вону в свои крепкие объятия, но получил пинка. Парень, сидящий на полу, просто оттолкнул его изо всех сил, закричав не приближаться. — Вону, что случилось? — Мингю удивился, но начал снова приближаться. — Отстань! Колени дрожали и Мингю действительно не понимал, что происходит. Он понятия не имел, почему его любимый Вону, что всегда так любвеобилен, отталкивает его и не подпускает к себе. Он посмотрел ему в глаза. Они были полны страха и казалось, что Вону не здесь, что вот этот парень, сидящий на полу, не Вону, кто-то другой, точно. В глазах у него бушевало безумие. И Мингю не на шутку испугался. Он опять попытался обнять любимого, но Вону, как и в первый раз, толкнул его руками в грудь. — Что это, Вону? Ты с ума сошел? Это же не то, о чем я думаю, родной? — начал спрашивать Мингю, ухватив парня за руки, рассматривая запястья, поднимая рукава его кофты выше, — Вону! — он срывался на крик, — Объясни мне, что это?! — Отстань! Мингю посмотрел за спину парню и слезы в тот же миг полились из его глаз. — Вону, как ты мог? Почему?! — он взял в руки шприц и швырнул им в стену, изо всей силы крича на любимого, — Ты сумасшедший? — он заключил парня в объятия и старался удержать его, пока тот пытался вырваться, ударить Мингю побольнее. Но Мингю держал его, не отпуская и рыдал, спрашивая между всхлипами зачем Вону так с ним поступает? Ведь еще две недели назад все было лучше некуда. Как за такой строк можно стать наркозависимым? Как?! Мингю не понимал… — Отстань! — бешеным криком заорал Вону, больно ткнув Мингю между ребер, — Я не хочу тебя видеть! Задолбала твоя любовь! — он уселся в углу комнаты и начал рыться в карманах спортивных штанов, проверяя не повредились ли ампулы со следующей дозой. Вону выглядел так жалко, настолько, что Мингю даже не удосужился отнять у него эти чертовы наркотики, просто сидел, вытирая слезы, что ручьем лились из глаз и смотрел на то, как Вону с безумием пересчитывает ампулы, зыркая время от времени на него, проверяя, не собирается ли Мингю опять на него наброситься. Мингю не знал что делать. В тот момент внутри что-то оборвалось, дышать было слишком сложно, а перед глазами вдруг все стало черным. Когда Мингю пришел в себя, Вону в квартире уже не было. Он резко подскочил на ноги, пошатнувшись. Темно, но свет включать не хотелось. В квартире было жутко холодно, но Мингю не собирался одеваться. Не хотелось. Вообще не хотелось ничего: спать, есть, говорить, дышать. Зачем? Зачем жить, если жизнь потеряла смысл? Мингю на ощупь нашел выключатель и нажал, яркий свет вмиг осветил комнату, парень потер глаза, что привыкли к темноте и в спешке начал обыскивать все на своем пути: под кроватью, все тумбочки, в ванной. Он искал наркотики, места, где Вону прятал их. В наволочке от подушки он нашел пакет белого порошка, Мингю даже не знал, как он называется, потому что никогда в жизни не имел дела с наркотическими веществами. В ванной нашел две ампулы и запечатанный шприц, а во внутреннем кармане куртки — четыре самокрутки. Он забрал все это и уселся ждать Вону, все еще не понимая, зачем его любимый так с ним поступает. Как он мог не замечать, что с Вону такое происходило, ведь не мог он так подсесть всего лишь за каких-то жалких несколько дней. Мингю прилег, но не давал себе заснуть, спать он откровенно говоря, боялся, потому что не знал, что может вытворить Вону в состоянии аффекта, и хотя Мингю любил его, все же был уверен, что Вону больше нужно все то, что Мингю нашел и забрал, нежели его любовь. — Просыпайся, мразь! Верни, что взял без просу! — кричал Вону, толкая Мингю, что все же уснул, не дождавшись любимого. — Вону, слушай, успокойся пожалуйста, — как можно более спокойным голосом говорил Мингю, стараясь удержать злого Вону за плечи, — Я все отдам, честно, только сядь и успокойся, — все повторял Мингю, — Прошу тебя, объясни мне. Какая сука это с тобой сделала? — Ты, — у Вону были красные глаза, такие, будто он несколько суток не спал, его трусило и голос дрожал. Он все хватал себя за руки и бубнил под нос «больно», — Отдай, пожалуйста, хотя-бы одну, прошу! — рыдал он, целуя руки Мингю, обнимая его, смотря в глаза парню умоляющим, просящим взглядом, — Одну… Мингю было слишком больно смотреть на то, как ломка с каждой минутой становится все сильнее и сильнее, все больше заставляла Вону целовать ему руки, хотя еще совсем недавно он называл его мразью. Мингю было слишком противно от этого и он не хотел, чтобы Вону опять кололся, но тот так скулил и умолял, что Мингю просто испугался и протянул парню ампулу со шприцом. — Только расскажи мне почему, Вону, хорошо? — он поднял его лицо за подбородок и посмотрел в глаза, такие потерянные, пустые, будто стеклянные. Душу раздирало на части, но Мингю ничего не мог поделать. Как бы не хотел, не знал чем помочь. — Ты. Все ты! — начал кричать Вону, опять проткнув иглой уже синюю от уколов вену, — Тебя слишком много! Ты слишком близко! Ты слишком мой! Я не хочу… Дай еще! Мне нужно еще! Мингю… — имя Мингю звучало теперь так грязно и мерзко, когда Вону произносил его. И хоть как бы Вону не хотел, чтобы Мингю не было рядом, чтобы его вообще не было, сейчас он нуждался в нем, а точнее в дозе, которую он забрал. Пол года, так продолжалось пол года. Мингю пытался вылечить Вону. Они ходили в клинику, Вону проходил курс лечения и ему уже казалось было легче, жизнь понемногу налаживалась. Мингю заботился о нем, контролировал, очень сильно старался помочь любыми путями. Они ездили отдыхать, навещали родителей, занялись рисованием. Вону было тяжело. Он очень хотел стереть память и не помнить то, каким был, каким его видел Мингю, как он гонялся за очередной дозой, ему было стыдно за себя. Вону уже не любил Мингю, он даже не знал, почему до сих пор вместе с ним, почему не уходит от него, может, потому что боялся сорваться без бдительного контроля Мингю и опять превратиться в неуязвимого наркомана. Мингю уже не любил Вону, он не любил его уже давно, еще с того момента, как осознал, что его парень наркоман. И хоть сейчас Вону не употребляет, наркоманы бывшими не бывают. Так он считал. Мингю знал, что рано или поздно Вону опять начнет сначала и боялся этого, потому что понимал, что снова должен будет бороться. Бороться за двоих. Мингю осознал, что сам виноват в том, что его любимый стал таким. Он слишком сильно о нем заботился, слишком сильно влезал в личное пространство Вону, стараясь до краешков заполнить его собой — это и привело к тому, что Вону сорвался. Он ведь пытался уйти, много раз в мыслях проигрывал эту ситуацию, но Мингю слишком сильно прижимал его к стенке, не давая делать лишних движений. Мингю цеплялся за Вону, безумно любил и пытался добиться такой же безумной любви и от него, не понимая, что Вону не такой человек. Не такой… Вот так вот в жалких неудачных попытках расстаться с Мингю он и начал злоупотреблять, убегая от проблем. Вону не смог бросить Мингю и когда осознал, что не может сделать этого, решил попробовать забыться с помощью травы, потом втянулся, ему начало нравиться это чувство. Вону сломался! Треснул, как фарфоровая кукла, которую оберегали, но не досмотрели и в один миг разбили вдребезги. И хотя Мингю уже не чувствовал того трепета и той любви к такому Вону, все же пытался спасти его, потому что знал, что в этом всем его вина. Сегодня Вону что-то задерживался на работе и Мингю немного переживал за него, боясь, чтобы ничего не случилось. Но он уже два месяца не употреблял, поэтому Мингю все же решил хоть раз предоставить парню полную свободу действий и провести время так, как хотелось ему. Мингю вообще старался не влезать в личное пространство Вону как раньше, и теперь казалось, что они не возлюбленные, что больше года вместе, а едва знакомы. Зазвонил телефон, по комнате раздалось громкое эхо. — Алло, Ким Мингю? — Да, здравствуйте, простите, с кем я разговариваю? — Ваш друг, Чон Вону… — женщина замолчала. — Что с ним? — голос Мингю сорвался. — Передозировка. Мы не смогли его спасти. Какие-то подростки заметили его на лавочке в парке, привезли к нам, но было уже поздно. Простите. Мингю нажал на кнопку сброса вызова и сел, обхватив ноги руками. Ему вдруг стало легче… И какой бы сукой он себя не чувствовал в этот момент, но у него действительно упал камень с плеч. Мингю просто не знал как быть дальше. Даже если Вону полностью бы преодолел эту свою тягу к наркотикам, быть с ним было бы слишком трудно, потому что любви больше нет. Мингю не был уверен, что сможет дальше строить отношения с Вону после всего этого. Но и бросить его он не имел права. Он до сих пор считал себя виноватым и понимал, что уйти от Вону после такого — ужасный поступок. Чувство вины просто гложило его изнутри, так же, как и наркотики пожирали его еще пол года назад улыбчивого и здорового Вону, Мингю хватался за последние возможности помочь ему, хотя не знал, хочет ли этого. Нервы на грани, Мингю на грани, и вот оно спасение — этот телефонный звонок. Вону сам себя убил. У него был выбор, и он, к сожалению, или к счастью, выбрал путь, что привел его к смерти. Он сам виноват. Мингю убеждает себя, что Вону сам виноват и плачет, от боли и чувства облегчения. Да, Мингю вдруг стало легче…