Город несбывшихся надежд

За короткое время, потраченное на то, чтобы добраться до комнаты Канды, Аллен многое для себя успел решить. Во-первых, надо в комнату именно ворваться, чтобы мечник не успел схватиться за Муген. Во-вторых… а во-вторых, надо было что-то придумать, если он вдруг решит идти на попятную. Но когда Аллен открыл буквально с ноги дверь в комнату Канды и увидел его стоящего у распахнутого окна в лунном свете, всю свою решимость он растерял… Мечник повернулся и посмотрел на Аллена. В свете от одной свечи, одиноко горевшей на столе, на его лице было выражение печали, ведь он был уверен, что глупый «гороховый стручок» не придет, потому что ни за что не догадается о его чувствах. Но прямо сейчас он стоял перед Кандой, растерянный и отводящий взгляд. Мальчик прерывисто дышал, сердце бешено колотилось и не позволяло выровнять дыхание. В тишине они оба, неуверенные в чувствах друг друга, обдумывали, что должны сделать. Канда не знал, зачем пришел Аллен, что он хочет сказать. Мечник очень жалел, что не родился девушкой, иначе он бы в считанные секунды соблазнил неопытного подростка. Аллен думал примерно о том же (только с поправкой, что попробовать все же стоило), но не знал, насколько японский самурай хочет быть с ним, если и хочет вообще. Боясь сделать первый шаг, они продолжали бы смотреть друг на друга, если бы Аллена не посетила гениальная мысль: дверь лучше закрыть… Причем закрыть не просто, а закрыть, повернув ключ в замочной скважине до упора. Было ли это намеком? Канда наверняка сказать не мог. Но он точно знал, что теперь – Аллен никуда не сбежит. Во всяком случае это не удастся ему так легко. Наивный мальчишка, казалось, сам загонял себя в угол. Мечник сделал несколько шагов и остановился. Уолкер, наконец, решился посмотреть на Канду. Но увидев его лицо, почему-то жутко покраснел. Мечник снова сделал пару шагов в его сторону: нужно было действовать, пока он не передумал. Но Аллен убегать не собирался. Канда понял это сразу, как тот пошел ему навстречу. Шаг за шагом они становились ближе друг к другу. А когда встретились по середине комнаты, мальчик, все так же отводя взгляда в сторону, молча уткнулся мечнику в грудь. Спустя несколько секунд, Канда, не веря, что все это происходит на самом деле, трясущимися от волнения руками прижал его к себе. Аллен также неумелым движением обхватил мечника за талию и спрятал лицо на его груди. Он слышал, как сердце безразличного ледяного Канды гулко стучится, ударяясь о ребра, пытаясь вырваться, словно там ему было тесно. Значит, он тоже волновался. Но что делать, он все равно не знал. Боясь и стесняясь пошевелиться, Аллен вздрагивал всякий раз, когда руки мечника, сантиметр за сантиметром скользили вниз по его спине. Мальчик не совсем понимал, что происходит, но, почувствовав, как большие ладони Канды, касаются его поясницы, его бросило в жар. Сердце вдруг замерло, и он затаил дыхание, не зная, что же будет дальше. Канда, сжимая в руках то самое дорогое, чему он так долго сопротивлялся, старался держать себя в руках. Он зарылся лицом в седых волосах. Их запах оказался очень приятным - гораздо приятнее, чем мечник мог предположить. С сожалением он понимал, что не знает, о чем думает сейчас Аллен: боится ли он или хочет убежать. Но пока он не убегал и не сопротивлялся – с ним можно было делать, что угодно… Этот соблазн вскружил голову Канде, мешая в ней мысли, от которых, впрочем, осталось только одно – желание стать еще ближе. Мечник трижды себя проклял за то, что возбужден. Он ни в коем случае не хотел пугать Аллена своей выпирающей плотью, поэтому немного отстранился. Губы мечника тянуло к нежной, бархатной коже, хотелось покрыть ее всю, потом полностью овладеть этим хрупким телом и никуда не отпускать. Вот если бы можно было привязать его к себе… Контролировать мысли и тело стало очень трудно, и выход из положения Канда видел только один. Нужно было отпустить мальчика, пока он словно зверь не накинулся на него. Но делать этого чертовски не хотелось. Он только-только заполучил счастливый билет в свои руки, прошло всего несколько минут, а уже пришло время с ним расстаться. Продолжая сдерживаться, Канда решил позволить себе самую малость – он коснулся губами кожи на его виске. Но даже этого хватило обоим, чтобы уплыть. Ноги Аллена подкосились, и он стал медленно оседать вниз. Мечнику пришлось очнуться от наваждения и подхватить мальчика под руки. От волнения Аллен не стоял на ногах, он чувствовал себя очень странно. К тому же ему было безумно стыдно за реакцию своего тела на прикосновения Канды. Мечник подвел мальчика к кровати и усадил на себя верхом. Глядя в затуманенные серые глаза, не мог больше ни о чем думать: только это вспыхнувшее румянцем лицо занимало все его мысли. Так хотелось изучить его всего, полностью, запомнить каждую его деталь, каждый изгиб… Двумя пальцами мечник осторожно отодвинул волосы со лба мальчика и коснулся вершины пятиконечной звезды, медленно провел пальцами вдоль шрама, слегка коснулся приоткрытых губ мальчика. Руки Аллена вцепились в плечи Канды. В висках в диком темпе пульсом плясами отголоски его бешено колотящегося сердца. Мечник чуть надавил на его нижнюю губу… Как же хотелось сейчас его поцеловать, но… Канда тыльной стороной ладони провел по щеке Аллена, как бы успокаивая его, словно показывал, что он все еще держит себя в руках, что Аллен может ему доверять. Поверит ли он в эту наглую ложь? Рука скользнула на шею, обогнула плечо и перешла на грудь. Канда на секунду замер, почувствовав, как сильно бьется сердце под его ребрами. Вслушавшись, как томно, тихо и прерывисто дышит Аллен, он понял, что еще немного и его будет не остановить… Неожиданно в голове мечника одна за другой стали появляться тревожные мысли. Может ли он позволить себе сотворить такое с пятнадцатилетним мальчиком? И что будет потом с Алленом? Мечник наконец понял, что собирался причинить боль самому дорогому человеку. Боль самым противоестественным образом… Рука мечника безвольно упала на кровать. Борясь с самим собой, с желанием овладеть Алленом, он пытался вырвать свою голову из тумана, который настойчиво рисовал перед ним одну за другой немыслимые картины, в которых мальчик стонал и извивался под ним от наслаждения. Канда потряс головой, отгоняя от себя эти сладкие мысли, и поднял глаза на мальчика. - Ты можешь уйти, пока… - хриплым голосом произнес Канда, вглядываясь в серые глаза, прикрытые пушистыми серебристыми ресницами, - пока еще не поздно. – Канда сказал это и сам испугался, что Аллен может послушать его совета… Но Аллен помотал головой и неожиданно и неумело накрыл губы мечника своими. Вжимаясь в тело Канды, он притянул его к себе за плечи и крепко обнял. Отчаянная решительность, сквозившая в прикосновениях мальчика, окончательно застало выпасть Канду за пределы разума, которого он так безнадежно цеплялся из последних сил. Неумелые неопытные манипуляции Аллена привели его в неописуемый восторг: значит, Аллен принадлежит только одному человеку, и никому до него. Язык мечника скользнул в рот мальчика. Нежно касаясь языка Аллена, лаская его, Канда все более углублялся в поцелуй, отдаваясь ему полностью. То, что Аллен охотно отвечал, повторяя языком движения мечника, делало Канду все более и более настойчивым. Наслаждаясь биением сердца этого человечка, его теплом, запахом и отчаянно-страстной нежностью, он чувствовал себя самым счастливым человеком. Канда продолжал яростно терзать губы и рот Аллена до тех пор, пока тот не начал задыхаться. Мальчик жадно хватал ртом воздух, а руки мечника, не теряя времени, скользнули к его рубашке. Осторожно расстегивая пуговицы, Канда жадно вглядывался в каждый новый, открывающийся его взгляду, сантиметр его кожи. Стянув рубашку с его плеч, он на мгновение замер, пытаясь запечатлеть в своей голове эту соблазнительную картину, словно видит ее в первый и последний раз. Жадные руки мечника легли на грудь мальчика и скользнули вниз, к впалому животу, поднялись вверх и, обогнув плечи, коснулись лопаток и поползли вниз. Аллен, к великому удивлению Канды, оказался гораздо крепче, чем он предполагал. Плечи, спина, грудь – он никогда не замечал, что это тело слишком соблазнительно для своего малолетнего хозяина. Откуда это нездоровое влечение к мужскому телу, Канда не знал, но он абсолютно точно был уверен, что хочет быть с Алленом во всех смыслах… Издав тихий звериный рык, Канда, ухватив мальчика за бедра, прижал к себе вплотную, давая почувствовать, насколько он серьезно настроен. Аллен неопределенно охнул и сильнее сжал плечи мечника своим тонкими пальцами. Его прерывистое дыхание касалось слуха мечника, давая новую пищу его фантазиям… Канда, глядя мальчику в глаза из-под прикрытых век, коснулся языком кончика его подбородка и, проведя им вверх, скользнув по губам, толкнулся в рот и настойчиво стал ласкать рот Аллена. Мальчик, пытаясь повторять за Кандой, опустил дрожащие руки вниз и, царапая руки не расстегнутыми манжетами, стянул до конца с себя рубашку, и бросил на пол. Отрываясь от губ Аллена и видя, что он сам раздевается для него, Канда лишился последних, призрачных остатков самообладания. Он повалил мальчика на спину и, раздвинув его ноги, лег на него, придавив его всем весом. Аллен не собирался сопротивляться что бы ни происходило, и даже, напротив, боясь, что Канда вдруг опомнится, трясущимися руками потянулся к горлу мечника. Нервные движения Аллена, которыми он пытался расстегнуть его рубашку, лишали мечника терпения. Канда, сев на кровати, расстегнул манжеты и, сняв ее через голову, швырнул в сторону. Его руки схватили запястья мальчика и, подняв его руки вверх, сжали у изголовья кровати. Мечник наклонился к уху Аллена и, нежно проведя по нему кончиком носа, поцеловал мочку, заставляя тело его содрогаться от мурашек. Аллен дернулся, но вместе с щекоткой это было безумно приятно. Канда лизнул ямку за ухом и стал целовать шею мальчика. От этих горячих и страстных прикосновений Аллен не удержался и застонал. Мечник еле ощутимо провел губами по тонкой ключице и перешел на грудь. Руки скользнули вдоль боков мальчика и, обхватив его талию, прижали его к теплому телу Канды. (Кажется, я увлеклась…) Освободившимися руками Аллен стянул ленту с волос мечника и зарылся пальцами в мягких длинных волосах. Губы мечника жадно покрывали кожу Аллена, затем коснулись соска, заставляя его затаить дыхание. Немного поиграв с чувствительной кожей и послушав, как мальчик стонет, Канда двинулся дальше, поцелуями осыпая худой, напрягшийся живот. Пальцы уже мало соображающего Аллена вцепились в его волосы, мальчик изо всех сил старался не проронить ни звука. Мечник, опустившись ниже, скользнул руками на бедра мальчика. Посмотрев на лицо Аллена, Канда рывком, зубами расстегнул пуговицу на его брюках. Аллен, глядя каким опасным светом горят глаза Канды, с удовольствием осознал, что он теперь принадлежит только ему. Прикасаясь вот так - откровенно, страстно и отчаянно - к телу Аллена, Канда подписал себе приговор. В седой голове мелькнула коварная мысль: сейчас, если он немного посопротивляется, потом можно будет упрекать Канду в принуждении, давить на жалость – словом, удерживать рядом с собой всеми силами. Но расстегнутая Кандой молния на его брюках, освободившая возбужденную плоть от давящей ткани, призывала мальчика к совести. Он не знал, что произойдет дальше, будет ли больно или настолько хорошо, что он будет в голос стонать. Аллен просто спрятал лицо в ладонях, когда мечник, стянув его штаны вместе с нижним бельем, явил своему взору обнаженное, ничем не прикрытое тело мальчика. Все смешалось в голове Канды. Тело нетерпеливо требовало разрядки, но мечник из последних сил держался, стараясь не пугать Аллена и не причинять ему боль. Сам же Аллен, сгорая от стыда, подставлялся под ласки нежных губ и больших ладоней мечника. Первые же попытки Канды проникнуть пальцами в то место, которого Аллен меньше всего хотел, чтобы мечник касался, вернули его к реальности, говоря, что будет очень больно. Но не смотря на свой страх, стыд и волнение, он не сопротивлялся и не дергался. Он твердо решил, что даже если будет безумно больно, он, стиснув зубы, вытерпит все что угодно, лишь бы быть рядом с Кандой. В конце концов, разве это могло стать достойной ценой счастью?.. (Вот так нежно и невинно – на мой взгляд – вышло. Я очень долго искала вдохновение на эту главу. Простите, что без подробного описания всего процесса. Я решила, что марать «членами», «анусами» и прочей прелестью романтический текст не стоит. Уж простите, если кого-то разочаровала.)