Из жизни Поместья

      Камины придумал явно не архитектор, а любитель почитать с комфортом. Леди А эта мысль посещала каждую ночь, когда Поместье погружалось в тишину, а она шла в библиотеку и усаживалась в кресле перед огнём с очередной книгой.       Наконец-то все угомонились, и она уютно завернулась в плед, раскрыв любимый роман…       Впрочем, похоже, не все. Где-то вдалеке в коридоре послышались шаги. Мужские. Тихие. И какие-то не очень уверенные, словно человек не слишком хорошо знал, куда идти. И прежде чем дверь открылась, она уже догадалась, кто это.       На пороге стоял новый гость Поместья. Леди А отложила книгу в сторону.       — Проходите, мистер Проктор. Кажется, Вы тоже полуночник.       Из всех поместных гостей так официально она обращалась только к Джону Торнтону. Но Проктор, при всей своей простоте, выглядел столь значительно, что она не решалась называть его по имени.       Он вошёл и слегка кивнул.       — Доброй ночи, мэм. Правда, не спится… Странно всё.       — Раз так, будем пить чай? — без особой надежды спросила она.       — Благодарю, не откажусь,— неожиданно согласился Проктор и присел в кресло напротив, аккуратно положив рядом куртку.       Пока она расставляла чашки, он внимательно оглядывал шкафы с поблёскивающими корешками.       — Столько книг… Здесь есть Библия?       — Конечно. Так Вы за ней пришли?       Он кивнул. Леди А на миг задумалась, вспоминая, потом поискала в дальнем шкафу.       — Вот, возьмите.       — Спасибо, мэм. — Проктор открыл книгу и с интересом, как будто впервые, пролистал её. И снова повторил: — Странно.       — Что странно? — Леди А догадывалась, о чём он, но хотела услышать это от него. Проктор продолжал вертеть в руках книгу.       — Да всё. Написано на непонятном языке, а я понимаю. Люди, которых вижу впервые, кажутся мне давно знакомыми и очень близкими. Появляются и исчезают когда хотят. Меня встретили так, как будто давно ждали…       Он замолчал и посмотрел на обложку книги, которую она перед этим читала.       — «Тени в раю». Это, что же… псалмы?       Она осторожно улыбнулась:       — Нет, это о тщетности надежд раз и навсегда обрести счастье.       Проктор невесело вздохнул.       — Наверно, умный проповедник написал.       — Нет, мистер Проктор, скорее, это исповедь. Человека, прошедшего войну и всё же не утратившего надежду. В самый разгар ада познавшего любовь.       — И что же? — Проктор напряжённо смотрел на неё. — Он её потом потерял, да?       Она уже открыла рот, но удержалась и вместо ответа протянула книгу. Проктор слегка помедлил, но всё же взял.       — Хотите, чтобы я сам это узнал?       — У Вас же теперь много времени, — хватит и на сад, и на чтение, и на отдых. Вы всё успеете, стоит только захотеть.       Она заметила странное выражение в его глазах.       — Не обольщайтесь, мистер Проктор. Здесь совсем не рай.       Он сдержанно засмеялся.       — Это я уже понял. Если бы я верил в злых духов, то поклялся бы, что недавно поздно вечером видел призрак… И ещё этот дракон… Гриша…       Он так старательно выговаривал незнакомое имя, что Леди А улыбнулась:       — Он безобидный. Но я не об этом. Это действительно не рай — здесь нельзя остаться навсегда без ущерба для Мироздания. Люди приходят и уходят. Есть такие, кто старается обходить стороной. Некоторые бывают лишь однажды и уходят не попрощавшись. Другие продолжают возвращаться и приводят с собой друзей и близких. Но наверно каждый уносит с собой память этого Места.       Проктор изучающе рассматривал женщину.       — Так что же это за Место?       Она счастливо улыбнулась:       — Скажем так: Место, которое никогда не будет пустовать.       Проктор удивлённо качнул головой, но переспрашивать не стал. Допив чай, он взял книги, заботливо обернул их полой куртки и, кивнув на прощание, направился к дверям. Уже выходя, обернулся:       — Я тут сарайчик один приметил, разбитый. Возле маяка. Грустный такой. Думал — может, починить…       Леди А виновато вздохнула:       — Это совятня. Она уже давно пустует. Совы разлетелись…       — А я всё же починю. Вдруг захотят вернуться?