***
Буддисты, вот, они люди крайне умные. Придумали эту забавную штуку под названием "карма", искренно верят в неё и радуются. Жаль на постсоветской земле такая идеология не приживётся. А было бы хорошо: вот совершил ты зло, и не важно, кто ты, хоть сам Папа Римский, это же зло к тебе бумерангом вернётся и по затылку ударит. А у нас, куда не плюнь, чем человек богаче и властнее, тем больше он зла творит окружающим, и тем меньше за это зло получает сам. В далёком детстве, наблюдая за социальной несправедливостью из окна жилого дома, я спрашивал её, а почему наш Господь вообще такое допускает. Почему одни люди вынуждены страдать всю свою жизнь, в то время, как другие довольствуются своими богатствами и утопают в своей безнаказанности. Моя мама помолчала немного, а затем смиренно ответила:"Ты ещё слишком мал, Сашенька. Вот подрастёшь, закончишь школу, и узнаешь почему." И вот я подрос, закончил школу, но до сих пор не понимаю почему. Наверное, моя мама тоже в детстве искала ответ на этот вопрос, но, не найдя его, с течением времени смирилась и прекратив поиски. И что остаётся мне? Тоже смириться и принять как факт то, что мой мир, моя страна, в которой я вырос и которую я люблю всем своим украинским сердцем, не идеальна? И ведь это всё работает. Вы, блядь, не представляете, сколько у меня власти. Я могу прямо сейчас схватить со стола нож для масла и проткнуть им вашу сонную артерию. А следующим утром со всех телеэкранов скажут что доблестный полковник СБУ нейтрализовал опасного террориста. И все поголовно подтвердят то, что это вы истинное зло. Меня конечно начальство за такое по головке не погладит, но, поверьте, мне ничего не сделают. И меня это бесит. Но в этой части моего рассказа произошло не то что-бы воздаяние, нет. Я бы назвал это закономерностью. Да, пожалуй, это слово подойдёт лучше всего. Чёрт бы меня побрал! Я ведь должен был пристрелить Мученика, когда был на крыше. Если бы я это сделал тогда, то всё бы сложилось не так хреново. Но я не смог и за это пришлось дорого заплатить. Мы сидели под тоннелем, возле дороги на Янтарь. Резкий дождь лили как из ведра, но внутри тоннеля благодаря находившимся аномалиям было жарко, словно в Тропиках. Сидя недалеко от них мы грелись, сушили одежду и осматривали награбленное с трупов наёмников. В рюкзаке одного из бойцов Злодея был термос с травяным чаем, который переходил из рук в руки. Вприкуску с засохшими овсяными печеньями этот напиток казался амброзией. Нам бы не помешало расслабиться, но мы чувствовали, что путь по которому мы идём лежит на боли и страдании, не имея понятия, что вообще встретим. И мы уже не можем повернуть обратно, только вперёд. Мученик делает это ради Лены, я желаю найти лабораторию, Лесоруб и Законник жаждут вернуться домой. Одинокий Василий сидел, оперевшись спиной об обшарпанную колонну, смакуя одну сигарету за другой. Если в начале моего рассказа он был хоть и дерьмовым, но всё-же человеком, то теперь он стал подобен собаке, отведавший на вкус человеческого мяса. Это существо сидело и беспристрастно смотрело мне прямо в глаза, не было его повседневного снобизма и недовольства. Мученик глядел иначе, по-новому. Он с неподдельным интересом изучал меня, хотел прочитать мою душу. Любой другой человек не выдержал бы такого взгляда, но это был вызов для меня. Он чего-то хотел. Я, не делая резких движений и не сводя взгляда медленно подошел к нему, и, невозмутимо, словно просто так, сел напротив него, оперившись спиной на стену тоннеля и повторив зеркально позу Василия. Сел и молчал, даже не думая отводить взгляда. Мы оба молчали и смотрели друг в друга. Эта была дуэль. За нашей игрой в "гляделки" наблюдали остальные члены нашего отряда. Лесоруб и Законник переговаривались между собой до этого момента, но, когда заметили эту картину, притихли. Лена поняла цель нашего противостояния без слов. Мы не сводили глаз. Мы не говорили ни единого слова. Так продолжалось минуту. Вторую. Третью. Наше дыхание стало синхронным. Четвёртую. Пятую. Мученик сглотнул слюну. Я тихо зевнул и смочил кончиком языка засохшие губы. "Ну же, сука, спрашивай"- передвавал я ему ментальный сигнал. -"Я знаю, тебя разрывает это изнутри. Я же чувствую, как ты жаждешь получить ответ."- Он усмехнулся, словно прочитал мои мысли.-"Давай, кусок говна, утоли свой интерес, я ведь тебе всё скажу, как на духу. Я расскажу тебе, почему имея все возможности прихлопнуть тебя, как сраную муху, решил пощадить твою жалкую душенку."- Но Мученик молчал. А между тем,я сам разрывался от желания высказать ему всё, что думаю об этом уроде. Знал ли он это? Определённо знал, поэтому и медлил с ответом. Шестая минута. Его дыхание сбилось, но и я стал немного нервничать. Сейчас мне хотелось оставить эту детскую игру. Но окончить её означало проиграть, а проиграть я не мог, нет, никак не мог. Между нами двумя разгорелась жесткая битва, и если я уйду, то проиграю. Мученик думал абсолютно так-же. И мы были готовы просидеть так хоть час, хоть день или даже неделю. Я должен был доказать этой навозной куче, что я сильнее и крепче его. Своим взглядом я уничтожал его, а он меня. Прошла уже седьмая минута взаимного психологического истощения. Мне на минуту вспомнилась та сцена из фильма про Уилла Хандинга. Не знаю смотрел мой оппонент этот фильм, но там подробно был описан этот момент, где психотерапевт и тот мелкий пацан на протяжении часа не сказали ни слова. И наконец орешек треснул. - А ты не так плох, солдатик.- Сказал Мученик мне с пренебрежением, словно я напросился на этот комплимент. Он хотел показать, что ему ничего не стоит начать диалог. Но Василь проиграл и моей внутренней радости не было предела. Естественно, я не показал ему этого.- Хорошо стреляешь, не зря на казённых харчах сидишь.- Он наверное хотел, чтобы я сказал что-нибудь в ответ. Но я продолжал молчать, и это его сильно смутило.- Ты вообще, судя по тем байкам, что я услышал, самый ахуенный из людей, мессия, блядь, всея Зоны. И химеру ёбнул, и бандюков со "Скадовска" выкинул, да как-же тебе ещё памятник из золота не отлили, такому святому?- Мученик посмотрел на остальных членов группы и в частности на Лену, для которой этот человек стал словно чужим.- А я, сука, эпицентр вселенской ненависти, да? Так ведь, товарищ майор, и не надо лгать, что не так.- Он опустил глаза, что означало его окончательное поражение, но Мученик даже не пытался противиться этому факту. Он опустил взгляд и обхватил себя руками за голову, затем взглянул на меня.- Да, признаю, я мразь редкостная. И ладно, англичанка, она вообще не ебёт нашей повседневной жизни, но вы то все были в моей шкуре! Вы то все прекрастно знаете какого это, сутками ничего не жрать, глотать каждый день пилюли, чтоб от лучевой не скопытиться, вздрагивать от каждого шороха и молиться о том, что-бы следующий день не стал последним в твоей жизни.- Он ещё раз осмотрел своих друзей. Взор его остановился на Законнике.- Или, вот вы говорите о нерушимом сталкерском братве, о равенстве, взаимовыручке. Херня это всё, чтоб вновь прибывшие не так сильно срались с наших обычаев. Своя шкура всегда ближе к телу, и эти укостровые бредни ты понимаешь, когда предаешь самых близких ради банки тушенки и пачки "беломора".- Мученик отвёл взгляд от Законника и вновь посмотрел на меня.- Я, как и все вы стараюсь не сдохнуть. Но, главное, я мудень, а вы, блядь, ангелы небесные. Но, если так и есть, то, чего же ты, о великий и могущественный Дектярёв, гроза всего сущего, защитник невинных, не грохнул меня, вместе с теми говноедами, а? Я ведь знаю, ты же хотел этого, и не пизди, что не хотел. Своим молчанием я плюнул ему в лицо. Но, чёрт побери, пришла пора откровений. - Да, хотел. Но я не изрешетил твою спину лишь по той причине, по которой ты бы не сделал этого, если бы был на моём месте.- Мученик удивился, но всё понял, когда посмотрел на Лену, в руке которой красовался новый пистолет. Я, наверное, пристыдил его, хотя, не уверен, есть ли у него чувство стыда. Но, наш разговор на этом и закончился, как и наш перерыв. Мы с лёгкостью обошли аномалии. Они в этом месте статичны и не меняют своего местоположения. Опытные сталкеры разбросали по полу металлические обломки и болты, "жарки" их постоянно нагревали до покраснения, тем самым выдавая себя. Лесоруб шел первым, следом я и Законник, за ним Мученик, державший Лену за руку. По её виду было понятно, что она не хотела держать его руку, но Мученник смотрел исключительно вперёд и не видел, с каким опасением Окстон смотрела на спину своего отрешенного друга, мысли которого перебивали друг друга. Преодолев эту преграду, мы быстрым шагом направились в сторону Янтаря. Я чувствовал, что произойдёт что-то плохое, но я не знал что, ноги вели навстречу неизвестному. Запах сырой земли немного одурманивал, хотелось уснуть и забыть обо всём. Пустынная долина приняла нас пронизывающим ветром в лицо. Запах гнилой травы добрался до моего носа и шум камышей добрался до моих ушей. Солнце конечно светило, но оно не согревало нас, казалось, оно было просто для красоты. Остановившись, возле тлеющего костерка я бросил взгляд на завод, от которого буквально исходила дурная пси-энергетика. -[ Иди тихо и не вздумай сгибать руки в локтях.- Сказал Василий Лене.- Не дай бог нам зомбированных напугать.] -[ Зомби?- Протянула Лена, думая что Мученик опять решил над ней подшутить. Но встретившись с его стальным лицом, поняла его серьёзность.- Слушай, а у вас тут вампиры с оборотнями не водятся?- Но её спутник не оценил юмора, мысли были слишком забиты.- И, что им, в голову стрелять?] -[ Себе выстрели, если руки чешутся.- Пробурчал Василий.- Зомби не тронут тебя, если сама не спровоцируешь. Поэтому, никаких резких движений, звуков, в глаза им не смотри, и руки в локтях не сгибать.- Мученик повёл за собой, в сторону лаборатории всех нас.- И да, не дай им себя укусить.] -[ Почему? Я тоже превращусь в зомби?] -[ Нет, потому что это очень больно.] При первом контакте с зомбированными, Лена оцепенела. Это были не те кровожадные монстры, жаждущих человеческих мозгов, которых она привыкла видеть в фильмах ужасов, которая она смотрела по вечерам, вместе со своей девушкой. Бессмысленная бренная оболочка человека бродила по Янтарному озеру из стороны в сторону, не имея никакой цели. Бубнящая себе под нос лишь то, что может понять только она, оболочка держала в руках проржавевшее двухствольное ружьё, ствол которого был забит грязью и тиной. Бедняка обернулся на нашу группу и Лена бы закричала, если бы не наставления Мученика. Кожа на его лице была бледная и грязная, левое глазное яблоко вылетело и болталась на уровне носа. Нижней губы у зомбированного не было, да и зубов практически тоже не имелось, а те, что имелись напрочь сгнили. Своим более-менее здоровым глазом, он оценивал нас, не знаю что творилось в его голове, страшно даже представить. Я хотел убить его, выстрелить из милосердия, но тогда в ответ нас бы залило стальным градом от тех, кто так-же бесцельно шагал позади него, мимо загнившей техники и индустриального мусора, похороненого на этом забытом всеми озере. Я не знаю, кем был этот несчастный, но мне определённо было его жаль. Зомбированный сделал шаг нам навстречу, но, его ноги по колено крепко увязли в болоте и когда он попытался приблизиться к нам, то рухнул лицом на дно Янтаря. Наша группа печально смирилась с этой шуткой Зоны, и мы, превозмогая страх, направились к шестнадцатой лаборатории. Раньше сталкеров пугали этим местом. Говорили, что в эту лабобраторию заходит один человек, а выходит другой. Шестнадцатая обязательно разрушит твоё сознание похлеще десятка контролёров вместе взятых. И что смерть для любого входящего в эти бетонные катакомбы является лучшим вариантом. Здесь, по легендам, ты встретишься со всеми своими страхами, они проникнут в твою душу, разорвут её на части, и склеят заново. Если не умрёшь здесь, то значит, сама Зона хочет, что-бы ты прожил этот день. Естественно, я в подобные бредни привык не верить и относиться к ним в высшей форме скептически. Но, сталкеры ведь не на пустом месте эти легенды выдумывают... Конечно, я верю и в Семецкого, и в Чёрного сталкера, но иногда сталкерское сообщество любит излишне демонизировать и мистицировать то, чего не может понять. Жаль, от осознания этого менее страшно не становится. - Вот, примите пси-блокаду.-Сказал Мученик и стал раздавать нам по две красные таблетки. Мы уже прошли заводские помещения и стояли возле входа. В теории, он дал нам новейшее изобретение учёных, которые поможет мозгу блокировать поступающие пси-излучения и снизить его пагубное воздействие на человеческий мозг до минимального уровня. На деле, это очередная наркота, от которой не получаешь никакого прихода.-[Лена, эти таблетки помогут тебе не стать одной из них.- Произнёс он на английском.- Одну проглоти сейчас, другую прими когда почувствуешь непереносимую агонию в голове.- Окстон послушно закивала и проглотила таблетку. Мы сделали тоже самое.] - Что бы не случилось-никакой стрельбы, иначе этот комплекс станет нашей братской могилой.- Чуть ли не отдавая приказы говорил он.- Действуем оперативно, вошли-вышли, делов на двадцать минут. Ищем всё на чём стоит чёрный крест и число "семнадцать". Я и Законник займёмся архивами на нижних уровнях. Дёктярёв, ты с англичанкой и Лесорубом проходите дальше, мимо той стрёмной колбы с прогнившими мозгами, поднимаетесь на верхние ярусы и роетесь в поисках правды в административных помещениях. Парни, я доверяю вам самое ценное. И помните, действие пилюль не вечное: заблудитесь в этих сраных катакомбах и будите бродить в них вечно. Связь держим через КПК, если что-то найдёте, пишите нам и вместе драпаем из этих подземелий. Майор, если план понятен, переведи его Окстон. - И да поможет нам Чёрный Сталкер.- Добавил Лесоруб. Чёрт побери, что творится в голове у Мученика, может понять только Мученик. И то, я в этом не уверен. То он глубокий философ, то жестокий психопат, то горе-романтик с тяжелой судьбой, а то и просто кусок мудака. Тогда я наивно отталкивался от фразы "доверяю вам самое ценное", принимая это за заботу о Лене. Но это была лишь пыль, умело брошенная мне в глаза и в глаза Лесоруба. Мы двинулись вместе. Шли медленно и аккуратно, обходя местных, которые бесцельно бродили по загаженному полу. Аварийные лампы освещали непроглядную тьму оранжевым и красным светом, а внутри моей головы словно били в церковный колокол. Кое-где свисал "жгучий пух", и были побиты стёкла. Если бы не пси-блокада, то мой мозг бы начисто сварен, словно в микроволновке. Пройдя проходную, я сразу почувствовал как неведомый страх сковывает Лену. Она слышала как стены смеялись ехидным шепотом над ней. Трещины обретали очертания злобной ухмылки. Шепот усиливался, уверен, англичанка бы пустилась наутёк, если бы мы не предупредили её о возможных галлюцинациях. Нам всем мерещилось дурное, у Законника от такой нагрузки на мозг даже кровь полилась из носа. Мы прошли кафетерий, санитарные комнаты и возле шахты лифта наши пути разделились. Наша группа пошла дальше по коридору, а Мученник с Законником спустились по аварийной лестнице на шахте, на нижние этажи и направились к архивам.***
Когда мы проходили между громадной треснувшей колбы с мутировавшим мозгом, я резко захотел убить себя. Меня ломало, ломало конкретно, я чувствовал как горит моя плоть, словно меня кинули в ванну с щёлочью. Причём я хотел убить себя наиболее жестоким способом. Меня пронизывало желание выдавить себе глаза, сжать со всей силы горло, достать нож и перерезать сухожилия. Я хотел, что-бы боль, которую я достоин прекратилась. Но боли не было, мой мозг выдумал её, что-бы я поскорее сбежал из этого проклятого места. Если бы я этого не осознал, то моя история закончилась бы здесь. И я шел дальше, повторяя себе что боли нет, вслед за Лесорубом, который с широко раскрытыми глазами брёл к своей свободе, от самого себя, как он думал, за мной шла Окстон, бормоча под нос, что не останется здесь, что вернётся домой, к своей любимой Эмили. Она была готова расплакаться от того, что шептали ей стены. После того, как Лена зашла в административный блок она со всей дури ударила себя по щеке. Ей хотелось, чтобы голоса затихли, что-бы галлюцинации пропали и прекратили смеятся над ней. Она уселась за стул, который был весь в пыли и вцепилась в свои каштановые волосы. Мы с Лесорубом переберали один документ за другим, каждая секунда уничтожала десятки тысяч нейронов. Страшно представить, что было бы с нами, не глотнув мы тех пилюль, что выдал Мученик. Лена облокотилась об стену и поджав ноги стала молча сидеть в уголке. Британка пыталась не слушать голоса, но они лезли изо всех щелей. Мы с Лесорубом стали копошится в шкафчиках возле компьютерного стола. Из дальнего конца кабинета показался зомбированный сталкер, который стучался головой об стену и не замечал нас. Мы не стали его тревожить. Нам всем было плохо. Я пытался сдерживаться то от ужаса то от истерического смеха. Мой мозг работал, словно дизельный двигатель, хаотично меняя одну мысль на другую. Перед моей головой всплывали все мои ночные кошмары и пролетали лучшие моменты жизни. От этих мыслей я понял, что моя жизнь - ничто. Я никогда не радовался, даже на собственной свадьбе, когда клялся своей любимой девушки, что буду любить её до гробовой доски. Я умру, я сольюсь с пустотой, после меня не останется ничего. И у меня ничего не будет. Поверьте, Зона, она не убила меня. Она убила моё будущее. После моей экспедиции я сразу же проверился у всех докторов. Они сказали, что я здоров как бык, хоть завтра в космос отправляй. Шло время, я осознал, что уже не молод. Многие семьи заводят детей, из-за большой любви, дабы передать им свой опыт, свои знания, научить жизни. Я же хотел сына, из-за своего страха остаться один в этом мире. Старый, дряблый полковник, одиноко покачивающийся в кресле-каталке возле окна, за которым без умолку льёт осенний дождь. Это мой страх, этого я больше всего боюсь. И именно на это существование меня обрекла эта сраная Зона! Конечно... если просто убить ненавистного человека с максимальной жестокостью, это принесёт лишь временное облегчение, а если в один миг разрушить все его надежды на будущее, наградив болячкой, которая перечеркнёт всё, то можно над этим дураком смеяться до конца его существования, правда?! Конечно правда, вон оно, это самое кресло. Тихо стояло, дожидалось, когда я усядусь в него своей могучей жопой. Нет, тварь! Не дождёшься! Может поэтому я и вернулся? Я заслуживаю смерти в её доме. У Зоны была своя жизнь, свои законы. А я пришел в чужой монастырь со своим уставом. Но ведь пришел с благими намерениями, не желая причинить ей зла. Почему она со мной решила поступить так жестоко? Почему просто не убить? Лесоруб, открыв очередной шкаф, свалился на пол, обхватив руками голову. Он увидел себя. Жалкий, ничтожный, безвольный червяк, болтавшийся в петле и сжимающий в левой руке свою пожелтевшую рукопись. Таким видел себя Гриша, ставивший интересы группы выше своих. Таким он был простодушным, и за это себя постоянно и винил. Лесоруб хороший человек, с сильной душой и слабым характером. Побольше бы в Зоне таких парней, как он. Хотя... нет, нечего таким парням здесь делать. Я помог Лесорубу подняться на ноги, пару раз ударил по щекам, дабы привести Гришу в сознание. Дал ему вторую таблетку, и тому вроде как полегчало. Пока я выполнял все эти манипуляции, я позабыл о главном. Было ли то, что я наблюдал реальным? Было ли что-то вообще в этой лаборатории правдой? Лена сходила с ума. Медленно но верно, её сознание плавилось, реальность заменялась иллюзиями, а иллюзии питались страхами, которых, в неокрепшем женском мозге было предостаточно. Она сидела, дрожала, ей было плохо. Ей нужна была помощь. Мученник прикоснулся к её плечу, ободрительно встряхнул и преподнёс к губам англичанки флягу с водой. Она посмотрела в его глаза. Такие добрые, такие красивые, такие заботливые. Она понимала, каким бы не был этот человек, он - её друг и Василий всегда поможет в трудную минуту. Ей было не ловко, зная, какие чувства испытывает к ней сталкер. Жадно отхлебнув кристально чистой, ледяной воды она была готова пустить слезу. -[ Я не мог тебя бросить, Лена.]- Произнёс он.- [Мой друг и сам справится с поисками].- Говорил он искренно, что было весьма редким для сталкера поведением.- [Я обещал, что не брошу тебя в этом жестоком мире.]- Мученник склонился над девушкой, его губы тянулись к ней.- [Ты - моя роза, проросшая в пустыне, мой ангел в преисподней. Я никому не отдам такую божественную красоту, такую чистейшую невинность, любовь моя.- Мученик попытался поцеловать её, но Лена неряшливо оттолкнула героя-любовника и испуганно поднялась на ноги, уперевшись спиной в стену.] - [Что ты делаешь?]- Спросила она, тяжело дыша. Василий смотрел на неё пугающим взглядом. -[ Всё, что я делал, я делал ради тебя.]- Он сделал шаг вперёд.- [До твоего прихода я жил в дерьме, в надежде на смерть. Наша встреча судьбоносна, Лена. Ты изменила мою жизнь.- Мученник безумно улыбался, он дышал в такт биения её сердца.]- И теперь я должен отпустить тебя, чтоб моя жизнь вновь превратилась в дерьмо?- Пауза. Лена не знала, что ответить безумцу.-[ Один поцелуй, прошу тебя. Я не могу сдерживать себя, я слишком сильно люблю тебя! Неужели, после стольких смертей, после всей этой пролитой крови я не заслуживаю хоть капли взаимности?]- Василий попытался поцеловать Трейсер, но получил звонкую пощёчину. -[Не подходи ко мне!]- громко крикнула на него британка. Этот удар буквально выбесил Мученика. Со всей своей звериной дури он ударил девушку кулаком по лицу. Нежная роза упала на пол, заливаясь слезами. Кровь сочилась по губам и стекалась на грязнейший пол. Василий смотрел на неё сверху вниз, расстёгивая ремень с армейских брюк. -[ Неблагодарная ты сука, Трейсер!- Василий оставшись в трусах схватил Окстон одной рукой за горло и начал душить.- Чтож, шлюха розовая, не хочешь по-хорошему, так будь по твоему!- Она пыталась защититься от сталкера, но силы были не равны. Стянув штаны с Окстон, Мученик жутко посмеивался над беззащитностью англичанки.] -[ Пожалуста, прекрати!- Просила она, когда мужские руки зверски сорвали чёрные трусики.] -[ Ну уж нет! Ты не уйдёшь! Ты останешься здесь! Навсегда! Со мной!- Каждую фразу он произносил со жгучий ненавистью.] И тогда Лена нащупала пистолет, который выпал из рук, когда она падала. Не задумываясь она выстрелила Василию три раза в голову. Сталкер лопнул как мыльный пузырь, будто его и не бывало вовсе. А громкий звук от выстрелов взбудоражил всех зомбированных сталкеров, что с оружием на перевес медленно ковыляли к нам.***
Как только Законник вошел в помещение с картотечными шкафами и стеллажами, он сел на железный стол и проглотил не запевая таблетку Мученика. Перед глазами всё плыло, изо рта лились слюни, из носа - кровь, но он, через боль, через все превозмогания копошился в мускулатуре. Мученик стоял за ним и изучал одним глазом документы, а другим своего товарища. Ему тоже не нездоровилось, но он контролировал свою боль, свои галлюцинации. Удивительно, поиски давали свои результаты. Василий наткнулся на документ в котором упоминался некий "бог из машины". Множество формул, кодов, непонятных для простого ума слов и что-то связанное с ноосферой. И в шестнадцатой лаборатории были необходимые компоненты для работы так называемого Бога. На следующем листе было написано прошение о перевозки этих компонентов. Освещения в архиве катастрофически не хватало, адрес было невозможно рассмотреть в таком полумраке. Фёдор больше не мог терпеть. Силы покидали его. - Чёрт... не могу терпеть.- Крючившись от боли сказал Законник.- Валить надо.- Он достал флягу с крепким самогоном и опустошил её в один присест, дабы заглушить эту боль. - Что чувствуешь?- Невозмутимо спросил Мученик и продолжил читать. - Словно... словно в башке граната готова разорваться. Блядь... я не слышу своих мыслей. Вася, херово мне! Походу палёные твои таблетки оказались. - Да нет, колёса весьма качественные.- Василий не мог сдержать ухмылки. Он убрал папку к себе в рюкзак.- Устраняют боль, снижают жар, стоят относительно дёшево. Жаль, аспирин не блокирует пси-воздействие, цены ему у нас не было бы.- Законник испуганно взглянул на Мученик, новая волна боли сбила его с ног. - Су.. ка... За... что?- С трудом спросил он через боль. - А сам-то, как думаешь, крысёныш?- Наклонившись злобно прошипел он.- Я ведь хотел тебя сразу пристрелить, как только увидел в протоколе задержания имя доносчика. Но, потом подумал, что просто грохнуть тебя мало.- Мученик пнул Федю по рёбрам.- Ты ведь, пидор, был единственный, кто был против того, чтоб мы артефакты этим заграничным придурком сбавляли. Но, блядь, чтоб дойти до такого?!- Он перешел на крик.- Сдать с потрохами Детектива! Как?! Как, блядь в твою тупую черепушку вообще эта мысль залетела, свинья ты бессовестная?!- Мученник остановился, дабы перевести дух и взять себя в руки.- Знаешь, гнида, надеюсь у тебя были весомые причины так поступить. В любом случае, вся эта боль, все эти страдания ты, падла, заслужил в полном объёме. Наслаждайся.- Мученик забрал пистолет и винтовку Законника, чтобы уменьшить его шансы на самоубийство до минимума. Он закрыл за собой железную дверь архивного отделения, обрекая Фёдора на жестокую участь. Вдруг раздалось сообщение о помощи. Это написал я, когда ситуация с зомбированными вышла из под контроля. Мученик ускорил шаг, выбросил ненужную винтовку по пути на пол, добрался до шахты лифта и полез по лестнице. Он не сомневался. И совесть его не терзала. В любом случае, что было сделано, то уже не исправить. Он лез по лестнице, чувствуя себя чуть ли не богом. До его ушей донёсся грохот оружия и чувствовались пороховые газы. Забравшись на нужный этаж он пошел по коридору, по которому уже шли двое зомбированных. Они целеустремлённо шли на звуки выстрелов. На смотровой площадке собралось не меньше десяти зомбированных, задравших голову к верху и палящих что есть мочи по административному кабинету. Зомбированные не обращали на Мученника внимания, он не был для них угрозой. Отписав на КПК сообщение с готовностью отвлечь на себя стрелков. Я старался привести Лену в порядок. Она бредила, не понимала, что вообще происходит, но, услышив звуки выстрелов и ощутив на себе осколки разбитого окна, отошла в другую часть комнаты, нацепив на себя штаны. Я написал Мученику "Давай". Он спрятался за железными бочками о куче электронного хлама, которое когда то было панелью управления и начал пальбу по-македонски. Ответ от зомбированных не заставил себя долго ждать. Сразу после того, как один из зомби свалился от выстрела в затылок, шквал огня накрыл Мученика с головой, давая нам возможность занять выгодную позицию. Лесоруб и я подошли к окну и пользуясь тем, что зомби ничерта не смыслят в тактике. Они, как испуганные дети, которым выдали в руки оружие. Мы старались спасти Василия, которому не слабо досталось. Одна шальная пуля попала ему в ключицу правой руки и застряла в кости. Я стрелял по ним, в надежде спасти сталкера. Тогда я не задавался вопросами о том, где Законник. Если бы тогда я знал, что сотворил со своим бывшим другом этот урод, то я всадил бы в него весь магазин. Но я стрелял в зомби. Всё закончилось быстро. Когда стао более-менее спокойно, мы выбежали из административного кабинета, словно ошпаренные. Времени у нас было мало, мы разворошили осиное гнездо и сейчас все ходячие мертвецы шли на источник звука, чтоб найти и убить тех, кто его создаёт. Мы помогли Мученнику подняться и побежали к выходу. На пути нам встретилась небольшая преграда в виде трёх бредущих в нашу сторону зомбированных, к счастью ваш покорный слуга не только картошку в армии чистел, но ещё и стрелял по мишеням из пистолета, причём стрелял метко. Три выстрела - три снесённых головы. Я шел впереди, следом Мученник, истекавший кровью, за ним Лена, а прикрывал отступающих добрый парень Гриша. Хвала небесам, выбрались. Пока мы делали ноги, Василий не умолкая стал болтать про "бога из машины". Отойдя на безопасное расстояние, мы устроили перерыв, возле небольшого лагеря. Усадив сталкера поудобнее, на кучу стёртых резиновых шин, Лесоруб стал осматривать рану своего друга, благо на Большой Земле он читал много книжек по медицине, и более-менее разбирался в ранениях. Лена отошла от сталкеров как можно дальше, скрылась за спиной Василия, а я проверял в бинокль окресности. Кода стало немного безопаснее, я задал вопрос, который должен был задать ещё в лаборатории, но в горячке боя, думал лишь о выживании. - Эй, где Законник?- После этого вопроса возникла пауза. Да, я был первый, кто заметил потерю бойца. - Чёрт, он остался там!- Вскрикнул Лесоруб.- Надо вернутся. Товарищ майор, пойдёмте! Василь, ждите с ангичанкой, мы скоро вернёмся.- Но что-то мне подсказывало, что Федора мы больше не увидим. Я понял это по хладнокровию Мученика, по отсутствию реакции, и по его сраной ухмылке. - Нету его больше.- Безмятежно произёс он, чем шокировал Лесоруба.- По дороге мы поцапались с зомби, он как нас увидел сразу дробью снёс Федьке пол бошки. - Ах ты гандон!- Я хотел вытащить пистолет, но Мученик будто прочёл мои мысли и левой рукой достал свою волыну быстрее. И нацелился на меня.- Узнал значит, уёбок. - Представь себе, солдатик. Всё тайное становится явным.- Лесоруб замешкался, у него был отличный шанс схватить оружие и выстрелить в Мученика. Но, замешка стоила ему этого шанса. Он не знал, почему должен был стрелять в Василия, и я его не виню. А, сквозь боль, этот чёрт схватил второй пистолет и направил в Федю.- Так, парни, давайте обойдёмся без мексиканской дуэли. Я расправился с крысой, которая СБУшникам стуканула на Детектива. Всё по сталкерским законам. - Ты убил своего друга, животное.- Не знаю, чего я хотел сказать ему этой фразой. Эта была моя последняя попытка призвать его к человечности. - Что? Законник стуканул на Детектива?- Лесоруб был просто в шоке. Но он был на моей стороне. В следующую секунду за спиной сталкера раздался щелчёк затвора. Василия пробрал холод, ужас и трёхсекундное оцепенение. Он никак не мог ожидать, что в его спину будет наставлен ствол от женщины, в кротую был влюблён сталкер. -[ Что случилось?- Спросила она у меня. Она не знала ситуации, но чувствовала правильность своего решения.] -[ Этот урод,без зазрения совести, убил нашего друга.- Хладнокровно ответил я, видя ужал в глазах человека, державшего меня на мушке.- Того парня, что шел вместе с нами, его больше нет.] -[ Лена, не слушай его.- Судорожно сказал он.- Тот парень был предателем, он получил по заслугам. Это была справедливость.Убери пистолет, Трейсер. - Напряжение наростало, Василий сглотнул слюну.- Лена, я думал мы друзья! Ты ведь обещала, что не предашь меня! Да ты жива только благодаря мне!] -[ Заткни пасть, козёл ёбнутый!- Она крикнула на его спину со всей злобой.- Знаешь, я всегда пыталась относится к тебе с состраданием, пыталась найти оправдание твоей жестокости. Я думала, что в глубине души, ты хороший человек, что ты можешь стать героем. Мне всегда было тебя жалко. Но знаешь, что - иди нахуй! Ты просто кусок говна, который живёт в огромной кучи дерьма, в надежде на изменение. Ты ведь и сам понимаешь, что никогда не выберешься отсюда, Зона ведь не любит отпускать своих гостей.- Ствол пистолета упирался в спину Василия.- Но знаешь что, я хочу сказать тебе "спасибо", ты и правда меня многому научил. В этой временной линии нету ни героев ни злодеев, есть живые и мётвые. И нужно убить другого, чтобы выжить сам!- Я смотрел с непониманием. Красивая женщина говорит ужастные слова, и готова совершить ужасный поступок. О, Зона, как ты жестока! Она говорила горькую истину.- Сдохни, червяк.- И она спустила курок.] "Заводной апельсин". Я прочитал эту книгу в шестнадцать лет. Ужасные вещи совершались под чудеснейшую музыку. Когда я представлял это, мне было до омерзения жутко. Но увидев такое на самом деле... это невозможно описать словами. Тело сталкера упало с шин лицом в грязь. Её первое убийство человека. Злоба, что пронизывала её, вся желчь накопившийся на весь наш мир выплеснулась на этого человека. Он ещё лежал и хрипел, пуля задела сердце, поэтому жить Мученику оставалось считанные минуты. Его левый глаз залился кровью, кровь сочилась изо рта на сырую землю. Я думал, сейчас британка придёт в себя и с дрожащими руками, бросив пистолет в сторону, станет слёзно умолять Мученика не покидать её и просить прощения. Но... чёрт. Она вынула из внутреннего кармана плаща конверт на котором по-английски было написано "Заставь его каяться". Лена распечатала конверт достала письмо и положила его перед лицом Мученника, так, чтобы он мог прочитать каждое слово. Мы с Лесорубом наблюдали за всем этим уничтожением божественной красоты. Из рюкзака Василия торчала папка из лаборатории. Я молча вытащил её. Мы не промолвили ни слова. Затем, мы молча пошли за Леной, прочь с Янтарного болота. - Бель... - Василий Перекрёстный, дочитав письмо, ожил на пару секунд.- Прости...- С этими словами он умер вместе с Васькой Мучеником.