Прошло несколько дней с тех пор, как Фрей Стоун увидела Эндрю Бирсака с той искомой ею книгой в руках. Его тонкие и длинные пальцы левой руки крепко сжимали плотный переплет последней копии романа, а правая же рука мирно покоилась в кармане темно-серых джинс. На полупрозрачной коже кистей виднелись очертания синих вен, а из-под манжетов рубашки, сделанной из клетчатой ткани, сочетавшей в себе зелёные и чёрные цвета, показался край татуировки, которую парень, видимо, начал прятать после того, как в первый же учебный день его вызвали к директору, так как устав старшей школы запрещал ношение пирсинга и прочих «дьявольских знаков».
Если быть более точным, прошло четыре дня, семь часов и тридцать две минуты с их последней встречи в том торгово-развлекательном центре. Довольно мучительны они были для Фрей. Тому было несколько причин: она злилась на саму себя за то, что упустила последнюю часть трилогии Риггза, а опередил её какой-то Бирсак, явно не смыслящий в подобной литературе, кроме того, девушка корила себя за то, что такая персона, как Эндрю Бирсак, слишком часто присутствовал в её мыслях. Почти каждые десять или пятнадцать минут Стоун могла либо пискнуть от недовольства, либо влепить себе внезапно звонкую пощечину, бывало и того хуже: она резко останавливалась и замирала на пару секунд, будто теряла связь с космосом, а потом резко вскрикивала что-то на подобие «Ненавижу!» или «Достал! Прочь из моих мыслей!», чем наводила некий ужас на домочадцев. Конечно, самую бурную реакцию выказывал старший брат Фреи. Не то что бы Трой любил поиздеваться над сестрой, но он точно знал, когда необходимо вставить своё слово. Несмотря на все ссоры или обиды, эту парочку можно было смело называть «братом и сестрой».
Трой Уильям Стоун был старше своей сестры на три года, и сейчас он довольно редко бывает в доме своей семьи, так как его колледж расположен в соседнем городе, отдаленном за сотни километров. По иронии судьбы, именно в этот период, когда Фрей переживала довольно много эмоций, накопившихся за первую учебную неделю, юноша решил навестить свою семью. И именно он становился свидетелем почти каждого «замыкания» своей сестры и, как истинный брат, парень не мог упустить момента.
Фрей Стоун не считала, что виной всему был тот шок, который она испытала в тот злополучный день. Кроме разочарования в несостоявшейся покупке, удивления при встрече одноклассника и всего прочего, девушку поразил тот факт, что на следующий день она застала свою подругу Софи за разговором с Эндрю. Они о чём-то мило беседовали, улыбаясь, и не отводили взгляда друг от друга. Когда Стоун заметила эту парочку, сидящую за столиком, за которым обычно собирались три подруги, все мысли будто разом покинули её голову, и она, считай, забыла, зачем шла в школьный кафетерий.
Оставшись незамеченной, девушка решила проследить за протеканием их беседы. К большому сожалению, она не могла расслышать то, о чём беседовали подростки, а, может, это и к лучшему: школьницу чрезвычайно злило, что они находятся так близко относительно друг друга. Что это? Ревность? Или страх за то, что сердце любимой подруги может опять пострадать? Конечно, Фрея ни во что не ставила первый вариант, считая его неприемлемым и беспричинным. Хотя… Она всё же ревновала подругу к этому брюнету. Или наоборот?
Юная мисс следила за каждым взглядом, движением и улыбкой. Энди будто источал теплую и дружелюбную ауру, глядя на Мюррей, но шатенка считала это биополе лживым, нежели приязненным. Её дыхание сбилось ко всем чертям, когда под взор больших глаз цвета ореха попала сцена, как длинные бледные пальцы сжали обнаженное предплечье девочки. Что это за странное чувство поселилось внутри Стоун? Не успела она очухаться от этого состояния, как заметила, что Софиль достала из своей сумки небольшой блокнот, вырвала из него листочек и, что-то быстренько на нем черкнув, передала эфебу. Тот же мило улыбнулся и, помахав на прощание рукой, быстро удалился от столика к выходу из школьного общепита. Фрей проследила его путь до тех пор, пока двери в помещение не закрылись. Отведя взгляд на подругу, она встретилась с её приветливым взглядом. Брюнетка кивком пригласила девушку за столик, и та подошла. Позже к ним присоединилась и Энн.
— Софиль, — начала шатенка, крутя в руках небольшую бутылку ананасового сока, — а ты давно с Бирсаком общаешься?
— В каком смысле? — удивилась подруга.
— Ну, вы сегодня…
— А-а-а, так ты об этом! — перебила Мюррей. — Фро, у нас совместная математика. Он пропустил последний урок, а завтра у нас итоговый тест, поэтому Энди попросил у меня конспект. Только вот я его дома забыла, поэтому написала ему своё мыло, чтобы он напомнил скинуть записи.
— Вот оно что, — впервые за день девушка искренне улыбнулась.
— А что? Ревнуешь нашего голубоглазого пупсика? — кареглазая ехидно ухмыльнулась.
— Только если ты говоришь про Энну…
Заслышав своё имя, Флёр перевела удивленный взгляд на подруг. У неё буквально на лбу было написано «Что? Что такое?». Видимо, блондинка была так обескуражена, что не успела дожевать булочку с маком, поэтому щеки её были забиты полностью. Именно в такие моменты девушки смеялись больше всего. Вот и сейчас Фрея и София не смогли сдержать смеха. Понимая, в какой ситуации оказалась, Энн быстренько дожевала выпечку и крепко обняла подруг.
***
После обеденного перерыва Фрей сталкивалась с Эндрю лишь пару раз в школьном коридоре и один раз в кабинете английской литературы, на которую парень опоздал, как всегда. При каждой встрече он одаривал девушку теплой улыбкой, жестом руки приветствуя её. Шатенка лишь незаметно кивала и, опуская свой взгляд вниз, делала вид, что очень занята и ей совсем нет времени на разговоры с ним. Бирсака лишь забавляло всё это, ему нравилось смущать девушку.
После окончания последнего урока, школьница отменила посиделки с подругами в кафе и сразу пошла домой, ссылаясь на плохое самочувствие. И вот сейчас она лежит на кровати в позе «эмбриона», сжимая в руках небольшую фиолетовую подушку. Девушка абсолютно ни о чем не думала, впервые за долгое время в её голове было совершенно пусто: ни единой мысли ни об однокласснике, ни о прямом эфире, который она должна провести сегодня вечером.
За последние пять дней Фрея не соизволила даже придумать тему для обсуждения, ибо все её мысли были о том парне. Она полностью отрицала всякое влечение к парням, подобным ему, дабы не повторить ошибки прошлого, которые и в настоящее время будто «сковывают» руки юной деве. Из плена собственного подсознания в реальный мир её вернул звук открывающейся входной двери.
— Я снова дома! — это был старший брат шатенки. — Фрейд, ты тут?
Юноша был неким фанатом теории самоанализа Зигмуда Фрейда, поэтому несложно догадаться, почему он дал такое прозвище младшей сестре. Так же на протяжении трех лет он уверял её, что родители на самом деле планировали назвать её Фрейд Аннабель Стоун, но отец что-то напутал с документами, поэтому в свидетельстве о рождении у девочки написали «Фрей Аннабель Стоун», а менять на изначальный вариант не стали, ссылаясь на то, мол «И так сойдет». Как ни странно, она верила каждому слову родственника. Видя это всё, родители просто хихикали, умиляясь над доверчивой дочуркой.
— Да, я в своей комнате, — крикнула девушка, перевернувшись на спину и расправив руки в стороны.
— Спустись вниз и обними брата! — продолжал он.
— Поднимись на верх и обними сестру! — в той же манере старшего съязвила особа.
— Очень остроумно! — проворчал брат. — Не ломайся и спускайся давай! Я жду!
Буркнув что-то невнятное себе под нос она поднялась нехотя с кровати и медленно волоча ногами по полу направилась к лестнице, ведущей вниз. Зевнув, девушка прикрыла рот ладошкой и стала плавно спускаться в низ.
— Я вообще-то себя плох—
Шатенка замерла на последней ступеньке, глядя на то, что брат держит в руках коробку средних размеров с именем девушки в одной руке, в другой — небольшой букет нарциссов, перевязанных голубой лентой.
— Что за хрень, Трой?
— Это я нашел перед нашей дверью, — улыбался брат, — колись, кого соблазнила?
— Ха-ха, десять баллов за такую же плоскую шутку, как и твоя подружка, — Фрей выхватила из рук парня коробку и собралась обратно вернуться в комнату.
— Похоже, юмор в нашей семье не передается по женской линии, — хмыкнул Стоун. — Эй, а цветы?
— Поставь у себя, не люблю ирисы, — она развернулась.
— Это нарциссы…
— Вот видишь, ты в них даже разбираешься лучше, вверяю их тебе, братик.
— Ну, уж нет, сестренка, — Трой схватил её за руку и сунул букет прямо в лицо, — они целиком и полностью твои! Должна же ты когда-то научиться различать нарциссы и ирисы.
— Мразота, — зло глянула она парня.
— И я тебя безу-у-умно ценю, дорогая, — чмокнув сестру в щёку, он опередил её на лестнице и забежал в свою комнату.
Зайдя сначала на кухню, девушка нашла в буфете простую прозрачную вазу и, набрав в неё воды, опустила в сосуд цветы, предварительно сняв ленту. Странности начинались именно в этот момент, когда Фрея поняла, что букет бы перевязан шёлковой лентой, а не стандартная из полипропилена. Повязав её на руку, чтобы не потерять, шатенка поднялась в свою комнату. Поставив вазу на рабочий стол у окна, она уселась на кровать, положи перед собой странный капсель со своим именем. Собравшись с духом, она решила открыть крышку, но резко остановилась.
А если там бомба?
Мотнув головой, она опять потянула руку к коробке и резко подняла крышку. Перед её лицом лежала какая-то книга, спрятанная под листком бумаги. Видимо, записка. Взяв лист бумаги в руки, она застыла. Под бумагой лежала та самая книга, которую она не купила в пятницу. Отведя взгляд от романа, она вернулась к листу бумаги. Да, это была записка.
Здравствуй!Привет, Фрей!
Ты, наверное, удивлена, что перед тобой так внезапно появилась последняя часть «Дома Странных Детей». Прости, не хотел пугать…
И прости, что тогда опередил тебя. Мне неловко…
Я уже прочел финальную книгу, поэтому вверяю её в твои руки, позаботься о ней. Не смей мне её возвращать, иначе обижусь! : D
P.S.: Надеюсь, мы сможем обсудить финал истории в скором будущем!
— Энди
Отложив в сторону записку, Фрея провела рукой по волосам, убирая их назад. Шумно выдохнув воздух ртом, она закрыла лицо руками. Что это за чувство? Радость? Конечно, это радость! Ведь перед ней лежит та самая книга, которую она безумно хотела прочесть больше полугода. Но это ли истинная причина всплеска эмоций?
Девушка взяла книгу в руки и, приблизив её к своему лицу, вдохнула аромат печатных страниц. Она всегда так делала с новыми фолиантами. Улыбнувшись родному запаху, она тала быстро перелистывать страницы. В глаза Стоун бросилась вторая странность: на некоторых страницах были выделены отдельные буквы, знаки препинания и т.д. Обратившись к началу текста, она решила проследить все «заметки» и выписать их на отдельный лист.
И вот, меняя за страницей страницу, Фро собрала ряд определенных печатных символов, не задумываясь над их значением. Выписав последним вопросительный знак, девушка закрыла книгу и убрала её на небольшую книжную полку, где помимо учебников лежали и предыдущие две части трилогии Ренсома Риггза. Вернувшись на кровать, она оперлась спиной о спинку кровати и взяла в руки листок с пометками. Пробежав глазами от начала до конца, школьница наконец поняла, что за послание оставил ей Бирсак. Фрея Аннабель Стоун застыла.
Ты такая милая, когда улыбаешься. Надеюсь, ты когда-нибудь улыбнешься мне. Может прогуляемся на днях?
