Условные встречи

      Киллиан ненавидит этот чёртов остров, эту влажную жару, запах мокрой земли и сгнивших листьев, ненавидит песни птиц и то, как похрюкивают дикие кабаны, вытаскивая из убежища своё потомство. Джонс всей своей душой ненавидит звук хруста веток под своими сапогами и раздражённо сплевывает, при этом яростно разрубая чёртов куст, листья которого преграждали ему путь.       Часть его команды, которым выпала участь отправиться вместе с ним, постоянно опускала раздражённые комментарии, или же просто ныла о том, что на острове чертовски жарко. Джонс был полностью с ними согласен, потому что липкий пот и прилипшая от влаги одежда приносили дикий дискомфорт, и его не покидало ощущение того, что за ними следили. Благо, будь это какой-нибудь зверь; липкое осознание противно затаилось в глубине его мыслей, он уже ощущал этот заинтересованный и полный жестокости взгляд, направленный, преимущественно на Киллиана.       Джонс резко обернулся в сторону, откуда донёсся хруст веток и шелест тропической листвы, но звук, как возник внезапно, так внезапно и растворился в тишине. Команда даже перестала дышать. Каждый из них, как подумал Джонс, наверняка придумал уже сотню вариантов того, что же там было такое. Пропащие? Звери? Быть может, Тени?       Никто из его команды не разделял его рвение найти лагерь Пропащих, впрочем, были те, кто поддержали своего капитана, потому что им, как они высказались после, кажется, что уже давно пора установить тут свои правила. Пропащие всего-то мальчишки, а они - пираты и взрослые мужчины, намного сильнее этих парней и именно им должен принадлежать остров. Стоит сказать, что сущность пирата тут же возликовала от этой идеи, потому что, если признаться, Джонсу давно хотелось бы установить собственные правила на чёртовом острове. Пропащие должны знать своё место, возможно, когда-нибудь Киллиан с радостью и примется за исполнение этой задумки, но сейчас у него была миссия куда важнее этой. Прошло уже... сколько? Несколько дней, недель или даже месяцев? Ещё один минус в Неверлэнде - то, что время тут теряется и растворяется, а может и вовсе останавливает свой ход. Понять, сколько уже утекло- трудно, но Киллиану плевать, он должен хотя бы увидеться с Бейлфаером.       Все их поиски не приносят никаких результатов, найденный ими костер был затушен. И даже пепел был чертовки холоден на ощупь. Джонс никому не разрешает вернуться на Роджер, и они разбивают лагерь прямо на острове. Приготовленная птица кажется сухой и слишком костлявой, Сми же не жалуется и с радостью уплетает и недоеденную Киллианом порцию. А дальше, Киллиан вызывается первым нести дозор. Потому что ему необходимо побыть в тишине и привести свои мысли в порядок, а в этом ему помогает ром из фляжки, к горлышку которого он жадно припадает губами. Очередной шелест привлекает его внимание, он облизывает губы, слизывая с них капли рома и закрывает фляжку, после чего та остается болтаться на его поясе. Поднявшись с валуна, на котором до этого он сидел, Джонс уверенно направляется в сторону шелеста. Поляна, окружённая листьями и одиноко возвышающемся могучим древом кажется совершенно пустой, Джонс стоит ещё несколько минут, пытаясь уловить буквально любой звук, но вместо этого слышит успокаивающей шум прибоя; Киллиан позволяет себе прикрыть глаза и успокоить свои мысли, это почти помогает.       — И, всё же. — Он слышит знакомый голос со стороны древа и, повернувшись, видит, как Пэн прислоняется к дереву, скрестив руки на груди, взгляд его жадный и полный любопытства. — Ты уже который день шастаешь по острову. Питер с легкостью взлетает на несколько сантиметров и, поддавшись вперед, изящно выгибает свою бровь.       — Ищешь нечто редкое, капитан? — Пэн растягивает губы в заинтересованной улыбке, и Киллиан опускает взгляд на белоснежные зубы Питера, — Что ты ищешь? В следующую же секунду, мальчишка возникает за его спиной, и теперь он намного ближе. Джонс тут же разворачивается, думая о том, что, наверняка, Пэн может читать мысли, сталкивается с ещё более заинтересованным взглядом мальчишки. Питер, в отличии от остальных "потеряшек", не широк в плечах и не особо высокий- напротив, он меньше, чем остальные "потеряшки", но те, все как один, боятся Пэна сильнее чего-либо на свете. Возможно, Питер Пэн- единственный в мире, кто может вселять страх и восхищение, все его "потеряшки" преданы ему собачьей преданностью, все они до единого готовы выполнять любые его прихоти и никто из них никогда не перечил ему. Киллиан в глубине своей души ненавидит в нем это, так же сильно восхищаясь им.       — Меня интересует один из "потерянных". — Киллиан не хочет ничего обсуждать или говорить с Пэном, но без Питера ему никогда не найти Бейлфаера. Питер складывает свои губы в букву "о" и теперь кажется ещё более заинтересованным, он растягивает губы в подобии... действительно похабной ухмылки, от которой по спине Джонса пробежался холодок.       — Не знал, что ты предпочитаешь мальчишек. — Пэн щурит свои глаза, отчего зелёный оттенок в них становится темнее, и азарт, тут же вспыхнувший в его глазах, кажется слишком ярким и с потрохами выдавал своего обладателя. Джонс вопросительно изгибает бровь и Питер, вновь взлетев на несколько сантиметров, звонко смеётся, держится за живот и прикрывает глаза, заливаясь, как кажется Киллиану, самым звонким смехом, и Джонс думает о том, что смеяться так может только Питер.       — Серьёзно, Киллиан, — Питер едва сдерживается от хохота, — Ты думал, отчего твои пираты постоянно рыскают тут? Они, что, по- твоему, ищут целебные травы? Ха! Джонс в недоумении несколько раз хлопает ресницами. Разумеется, были моменты, когда несколько особ из его пиратов приходили к нему с различными поводами отправиться на остров, и иногда эти самые поводы были до невозможности глупыми, но откуда, черт возьми, Джонсу было знать что...Внезапно всё внутри него обрывается, ему становится тошно, а живот скручивает от отвращения. Он порвёт любого из них, если хоть кто-то пальцем тронул Бейлфаера.       — Так что? — Питер снова опускается и теперь они находятся на очень близком расстоянии, настолько, что Киллиан улавливает сладкий запах тропических цветов, древесины и орехов. — Кто тебя интересует, Киллиан? Голос Пэна внезапно становится томным, мальчишка переходит на шепот и Джонсу кажется, что собственное имя из уст этого демона звучит слаще.       — Бейлфаер. — Киллиан смотрит прямо в зеленые глаза и только мимолётно позволяет себе скользнуть взглядом вниз, опуститься к губам, тут же поднявшись.       — Я хочу с ним поговорить.       — О! — Пэн даже щелкает пальцами и закусывает губу, оказываясь дальше от Джонса, — Тот новичок? Ох, Киллиан, ты даже не представляешь, как же он популярен. Киллиан сжимает ладонь уцелевшей руки в кулак, но ничего не успевает сказать, как Пэн всё так же продолжает.       — Даже Феликс им заинтересован. Ты представляешь? — Питер картинно дуется и скрещивает руки на груди, — А на меня, знаешь ли, совсем нет времени. — Слащавый тон обиженной жёнушки тут же улетучивается и Питер кривит свои губы в отвращении, а теперь, с расширенными зрачками своих глаз, смотрит на Джонса. Киллану кажется, что он знает этот взгляд, старается об этом не думать. Питер Пэн усмехается, и полная луна Неверлэнда серебрит его волосы, а от Джонса не скрывается тот факт, что мальчишка весь покрыт пыльцой фей. Каким же образом, такому монстру, как Питер, удаётся быть любимчиком не только у русалок, но и у фей? Черт возьми, да даже птицы его любят больше, чем свои собственные гнезда.       — Мой дорогой Киллиан, — Все так же обнажая свои белоснежные зубы, говорит Питер, медленно ступая по траве, а Джонс, словно загнанная в угол добыча, не может даже пошевелиться, — Мне так одиноко с ними. Киллиан хмурится, пытаясь переварить всё то, что говорит этот мальчишка, а Пэн уже совершает круги вокруг него, вытаптывая траву и заснувшие ночью цветы.       — Знаешь, никто из "потеряшек" не сравнится с тобой. — Пэн разочарованно качает головой, — В них нет того, что есть в тебе. То, чем я восхищаюсь. Голос мальчишки почти дурманит, Джонсу кажется, что он медленно проваливается в сон и ощущает, как сладкая пелена царства Морфея начинает его окружать, пирату кажется, что он уже улавливает сладкую негу сна, но голос Пэна ему не дает полностью провалиться. Одурманивая собой и полностью подчиняя собственной воле. Самое ужасающее в этом то, что Киллиан не против.       — И что же это? — Веки становятся тяжелыми, но Киллиан не сдаётся, пытаясь сфокусировать свой взгляд на собеседнике.       — Умение выживать. Джонс встряхивает головой, отгоняя от себя сон и сладкую негу блаженства, вызванную неизвестно чем и теперь созерцает, как Питер, словно развалившись на невидимой койке, сладко потягивается, находясь в вертикальном положении прямо в воздухе. Что же, этот мальчишка действительно волшебный.       — Чего ты хочешь, Пэн? —Голос Киллиана уставший, а единственное чего он хочет- исчезновение Пэна. Он может и сам справиться с поисками Бэя, а иметь дело с Питером- только себе дороже.       — Мне скучно, — Питер мягко опускается на землю и упирает руки в бока, — С "потеряшками" мне чертовски скучно, я ведь говорил, Киллиан, они не могут с тобой сравниться. — Питер ухмыляется, бросая по- взрослому оценивающий взгляд на Джонса, — Все эти глупые игры, их попытки хоть как-то меня развеселить или даже получить похвалу. Их желание угодить мне душит. Мальчишка кривит губы и устало садится по - турецки прямо напротив Джонса и, подперев голову ладошками, упираясь острыми локтями в свои колени, смотрит на Киллиана.       — А ты не такой. И мне это нравится.       — Лестно. Но тратить своё время на то, чтобы развеселить тебя и быть твоим шутом я не собираюсь. — Джонс разворачивается в сторону собственного лагеря, благо, по храпу Чекко можно определить где именно он находился. Удивительно, но Питер никогда не нападал на них первым. От этой мысли Киллиан фыркнул. Кажется, его слова разгневали мальчика, и он, сверкнув своими зелеными глазами, плотно сжимая свои губы и стискивая зубы до хруста, в один миг оказался прямо перед Джонсом, и пирату пришлось отступить на несколько шагов, потому что подолы его черного плаща касались ног мальчишки, а это было слишком близко.       — Тебе плевать на личное пространство других, да? — Джонс чуть ли не рычал от раздражения.       — Не много ли ты возомнил о себе, Джонс, — Пэн сжимает свои ладони в кулаки и, покачивая своими бёдрами, направляется прямо к пирату, — Неверлэнд принадлежит мне. И все тут подчиняется мне. А если хочешь жить и спасти не только свою шкуру, но и шкуру своей команды, то тебе лучше знать своё место. Джонс отлично знает свое место, его желание найти Бейлфаера сильнее, чем желание спасти собственную шкуру, пусть даже придется пожертвовать Роджером, но парня он найдет. Он молча наблюдает за тем, как черты лица мальчишки смягчаются и тот вновь растягивает губы в улыбке.       — Я разрешу тебе видеться с Бэем. Стоило только имени сорваться с губ Пэна, как Джонс тут же дернулся в сторону Питера, чуть не ли благодарно смотря на этого мелкого демона. Возможно, будь Киллиан псиной, он бы размахивал своим хвостом, и от этой ассоциации становилось тошно вдвойне.       — Но! — Мальчишка выставил свой указательный палец прямо перед лицом Джонса, — При условии, что ты будешь выполнять все мои прихоти. Договорились? Киллиан был в отчаянии, у него не было выбора, и чем дольше Бейлфаер находился в Неверлэнде, тем быстрее он забывал свою прошлую жизнь. Джонсу не хотелось, чтобы мальчишка забыл свою мать и его.       — Договорились.