Последний

-Лаи, прошу тебя, открой дверь, сейчас же! Я пойду за ним! Я пойду! Тебе все равно не удержать меня! Открой дверь! Обессиленно девушка опустилась на колени. Запертая в чулане она теперь осталась наедине с собой и своими самыми страшными предположениями. -Как он мог? – Тихо шептала она, царапая ногтями дверь. Эльфийка, держа в руках свечу, аккуратно подошла к двери, когда крики стихли. -Лемирель? – Тихонько спросила она. – Ты спишь? Ответа не последовало, за дверью было абсолютно тихо. Не выдержав, Лаи открыла дверь и вошла в маленькую тёмную комнату, сюда давно уже никто не наведывался – об этом говорили мотки паутины, клочьями свисавшие с потолка. Её подруга сидела на полу, облокотившись на стену; лицо её не выражало никаких эмоций. Лишь губы тихо, почти неслышно напевали старинную песенку: -Звезды в сиянии ночном Срываются с неба и падают вниз… -Лемирель, дорогая, – Лаи нежно провела рукой по волосам подруги. – Он вернётся. Обязательно вернётся. Лемирель словно не замечала её, продолжая петь свою песню: -Заря догадает осколками снов, И юность уходит, не скажешь «Вернись!» Лаи присела рядом, положив её голову себе на плечо: -Если тебе станет от этого легче, то это я заперла тебя здесь. Ночью, когда ты спала, я попросила брата отнести тебя сюда… Мы боялись, что ты побежишь за ним, а это опасно. -Не надо продолжать, – тихо, почти шёпотом произнесла Лемирель. – Я всё знаю. Он не хотел, чтобы я была рядом. -Охтарон любит тебя. -Любит? – Эльфийка вопросительно посмотрела на подругу. И этот взгляд Лаириэль помнила всю свою жизнь - столько боли и страдания было в нём! -Тебе не обмануть меня, Лаи. Охтарон – вечный путник, он никого не любит, никому не принадлежит. Он не полюбил меня, не любит, полюбит и впредь. -Не говори так, не говори! – Эльфийка сглотнула комок слёз, подкативший в горлу. Казалось, время остановилось в этот момент. Девушки молча сидели в чулане и плакали. Каждая из них о чем-то своём. Ведь обе в душе были глубоко несчастны. Шло время, и вот позади молодого путника уже остались многочисленные границы разных лесных королевств. -Ведь я даже не знаю, куда иду… - Сказал он как-то одному эльфу, сидевшему с ним в трактире. – Не разбирая пути, потеряв счет времени, забыв себя и всё, что было раньше. Временный слушатель не отрывал взгляда от Охтарона и лишь изредка вставлял свой комментарий: -Ты идёшь, потому что сердцем ты преданный друг. Тобой движет неисполненная просьба умершего. -О, Итилгаил, я сам уже не знаю, кто из нас двоих тогда умер. Эльф вздохнул и вылил в себя изрядную порцию вина: - Кто знает, сколько я уже так брожу по свету? -Неужели у тебя нет родных, друг? -Сестра и её сын. И только то. А ещё верная спутница. Спутница… Знал бы ты, мой сероглазый Итилгаил, какая это спутница. И какие ласки она мне дарит… А какие ночи, друг мой, тебе и не снилось! Чувствуя, что разговор переходит на весьма откровенную тему, эльф решил перевести его в другое русло: - А что, когда думаешь возвращаться? -Когда об этом подумает моё сердце. Бесконечные дороги несли Охтарона по всем королевствам. Сколько времени так продолжалось – одному только Эру известно. Сколько походов, набегов на врага, который вновь возобновил попытки стереть с лица земли все эльфийские города и деревни! Летели дни, недели, затем года. И всё это время он шёл только вперед, ни шагу назад. Последний военный поход в Андрате принес ему титул командующего лучниками. Дальнейшие несколько лет Охтарон водил войска на защиту других королевств, и все это время – ни одного письма домой. Лишь от своих воинов он узнавал последние новости Ирматула. Враг не добрался туда и в городе мирная обстановка, наверняка жители и не знают о том, что снова настало время войн и политических распри. -Назад пути нет. Нет права. Нет жизни для себя… - Размышлял Охтарон стоя у окна своих личных покоев в ожидании военачальника. – Имлад, наверное, уже большой, будущий воин, он обязательно должен добиться успехов на военном поприще. Только кто же научит его метко стрелять? Лемилирель… Эльф мечтательно закрыл глаза, представив перед собой лицо своей прекрасной спутницы: - Конечно, если сама она сейчас не на войне. Перед глазами сразу встали картины прошлого, дни, когда они упражнялись во владении мечом, тогда он выбил из её рук оба кинжала и прижал к горлу свой меч. "-Мечом должен управлять разум, а не мускулы» - сказал он тогда… Разум…" -Моё почтение, господин. – Звонкий мужской голос вывел Охтарона из раздумий и заставил немедленно оторваться от окна. Перед ним стоял высокий статный эльф. -Моё имя – Итилгаил. И кажется, мы с вами уже встречались… -Неужели, мои глаза обманывают меня… Итил, ты ли это? -Я, мой друг, именно я. Эльфы крепко обнялись, как будто были знакомы всю свою жизнь. -Я совсем и не узнал тебя, Охтарон. Только слава о твоих военных подвигах разлетелась на много миль вокруг. Моё любопытство взяло верх, хотелось лично познакомиться с этим командующим лучниками. Ведь твой отряд одержал уже не одну победу. -Я и подумать не мог, что ты – военачальник! Прошу, расскажи мне, как ты живёшь? - Охтарон предложил своему новому другу присесть в кресло и налил вина. -В моей жизни ничего не меняется, всё по-прежнему. Сам ведь знаешь, жизнь воина – мечи да кровь. Вот получил недавно письмо от жены – сын у меня родился. -Уверен, он будет похож на отца во всем. – Произнёс Охтарон, поднося кубок к губам. – Да поможет ему Эру! Напиток приятно обжёг горло и растёкся по всему телу теплом. -Ну а что же ты? Если память осталась верна мне, ты шёл в Темнолесье, исполняя последнюю просьбу друга? -Всё верно. Только война, Итилгаил, война не дала мне времени. Белокурый эльф понимающе склонил голову и на несколько минут в комнате повисло молчание. -Ну а что же твоя спутница? Рассказал ей, о том, чего добился? Глаза Охтарона погрустнели, он нервно встал с кресла и подошёл к окну: -Признаюсь, я не писал ей много лет… Ни сестре, ни ей. Итилгаил последовал примеру друга и встал рядом с ним: -И неужели, в сердце твоём нет больше ей места? Неужели разлюбил? -Я люблю её, она – прекрасная. Только мне стыдно за свой поступок. Ведь я ушёл, не сказав ей ни слова, ещё и заперев в чулане. Думаю, письмо моё окажется в огне в ту же минуту, как попадёт ей в руки. Эльф положил руку на плечо Охтарона. Он всё понял и слова здесь были не нужны. В эту минуту в комнату ворвался молодой воин с криками: - Господин Охтарон! Враги! Они прорывают оборону!