***
— Бездельники, чем занимаетесь? — открыв дверь со зверским грохотом, проговорил Хаджиме. За ним, как верный мальчик на побегушках следовал Сейтаро с небольшой стопкой бумаг. Войдя в камеру, первый красавец Намбы дружелюбно поздоровался с заключенными. — Что здесь происходит? Удивление надзирателя можно понять. Казалось бы, что его ничем не можно пронять и выбить из колеи, но не тут то было! За дело взялись профессионалы беспорядка и виртуозы хаоса. Сугороку даже готов признаться, что даже растерялся. Всего на несколько секунд, но все же. Сразу видно — мастера своего дела. А что же так удивило сурового надзирателя? На своих цветных футонах, с видом первой значимости и важности самой королевы Британии восседали четверо заключенных, жители этой камеры. На их лицах была непонятная жижа болотного цвета с резким запахом не самой свежей рыбы. Их веки были прикрыты самыми разными фруктами и овощами. Уно обошелся банальным огурцом, Рок тоже, вот только один кусок с левого глаза он успел съесть, второй только готовил к такой же неизбежной участи. Нико положил дольки апельсина, ему это очень шло, да и к тому же это в его неповторимом стиле. Джуго выделился со своей гетерохромией даже тут, на одном глазу лежал кусочек помидорки, на другом огурца. Хаджиме как и любой адекватный человек залился диким хохотом. Сейтаро лишь прикрыл половину лица бланками, но не посмел смеяться над заключенными, еще не дайте боги получит. — Че совсем охренел?! — крикнул Джуго. Дальше в бедного Танабату полетели все предметы, которые попадались заключенным под руки. — За что? — проныл охранник, надеясь, что справедливость все-таки восторжествует и его оставят в покое, ну или хотя бы просто забудут о нем. — Успокоились живо! — рыкнул Хаджиме и ребята тут же прекратили посылать «воздушные поцелуи» в сторону Сейтаро. Красавчик был готов расцеловать начальника за свое спасение, вот только его грозный вид отбивал все желание. — Ладно одиннадцатый, я привык видеть его рыло разрисованным какой-то дрянью. Ладно двадцать пятый, он как ребенок, да еще и тупой, наверное решил, что это макияж героев или последний писк моды, черт знает, что творится в его больной башке. Ладно, шестьдесят девятый упал лицом в еду, запах отбивает все желание узнать, какое название у этого блюда. Но, пятнадцатый, от тебя я такого не ожидал. Я то думал, чего это ты так заинтересовал моего брата, но теперь я кажется понимаю… — Бедный Джуго, его уже второй раз за день называют петушком, — со вздохом проговорил Уно, находящийся за спиной шатена. Ему в такт поддакивали Нико и Рок, попутно шепча какие-то сочувственные фразочки, которые больше смахивают на подколы. — Вас, между прочим, тоже к голубям причислили сегодня утром! — Ну Цукумо и гад, — отвернувшись к стеночке прошептала треть жителей этой камеры. — К чему вы так раскрасились, барышни? Неужели решили побороться с Сейтаро за титул первого красавца? Слышал? — обратился Хаджиме к подчиненному. — У тебя появились серьезные конкуренты. — Не стой из себя дурака, Хаджиме, — с ухмылкой протянул пятнадцатый. — Мы все знаем. — В начале сними салат с моськи, а уже потом угрожай своим важным видом. И что это еще за «все знаем»? Узнали, кто по ночам ворует еду со столовой? — И так все знают, что это Рок, — Нико выставил указательный палец вперед и внимательно смотрел через дольки апельсина на надзирателя. Это выглядела очень эпично, учитывая, что за его спиной Уно пришлось удерживать второго американца, который не очень обрадовался тому, что его друг рассекретил его, ну или говоря по — проще: сдал с потрохами. — Мы говорим совершенно о другом. — Какого ты нам не сказал, что приезжают бабы?! — Уно надоело, что все происходит чрезвычайно медленно, а ему так не терпелось выразить свое недовольство. — А вы об этом, — со скучающим видом Сугороку отвернулся от ребят. В его сторону сразу полились потоки нецензурной брани и просьбы о том, чтобы рассказали о гостях поподробнее. — Вам дали неверную информацию. Приедут не «бабы», — разочарование парней невозможно описать словами. Они так не расстраиваются, даже когда им не удается сбежать от своего надзирателя. — К нам приедет парочка девушек. Они будут работать со всеми поровну. Это не означает, что как только они переступят порог тюрьмы, их отдадут в ваши грязные лапы. Будет лишь пара — тройка сеансов, ну или больше, если понадобится. — Как сделать так, чтобы понадобилось? — у одиннадцатого загорелись глаза. — Нужно быть просто неописуемо тупым. Вам не о чем переживать. Да и к тому же, начальница Хякушики попросила, чтобы первыми с кем они провели сеанс были вы. — О! Круть! — громкий крик ребят был слышен и в соседних камерах. — Но если на вас поступит хоть одна жалоба, то вы девушек даже в журналах и манге не увидите. Кажется у ребят случился микро-инфаркт от такой серьезной угрозы.***
— Лян, тебе письмо от шестьдесят девятого из тринадцатого корпуса, — Инори протянул тренирующемуся китайцу небольшой персиковый конверт украшенный небольшими анимешными окорочками. — От Рока? — сам у себя спросил шатен. — Да-да, — отмахнулся охранник, включая телевизор, находящийся в камере. Лян открыл конверт и прочитал, что там было написано. Обжора уложился всего в два предложения, какая лаконичность. Не зря говорится: «Краткость — сестра таланта». — Что там? — приоткрыв один глаз, спросил парящий в воздухе Упа. — Я очень сильно сомневаюсь, что все правильно понял, но похоже в тюрьму завезут девушек, как написал Рок «…целых две и живых…», — у номера два нервно дергался правый глаз. — Хм, разве в Намбу сажают и девушек? Здесь только одни парни, ну в научном центре старуха и ее изобретение — робот, а так ни одной заключенной. — Не знаю, — флегматично пожал плечами Лян. — Да какая разница, — зевнул Ци. — Девушки — уголовницы не в моем вкусе. Да и к тому же, страшно с убийцей жить. Ты ей скажешь, что суп пересолила, а она тебя ночью подушкой придушит. Моя мама еще говорила, что жена, это такой человек, который, если ты начнешь задыхаться, спасет тебя, а не наоборот. У Ляна и Упы не было слов. Вроде как и права была мать их соседа, но все-равно какой-то неправильный пример. — А… Выходит заключенные Хаджиме уже знают, — Инори не отрывался от просмотра телевизора. — А я думал, что у него там все серьезно, — саблезубый вздохнул. — Это не уголовницы, а психологи, они будут работать с вами блюстителями законов и с нами защитниками слабаков, то бишь надзирателями и охранниками. — Вот как… — протянули парни. — Ей, пятьдесят восьмой, тебе письмо от двадцать пятого, — в камеру влетел Самон. Его внимание сразу же привлек бездельничающий подчиненный. Пару пинков и Инори, словно по взмаху волшебной палочки, превращается в трудоголика, похлеще чем Хаджиме. — Вот, держи. Упа развернул миленький бледно-розовый конвертик с кучей наклеек разных аниме персонажей и еды разных стран, в частности Японии и Китая. — Что там? — поинтересовался Лян, догадываясь, что в письме будет та же информация, что и в послании от Рока. — Тоже говорит о девушках, естественно, опуская тот факт, что они психологи, а не заключенные. Еще просит быть его учителем. Ну и настырный малый. — Прямо как ты, — перевернувшись набок, проговорил Ци, за что получил злобный взгляд от Упы. — Тут еще что-то, — пятьдесят восьмой вытащил из конверта еще один лист. Там был детский рисунок. Криво нарисованные и раскрашенные цветными карандашами Упа и Нико, взявшись за ручки гуляют, по всей видимости, по какому-то полю с цветами. — Сколько ему лет? Он что с ясельной группы попал в Намбу? — По-моему, очень даже мило, — с улыбкой сказал Лян. — Дарю!***
— Хани, дорогой, ты слышал? — спросил Труа. — Ты о чем? — удивленно хлопал глазами самопровозглашенный первый красавец Намбы. — Мицубо сказал, что вся тюрьма галдит о приезде двух девушек. — Правда, — в ответ кивок. Восемьдесят второй пригладил непослушные волосы на голове и улыбнулся. — Ну, мы то понимаем, какие два красавца, смогут покорить их сердца.***
— Прошу, — проговорил Сейтаро, галантно открывая дверь перед гостями. Первая вошедшая девушка признательно кивнула парню. При таком не заурядном движении головой несколько волосинок из каре ванильного цвета начали лезть в голубые глаза. Она тут же убрала непослушную прядь за ухо. Смуглая кожа прибавляла девушке таинственности и шарма. Она присела в одно из тигровых кресел розового цвета в комнате для охранников. Вслед за ней вошла шатенка, ее волосы доставали до пояса и гармонировали с бледностью ее кожи. Зеленые глаза, по цвету напоминающие кошачьи уставились на Танабаку. Она улыбнулась, сделала реверанс и поблагодарила интеллигентного юношу. — Ну что же, — обратил на себя внимание надзиратель. — Начнем. Я — Хаджиме Сугороку, надзиратель тринадцатого корпуса. Будьте так добры и представьтесь тоже. — Сандра Милкович, — кратко бросила блондинка. — Лилия Ли, — представилась вторая. — Ваши национальности? — Англичанка. — Украинка, — поймав на себе взгляд Хаджиме и Сейтаро, она поняла, что нужно объясниться. — У меня папа иностранец. — Китаец, — догадался Сейтаро. — Нет, американец. За дверью послышался непонятный шорох, заставляя присутствующих обратить на себя внимание. Не прошло и пары секунд, как в комнату ввалились заключенные из тринадцатой камеры тринадцатого корпуса. — Ей! Вы какого тут шляетесь?! — Хаджиме был зол. Еще не хватало, чтобы эти девушки доложили начальнице о том, что заключенные не сидят в камере, а разгуливают, словно охранники, а может вообще испугаются, что их прирежут какой-то темной ночкой и уедут от греха подальше. Ребята не слушали, что говорил надзиратель. Они давно привыкли, что тот что-то бурчит. Ну, человек он такой, они уже привыкли пропускать большинство его слов мимо ушей. — Скажите хоть что-нибудь. Бесполезно, они во все глаза смотрели на представительниц прекрасного пола, словно никогда не видели их. Ребятам было плевать, что подумают, ведь в этот раз это настоящие девушки, а не переодетый брат Хаджиме. Блондинка быстро потеряла интерес к пришедшим правонарушителям и повернулась к надзирателю, ожидая продолжения собеседования. Лиля улыбнулась ребятам, помахала им ладошкой, здороваясь. И произошло чудо, ребята воскресли. С нескрываемой радостью подошли к девушкам, начали засыпать самыми разными вопросами из-за чего голова начинала идти кругом. Стальной кулак Сугороку «погладив» нарушителей порядка по голове, заставил их немного успокоиться. Веские доводы надзирателя были недостаточно, убедительными, чтобы отправить квартет в их «квартирку». С условием того, что ребята не будут мешать им разрешили остаться здесь, только к психологам нельзя было подходить на расстояние ближе 10 метров, Хаджиме за этим лично наблюдал. Было еще несколько вопросов, ответы на которые заключенные запоминали с точностью слово в слово. — Итак, теперь Сейтаро вас проводит к вашему временному жилью… — Зачем напрягать нашего плаксу, мы сами можем их проводить. К тому же, мы спим на полу в футонах, а наши кровати пустуют. Мы не обидимся, если придется разделить с ними жилье, — Уно позволил себе слишком дерзкую выходку, приобнял девушек за плечи, за что мгновенно получил от Сугороку. — Кто-то еще хочет что-то сказать? — с явными нотками угрозы спросил Хаджиме. — Мне снятся кошмары, я думаю, если я лягу спать с ними, то меня не потревожат плохие сны, — с самым жалобным видом, на который он был только способен проговорил Нико. — Отлично, Нико, они ведь мозгоправы, их это заинтересует, — Джуго показал другу «класс». — Хорошо, — радостно кивнул двадцать пятый, все-таки приятно, когда оценивают твой актерский талант. — Вы сами себя выдали, идиоты, — Сугороку отправил в нокаут анимешника и японца.