Заложник

«Братоубийство – грех», - наставительно заявил колдун и поделился со слушателем десятком баек о том, сколько раз хотел поубивать собственную родню и что его останавливало. Впрочем, последний пункт свел на нет все морализаторство, потому что, как с удивлением заметил сам Торак, папаню его чаще спасала увлеченность бастарда каким-нибудь исследованием или банальная лень. Впрочем, долго предаваться размышлениям на данную тему заговорщики не стали, тем более что убивать братца не было нужды – тот вполне успешно выкопал себе могилу своими действиями. Его план был практически идеален. Медленно, незаметно травить отца так, чтоб это походило на смерть от болезни. Заполучить Светлый лес в качестве автономной провинции – компромисс, который многих не устроил, но недовольство, что характерно, обрушилось на действующего правителя. Отослать родного брата к светлым наместником. Убить его, подставив при этом светлых – ну а кому еще выгодна его гибель? На этом фоне то, что правитель сляжет, не будет выглядеть неестественным: сперва подкосила война и длительные переговоры, потом болезнь, а тут еще и смерть младшего сына… Пока его величество безуспешно пытаются вылечить, верные люди Рироэля вырезают правящую верхушку противника, а также потенциальных лидеров, вокруг которых могут сплотиться светлые. После чего наследник лично возглавляет армию, которая окончательно сломит всяческое сопротивление. А правитель Темного леса тем временем мирно скончается в своей постели, не дождавшись добрых вестей. Финальный акт: король умер, да здравствует король! Занавес. И одна деталь, способная все испортить. А именно – заложник от Светлого леса. Оказалось, устроить заговор, имея в союзниках мага, ужасно легко. Роаналь не успел опомниться, а шестеренки уже завертелись… - Если у вас все настолько просто, почему нет ни одного королевства, которым бы правил маг? – поинтересовался он как-то. - Слишком муторно. Бумаги, министры, финансы, политика, армия, потому что, будь ты хоть трижды великим магом, в одиночку от всех не отмахаешься… На колдовство не останется времени. И даже не столь важно, что ослабевшего чародея быстро прикончат, главное, что ни один из нас не согласится бросить свои исследования. Волшебство, оно как бы… затягивает. В итоге так вышло, что в течение некоторого времени парочка была вынуждена проводить почти все свободное время вместе. Дела закончились, необходимость безвылазно торчать в спальне отпала. Но уходить не хотелось… Кончилось тем, что отвыкший от праздности разум начал изводить сам себя нелепыми предположениями: «А вдруг? А если?» - и ранее спокойный и уверенный принц медленно, но верно стал превращаться в издерганного невротика. Когда дело почти дошло до истерики, ему в грубой форме порекомендовали занять чем-нибудь мозги и не бесить окружающих. И он занял. Наверное, это можно было считать изощренной формой мазохизма: смотреть, фантазировать, но ни в коем случае не касаться… Иногда, глядя на расслабленное лицо спящего мага, на подрагивающие ресницы, короткие и пушистые, на уголки рта, приподнятые в чуть заметной улыбке, Роаналь представлял, как медленно вытянет из подушки длинное перо и проведет им по золотистой коже – от виска по щеке вниз, на шею, пощекотать кадык, усмехнуться, когда он дернется при сглатывании, и перейти к ключицам. Обвести их, как кистью, рисуя невидимые узоры, замереть, когда спящий вздохнет и завозится, отворачиваясь, вернуться назад и коснуться кончиком пера контура губ. Не удержавшись, провести по ним пальцем и тут же отдернуть руку, застыв, напряженно вглядываясь, не наморщит ли Торак нос, как делал всякий раз, когда просыпался. Простояв в напряжении некоторое время и убедившись, что чародей и не думает открывать глаза, осмелеть и, низко-низко нагнувшись, вдохнуть терпкий травянистый аромат – зверобой, полынь и, почему-то, корица – исходящий от рыжеватых волос. Слегка прикусить острый кончик кургузого уха. И снова выпрямиться. Провести пером по переносице, губам, подбородку, вниз к ямочке между ключиц. Другой рукой распустить шнуровку у ворота рубахи, скользнуть в вырез сначала пером, а после и пальцами, поднять голову и… столкнуться с неожиданно ясным взглядом разноцветных глаз. Не отводя взгляда, поддерживая контакт, как с диким зверем, опуститься рядом, забыв про перо, провести по груди раскрытой ладонью, обнажая еще сильнее, а после обжечь дыханием, обвести языком сосок, легонечко сжать зубами… И, услышав глухой низкий стон, сорваться с цепи. Или иначе. Когда Торак сидит за своим столом, как приклеенный, скользит внимательным взглядом по строчкам очередной книги, игнорируя присутствие принца, словно намеренно дразнясь. Подняться с постели, прихватив мягкий, но крепкий пояс от халата. Подойти. Встать за спиной, чуть пригнувшись, якобы вглядываясь в текст, как иногда делал раньше. А после одним движением ухватить, вздернуть за шиворот и повалить на стол, связывая за спиной руки. Жарко выдохнуть в ухо. Прошептать пошлость. Выслушать взбешенный матерный посыл и рассмеяться негромко, прижав тонкого в сравнении с тренированным воином чародея к столешнице. Ладонями по бедрам, по напряженному животу под рубахой и запустить руку в штаны, одаривая пока еще вялый член грубоватой лаской. И пусть ругается, извивается, пусть шипит, как взбешенный кот… Свободной рукой обнять крепко, чтоб захрустели ребра, тереться пахом об оттопыренный зад, ласкать все, до чего можно дотянуться, бездумно и жарко, оставляя на чужой шее пылающие засосы. Объять все и сразу, захватить, подчинить, сделать своим и только своим. Спустить штаны, свои и чужие, подготовить на скорую руку, благо нужные масла под рукой – спальня. Толкаться пальцами в горячее нутро, с наслаждением впитывая гортанные стоны: боль смешанная с удовольствием. А после заменить их на собственный член. Горячо, сильно, сладко, бездумно, больно, хорошо… - Я знаю, что мысленно ты меня уже много раз раздел и поимел во всех позах, - роняет чародей, перелистывая очередную страницу. В реальности нет ни жара, ни удовольствия, лишь мерно тикает маятник очередной гномьей игрушки да шелестят страницы. – Но – нет. А иногда фантазия ограничивается тем, чтоб просто подойти и поцеловать, имея на то полное право. Пожалуй, это была самая болезненная фантазия… Торак все еще не оставил идею расторгнуть навязанный брак. Ну, независимые маги потому и звались независимыми, что не терпели над собой безоговорочного контроля и не покорялись обстоятельствам. Но, в конце концов, можно же на секунду представить, что этот брак был их собственной идеей? Или нет?.. Хорошо, что неповоротливая махина дворцовой интриги сдвинулась с места прежде, чем Роаналь начал снова себя накручивать. Это было совсем нетрудно: словцо здесь, обмолвка там, и вот уже среди придворных гуляет сплетня: его величество отравили. Слухи штука такая, сколько с ними не борись, а где-нибудь все равно о чем-нибудь шепчутся. Это было прямо непозволительно просто: капля магии, крошечный подкуп, и нет больше у кронпринца отряда верных соратников, услали его на неспокойную границу с новой провинцией. Что сделать – политическая необходимость. А после, как в шахматной партии, оставалось только дождаться, когда противник сделает ответный ход… И они дождались. Когда за дверью загрохотали тяжелые шаги, Торак поднял голову и переглянулся с принцем: - Началось. И тут же кто-то требовательно замолотил кулаком в дверь. - Альвего! Торак Альвего, ваше присутствие срочно требуется в королевской опочивальне. Немедленно откройте! - Уважь страждущих, пока они окончательно не сбесились, - бросил Роаналь, натягивая камзол. И добавил, пока маг неспешно шел к выходу: - А вообще, бесценный братец сориентировался довольно быстро. - Умная сволочь. Прежде чем открыть дверь, полуэльф дождался, когда владелец комнаты окажется рядом с ним. А тот воспользовался случаем, пока их не окружили посторонние, не посвященные в коварные планы, и пихнул мага локтем, полушутливо спрашивая: - Надеюсь, ради этого тебе не пришлось с ним спать? - С этой приторной дрянью? – скривился чародей. – Фу, ну и фантазия… И, наконец, впустил в комнату конвой из доброго десятка дворцовых стражников. Скептически осмотрел и хмыкнул, явно выказывая отношение к подобной «охране». - Ведите, что ли, - после чего вышел в коридор, следуя за расторопным лакеем. - Ваше высочество, - Роаналь перевел взгляд на главного в этом цирке. – Вам также придется проследовать с нами. Стража, присланная совсем не ради колдуна, осталась на месте, цепко следя за принцем. Тот с трудом сдерживал довольную ухмылку: первую часть спектакля братец разыгрывал, как по нотам, даже не зная сценария. Торак втерся к нему в доверие – сыграл на жадности, «предпочтя» младшему принцу наследника, а тот, склонный подозревать в других собственные пороки, радостно на это повелся. Пришлось выждать, прежде чем Рироэль предложил ручному, как он считал, чародею помочь в небольшом дельце, но и здесь все вышло довольно гладко. Отчего так, младший ви’Грасса понятия не имел – супруг не распространялся, а он и не спрашивал, видя, как брезгливо передергивается полуэльф всякий раз, когда речь заходит об этом. Но как бы то ни было, слухи спровоцировали братца спешно переменить планы. Нынче Роаналь был уже не невинной жертвой, а злостным отравителем… И Торак должен был оказаться тем, кто подтвердит это. Пробираясь неожиданно пустынными коридорами к покоям отца, Роаналь чувствовал, как тонкой струйкой в жилы вливается страх. Забавно. Он не боялся, когда рассказывал магу план, и когда тот часами торчал в обществе змеи-Рироэля, даже валяясь без дела в собственной спальне и накручивая себя, он беспокоился о чем угодно, но не о возможном предательстве. А вот сейчас, когда его простенькая, но действенная задумка вплотную приблизилась к финалу, его одолели сомнения. Зачем вообще Тораку все это нужно? У кровати правителя – уже явно мертвого – собрался целый консилиум: лекари, родня, министры, охрана, слуги… В изголовье стоял Рироэль собственной персоной и вид имел скорбно-торжественный. Но кто, как не родной брат, которому в свое время старший попортил немало крови, сумел бы разглядеть под этой маской черное торжество? А может быть, и не черное. Просто Роаналь не слишком-то любил бесценного родственника… Когда младшего принца под конвоем ввели в комнату, Торак уже колдовал. Как ни странно, при виде сосредоточенного лица мага, Роаналя слегка отпустило. Ну, в самом-то деле, какой смысл волноваться, если изменить все равно ничего нельзя? Так что он длинно выдохнул, расслабился и решил до поры плыть по течению… - Итак, - нацепив пафосную мину балаганного фокусника провозгласил Торак, закончив непонятные манипуляции над телом. – Иллюминации не будет. Если кто рассчитывал на красочное представление, попрошу на выход. Если кто мне не доверяет, советую ознакомиться с положением о магических договорах. Если кто… а впрочем, Мрак с вами. Не тратя лишнего времени на идиотов, сразу назову имя. Ваш злостный отравитель… Повисла картинная пауза. Присутствующие затаили дыхание. Кто-то отчетливо выругался. Рироэль, торжествующе щурясь, смотрел на брата, тот – на колдуна. Полукровка все молчал, нахально улыбаясь и, кажется, находя извращенное удовольствие в исходящих от эльфов волнах нетерпения и почти-ненависти. - Рироэль ви’Грасса. Мгновение тишины и – взрыв: - Что?! Да как… Невозможно!.. А громче всех звучало яростное шипение наследного принца. - Клевета! Да как ты смеешь так нагло лгать, мерзкий ублюдок?! - Положение, положение о магических договорах, - безмятежно напомнил Торак о зачарованной бумаге, вынуждающей колдунов строго следовать оговоренным условиям. Иначе их бы просто никто не нанял. Из опасения. – Я не могу лгать. Не в этом вопросе. - Ты не подписывал договор! - Тогда зачем твое высочество меня пригласило? Чтоб я очернил кого-то? Ай-ай, как нехорошо… Роаналь, о котором все благополучно забыли, лишь закатил глаза, пробираясь сквозь толпу к первому советнику. Обычно чародей был более уравновешен и не страдал тягой к излишней показухе, но иногда, особенно когда кто-то умудрялся его раздраконить, общаться с ним становилось попросту невозможно… Вот как сейчас. - Стража, схватить его! - И что, вы вот прям все сейчас и наброситесь? – восхитился маг. – На одного меня?! Ну, что сказать, смело. Но, может, все-таки дождетесь подмоги? А то мне как-то неловко будет вас бить… Пока полуэльф ерничал, второй заговорщик все же достиг цели. Крепко сбитая группа первых лиц королевства сперва встретила его настороженно, но стоило помахать перед носом советника одним специфическим документом, как отношение резко переменилось. - Стража! – властный голос прокатился по комнате, мгновенно пресекая зарождающийся беспорядок. – Немедленно арестуйте наследного принца Рироэля по подозрению в убийстве короля! - А договор я все-таки подписал, - осклабившись, колдун вбил последний гвоздь в крышку гроба окруженного принца. – С твоим младшим братом. - …и в этот скорбный час должны мы не раздувать огонь вражды, а сплотиться перед лицом общего врага… Роаналь в церемониальном облачении стоял перед зеркалом, в последний раз проговаривая заготовленную для коронации речь. Волновался ли он? О, да, Мрак порази! Если бы не впитанные с молоком матери понятия о чести и достоинстве, он уже трясся бы как осиновый лист. Но полученное воспитание, вкупе с новым общественным положением, обязывало, и все, что без пяти минут владыка Темного леса мог себе позволить – нервно теребить манжет, вспоминая давно заученный текст. - Отличная речь, - зевнул Торак. Он, похоже, недавно проснулся и чувствовал себя замечательно. Еще бы, это же не ему предстоит вскорости принимать регалии власти на глазах у толпы народа… - Долго сочинял? - Порядочно, - буркнул эльф, загоняя поглубже недостойную зависть. Мандраж даже не собирался стихать. - Про «врага» особенно красиво. К чему бы это? - К объединению эльфийских территорий. Чтобы обосновать его нужен кто-то третий, кому можно отправиться всем скопом бить морду. А так как с людьми мы и без того воюем перманентно… Словом, никто и не удивится. Не хочу, как отец, все правление трахаться с этой войной. - Грубовато, - оценил маг. – Но верно. Хотя при советниках так лучше не изъясняйся. - Да пошел ты… - огрызнулся Роаналь. - Ууу, как все плохо-то. Да ты расслабься, подумай о чем-нибудь… отвлеченном. Например, придумай мне какую-нибудь должность. Потому что придворный маг – это пошло. Не хочу быть придворным магом. Ви’Грасса – с некоторых пор единственный в своем роде, потому как за покушение на жизнь особы королевской крови полагалась смертная казнь – устало вздохнул. Он, в принципе, понимал, что колдун пытается помочь, отвлечь его как-то. Вот только толку от этого было чуть. - Лучше расскажи, что там с твоими родственничками. Согласились? - А куда им деться? – философски заметил Торак, пристраиваясь в кресле. Дни перед коронацией были наполнены делами и беготней. Судьба главной занозы оказалась решена довольно быстро – заговорщики к этому сладкому мигу готовились особенно тщательно, чтоб рыбка не сорвалась с крючка в последний момент, но кроме Рироэля был еще целый ворох мелкой шушеры, которую требовалось отловить и распихать по камерам. Занимался этим в основном чародей. Ему, как ни странно, это казалось занятным… Если честно, Роаналь даже вникать не хотел, как он этих несчастных разыскивал и какие из своих разработок применял в процессе поимки. Ну, как бы то ни было, правосудию требовались преступники, полуэльфу – подопытные, и не было ничего смертельного в том, что эти две категории объединились. Помимо этого пришлось решать еще один вопрос, а именно, кто все же будет управлять автономной провинцией, являвшейся некогда Светлым лесом? Будущий король, конечно, для себя уже твердо решил, что объединит проклятый лес, чего бы ему это ни стоило – хватит, насмотрелся в свое время на весь этот геморрой! – но до благостного мгновения требовалось как-то контролировать ситуацию с противоположной стороны. Но соратников, кроме мага, которым можно было доверять в полной мере, у Роаналя пока что не было. А Торак становиться наместником категорически не желал. Зато предложил припахать к делу собственную венценосную родню… Читай – запугать. Это было явно личное. Тонкая месть отцу, убить которого так и не дошли руки. В это дело уже сам маг сознательно не позволил никому влезть, докладывая только о результатах. - Назначай братца моего, который-самый-старший. Имя, уж извини, запоминать не стал. Дело принципа. - Почему его? - Потому что не папаню. А то уж очень ему хотелось… А из оставшихся брат там наиболее подходящий. Припомнив единственную личную встречу с семейством Лилиэня Альвего, эльф был вынужден согласиться. - Ваше высочество, ваше высочество! – панически раздалось за дверью покоев. – Пора! Переглянувшись с магом и тягостно вздохнув, Роаналь двинулся к выходу. Через несколько минут должна была начаться его коронация… Ему снилось что-то неопределенное, смутное, тревожный сон, который очень хотелось стряхнуть, но не получалось. Он все куда-то бежал, опаздывал, спотыкался. Потом появилась сверкающая корона, и смутно знакомый голос начал размеренно говорить что-то о долге и ответственности, но Роаналь даже не обратил внимания, просто пробежав мимо. Что-то было там, впереди, нужное, важное, проступило из тумана, и он уже протянул руку, чтобы схватить это, но… Что-то бряцнуло над самым ухом. Роаналь проснулся. Темная фигура согнулась над прикроватным столиком. Длинная, особого плетения коса, переброшенная через плечо, покачивалась совсем близко. Ноздрей касался тонкий запах зверобоя, полыни и, отчего-то, корицы… Рывок! И вот уже колдун распластался под ним, вдавливаемый в перину всем весом. - Чего шуршишь? - Да так… - неловко пожал плечами. В темноте разноцветные глаза казались одинаково темными, и это неожиданно… завораживало. Покрепче сжав чужие запястья, эльф впился поцелуем в тонкие губы. Прикусил, скользнул языком внутрь, обвел ряд не по-эльфийски острых зубов, коснулся неба… и отстранился в тот же миг, как Торак ему ответил. - Не отпущу. Не сегодня. Что будешь делать? - Лежать бревном и получать удовольствие, - осклабился полукровка. Вот, значит, как?.. Сам напросился. На этот раз ни один из них не собирался останавливаться на полпути. И «лежать бревном», как обещал, чародей не стал: сам втягивал в поцелуи, выгибался навстречу, обхватывал ногами и настырно лез руками, куда не просят, так что, в конце концов, Роаналь не выдержал и прижал их над головой к постели. Было жарко, и одеяло отправилось на пол. Было тесно, и подушки одна за другой полетели следом. Было хорошо… Гладить – везде, куда дотянешься. Целовать – до багровых пятен, до затмения разума. Выстанывать имя – хрипло, негромко, на ухо или, наоборот, в полный голос, так что воздух еще долго будет звенеть. Они не спешили, хотя ни один не мог точно сказать, сколько времени прошло и сколько осталось. Они изучали друг друга, неторопливо, со вкусом, обращая внимание на детали. Хотя оба знали, что одного раза в любом случае будет мало. Даже если он растянется на столетия. Мягко обвести сосок подушечкой пальца. Сжать зубами и зализать нежную кожу на шее. Ладонью – с силой вдоль позвоночника, вынуждая прогнуться. Не касаясь специально членов друг друга, потому что так будет неправильно – слишком быстро и слишком скучно, – приникнуть и потереться телами, склеивая кожу, смешивая запахи, становясь чем-то единым, бездумным, раскаленным и жадным… В конце концов, кто-то из них не выдержал. Кто именно – Мрак разберет. Они столько раз перекатывались по постели, перехватывали инициативу, подчинялись и снова вступали в борьбу, что в итоге сами перестали понимать, кто из них – на самом деле – ведущий, а кто – на самом деле – ведомый. Возможно это Роаналь, наконец, подмял под себя любовника, приставил член к невесть когда растянутому отверстию и вошел, сцеловывая с губ неразборчивое шипение. Возможно, Торак сам насадился, невнятно, на выдохе, бормоча ругательства, переходящие в гортанный стон. Но двигаться они точно начали одновременно. И было лучше, намного лучше, чем в фантазиях или даже в тех редких случаях, когда начинали работать браслеты. Дыхание срывалось, сердце кузнечным молотом бухало в груди, голоса дрожью прокатывались по позвоночнику, а запах разгоряченных тел мешался с резким мускусным. И неизменной корицей. А потом все взорвалось… Роаналь не заметил, когда заснул, но проснулся он поздним утром, хотя кое-кто из чародейского племени все равно со стоном бы уткнулся носом обратно в подушку, увидав, сколько времени. Но, вопреки обыкновению, кое-кого из чародейского племени в комнате не наблюдалось. Тикала на стене гномья игрушка: вычурные часы с маятником, которые за последнее время не раз были прокляты в те моменты, когда принимались отбивать время. Комнату заливал яркий свет из незашторенных окон. На полу валялось скомканное одеяло в окружении сонма подушек. А на крохотном прикроватном столике лежал брачный браслет. «Все-таки снял», - отстраненно подумал уже король, чувствуя, как внутренности заливает склизким холодом. Его собственный браслет соскользнул с руки, стоило лишь слегка потянуть. Независимые маги. Не терпят контроля сверх необходимого для найма. Не признают авторитетов. И, по всей видимости, не заключают браков… Неизвестно, до чего мог бы додуматься эльф, не привлеки его внимание белеющая под браслетом бумага. «Так вот чего он возился…» Разворачивая записку подрагивающими пальцами, Роаналь вскользь отметил, как забавно могут иногда сплестись в одном эльфе отчаяние и надежда. «Быть тьонсом Башни я уже не смогу, так что с тебя новая должность. Ты помнишь, да, что я не собираюсь зваться придворным магом? Кровать, так и быть, можешь оставить старую, но я требую личное одеяло. Королевство не обеднеет. И последнее. Выброси трижды проклятые часы!!! Они задолбали! Не скучай, вернусь». …Далеко в море, на одиноком острове стоит прекрасная Башня магов – наиболее могущественных и независимых существ в этом мире. Каждый правитель сильнее прочих завоеваний желал заполучить под свою руку хотя бы одну проклятую тварь из этой башни. И кое-кому это все-таки удалось. Но именно об этом аспекте Роаналь, как ни странно, думал меньше всего.