Иллюзия

Оливия Тяжелым камнем боль на сердце ложится, отчего я закрываю опухшие глаза и пытаюсь унять дьявольскую дрожь, что завладела моим бесчувственным телом. Капли дождя громко стучат по железному навесному подоконнику, оставляя за собой маленькие лужицы, стекающие вниз по навесу. За окном раздается мощный раскат грома, сопровождаемый желтым разрядом молнии, бьющим в какое-нибудь старое дряхлое дерево. Порывы ветра усиливаются, и я слышу, с какой силой начинает дрожать окно. Словно он пытается открыть его и проникнуть внутрь комнаты, чтобы снести все, что попадется ему на пути. Делаю глубокий вдох и, не открывая своих глаз, продолжаю сидеть на кровати, прижав колени к подбородку. Грудь вздымается все выше и выше от частых вдохов. Сердцебиение учащается, заставляя мои руки сковаться в замок и нервно сжать кожу ног сквозь толщу серых спортивных штанов. Раскаты грома усиливаются, звуки бьющих капель дождя по подоконнику становятся громче, скорость ветра увеличивается, мой пульс набирает частоту. Не знаю, зачем я слушаю звуки живой природы. То ли хочу скорейшего наступления лета, то ли жажду ощущения нескончаемой боли, которая в данный момент превалирует над желанием приближения теплых летних деньков. Вытаскиваю наушники из ушей, кладу телефон на тумбочку и ложусь под теплый зимний плед. Сообщений от тебя не приходит уже несколько дней. На мои звонки ты не отвечаешь. Я не привыкла полагаться на свои внутренние ощущения в силу того, что в большинстве случаев, практически всегда, они ошибочны. Но на данный момент мне кажется, что шестое чувство меня не обманывает. Таких эмоций я еще не испытывала – волнение окутало меня своим тяжелым покрывалом, боль пронзила мое сердце острыми копьями, тревога сковала мои руки и ноги железными оковами. Я прикусила губу, уставилась на стену, которая вобрала на себе очертания колыхающихся ветвей деревьев за окном, и не заметила, как во рту образовался сгусток крови. Рана от укуса на губе стала сжечь. Я вытерла рукой кровь с губы и взяла телефон. В очередной раз набрала твой номер и принялась ждать, когда ты ответишь на звонок. Гудки. Ожидание. Гудки. Волнение. Гудки. Учащенный пульс. Гудки. Тревога. Автоответчик. Паника. Вскочив с кровати, скидываю с себя плед, выбегаю из комнаты, спускаюсь по лестнице вниз, хватаю куртку, надеваю сапоги и, хлопнув дверью, убегаю по заснеженной дороге. Вдыхаю ртом морозный воздух, который проникает в легкие и обжигает своим холодом. Ускоряю бег и не замечаю, как сталкиваюсь с каким-то парнем. Плечо пронзает резкая боль. - Эй, смотри по сторонам, когда бежишь, - огрызается незнакомец. Я оглядываюсь на бегу в его сторону и прошу прощения. Вдруг чьи-то руки хватают меня за плечи, когда я снова сталкиваюсь с кем-то. От испуга я вскрикиваю и оборачиваюсь на того, кто стал очередной моей «жертвой». - Эй, куда такая спешка? - Торн… Я… Извини, я спешу, - пытаюсь вырваться из его рук, но он усиливает хватку. - Что случилось? Что-то с Джо? – спрашивает Дэн, на что я отрицательно качаю головой, и он ослабляет свои «объятия». - Джим…Он не выходит на связь уже несколько дней. Я чувствую, что с ним что-то случилось, - дрожащим голосом отвечаю я. – Мне нужно проверить дома он или нет. - Хочешь, я пойду с тобой? Вдруг понадобится мужская помощь. Мой внутренний голос сразу прокричал: «Нет!», но я не торопилась его озвучить. В глубине души я очень хотела и желала, чтобы он пошел со мной. Две минуты побыть наедине с ним – это все, о чем я могу лишь мечтать. После всего случившегося мы практически перестали общаться. И я не виню его за это, наоборот, он сделал все правильно. Он посмел отказаться от своей настоящей, сильной и единственной любви лишь для того, чтобы сохранить нашу с Джо дружбу. Он принес себя в жертву, чтобы спасти меня. Я безмерно благодарна ему за это. И мне следует держаться подальше от него, но сейчас я сделаю, возможно, одну из главных ошибок, которые я когда-либо совершала. Я не могу поступить иначе как бы мне не хотелось. - Я буду благодарна, если ты поможешь мне, - едва дыша произнесла я. Дэн, сжав губы, кивнул головой и последовал за мной. Я слышала, как тяжело он дышит, видела, как он озадачен чем-то очень важным для него. Но боялась спросить, хотя догадывалась в чем причина, а точнее в ком. Мы шли быстрым шагом, боясь заговорить друг с другом. Я не решалась не то что с ним завести разговор, я не решалась даже взглянуть в его сторону. Мое тело продрогло не столько от холода, сколько от мурашек по телу, которыми оно покрывалось в его присутствии. Вжимаюсь в ворот куртки и испускаю едва слышный вздох. Когда до меня доносится звук моего имени, я наконец-то решаюсь взглянуть на моего собеседника. - Лив… Что у Джо с новеньким? – неуверенно спрашивает Дэн. Сердце пронзает острая боль ревности. Как бы я не хотела, про меня Дэниел никогда ни у кого спрашивать не будет. Мои мечты так и останутся несбыточной реальностью. Я тихо улыбнулась, сама не знаю почему, и сразу же стерла свою улыбку с лица. - Ничего. Ничего такого, о чем тебе стоит переживать, - спокойно ответила я, пытаясь взглянуть в его глаза цвета изумруда. У него хорошо получается их прятать от меня. Делать так, чтобы я не видела, что творится у него на душе. Его глаза для меня – зеркало души, которое рассыпается на мелкие кусочки при виде Джо с Диланом. И я как никто понимаю его, ведь «мое зеркало» также разбивается на острые стеклянные фрагменты пазла, которые не собрать никому, кроме Торна, стоит мне только увидеть, как Дэн смотрит на Джо, как он мучается, что не может обнять ее. - Значит, они не встречаются? – все также неуверенно спрашивает он и в его глазах загорается искра надежды…что все еще можно исправить. - Нет, - равнодушно отвечаю, но с улыбкой, чтобы он не догадался, что меня это волнует не меньше, чем его. Мы сворачиваем за угол и приближаемся к нужному дому прежде, чем он успевает задать очередной свой вопрос. Я перехожу на бег и оказываюсь на крыльце дома первой. Стучу в дверь. Никто не открывает. Стучу снова. Тишина. Начинаю двумя руками колотить по деревянной двери, но руки Дэниела, которые ложатся на мои плечи, успокаивают меня. Я оглядываюсь на него и отхожу от двери в сторону. Дэн выпускает пар изо рта и прикасается теплыми пальцами к моей щеке. Мое тело покрывается мурашками от его прикосновений, а в животе начинают порхать бабочки. Я готова отдать все, что у меня есть, лишь бы это мгновение повторилось снова. Он отстраняет свою руку от моего лица и слегка улыбается, чтобы убедить меня в наилучшем окончании нашего прибытия к моему брату. - Все будет хорошо, Лив. Я с тобой. Я с тобой. Три слова, что вызывают ураган в моей голове. Я с тобой. Три слова, что позволяют моему сердцу поверить ему. Я с тобой. Три заветных слова, что я никогда от него не услышу. Я судорожно киваю головой, заставляя его думать, будто я верю ему. Он подходит к двери, прислоняется ухом к дереву и слушает. Я наблюдаю за ним и вижу, как его зеленые глаза начинают бегать, изучая то, что находится перед его взором. Опускаю взгляд ниже и замечаю родинку на левой щеке. Возникает дикое желание поцеловать ее. Я закрываю глаза и пытаюсь прогнать неподходящие мысли, что заставляют меня мучиться от несбыточных желаний. Слышу резкий глухой удар по двери, что заставляет меня выйти из оцепенения и вернуться в реальность. Дэн стоял на пороге дома, потирая рукой ушибленное место на плече. - Так и будешь там стоять? – спрашивает он меня и проходит дальше внутрь дома. Я не решаюсь ничего ответить лишь растерянно перебираю губами, следуя за Дэниелом. Он включает свет и оглядывается по сторонам, изучая окружающую его обстановку. Я наконец-то отвожу от него свой взгляд и сосредотачиваюсь на том, зачем мы сюда пришли. - Джеймс, - кричу я и двигаюсь в сторону комнаты. – Джеймс, ты здесь? Захожу в комнату и обнаруживаю ее пустой – Джима нет. Все вещи находятся на своих местах, никаких следов борьбы не замечаю ни в комнате, ни в самом доме. Дэн возвращается в гостиную и сообщает, что моего брата нет в доме. Я хватаюсь за голову и нервно сжимаю волосы в руках. Где он? Что происходит? - Может он уехал куда-нибудь отдохнуть и поэтому не отвечает на твои звонки, - выдвигает версию Дэн и усаживается на диван. - Он – инвалид, забыл? Не думаю, что он сел в машину и спокойно уехал отдыхать. Он из дома-то никуда не выходил, - в порыве ярости произношу я, передвигаясь из стороны в сторону. - Черт, точно. Ну, значит, он с друзьями отдыхает и не хочет, чтобы ты его доставала своей опекой, - бросает очередную версию Торн. - После аварии его друзья таинственным образом исчезли. Стоило им только узнать, что он никогда больше не сможет ходить, - я опровергла его очередную идею. – С ним что-то случилось. Я чувствую. - Успокойся, - Дэн встает с дивана и подходит ко мне. Подходит так близко, что я чувствую его дыхание на своей щеке. Я задерживаю дыхание, боясь пошевелиться и прервать звук его сердцебиения. – Мы найдем его. А сейчас иди домой и хорошенько выспись, я займусь этим делом. - Дэн… - Иди домой, - прерывает он меня, - все будет хорошо. Я тебе обещаю. Мне не остается ничего другого, как исполнить его просьбу. Мы выходим на улицу, он закрывает дверь и поворачивается ко мне. Подарив мне пятисекундный взгляд, он спускается по лестнице и уходит прочь. Я провожаю его взглядом, пока силуэт не скрывается за поворотом многоэтажного дома, испускаю тяжелый вздох и направляюсь к себе домой. Мелодия раздающегося звонка прерывает мои раздумья и возвращает меня в реальность. Незнакомый номер. Пару секунд думаю, ответить или нет, но любопытство берет вверх, и я нажимаю кнопку принятия вызова. - У тебя две недели, чтобы раздобыть триста тысяч долларов, или твой брат больше никогда не скажет тебе: «Привет», - произнес мужской голос. - Кто вы? – растерянно спрашиваю я. - Триста тысяч через две недели, - снова повторяет незнакомец. - Но у меня нет таких денег. - Это не наша проблема. Твой брат задолжал нам большую сумму и не собирался возвращать. Чтобы ты знала всю опасность данной ситуации, знай, что авария была не случайна. Это – предупреждение, которым твой тупой братец пренебрег. Если денег не будет у нас через две недели – не будет и твоего брата, а потом мы доберемся до тебя и до твоей семьи. - Вы – звери. Как вы могли так поступить? – моя растерянность сменяется злостью, и я не замечаю, как перехожу на крик. - Послушай меня, девочка, это не твое дело. Просто делай то, что тебе говорят. У тебя две недели. И если об этом узнает полиция, брата своего ты получишь в деревянном ящике. Время пошло. Гудки. Я не успеваю осознать случившееся. Мое тело предательски начинает дрожать. Я закрываю лицо руками, пытаясь сдержать желание громко закричать на всю улицу, чтобы все услышали в каком безнадежном состоянии я нахожусь. Пытаюсь переварить услышанное. Почему Джим должен такую большую сумму денег? Что он натворил и в какое дерьмо вляпался? С какими людьми он связался? Тысяча вопросов кружатся в моей голове, но ни одного ответа я не могу найти. Где достать деньги? Я стою посреди пустой улицы и оглядываюсь по сторонам, пытаясь найти помощь. Голова начинает идти кругом, и все дома словно вращаются вокруг меня. Глаза наполняются слезами. Я готова вот-вот разрыдаться, но сдерживаюсь. Вытираю тыльной стороной ладони слезы и пускаюсь в бега. Правую сторону бока разрывает от колющей боли, но я не останавливаюсь. Вдыхаю ртом как можно больше холодного воздуха и бегу. Останавливаюсь перед нужным мне домом, достаю телефон и набираю сообщение. Отправить. Переминаюсь с ноги на ногу и смотрю по сторонам. По спине пробегает холодок. Меня не покидает мысль, что за мной наблюдают. Следят за каждым моим шагом. Я попала под вооруженное сопротивление и сделай я неправильный, неточный шаг – меня расстреляют. Закусываю нижнюю губу и нервно скрещиваю руки у себя на груди. Наконец-то дверь дома открывается, и из него выходит девушка, которая спешит ко мне. - В чем дело, Лив? – спрашивает Джо, подойдя ко мне. - Мне нужно триста тысяч долларов. Я не знаю, что мне делать и как их найти, - мой голос начинает дрожать, и я чувствую, как слезы выступают наружу. Джо недоумевающе смотрит на меня. После чего скрещивает руки на груди и сдвигает брови, пытаясь понять мои слова. Она чем-то озадачена. И явно не моей новостью. Ее глаза опухли от слез, но я не решаюсь спросить, что случилось. У меня есть более важная проблема. И пусть я выгляжу плохой подругой, но как только разберусь с возникшей проблемой, обещаю, я стану хорошей подругой, какой была всегда. Помогу разобраться с ее бедой, но потом. Не сейчас. Я продолжаю часто дышать, борясь с приступом истерики, который вот-вот меня настигнет. - Что случилось? Зачем тебе такие деньги? - Мне нужно спасти Джима, - выдавливаю я, сжимая свою кожу рук через куртку. - Так, давай по порядку. Что произошло? - Мой брат не выходил на связь несколько дней. Я почувствовала, что с ним что-то случилось и решила сходить к нему. Проверить – все ли в порядке. Но его дома не оказалось. Мне позвонили на телефон и потребовали триста тысяч. Якобы Джеймс задолжал им эту сумму, и если я в течение двух недель не предоставлю их, то они убьют Джима. Джо, мне нужно их достать, – слезы вырываются наружу, и я закрываю рот рукой, чтобы не закричать. Джо подходит ко мне ближе и обнимает, пытаясь успокоить. Уткнувшись носом в ее плечо, я начинаю истерически рыдать. Джо проводит рукой по моим волосам и сжимает крепче в своих объятиях. - Но это же огромные деньги. Их невозможно достать за две недели. - Я придумаю что-нибудь. Ограблю банк, но я достану эти чертовы триста тысяч. - Лив, давай я поговорю с отцом, он поможет. - Нет, - кричу я, - никакой полиции. Они убьют его. - Но, Оливия, они – бандиты. И нет гарантий, что даже, если ты вернешь им деньги, они отпустят тебя и твоего брата живыми. - Я знаю. Но я не могу допустить, чтобы Джима убили. Я никогда не прощу себе этого. Я должна попробовать. - Лив, мой отец знает, что делать. - Нет, Джо. Джеймс попал в аварию не случайно, это их рук дело. И они угрожают моей семье. Если будет нужно, я пойду на панель. Я не хочу, чтобы моя жизнь разрушилась так же, как у моего брата. Но у меня нет другого выбора. - Хорошо. Ладно. Я постараюсь помочь тебе. Но сегодня ты останешься у меня, - потребовала Джо, на что я отрицательно закачала головой. - Я не могу. Мне нужно домой. Я вытерла последнюю стекающую по моей щеке слезу и побежала прочь. Я не знаю, что мне делать дальше. Не представляю, как поступать. Забегаю домой и спешу прямиком к себе в комнату. Падаю на кровать и сжимаю в руках подушку. Куски серого снега, прилипшие к обуви, начинают таять в тепле и стекать на постель. Я лежу, уставившись в потолок, пытаюсь сосредоточиться на деньгах, но куча дополнительных вопросов сбивает меня с толку. Ворот курки душит меня, но я не предпринимаю ни одной попытки, чтобы расстегнуть молнию. Я готова сгореть в ней, превратиться в пепел, чтобы меня не нашли, но спасение брата и всей моей семьи берет вверх. Я не могу так просто сдаться. Больше часа пытаюсь уснуть, чтобы забыть все случившееся как страшный сон, который никогда не повторится. Бесполезно. Ничего не получается. Этот звонок – словно наркотик. Только о нем и думаю. Уже в который раз перекручиваю его в голове. Мое отнюдь не бедное воображение разыгрывает жутчайшую сцену окончания последнего акта. Я думаю об этом не переставая. Самые дикие мысли, которые только возможны, приходят мне в голову. Если смотреть правде в глаза, за две недели нереально достать такую сумму денег. Тем более мне – девушке, которая учится в школе. Беспомощная. При одной только мысли об этом у меня колени подгибаются. Бесполезная. Мое дыхание перехватывает от одного слова «смерть». Безнадежная. Закрываю глаза. Хочу прислушаться к тишине, быть может она мне посоветует правильное решение. Пытаюсь сосредоточиться. Ничего не выходит. Вокруг меня невыносимая мертвая тишина, которая не пытается помочь, а наоборот, загоняет в тупик ужаса. Ни звука. Из-за этого мне начинает казаться, что я уже умерла. Меня похоронили. Я достаю из кармана куртки телефон и включаю музыку. Не для того, чтобы ее слушать, просто чтобы слышать звуки. Чтобы убедиться, что я еще могу слышать. Что я еще жива. Я вздрагиваю, когда на телефон приходит сообщение. Звук оповещения возвращает меня в реальность. Снимают блокировку и читаю. Я не знаю, откуда он узнал, что мне нужна помощь, но его предложение меня заинтересовало. Отправляю ответное сообщение, убираю телефон обратно в карман, встаю с кровати и направляюсь к выходу. После звонка моя жизнь разделилась на до и после.