Egoistical (Эгоист)

      Миа не знала почему, но казалось, небеса возненавидели её.       Но, все же, её новый день начался хорошо. Ей удалось не проспать и потому побольше времени провести с отцом за завтраком, за которым он рассказывал, как прошел его вчерашний рабочий день. Она также успела на свой поезд. И хоть проехать нужно было всего четыре станции, каждый раз, когда она на него опаздывала, ей приходилось со злобой ожидать следующего, что почти всегда был переполнен. А по пути она встретила Нанами, что было редкостью, ведь подруга приезжала в школу на велосипеде, и они частенько попросту упускали друг друга.       И раз всё так чудесно начиналось, почему в этом мире… Нет – кто в этом мире решил, что в это замечательное утро её грубый сосед по парте уже будет сидеть на своём месте у окна и дожидаться её!? Ведь, если она всё правильно помнит, он никогда не отличался особой пунктуальностью.       Приближаясь к своей парте, Миа наблюдала, как словно в замедленной съемке его взгляд оторвался от неба за окном и переместился к ней, как постепенно расширялись его глаза, и как губы, скрытые за ладонями на которые он опирался подбородком, сложились в кривую усмешку.       Миа не могла этого выдержать.       – Доброе утро, Нидори!       И как же самодовольно прозвучал его голос, просто потому, что теперь он знает ее имя! Это нелепо! Хмурясь, она присела за свой стол, все ее мысли были заняты лишь одним вопросом – почему это должно было произойти именно с ней? Разве это не глупо, что этот длинный обалдуй досаждает ей только из-за одного единственного инцидента? И еще, разве он не должен отдать ей деньги за хлеб, что он посмел стащить у нее вчера?       - Эй, я сказал «доброе утро»!       Вся эта ситуация – одна сплошная нелепость.       - ... Т-ты должен мне, - она просто пробормотала эти слова куда-то в сторону, не давая понять, обращается ли она к Аомине, или к воздуху. Миа понимала, что могла бы ответить что-то остроумное, но этот момент, когда ей казалось, что синеволосый гигант возвышается над ней словно стена – даже если они оба сидели – вышиб из нее всю решительность. Она уже видела раньше, как меняется выражение его лица, принимает хмурый вид и будто бы говорит «тебе не поздоровится» или усмехающийся «эй, я буду смеяться, пока буду убивать твою семью», и это её пугало до чёртиков.       И немного о его росте. Она сама не была маленькой, но даже она чувствовала себя гномом рядом с ним.       - Что ты сказала? – глубокий хрипловатый голос Дайки заставил ее вздрогнуть, девушка рефлекторно схватилась за свою школьную сумку.       Прятаться за полным книг ранцем было не самой лучшей идеей, но на тот момент у неё действительно не оставалось ничего другого, что помогло бы защититься от его закипающей ярости. Прищурив глаза, рыжая посмела бросить на него взгляд из-за своего самодельного укрытия. На загорелом лице Аомине было такое выражение, словно ей желал доброго утра маньяк со сверкающим ножом в руке.       - … Ты должен мне деньги, - повторила Миа в этот раз немного громче.       Слегка озадаченный поначалу, он внезапно коротко засмеялся и подмигнул ей, озарённый осознанием. Его смех казался дразнящим и даже злым. У нее уже сформировалось очевидное негативное мнение о нем, когда взгляд его синих глаз обратился к ней, а улыбка стала еще шире:       - А, за хлеб, верно? Было вкусно.       И это реплика просто вышибла ее из колеи. Совершенно не то, что она ожидала услышать! Ее мозг взорвался. Боже, конечно, это был вкусно! Поэтому она и купила себе тот хлеб! И она тоже хотела им полакомиться. Но потом пришел он, чуть ли не раскрошил ее череп одной лишь своей рукой и нахально украл ее еду. Она хотела компенсации, потому что потратила свои кровные деньги, и у нее есть полное право потребовать их с него. Но вопрос в том, способна ли она произнести свою претензию вслух.       - А, принесешь мне еще в следующий перерыв.       Что?       - Прости, что?!       Наконец в первый раз при столкновении с ним, ее голос прозвучал громко и четко. Ее настроение упало еще ниже, когда до нее дошло значение сказанных им слов. Он что, только что посмел отдать ей приказ? После того, что он сделал вчера? Она все еще чувствовала ту тяжесть на своей шее под давлением его руки, и они ведь друг другу не приходятся друзьями, он никогда прежде даже не разговаривали с ней. Этот парень, наверное, шутит.       - У меня есть бенто. Но я снова хочу тот хлеб, а пойти и купить его - слишком хлопотно, - нечленораздельно произнес он, облокотившись на спинку своего стула в расслабленной позе. Если Миа была права, это прозвучало так, словно все уже было улажено. Словно это была самая очевидная в мире вещь, заключающаяся в том, что Миа должна пойти и купить для него ланч, даже при всем том, что он для нее чужой человек.       - Ты издеваешься надо мной?       Выражение лица Аомине изменилось. Он безэмоционально посмотрел на нее сверху вниз, испытывающий острый взгляд буквально буравил ее кожу и кости. В следующую же секунду кровь прилила к ее лицу. Она чувствовала, как пылают щеки и уши, а шея покрылась столь ненавистными ей красными пятнами. «Он выглядит так, словно собирается тебя убить!», - вопил внутренний голос.       Легкое дразнящее настроение баскетболиста в мгновение ока обернулось мрачным и сухим. Но вместо того, чтобы, как она уже представила в своей голове, вытащить пистолет из кармана, он снова усмехнулся ей.       - Ты и правда запала на меня, ха?       Ох, уж этот верзила и его чертова заносчивость!       Миа чувствовала, как молотком стучит ее сердце, готовое вырваться из грудной клетки и пробить насквозь сидящего перед ней надменного подростка – кстати говоря, она бы с удовольствием на это посмотрела. В который раз она подумала, что этот грубый парень собирается ее убить, но вместо этого он лишь усмехается и заставляет ее краснеть.       - Возможно, если б ты был мертвым… - тихо глумилась она, полностью отвернувшись от него.       - Что?!       - Ты должен мне деньги, - повторила Миа в последний раз, наконец-то опустив сумку на пол.       - Тц, ты не смешная, - проворчал Аомине. Его взгляд оторвался от нее и переместился к окну, видом из которого ей всем сердцем нравилось любоваться.       Это хорошо, что она ему наскучила. Значит, он потеряет к ней интерес и перестанет приставать, что приведет к тому, что все вернется на круги своя, и он снова будет ее игнорировать.… Эта мысль заставила Мию вздохнуть с облегчением. Краска постепенно сходила с ее лица, и девушка успокаивалась. Ей лишь нужно потерпеть еще немножко, и потом, вспоминая всю эту ситуацию, они с Нанами будут беззаботно смеяться.       Со звонком на урок их короткий разговор был прерван. В классе появился учитель, голос которого по утрам всегда нагонял сон. Быстро порывшись в сумке, Миа достала все нужные для урока принадлежности и приготовилась к занятию.       К ее большому удивлению монстр за соседней партой разговора больше не затевал. Это значило, что пора Математике овладеть всем ее вниманием, хочет она того или нет…

***

      То, что знакомая загорелая рука, вдруг появившаяся перед ней, заставила ее вздрогнуть, это еще мягко сказано…       Во время обеденного перерыва она решила остаться в школе. После того последнего раза, когда они с Аомине обменялись парой фраз, она почувствовала, что неприятный инцидент исчерпан, и все эпизоды связанные с ним вскоре также будут забыты.       Миа и Нанами сидели за партой брюнетки, болтая, как всегда, о том, что видели вчера по телику, а также о том странном натянутом разговоре с высоким одноклассником. Никто из них не знал, к чему это приведет, но так как предыдущая перемена прошла без происшествий, они решили расслабиться и наслаждаться своим обедом.       И так было до тех пор, пока вышеупомянутая рука не возникла прямо перед лицом Мии. В ту же секунду сердце девушки забилось с бешеной скоростью.       Девушка готова была от неожиданности подорваться со своего места и бежать. Ее ноги уже напряглись, чтобы совершить мощный прыжок и рвануться из класса. Она бы, скорее всего, налетела на несколько столов и стульев, стоящих слева от нее, но это бы того стоило, если бы отвлекло внимание ее преследователя и выиграло времени для побега. Но то, что она уж точно не ожидала увидеть на столе перед собой, так это хлеб, завернутый в пленку.       Ее глаза расширились от удивления. Это могло быть просто иллюзией, но уже через пару секунд до нее дошло, что это действительно просто хлеб. Не бомба, как ей показалось сначала, а тот самый, её любимый, с пряностями, хлеб. Настороженный взгляд смягчился, а нервы расслабились. Медленно и осторожно Миа подняла взор на человека, что возвышался прямо перед ней, и тянула шею до тех пор, пока ее глаза не встретились в зрительном контакте ни с кем иным, как с Аомине.       - … Спасибо, - пробормотала она.       Она снова чувствовала, как заливаются краской ее уши и щеки, но никак не могла от этого избавиться. Было забавно ощущать эту странную смесь страха и адреналина. А всё оттого, что ее тело инстинктивно реагировало на тяжелую энергетику, которую без особых усилий излучал Аомине.       Миа была уверена, что сейчас он обязательно скажет что-то колкое о ее раскрасневшемся лице, но в этот раз, к ее удивлению, он промолчал. Он просто пожал своими широкими плечами, и его гигантская рука легла на голову девушки, чтобы взъерошить ее рыжие локоны. После чего Аомине спокойно прошел мимо, оставив причёску Мии взлохмаченной, и безмятежно уселся на своё место, рядом с которым его дожидался взволнованный Сакурай.       Нанами молча посмотрела на подругу, после чего их взгляды синхронно скрестились на пакетике с хлебом.       - Что только что произошло? – испуганно прошептала Миа, ее плечи до сих пор оставались напряжены.       - Я не знаю, - ответила брюнетка, - не имею ни малейшего понятия.       - … Это перемирие? Конфликт исчерпан…?       - Возможно.       Миа колебалась с минуту, перед тем как взять свёрток в руки и начать разрывать упаковку, чтобы с недоверием осмотреть угощение. Выглядело нормально, именно так, как и должен выглядеть хлеб. Когда девушка набралась достаточно смелости, чтоб откусить кусочек, она почувствовала заветный вкус различных специй, таких как карри и паприка.       Она всегда питала страсть к еде, щедро сдобренной пряностями. И после того как она забыла о страхе быть отравленной, обожаемый вкус хлеба казался даже лучше.       Это небольшая победа. Может Аомине и выглядит устрашающим, но, по крайней мере, она наконец-то поняла, что он не намерен ее убить.