Игра в прятки.

Сколько раз уже Чуя ловил себя на мысли, что он так много фантазировал на тему того, как признается Дазаю. Да, этот вопрос нехило мучает парнишку еще с окончания университета. Но, к сожалению, почти каждая его попытка идет прахом, а бедный «виновник торжества» даже и не подозревает, что ему пытались признаться. Ну, по крайней мере, так виделось Чуе, ведь Дазай всегда корчил непонимающую рожу и часто просто прикалывался на тему того, что рыжий слишком много пьет и начинает становиться невменяемым алкоголиком, не имеющим возможности связать и двух слов. И, в общем-то, «рыжей бестии» хотелось вставить реплику, поясняющую, что на самом деле дурак вовсе не Чуя, а Дазай, не понимающий его чувств. Но он покорно молчал, пытаясь в очередной раз не спалиться с проявлением его истинных намерений в плане разговора. Честно говоря, уже и сам Чуя забыл, когда поставил себе запрет на признание. Наверное, когда они выпустились из университета. Именно тогда рыжего и настигла самая апогея прекрасного чувства по имени любовь. Но наиболее противным было то, что испытывал он его к человеку, которого проще можно было возненавидеть. С того момента, когда с треском повалилось его грандиозное признание, которое бедный рыжик планировал чуть ли не неделю, он и прекратил все свои попытки. Именно тогда он испытал огромнейший стыд и просто ужасную боль от неразделённой любви. Дазай всегда пользовался большим успехом среди представительниц женского пола. И те, на самом деле, никогда не оставляли попыток признаться ему в этом. Лезли, так сказать, изо всех щелей, чтобы только оказаться к нему ближе и признаться в сокровенных чувствах. Чуе эти девушки и их намерения казались омерзительными. Он как никто другой знал Дазая и то, какой он на самом деле человек. О том, что за этой сладкой и опьяняющей улыбкой, которая обжигает тебя и, словно яд, парализует изнутри, что за всем этим веселым показушничеством кроется огромная тоска и боль. А самое главное, что восседает на троне из всей этой бури чувств и эмоций — это желание умереть. То, что пугало Чую больше огня и огромного цунами. Больше шторма и торнадо. Иногда, когда он засматривался на Осаму, ему казалось, что он видел пустые глаза. Этот потерянный взгляд в никуда и просто пустые глаза. Будто Дазай — обычная большая кукла из фарфора. И в такие моменты Чуе становилось страшнее всего на свете. Он представлял, что сейчас тот просто встанет и, как марионетка, пойдет убивать себя. Совершенно не раздумывая о чем-либо другом. Хотелось схватить его за руку и прижаться всем телом, крича: «Не уходи, останься тут, со мной. Я стану твоей причиной жить». Но рыжик прекрасно понимал, что ему никогда не стать его причиной для жизни. Ни-ког-да. Эти слова разносились по голове, доставляя невыносимую боль. И мысли будто раздирало на кусочки, стоило только воспроизвести в сознании этот факт. Чуе очень хотелось спрятаться от омерзительного чувства пустоты в своем сердце. А еще более омерзительным было то, что эту пустоту мог заставить исчезнуть лишь один человек. Осаму Дазай. Девочки, влюблявшиеся в Дазая, совершенно не знали о том, что у него на душе и что на сердце. И из-за этого Чуя чувствовал небольшую гордость за себя и за то, что лишь один он знает всю правду. Для других Осаму — всего лишь вечно улыбающийся милый идиот, чья улыбка сияет ярче любой звезды на небе в светлую летнюю ночь. Лишь один Чуя мог иногда лицезреть искреннюю улыбку этого суицидального придурка. Хоть и было это всего лишь пару раз, но он готов поклясться, что не променяет это зрелище ни на что иное в жизни. Его улыбка, искренняя улыбка была просто восхитительна. Она сияла и переливалась просветами лучиков счастья в его темной, как зимний океан, душе. Чуя мог бы раствориться в этой замечательной улыбке. И Чуе казался омерзительным тот факт, что все признающиеся кареглазому суициднику девушки пренебрегали своими чувствами. Рыжий знал, что у половины из них лишь легкая увлеченность или простая симпатия. Но ведь были и те, чьи чувства переходили все нормальные границы. Как раз та девушка, что сорвала Чуе то грандиозное признание, была одной из таких «ненормальных». Ведь у Чуи были четкие подразделения девушек, которые приударяли за объектом его самых мокрых снов. Так вот именно с тех пор Чуя держит эти эмоции в себе и старается их не выпускать. Особенно при Дазае. И теперь это делать, конечно, намного легче, ведь сейчас Чуя уже не сопливый подросток и даже не ученик престижного университета, а участник одной из самых серьезных организаций. Он — член портовой мафии. И Дазай тоже. Ведь они идут бок о бок с самого детства и не расставались почти никогда. Как и тут. И теперь, когда Чуя надежно спрятал все свои чувства на огромный замок в душе, они вдруг стали предательски рваться наружу.