Хитросплетения судьбы

Ненависть. Занятая такими переживаниями, я как-то совсем расслабилась и подзабыла об Иване. А зря! Ведь я же знала, делать этого не стоит! Иван имел мерзкую привычку заставать меня врасплох, тогда, когда я меньше всего ожидала. После того, первого раза, прошло довольно много времени, прежде чем он повторил это снова. Он с родителями жил в соседнем доме. Его папа с мамой были давними, еще со студенческих лет друзьями наших умерших родителей. У тети Светы был небольшой домик в деревне, с садом и огородом, где она любила копаться. И она постоянно передавала нам разные деревенские разносолы. Кроме того, у них в доме всегда хранился ключ от нашей квартиры, так, на всякий случай. Но я никогда не думала, что это будет ТАКОЙ случай. Я попыталась выбросить все то, что произошло со мной и Иваном из памяти, из души и из сердца. Если я забуду, значит, ничего и не было. Я старалась его не замечать, вроде его и в мире нет. Я перестала общаться со своей дворовой мальчишеской компанией. Макс, конечно, видел, что что-то происходит. Но понял по-своему: девочка взрослеет, ей не интересны мальчишеские игры. Если бы он знал! Но рассказать ему? Нет, не могу, ни за что! Никогда! Макс даже гордился, что у меня теперь девчачьи интересы и тайны. Кроме того, когда я действительно хотела, я могла всегда попросить Макса провести время за тем, что нам было интересно вдвоем. Мы играли в шахматы, нарды, смотрели кино. Он был очень занят: учился, подрабатывал в частной клинике. Но для меня всегда находил слова и внимание. Ну, вот, я начала забывать. Дети быстро забывают. А ведь я была еще совсем ребенком. Наивной и глупой девчонкой. Но… Никогда не стоит расслабляться и терять бдительность. Я хорошо помню тот день. У меня были каникулы. Макс утра помчался на пары, бабушка уехала к подруге на другой конец города, а я решила выспаться. Я еще та соня, если меня не будить, могу сутки проспать. Я спала в своей комнате, мне снилось что-то очень приятное. Проснулась я от ощущения чужого взгляда. Мерзкое такое ощущение. Раскрыла глаза и увидела Ивана. Что он здесь делает? Он продолжал смотреть на меня таким взглядом, что мне захотелось забиться в норку и забросать выход камнями. Я была одета в любимую домашнюю ситцевую пижамку с мишками, слишком короткую и тесную для чужих глаз. Иван смотрел на мои голые ноги. Я сделала инстинктивное движение, пытаясь прикрыться одеялом, и с ужасом заметила, что руки связаны черным ремешком. Сколько же он здесь стоит? Я побледнела и посмотрела на него. - А ты выросла!- он продолжал меня рассматривать. Потом резко наклонился, отбросил одеяло, взял мои руки и привязал к стойке кровати. - Зачем? Не надо! Пожалуйста! – я попыталась зажаться в уголок, оттянуть неизбежное. - Прекрати вопить. Тебя никто не услышит. Или я тебе рот заклею. Хочешь? Я замотала головой. - Нет, я буду молчать. - Вот и хорошо. Будь послушной девочкой. – Иван стаскивал с меня пижаму. И все повторилось. Но мне было еще больнее и гадливее, потому что он сделал это дважды. Сначала я рвалась и металась по кровати, комкая простыни, но что я могла сделать против него? И в какой-то момент я перестала сопротивляться, а просто лежала и ждала, когда все закончится. И смотрела в белый потолок. Не верьте, если вам скажут, что белый цвет - цвет чистоты и невинности. Это неправда. Белый цвет для меня всегда остался цветом предательства и подлости. Когда он ушел, на прощанье мило сказал: - Кстати, там вам мама варенье и яблоки передала. Я на кухне поставил. Я от злости на себя и свою слабость укусила себя за руку. Я не стала плакать. Слезы бесполезны. Ну чем они помогут? Теперь я и дома не могла чувствовать себя в безопасности. Иван появлялся всегда неожиданно. Могло пройти день, два, неделя, месяц, полгода. Я боялась спать по ночам. Лежала и со страхом вслушивалась во всякие ночные звуки. Все ждала: вот он сейчас придет, а я буду готова и не дамся ему в руки. Но… Я никогда не знала, когда он придет опять. И где это произойдет. И он всегда был сильнее меня. И каждый раз мне было больно и мерзко. Я научилась терпеть то, что он делал со мной. Иначе я бы просто сошла с ума. Я подняла голову с подушки, отрываясь от неприятных воспоминаний. Посмотрела на свои руки, ноги, тело, как на что-то чужое. Равнодушно отметила, что синяки придется как-то скрывать. Не в первый раз… Иван становился все более изощренным раз от разу. Сейчас он превзошел самого себя. Он притащил камеру и снимал все, что делал со мной. Хотелось плюнуть ему в лицо, но я понимала, он придумает еще что-то более жестокое. Боже, как я его ненавижу! И боюсь. И не знаю, что больше.