***
Кастиэль показался только через неделю. Появился на заднем сиденье Импалы, как раз в тот момент, когда Дин во всеуслышание чихвостил свои новообретенные крылья, в панике бившиеся по рулю, лобовому стеклу, креслу и Сэму, пытавшемуся отпихиваться от настырных жестких перьев. — Ты их так только покалечишь, — мягко сказал Кастиэль, увернувшись от просвистевшего в воздухе белого крыла. Дин в ярости надавил на тормоз и развернулся к ангелу, выглядевшему донельзя виноватым. — Ты!.. — обвиняющим тоном начал он. — Дин, я все объясню. — Да уж будь добр! — подал голос со своего сиденья Сэм, безуспешно пытавшийся поймать трепыхающиеся крылья Дина. Крылья. Дина. Застрелиться и не выжить! — Это своего рода метка ангелов. Когда человек целует ангела, и между ними возникает любо... — Метка?! — старательно повысил голос Дин, перекрывая нежелательную для Сэма концовку предложения. — А мне мама говорила, что поцелуи ангела — это веснушки. — Ими ты и так в достаточности одарен, — уклончиво ответил Кас, расправляя полы плаща. Он перенес их в номер мотеля в небольшом городке штата Техас, где Винчестеры остановились в поиске очередного дела. — Ты не представляешь! Они рывками растут, я утром просыпаюсь — а они хлопают и чуть ли еды не просят! — Ты б ему еще про пиво рассказал, Дин! — Нет, а куда мне их? Я под куртку их засунул — торчат, как второй горб! — Дин... — А ты бы видел, Кастиэль, как вылезли глаза монашек, когда наш Дин решил их допросить про погибшего служителя... Заявил в сердцах, мол, значит, расплатился за все грехи — и тут его крылья прорываются сквозь куртку, расправляются во всю красу, подсвечиваемые лампой, и шокируют бедных женщин до обморока! — улыбается Сэм. Дин давится от смеха, а Кастиэль вежливо наклоняет голову. — Дин... Тебя надо научить с ними обращаться. — Постой... Хочешь сказать, ты их не уберешь сейчас же? — Дин осекся. Кастиэль с любопытством посмотрел на встревоженно замершие крылья льняного цвета за спиной своего человека. — Пока не найду способ, как это сделать, тебе придется походить так. — Очешуеть. — Дин, — с укором начал Кастиэль, поднявшись с кровати и подойдя к насторожившемуся охотнику. Тот жалобно переспросил: — Мне что, все время теперь без рубашки ходить? Не то чтобы я был сильно против, конечно, но крылья за спиной привлекают только малолетних поклонниц японских мультяшек! — Они нравятся мне, — заметил с гордостью матери-наседки Кастиэль. — Ты их чистил? — Их надо чистить?! — с деланным удивлением спросил Дин, оглядываясь назад. Озорные крылья спрятались за спину. Вид их был, даже на самый неприхотливый взгляд, не самый опрятный: яркие серо-рыжие пятна усеяли бывшие белоснежными перья от кончиков и до самого пушка, потрепанные изгибы хорохорились в стороны торчащими перышками. Сэм, ушедший в ванную, заглянул в комнату: — Не забудь рассказать Кастиэлю, как ты пытался оттереть с них пятна! — и с удовлетворенной местью улыбкой скрылся за дверью. Дин метнул в сторону ванной уничтожающий взгляд, способный прожечь дыру в стене (и, желательно, в самом брате). Кастиэль наклонился к сиротливо жмущимся крыльям, и его тут же накрыла волна безудержного чиха. — Дин! — отступив на шаг, воин небес прикрыл нос ладонью. Ошарашенные голубые глаза сверкнули непониманием. — Почему твои крылья так... Отвратительно... — Ну мыл я их, мыл! — закатил глаза Дин, шумно всплеснув руками. Кастиэль ждал продолжения. — Пытался оттереть эту желтизну. Они же белыми были! Я их сначала мочалкой, водой, с мылом мыл. А им хер. Хоть бы хны! Ну я их и... хлоркой... — Ты мыл крылья Божьи хлоркой?! — с ужасом в глазах переспросил Кастиэль. — Хлоркой, Дин? Дин пристыженно молчал. — Их кто-нибудь еще, кроме тебя, касался? — нарушил молчание ангел. — Не-а. Какой-то подросток в мотеле хотел посмеяться, дернуть — мол, розыгрыш, хэллоуин был несколько дней назад — а я что-то вспылил и задал ему. Ходит теперь с фингалом. А нечего было лапать, — почти с нежнейшей любовью закончил Дин, поймав светло-оранжевые крылья в обе ладони. Смешно, но он уже к ним за неделю привык. Кастиэль вздохнул и потянулся рукой ко лбу Дина. Тот отшатнулся, предупреждающе вскидывая руки. Крылья с шорохом растопырились в стороны. Из ванной доносился шум и плеск воды. — Стоять, Кас! Куда? — Займемся омовением. — Омо... Остынь, извращенец! Я уверен, ничего с ними не случится. Может, вообще их обрезать как-то можно? — ОБРЕЗАТЬ КРЫЛЬЯ? — голос Кастиэля еще никогда не сотрясал комнату в буквальном смысле. Дин испуганно притих; даже крылья боязливо юркнули за прикрытие спины. — Крылья, Дин? — повторил уже тише Кастиэль. — Твои крылья? Мою метку? Ох ты ё. Дин растерялся. Кастиэль с глубоко оскорбленным видом отвернулся к окну. Его печальные голубые глаза уставились куда-то в неведомую даль, чтоб ее. — Кас, я не хотел... — Дин подошел к ангелу со спины, мельком поймав себя на мысли, что разглядывает бежевый плащ — не проскользнет ли где синее перо? — Кас... Хорошо, давай... омоемся. Ангел молчал. — Я хочу больше узнать про свои крылья. Кас, — щеки Дина предательски вспыхнули алым румянцем. - Я очень ценю, что ты меня ими... одарил. Кастиэль искоса на него посмотрел. Дин украдкой шмыгнул носом, как нашкодивший ребенок, и попытался дотянуться крыльями до Каса. Тот по непонятной причине скользнул в сторону и, вздохнув, снова поднял правую руку, дотронувшись до лба Дина, который на этот раз позволил это ему сделать.***
Нечеловечески высокий звук пронзил пространство. Дин повалился на землю, зажмурившись и заткнув уши. Он больно ударился о холодный и щербатый... камень? Когда он рискнул открыть глаза, то увидел, что лежит на земле в подземной пещере, в глубине которой находилось настоящее озеро. От поверхности невероятно прозрачной воды во все стороны рассеивался мягкий голубой свет, такой притягивающий, что Дин невольно щурил глаза. В центре подземного озера, расстелив крылья по воде, покоился кто-то... крыластый. Демон его соблазни — перед ним висел в воде настоящий ангел, с настоящими, видимыми крыльями, свернувшись в кокон, как подвешенная бабочка! Очешуеть. А хуже всего было то, что Дин осознавал, что не в силах отвести взгляд от худых лопаток, очерненных мокрым обсидиановым пушком, острых позвонков по всей спине и бледных пяток. Он бесстыдно пялился на него, ощущая себя грязным извращенцем, посреди веселья ворвавшегося в женскую баню, «поразвлечься». Ангел неожиданно распрямился, встав на дно, и с шумом вынырнул из воды. Пригладив тонкими пальцами смоляные волосы назад, он оглянулся, и Дин опознал в нем Кастиэля. Кас чуть улыбнулся, развернулся и пошел сквозь воду к нему. Озеро было не слишком глубоким, чуть меньше человеческого роста, и Кастиэль, по пояс в воде, остановился напротив замершего Дина, вцепившегося в край холодных камней. Легкие мелкие волны ласково облизнули костяшки его пальцев. Дин с усилием заставил себя смотреть только в голубые (а при этом освещении кажущиеся почти светящимися) глаза. — Заходи, — пригласил его Кастиэль, доброжелательно улыбнувшись. Дин оглядел себя. Футболку он так и не надел — и этот факт сам по себе его почему-то ужаснул, но снимать джинсы и лезть в холодную светящуюся воду, туда, к Кастиэлю... Ему совершенно не улыбалось. Ангел словно прочел его мысли и вздохнул. — Повернись, — приказал он, нетерпеливо смахнув со лба прилипшую сосульку мокрых волос. Этот почти человеческий жест заставил Дина подчиниться. — Кас, а... — Я сейчас дотронусь до твоих крыльев, — перебил его Кастиэль с полувопросительной интонацией. — Да дотрагивайся, конечно, — не стал его слушать Дин, снова открывая рот, — Кас, а ты... Оооохххх! Мощная волна непонятно чего сотрясла все его тело. Вынырнув через несколько томительных секунд боли, Дин с шумом хватанул ртом воздух. Ногти заскребли по камню. — Кха-ас! — Потерпи, Дин, — почти ласково произнесли ему в ухо. И продолжили неуверенным тоном: — В первый раз так и должно быть. — В пхе-ервый раз? Кас, это тебе не се... Аа! Вторая волна принесла дрожью по всему телу миллион новых эмоций — Дин ни за что потом не вспомнит каких. — Нихрена себе ощущения! Но тут его крыльев — а Дин уже смутно помнил, что они у него еще есть — коснулась прохлада губ Кастиэля и озерная вода, и немного отпустило. — Шшш, Дин. Я не знаю, по нраву ли тебе придется моя обитель, но мы подыщем тебе другую, если захочешь. — Какая еще... обитель... Дин тяжело дышал, запрокинув голову к сводчатому потолку, увешанному сталактитами. — У каждого ангела своя, в зависимости от крыльев. Где они предпочитают восстанавливать силы. Ты, конечно, не стал ангелом, но я уверен, никто не будет против. Тебе нравится снег, вода, воздух или растения? Главное, чтобы не лава вулкана, как у Анны, или грозовые молнии Уриэля. Некоторые выбирают пооригинальнее. Габриэль, к примеру, любит песок в пустыне Сахара, — сзади чуть слышно тряхнули головой, сбрасывая нависшие капли. Кастиэль давал Дину передышку, неторопливо рассказывая ему что-то отвлеченное. — Никогда не понимал его стремление к песку. Могу договориться с Бальтазаром, он поделится Альпами — говорит, там воздушный снег. Дин молчал, заново переживая недавние ощущения. Несмотря на дикую боль первых секунд... он никогда не чувствовал себя так охрененно. Кастиэль осторожно поглаживал его по плечу, не касаясь светло-желтых крыльев, которые в отблесках воды приобрели зеленоватый лазурный оттенок. — Можно продолжить? — он набрал в ладонь прозрачной воды и вопросительно посмотрел на Дина. — Давай, — еле слышно ответил тот.***
...На седьмой раз Винчестер вошел во вкус, благо, это было очень просто. — Кас, а ты раньше когда-нибудь — бляааа... — Дин, не так громко, — взмолился Кастиэль, которого Дин уже успел вогнать в краску. Аккуратно он перебирал каждое перо из его крыльев, нежно трепещущее в ответ, омывал его водой из озера и прилаживал к остальным. Дин же в это время был на пике блаженства: он тихо млел и бездумно пялился в подсвечиваемый синевой свод пещеры. — Кас, а так у всех... ну, чувствуется? — У всех. — И у тебя? — Да, Дин, — Кастиэль, краснее, чем иная роза, дернул за оранжевое перо, и Винчестер возмущенно ойкнул. — А почему? — Это очень чувствительная... часть тела. — Аа. Аххх... Понятно. А тебе так много раз делали? — Дин! — Остынь, невинный. Все я помню. Не представилось случая, и бла бла... Ооо! — Вовсе нет, — Кастиэлю не хотелось признаваться в правде. — Кстати, откуда ты узнал? — Дин внезапно сменил тему. — Я летал к Габриэлю. Когда... увидел, что случилось. — Тебя же не было! — припомнил Дин. — Я... не показывался. — Ладно, оохх... И что сказал старина Гейб? — Он много смеялся. — Я представляю. — Особенно много, когда я уточнил, что облагородил крыльями... тебя. Я ему сказал, что это вышло по чистой случайности, — поспешил заверить Дина Кастиэль. Тот недоверчиво хмыкнул, но промолчал, исторгнув еще один блаженный стон. — А он сказал, как от них избавиться? Пальцы ангела, скользившие по его — его, едрена матрена, — крыльям и доставляющие невероятное наслаждение, чуть дрогнули. — Кас, — Дин обернулся, сев полубоком. Ангел немедленно устремил на него ярко-голубые глаза. — Я правда, правда с радостью бы их оставил, ради тебя. Но я охотник, мне нельзя. Представляешь: Дин Винчестер, великий охотник на нечисть — и с куриными крылышками под курткой. Засмеют ведь. — Они не куриные, — еле слышно ответил Кастиэль. — Ну ты меня понимаешь. Кас... Тонкие бледные пальцы в последний раз скользнули по перьям и опустились в воду. Дин видел, как ангел опустил голову, отстраненно глядя вперед. Кастиэль раздумывал. — От них можно, как ты говоришь, избавиться, — Кастиэль сделал паузу. — Если я, тот, кто передал тебе крылья, заберу их обратно себе. — Это возможно? — Способность иметь крылья — это частичка благодати. Она, как семя, может быть взращена в человеке, при условии, если почва благодатна. Но даже если растение расцвело, его всегда можно... выкопать. Изолировать от земли. Кажется, этим вы, люди, занимаетесь последние века. Уничтожаете все вокруг. — Кас, — нетерпеливо перебил его Дин, услышав в голосе ангела неподдельную обиду, — не надо. Я тебе все объяснил. Как это можно сделать? — Так же, как и получил, — с вызовом вскинул голову Кастиэль. От неожиданности Дин обмакнул одно из крыльев в воду, тотчас получив еще один заряд «бодрости». — Имеешь в виду... — Поцелуй, Дин, — тихо уточнил Кас. — Что дано с любовью Божьей, то и отнимается с ней же. Дин хотел бы возразить, что нихрена поцелуй не означает во всех случаях великую и светлую любовь, но сдержался. Все равно не поймет, сколько не перевоспитывай. Только похлопает удивленными большими глазами и повторит то же самое. Как же иначе, Дин? — Оденься хоть, — посоветовал он ангелу. Глазом не моргнув, тот тотчас же оказался полностью в своем костюме и плаще. И по пояс в воде. — Чудик, — тихо произнес Дин. — Иди сюда, — позвал его Кастиэль. Дин скользнул в воду — на удивление, в ней оказалось действительно легко двигаться — и подошел к Кастиэлю. Рыжие крылья слабо трепыхнулись вверх. Кастиэль молча взирал на него из-под черных густых ресниц. Правая половина лица его была освещена сине-зеленоватым отсветом воды, но глаза казались темными и бесконечно печальными. И у Дина что-то кольнуло в сердце. — Кас... Оставь мне на память одно перо, хорошо? — попросил он. Ангел молча кивнул и накрыл его губы своими. Дин закрыл глаза, стараясь, чтобы его бесчувственный, сволочной взгляд, не дай бог, не ранил Кастиэля. Горько. Крылья за его спиной встрепенулись и через несколько секунд осыпались, усеяв желтыми блестками всю водную гладь. Запятнав место, в которое, как запоздало понял Дин, Кастиэль будет постоянно возвращаться. Что ж, ему с этим теперь придется постоянно бороться внутри себя. Кастиэль разомкнул поцелуй. Дин обхватил себя руками, ощущая девственно гладкую кожу под ладонями, и искоса посмотрел на мощные, темно-синие крылья Каса за его спиной, все еще раскинутые в гордом молчании над водой. — Кас? — но ангел дотронулся до его лба двумя пальцами, и перед глазами Дина померкло.***
Они вернулись в мотель, где Дин быстренько натянул на себя футболку и попытался вернуться к разговору, пока Сэмми все еще торчал в ванной. — Кас... — Не надо, Дин, — успокоил его ангел, присмотревший себе местечко у стены. — Ты не сердишься? — Нет. Я постараюсь справиться с той грустью, которую отчего-то испытываю, — пообещал ему Кас и задумчиво наклонил голову. Дин в недоумении на него посмотрел: — Ты чего? — Да так. Вспомнил, как забавно выглядела та монахиня. Словно увидела настоящего ангела... О, если бы она знала правду!.. Дин прыснул и, не удержавшись, засмеялся в полный голос. Кастиэль тоже улыбнулся, но с заметной печалью, и протянул ладонь. — Вот твое последнее перо. Дин долго смотрел на рыже-белый пушок, замерший на кончиках пальцев ангела и от малейшего дуновения трепетавший, словно готовый сорваться. Ангел, ангел, ангел... Как, как он только мог подумать, что его отнятые крылья были ему противны?! Дину захотелось все исправить, обнять неуклюже Кастиэля, попросить прощения, в конце концов — чего еще никто не добивался, но... Кас слишком долго стоял с протянутой рукой. И этой упущенной секунды оказалось достаточно, чтобы рука дрогнула, сбросив оранжевое перо, и ангел исчез с легким шелестом крыльев. Крыльев. У Дина сбилось дыхание. Черт возьми. Кас. Ему захотелось уткнуться в пропахшую дешевой стиркой и клопами подушку и завыть. Прости его, мама. Он все понял. Уже буквально через минуту избиения кровати его сморил своей ласковой рукой сон, и Дин расслабился, чуть отпустив смятую подушку. Нахмуренные брови раздвинулись, а сжатые губы расслабились в неком подобие улыбки. Сидевший на краю невидимый Кастиэль тоже улыбнулся, снова проведя пальцами по коротким русым волосам, мягким, но растрепанным. Он готов был отвлечь Дина от грустных мыслей, чтобы тот не терзал себя. Незачем. Потому что Кас уже знал его ответ, если бы дал ему второй шанс. «Спасибо, Дин. Я все вижу. И я буду ждать... Столько, сколько потребуется тебе, чтобы принять меня». Никогда, ни за что, ни под каким предлогом не целуйте ангела! Серьезно. Даже под страхом смертной казни. От этого потом бывает очень больно...***
Под шум воды Сэм все еще молча стоял в ванной напротив зеркала, уже запотевшего, но он и не думал его протирать. Кое-что было ужаснее не протертого зеркала. И это «кое-что» сейчас весело трепыхало мокрыми перьями всех цветов радуги за его спиной. Радужные, черт их побери, крылья. В следующий раз, когда он встретит Габриэля, тот получит не поцелуй, а увесистый от души пинок под пернатый зад.