Превратности судьбы /один плюс один равно четыре?

Крупная капля медленно прочертила кривую линию, скатываясь вниз, и пропала в веренице таких же капель, слившись в единый поток у основания окна... За ней поползла еще одна, и еще одна... повторяя, пусть и не в точности, маршрут своих подруг. Глядя на это действие, Сонель через силу оторвал от окна взгляд и тяжело вздохнул. Подобное времяпрепровождение стало для него своего рода досугом, и вводило в состояние некоего жизненно необходимого гипноза. Жизненнонеобходимого, потому как лишь это занятие помогало ему немного отвлечься от выматывающих переживаний и неконтролируемых истерик, последствием принятого мучительного решения, касательно их отношений с Менсу. Сказать, что это было сложно, было бы просто не сказать ничего. Потому как ощущение того, что его выпотрошили и оставили умирать, не покидало его с тех самых пор, как он собрал свои вещи, и тихо, пока Менсу спал, уехал, или попросту говоря - сбежал. Безусловно, он знал, что просто не будет, но даже и не подозревал, что будет настолько плохо... Несколько раз он порывался бросить все, наплевав на свои решения и принципы в частности, и вернуться к любимому человеку. Однако в последний момент осаждал себя, и невольно добавлял своему сердцу новый порез, который кровоточил еще сильнее остальных, находящихся рядом. И чем дольше длилась эта круговая порука, тем больше Сонель приходил к выводу, что недолог тот час, когда его измученное, порванное в лоскуты сердце не выдержит подобного издевательства, и попросту остановится. Предпосылки к этому были более чем серьёзные. Может быть, кто-то не согласился бы, сказав, что Сонель ведет себя в данной ситуации, как незрелый юнец и отпетый эгоист, не заботящийся о чувствах своей второй половины, однако как раз-таки эта самая забота и руководила омегой, когда он покидал свою пару. Пусть лучше сейчас у Менсу переболит, и он найдет себе полноценного омегу, чем потом будет жалеть, что позволил чувствам взять над собой верх и таким образом лишил себя шанса создать крепкую нормальную семью. Осталось теперь только самому Сонелю последовать подобному примеру и попробовать научиться дышать без своего любимого мужчины. Вопрос "КАК?" по-прежнему оставался открыт. Сонель вновь посмотрел в окно. Картинка размытого сильным дождем пейзажа оставалась неизменной. Капельки спешно бежали вниз, вторя маршруту практически таких же капель, только с привкусом соли на мокрых щеках. В душе был полный раздрай, а мрачная погода лишь способствовала ухудшению и без того угнетенного морального состояния. Сонель находился здесь уже около месяца, и солнце лишь однажды выглянуло из-за густых хмурых туч, дав понять, что оно все же не окончательно покинуло грешную землю. В такую погоду выходить куда-либо было выше всяких сил, и о каких-либо исцеляющих душу и тело прогулках и речи не велось. Была бы воля Сонеля, он бы вообще из своего убежища не вылезал, но для существования необходима была еда, которую омега покупал в ближайшем маленьком магазинчике. К слову, магазинчик этот не сильно внушал доверие, но вариантов особо не было, и Сонель по мере надобности ходил именно туда, каждый раз переживая, как бы сомнительные на вид продукты не привели его прямиком к отравлению. Накаркал... Вот уже третий день его жутко тошнило, тело словно налилось свинцом, и голова немилосердно кружилась. Все симптомы указывали на то, что пресловутое отравление все же настигло Сонеля, и стало тем самым недостающим звеном в достижении состояния "пик" жизненных перипетий. Общее самочувствие совершенно не нравилось омеге, и он всерьез задумался над вопросом похода в местную больницу. Если бы он был среднестатистическим жителем Кореи, он бы, возможно, проигнорировал тревожные сигналы, однако в силу своей профессии, он отдавал себе отчет в том, что подобное поведение в мгновение ока может привести к серьезным последствиям. Оставались, конечно, сомнения в серьезности диагноза, но хотелось быть уверенным и исключить всякие риски. Поднявшись с кресла, Сонель потянулся, дабы размять кости, и совершенно неожиданно покачнулся, теряя опору. Перед глазами пошли темные пятна, в ушах сильно зашумело, и он, словно мешок с картошкой, повалился на пол, на время полностью теряя связь с внешним миром. Очнулся он в очень неудобной позе, с заломленной рукой и затекшей шеей. Попытавшись приподняться, Сонель вновь ощутил приступ дурноты. Под кожу медленно стал пробираться липкий страх, потому как симптомы, уже давшие о себе знать, совершенно ему не нравились, и мало-помалу ширились, складываясь в полне себе нелицеприятную картину. И если у Сонеля еще оставались крохи сомнения касательно своего визита в поликлинику, то обморок разом убедил его в том, что откладывать больше нельзя. Надо было в срочном порядке идти в больницу на сдачу анализов для выяснения диагноза, каким бы страшным он ни был. Своего врага надо знать в лицо. Об этом Сонель не единожды говорил своим пациентам, и этого же мнения всегда придерживался сам. Приятное неведение ни к чему хорошему не могло привести априори, а лишь могло лишить человека самого главного в данном случае ресурса, а именно - времени. И сколько бы Сонель не думал о том, что его жизнь бесполезна, все же он отдавал себе отчет в том, что у него есть брат, пусть и достаточно взрослый, и оставлять его совершенно одного в этом мире, Сонель не желал, как и причинять боль от возможной утраты. На этой мысли Сонель относительно успокоился, хоть зерно тревоги изрядно проросло внутри, вызывая нервные мурашки по телу относительно возможного неблагоприятного исхода. И все же паниковать раньше времени Сонель считал глупой затеей. Такого рода симптомы могли стать причиной элементарного нервного истощения, что являлось обычным состоянием, особенно последний месяц. Так что возможность того, что его организм просто напросто немного износил себя, исключать тоже не стоило. - Час от часу не легче, - устало выдохнул Сонель и, размяв немного шею, направился прямиком в комнату, надеясь хотя бы немного привести свой организм в тонус, вернув ему силы, потраченные за время бессонных ночей. Сидя на кушетке возле кабинета врача, Сонель невидящим взглядом смотрел на стену напротив, размышляя на тему того, что цветовая гамма больничных стен как-то чересчур пестрая, и совершенно не подходит для заведения, где люди должны отдыхать морально. Остальные мысли волшебным образом не посещали его голову, напрочь игнорируя, словно у него случилась временная амнезия, и он не помнил ничего из своей прошлой жизни. На самом деле, причина оказалась куда более прозаичной. Сонель просто перегорел. Да, вот так вот, словно лампочка, которую слишком долго эксплуатировали, и которая оказалась не настолько добротной, как ожидалось. Разумеется, случилось это не сразу. И поначалу Сонель слишком ярко реагировал буквально на все. Записавшись в поликлинику и сдав все необходимые анализы, Сонёль не находил себе места в ожидании результата. Его без конца кидало из крайности в крайность. То находило беспричинное веселье, то атаковали приступы ярости, результатом чего стал разбитый в щепки стул и перебитая посуда. И так его штормило вплоть до дня "x". А поднявшись утром сего дня, Сонель вдруг осознал, что не чувствует ровным счетом ничего, словно познал полный и безоговорочный дзен, ну или на него нашла чудовищная апатия. Разница для него была не принципиальной. Все вокруг вдруг совершенно потеряло значение, и мир стал чем-то ненастоящим, и не вызывающим абсолютно никакого интереса. Кроме стен, цветовая гамма которых явно не вписывалась в общий интерьер здания, и не могла помочь человеку почувствовать себя в безопасности и в надежных руках. - Господин Ли Сонёль, - тактичное обращение вполголоса, заставило омегу отвлечься от занимательного процесса и повернуть голову. Перед ним стоял высокий худощавый мужчина-альфа, по всей видимости тот самый врач, который вызвал его на прием накануне. - Можете проходить, - пригласил доктор в кабинет. Сонель буквально секунду поколебавшись, направился прямиком в указанную мужчиной дверь. Разместившись на стуле напротив врача, Сонель начал первым: - Доктор, до того, как Вы вынесете вердикт, у меня будет к Вам одна небольшая просьба. Я знаю, что иногда крайне сложно подобрать правильные слова, при озвучивании диагноза, по той причине, что сам являюсь врачом. И по этой же причине я бы хотел, чтобы Вы не ходя вокруг до около, просто сказали все как есть. Я все пойму и смогу переварить любую информацию, какой бы плачевной она ни была. Мужчина, сидящий напротив с папкой в руках, внимательно выслушал Сонеля, не перебивая, а затем мягко и как-то слишком по-отечески улыбнулся: - Вы знаете, у нас с Вами в этом плане взгляды очень схожи. Я тоже на самом деле до жути не люблю ходить вокруг да около, и предпочитаю говорить сразу все как есть, без лишних предисловий. И Ваш случай не является исключением. Вот только мне немного неясно, с чего Вы вдруг настроились на самый неблагоприятный исход событий? Сонель криво усмехнулся: - Ну как же? Симптомы, доктор, они знаете ли не очень-то и хорошие, если рассматривать картину в целом. Такие симптомы, как правило, сопровождают весьма нехорошие заболевания, уж кому как не мне об этом знать. - Разумеется, - согласился врач, - но не только лишь. И об этом Вы тоже должны знать, - на лице мужчины вновь появилась мягкая улыбка, отчего Сонель немного растерялся. Стало абсолютно непонятно, к чему клонит его коллега. - По тому, что Вы мне уже сказали, я могу сделать вывод, что ничего страшного с моим организмом не происходит. - Верно, - согласился мужчина. - Тогда что не так? - подался немного вперед Сонель. - Ну, давайте вновь вспомним все Ваши симптомы, и подумаем вместе. - Клиническая картина очень похожа на нервное истощение. - Похожа, но это не оно, - видя, что Сонель начинает нервничать, доктор сжалился над ним. - Ладно, не будем играть в шарады. Скажу все как есть. Такие симптомы бывают у омег в определенный очень важный период их жизни, тогда когда их организм усиленно готовится стать родителем. - То есть... - у Сонеля перехватило дыхание, словно грудную клетку резко ушили. - То есть Вы станете папой, мои поздравления, - теперь уже во все тридцать два зуба улыбнулся врач, однако улыбка эта совершенно не отзеркалилась Сонелем. От казалось бы простой произнесенной фразы он в секунду испытал самый настоящий шок и сидел теперь словно громом пораженный, пытаясь вернуть способность дышать. Единственная мысль крутилась в данный момент в голове - "Не может быть, такого просто не может быть". Видимо, мысль эта была озвучена вслух, потому как доктор удивленно на него воззрился. - Почему не может? - переспросил он, не совсем понимая оторопелого состояния Сонеля. - это вполне естественно для омеги, который живет половой жизнью и иногда не предохраняется. - Вы не понимаете, - помотал головой Сонёль. - Чего ж здесь непонятного, - произнес врач, тут же вопрошая. - У Вас последний раз секс был когда? - Чуть больше месяца назад, - прошептал Сонель. - С узлом? - Да, - с заминкой кивнул Сонель, вспоминая, что решил свой последний раз с Менсу позволить себе такой подарок. Безумно хотелось хотя бы на секунду представить, что такая связь станет началом рождения новой жизни, хоть это в его случае было совершенно нереально. - И без защиты, как я понимаю, - подытожил мужчина. Сонель вновь слабо кивнул. - Тогда что же такого удивительного Вы видите в подобном повороте событий? Произошел абсолютно естественный процесс зачатия. Думаю, Вы и сами, в силу своей профессии, знаете, как это бывает обычно. Сонель глубоко дышал, с большим трудом справляясь с резко нахлынувшими на него эмоциями. Возможно ли, что произошла ошибка? Может быть, анализы в лаборатории перепутали? Может, просто решили неуместно пошутить? Не может быть, чтобы... - Я... все это понимаю...- выдавливая по слову, заговорил Сонель, - но... моя ситуация немного отличается.... - Вот как? Вы сейчас, вероятно, говорите об имунном бесплодии? Сонель вновь посмотрел на доктора и решительно кивнул. - Мы ознакомились с Вашей ситуацией детально. Могу сказать лишь то, что диагноз поставлен совершенно верно. И в подобном случае можно было бы только посочувствовать Вам, если бы не одно "Но". Доктор постучал ручкой по столу: - Ответьте только на единственный вопрос. Половой акт у Вас происходил с истинной парой? В данный момент винтики крутившиеся в голове у Сонеля вдруг резко встали на свои места. Боже... - Можете не отвечать, ответ написан у Вас на лице. Понимаете, природа создала нас таким образом, что для каждого в этом мире существует пара. Идеальный партнер, который словно дополняет то недостающее, чего нет в нас самих, тот, кто поймет без лишних слов, прочитав наши мысли, кто всегда одним своим присутствием согреет даже в самые сильные холода. Именно с таким человеком нам и дано природой обзавестись потомством. Вот только, к сожалению, не всем везет сразу повстречать своего истинного, потому-то природа в ходе эволюции приспособилась давать шанс завести детей и с человеком, который парой не является. Однако очень небольшой процент людей, которые не могут решить проблему зачатия не со своей истинной парой остался, и Вы, господин Ли, влезли в этот небольшой процент. Но Вам посчастливилось встретить своего человека, потому природа Вас и вознаградила за долгое, судя по всему, ожидание. Более того, скажу, что как правило длительное ожидание в данном случае компенсируется с лихвой, и в паре со своим истинным партнером Вы сможете зачать не одного малыша, а даже двух или трех. Ну это уже как Вы сами того пожелаете. Возможность у Вас для этого есть. Ваше репродуктивная система работает просто отменно. Никаких патологий мы не выявили. - Но... мне сказали тогда, что я ни с кем не смогу завести детей... - выдохнул шокированно Сонёль, пытаясь отыскать ответы на вопросы. - Кто Вам такое сказал?- удивился мужчина. - Мой бывший альфа. Доктор сочувствующе покачал головой: - Значит, сказал неправду. Касательно этого момента. - Зачем? - задал вопрос Сонель, хотя уже и так знал ответ. Догадаться было несложно. - Ну, мне кажется искал свою выгоду, иначе объяснить подобное я не могу. Да, безусловно... сделать все для того, чтобы получить свою выгоду, не гнушаясь тем, во что для Сонёля вылилась эта информация, и что он жить фактически перестал... - Да Вы не думайте об этом сейчас. Я так понимаю, что больше Вас с этим человеком ничего не связывает? Омега машинально кивнул, по-прежнему находясь в оцепенении и не в состоянии что-либо полноценно осмыслить. - Ну вот и хорошо. Прошлое должно оставаться в прошлом. Сейчас Вам нужно подумать о своём будущем и будущем Вашего малыша. " Вашего малыша". Сказанная фраза словно вернула Сонеля в реальность. Он легко, едва касаясь провел рукой по пока еще плоскому животу, где внутри поселилась маленькая, совсем еще хрупкая жизнь. Глаза заблестели, и пощекам медленно потекли слёзы. Слезы невероятного облегчения, и такого распирающего счастья, что ему показалось, будто у него за спиной выросли крылья. Доктор, по своему истолковав подобную реакции, принялся утешать омегу: - Ну, что Вы, милый, все хорошо. Не переживайте так! Я понимаю, что Вы, вероятно, напуганы, что осознаете всю степень ответственности. Но поверьте мне, ребенок - это настоящее счастье, и даже если Вы пока не готовы... Сонель активно замотал головой, прерывая врача. - Доктор, Вы даже не представляете, что для меня сделали... - Сонель всхлипнул, глубоко вдохнув, и из его глаз снова ручьем потекли слезы. Повернув голову к врачу, он вдруг, к вящему изумление мужчины, так искренне широко улыбнулся, что для доктора вопрос о готовности того стать родителем отпал сам собой. В этом случае, понял мужчина, омега не только был готов, но и слишком долго и мучительно ждал, когда с ним произойдет это чудо. А еще в глазах омеги словно засиял свет, тот самый, который делает из обычного человека, человека живого и глубоко чувствующего. И эта метаморфоза была настолько удивительной, что у мужчины по телу побежали мурашки. Глядя на волшебное преображение своего пациента, доктор не смог не улыбнуться в ответ. - Спасибо Вам... - проникновенно произнес Сонель, и встав со стула, направился на выход. Доктор принял благодарность молча, потому как понимал, что его участие в этом вопросе было минимальным, и по факту он ничего сверхъестественного не сделал. А вот человеку, причастного к этой благодарности, действительно стоило сказать огромное спасибо. Именно он, сам того не ведая, помог своей паре, потерявшей всякий интерес к жизни, обрести счастье в полном размере. Смог оживить его душу, поселив внутри маленькую новую жизнь. Мужчина устало откинулся на спинку кресла и удовлетворенно прикрыл глаза. Работал он в этой поликлинике уже лет двадцать, и работа не всегда давалась ему легко. Но глядя на такие случаи, он понимал, что оно того стоит, и ради счастливых глаз омег, узнавших о скором счастье, можно перетерпеть любые неудобства. Сонель не помнил, как вышел из здания больницы, потому что он не шел, он парил над землей. Домой совершенно не хотелось, а хотелось прогуляться в парке, где чистый свежий воздух. Ему теперь нужно было заботиться о своем здоровье, правильно питаясь, и давая себе полноценный отдых. Это было очень важно, потому что малыш должен был получить все необходимое за время беременности. Его малыш, его кроха... Сонёль, приостановился и крепко себя ущипнул. Он сделал это уже раза три, но все равно не переставал время от времени проверять, не спит ли он. Слишком нереальным казалось происходящее с ним. Место щипка отозвалось явной болью, и Сонель разулыбался, как умалишенный. Не сон, Господи Боже, это ему не снится! Как такое вообще возможно??? Как он мог за одно мгновение превратиться из подобия тени в окрыленного непередаваемым счастьем человека? Разве так бывает?? Неужели все его молитвы и стенания были услышаны, и кто-то там наверху решил смилостивиться над ним, послав долгожданный подарок? Именно так. И Сонель знал, что сделает все для того, чтобы не потерять это. Никогда и ни за что. Будет делать возможное и невозможное, чтобы его маленький родился здоровеньким, рос крепким и никогда ни в чем не нуждался. Его малыш будет самым счастливым ребенком на свете, уж Сонель постарается. Чувство эйфории затопило все его естество, мысли бесконечным вихрем носились в голове - столько всего сразу, что Сонель не поспевал за их ходом. Казалось, что еще немного, и он просто взорвется от переполняющих его чувств. Именно поэтому, после двухчасовой прогулки в окрыленном сверх меры состоянии, лишь только переступив порог своего жилища, он почувствовал жуткую усталось. Видимо организм, не привыкший к такому непривычному заряду бодрости, быстро растерял все ресурсы, и энергоподпитка, основанная на приличном выбросе эндорфинов и дофаминов в кровь, резко сошла на нет. Сонель повалился на диван, где впервые за очень долгое время крепко заснул. И приснился ему сон, где он держал на руках свой маленький комочек счастья, тепло прижимая к себе, тот ему счастливо улыбался, а сильные надежные руки любимого альфы обнимали Сонеля со спины, вселяя чувство покоя, защищенности и непередаваемой, всеобьемлющей любви. Любви к своей семье.

***

- Доброе утро, - произнес Сонгю, входя на кухню, где обнаружил своего брата, неторопливо потягивающего кофе. - Доброе, - улыбнулся Менсу, но сделал это так натянуто и неискренне, что Гю передернул плечами. Такие улыбки он видел на постоянной основе уже как месяц. Это постепенно вошло в привычку с того самого момента, когда Менсу вернулся после визита к Сонелю, уверив всех, что у них все прекрасно в отношениях. Вот только с каждым днем Сонгю убеждался, что прекрасного там нет ничего, и что Менсу явно сильно не договаривает. На все вопросы, Гю неизменно получал односложные сухие ответы и заверения, что все отлично, и, как дополнение - неизменную улыбку. Ту самую, которую видел сейчас, и которая стала жутко раздражать, ибо к хорошему настроению не имела никакого отношения. Казалось, что Менсу тщательно налепил на свое лицо маску, не подходящую ему ни по форме, ни по размеру. И всякий раз, когда он улыбался, та начинала трещать по швам, являя миру настоящие чувства Менсу, а не те, которые он усиленно транслировал окружающим. - Почему мне кажется, что утро не доброе для тебя, - вполголоса произнес Гю, но Менсу его услышал. - Почему такие выводы? - вопросил он. - Прекрасная погода, еда, работа... отношения... что еще нужно для того, чтобы оно было добрым? Говорил Менсу очень складно, вот только Гю услышал ту самую секундную заминку перед словом " отношения", а ещё, невысказанную, едва уловимую горечь в голосе. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы решить переть напролом в поисках истины. - Отношения, которых нет? - решил пойти ва-банк Сонгю, просто озвучив самый неприятный, но вероятный вариант, исходя из сделанных лично выводов. Менсу резко повернулся всем корпусом к Гю, пристально на него воззрившись в явной растерянности. - Не понял. - Все ты понял, и нет смысла притворяться. Я все знаю, Менсу, - уверенно произнес Сонгю, надеясь, что прав, и не будет выглядеть полным идиотом, если предположение окажется неверным. - И что же ты знаешь? - Что вы с Сонёлем больше не вместе. Что ты все это время врал, говоря, что все отлично и волноваться абсолютно не о чем. Неужели считаешь меня настолько глупым и неспособным увидеть очевидное? Но больше всего мне обидно даже не за это, а за то, что ты решил скрыть подобное от меня - человека для тебя не постороннего. Сонгю произнес все это на одном дыхании и вперил в Менсу обвинительный взгляд, ожидая, что вот сейчас его братец покрутит пальцем у виска и выскажет ему касательно паранойи, которая перешла все границы. Ожидания, впрочем, не оправдались... Менсу вместо этого опустил глаза в пол, шумно выдохнув. Плечи его поникли, и спустя мгновение, он обратил на Гю абсолютно больной, полный невысказанной муки взгляд. - Откуда ты узнал? - тихо спросил он. - Знаешь, нетрудно было догадаться. На тебе же лица нет. Ходишь, словно зомби. И эта твоя дежурная улыбка... - Улыбка? - переспросил отстраненно Менсу. - Да, приклеенная которая. В общем, это стало последней каплей. И так было очевидно, что с тобой что-то происходит, но это... - Ясно, - произнес Менсу и вновь замолчал. - Ничего не хочешь рассказать? - поинтересовался Сонгю, не отказываясь от идеи вытащить из брата признание. - Я просто... - замялся Менсу, не зная, что говорить... - просто это для меня стало настолько большой неожиданностью, что я сам до сих пор не до конца верю в то, что все это происходит наяву... не верю, что он просто исчез, сбежал, оставив все как есть... просто ушел, как будто и не было никаких нас, как будто мне это только приснилось... а я теперь каждый день буквально через силу заставляю себя просыпаться и надеюсь, как дурак, что это странное недоразумение. Одна лишь надежда на то, что он вернется, заставляет меня дышать... Сонгю слушал монолог брата, и не до конца понимал, что же все-таки произошло. Единственное, что он осознал, так это то, что Сонель исчез. Но вот причины, побудившие его на побег, были совершенно неясны. - Когда это произошло? - спросил Гю, воспользовавшись небольшой паузой. - Уже месяц прошел, - устало произнес Менсу, и горько усмехнулся, - месяц длиною в жизнь. - Но почему? Что ты такого натворил, брат? Менсу снова вымученно улыбнулся: - Если бы я... причина не во мне, к сожалению... - К сожалению? - переспросил Сонгю, с ужасом осознавая, что если Менсу говорит подобным образом, то дело действительно очень серьезное. - Да. Потому как если бы мои поступки стали причиной его побега, исправить ситуацию было бы куда проще. Но в нашем случае виной матушка-природа, которая лишила Сонеля самого главного счастья в жизни. Ты ведь понимаешь, о чем я, Гю? По глазам брата Сонгю без дальнейших разъяснений стало более, чем ясно. Он открыл рот от изумления, да так остался стоять, как истукан, не имея возможности подобрать слова. Да и что тут скажешь, когда ситуация реально была катастрофой вселенского масштаба. - Хочешь сказать, что Сонель... не может...- попытался озвучить мысль Сонгю, но не смог договорить до конца. Язык не слушался. По лицу Менсу пробежала едва заметная судорога, и он прикрыл глаза: - Не может...- тихо, на грани слышимости, повторил он. Невозможность обзавестись детьми для омеги была смерти подобна, и жизнь просто теряла всякий смысл. Во всяком случае для Сонёля, который обожал детей всем своим существом. Теперь Сонгю стали более чем понятны его мотивы. Безусловно он хотел быть с Менсу, но отдавая себе отчет в том, что не сможет со временем родить ему малыша, просто исчез, оставив Менсу одного... наедине со своими чувствами. И все это время вместо того, чтобы обратиться за помощью и поддержкой к Гю, брат самостоятельно переживал все, что на него навалилось. - Я одного не понимаю, почему ты мне не рассказал, Менсу? Неужели я бы не вошел в положение? Неужто думаешь, что остался бы в стороне? - Именно поэтому и не сказал, - произнес ровно, несколько отрешенно Менсу. - потому что не остался бы в стороне и переживал почем зря. А я, знаешь ли, устал видеть тебя в переживательном состоянии, с синяками под глазами из-за бесконечной тревоги. Я впервые за долгое время увидел, насколько ты изменился с появлением Ухена, и насколько это тебя окрылило... У тебя же глаза светиться начали, и улыбка с лица не переставала сходить... а тут я со своими проблемами... Да у меня язык не повернулся и слова произнести, Гю... я просто хотел, чтобы ты сполна насладился своим заслуженным и таким выстраданным счастьем. Просто не хотел тебя тревожить...- Менсу замолчал, а Сонгю стоял в неподвижности, и чувствовал, как у него начинают щипать глаза. Боже мой, его брат по-прежнему не переставал удивлять, вновь и вновь раскрываясь с новых удивительных сторон. Циник и ловелас, непробиваемый на первый взгляд человек, на самом деле оказался настолько сочувствующим, преданным и заботливым, что в голове не укладывалось. Он всегда был рядом, в самые трудные минуты, и в минуты счастья, он никогда не отказывал в простых просьбах, и помогал тогда, когда Сонгю и вовсе не просил. Защищал и всячески оберегал, при этом и слова не сказав. И даже сейчас, когда у него самого произошли трудности, он молчал, потому что боялся разрушить с таким трудом приобретенное Гю душевное равновесие... Сонгю в два шага преодолел расстояние между ними, и крепко обнял своего непутевого братца. Менсу, не ожидавший таких действий, немного растерялся, но спустя мгновенине, его руки бережно обняли Гю в ответ. - Спасибо тебе... - прошептал Сонгю, - я наверное не так чтобы часто это говорю, в силу своего непростого характера, но... ты даже не представляешь, как я тебе благодарен за все, Су... за то, что ты всегда рядом, за то, что несмотря на свой цинизм, ты вопреки всему остаешься самым человечным циником, из всех, кого я когда-либо знал... За то, что никогда не отказывал мне в помощи, за то, что просто был мне всегда поддержкой... за то, что ты такой потрясающий, не смотря на все свои недостатки... мне с тобой очень повезло, - Сонгю сглотнул тугой комок в горле и закончил, - я безумно благодарен судьбе за то, что она подарила мне тебя. Лучшего брата и желать невозможно... Менсу стоял неподвижно, никоим образом не выдавая своих чувств. Сильный и независимый, даже в непростые для себя моменты. Но Гю каждой клеточкой чувствовал, насколько ему непросто сохранять иллюзию душевного баланса, что брат просто в силу своего характера не покажет всю степень своего отчаяния. И только одинокая маленькая слезинка, выдала его с головой, упав на плечо Сонгю, заставив его сердце сжаться от осознания, сколь велико смятение Менсу, и как сильно он устал. На памяти Гю еще ни разу Менсу не позволял себе слез, какая бы ситуация ни случалась. И Сонгю от этого становилось страшно, потому что в их семье именно Менсу всегда был той самой твердыней, которую не в состоянии были сломить ни дождь, ни ветер, ни какое-либо другое стихийное бедствие. Он еще крепче обнял брата, собираясь сказать, что все будет хорошо, но Менсу вдруг неожиданно его опередил: - Гю, спасибо тебе, конечно, но я сейчас не очень понял, о каких таких недостатках ты говоришь? Я идеален, и об этом знают абсолютно все, без исключения. Сонгю невольно улыбнулся, легонько стукнув брата по плечу. В этом был весь Менсу. Безусловно, и он мог быть слабым, но не позволял себе подобного состояния больше, чем на мгновение. - Я ему тут в любви братской признаюсь, а он видите ли такой момент портит... Менсу слабо улыбнулся, и развел руками в стороны, мол, что поделать, говорю как есть. Острый драматичный момент был сглажен, но Сонгю, теперь уже будучи в курсе того, что произошло, не собирался сидеть сложа руки. Именно поэтому стерев улыбку с лица, он уже на полном серьезе произнес, усаживаясь за стол: - А теперь, давай-ка ты, дружок, расскажешь от начала и до конца, что стряслось, и мы вместе попробуем разобраться, как быть и что можно сделать. Беседа получилась короткой и лаконичной. Менсу рассказал все, что посчитал нужным, не вдаваясь в особые подробности. Да этого в общем-то и не требовалось. Самое важное было изложено, и Сонгю, задумчиво переваривал полученную информацию. - Слушай, давай я еще попробую подключить своих знакомых, у меня есть один человек, который смог бы помочь...- изрек он, после того, как сложил какие-то пазлы у себя в голове. - Можно, но я теперь уже совершенно не уверен, что это приведет к положительному результату. - Почему ты так считаешь? - Сонгю совершенно не разделял пессимистического настроя брата. - Потому что я подключил уже всех, кого только можно было, и в итоге ничего... Месяц, Гю, я его ищу уже месяц... никаких зацепок, словно под землю провалился... Видимо настолько сильно хотел сбежать, что превратился в призрака, - грустно улыбнулся Менсу, отворачиваясь к окну, и тяжело вздыхая, - я бы уже волосы на себе рвал, если бы Сонель неделю назад не прислал сообщение Джонни с какого-то левого мобильного номера с текстом "Я жив". Вот и все. По номеру определить место не вышло, так как карта сразу была заблокирована... Теперь понимаю, о чем говорил Сонджон, когда рассказывал о такой стороне характера Сонёля. - И все же я попробую обратиться к своему знакомому, посильная помощь никогда не будет лишней. Сонель не мог совершенно исчезнуть, он живой человек, а не волшебник. - Я, к сожалению тоже, - ответил Менсу, - иначе бы уже давно нашел его, и не выпускал из рук. На кухне ненадолго воцарилась тишина. Сонгю хотел подбодрить брата, но понимал, что это не всегда дает нужный результат. Иногда лучше ничего не говорить, стараясь не словом, а делом помочь. Нарушил молчание Менсу: - Знаешь, я кажется совершенно дошел до ручки... Оббегал все станции, тыча фотографией Сонеля в лица людей, и каждый раз интересуясь, не видел ли кто его, объявления развесил по городу, за вознаграждение... да я бы все свои блага отдал, лишь бы...- Менсу не закончил мысль, тут же переходя к новой,- А теперь так и вовсе начал видеть его во всех прохожих... Кажется, я начинаю сходить с ума, Гю... - альфа нервно хихикнул, отчего Сонгю в мгновение ока оказался рядом. - Все будет хорошо, Су! Мы непременно его найдем, обещаю. Ну не может все вот так вот остаться.. Внезапно пиликнувший телефон Менсу, привлек к себе внимание. Парень молниеносно схватил его, открывая текстовой файл пришедшего сообщения. Глаза его расширились от удивления, и он перевел ошарашенный взгляд на Сонгю. - Что там? - сильно обеспокоился тот. - Это... - Менсу сглотнул, - сообщение от Джонни. - Что он пишет? - на этом вопросе у Сонгю на долю мгновения остановилось сердце. От страха, что случилось что-то ужасное. Но Менсу не способный унять дрожь ни в руках, ни в голосе, не подтвердил опасения, произнеся совершенно другое. - Сонёль вернулся.