Тяжелые будни учителя биологии.

Кинув сумку в кресло, я сразу пошел в ванную, чтобы умыться. Ополоснуть лицо холодной водой и осмотреть последствия сегодняшней гулянки. — Да, старею, — сказал я своему отражению в зеркале. Оттуда на меня смотрел сорокалетний мужик, повидавший много говна в своей жизни. Годы уж начали брать свое. Появились морщины вокруг глаз, да и седина, как паутина, начала вплетаться в волосы, которые были раньше темно-каштанового цвета. Как не посмотри, я был довольно симпатичным рослым парнем. Природная худоба выдавала принадлежность к слабому полу. И как так получилось? Я знаю ответ на этот вопрос, но все же. Это несправедливо, почему одним достается все другим - ничего. Такое чувство, что кто-то свыше не давал мне ухватить свой кусок счастья. Чем старше я становился, тем понятней было, что пора закатать губы на жили долго и счастливо и умерли во один день. Чувство никому ненужности угнетало, да, у меня есть родители и брат, которого временами хочется прибить. Но папа с отцом не вечны, а у брата уже появилась семья. Какое ему дело, до престарелой омеги. Что же со мной произошло в школе? Ведь я был довольно общительным парнем. Чего только не творил в старших классах, родителей постоянно вызывали к директору. И тем непонятней стал мой выбор профессии. Последней каплей, перевесивший чашу терпения, стала покраска волос в розовый цвет. Папа тогда даже в обморок упал. Больше я так рисковать его жизнью не стал. — Боже, как же хорошо, — сказал я, распуская пучок. В угоду работы приходилось жертвовать удобством. Голова болела от постоянно собранных в хвост или пучок волос. А делать короткую стрижку я не хотел: меня и так довольно часто путают с бетой из-за высокого роста и слабовыраженного запаха. — И где этот контейнер? — я уже обшарил всю ванну, но так и не нашел этот чертов контейнер для линз. Убей - не помню, куда утром положил! Не до того мне было в тот момент, потому что позвонил папа и визжал в трубку, что мне нужно срочно приехать. Раньше, по молодости, мог не снимать линзы неделями, а сейчас только на работе и могу в них ходить. Ближе к вечеру глаза начинают болеть. Мы не вечны, так же как машины приходим в негодность: детали изнашиваются. А с возрастом узнаешь много нового об организме, о чем в молодости даже не подозревал. Найдя искомый объект, я снял линзы и потер глаза. Как же хорошо все-таки. Теперь настала очередь искать очки. Вот всегда так: сначала сниму линзы, а потом бегаю по дому в поисках очков. — Так, нужно собираться, — сказал я, смотря на часы. Время было уже почти шесть. Я переоделся в домашнее. В школу приходилось практически всегда ходить в костюме, что меня совсем не радовало: ну не люблю я их. Больше предпочитаю мешковатую одежду. Да, некрасиво, зато так удобно. А моей коллекции футболок со странными принтами позавидует любой задрот. Я жил недалеко от родителей - буквально в паре кварталов, чтобы можно было их навещать как можно чаще. Идя к ним, я еще не знал, что меня ждет. — Я пришел, — сказал я, закрывая за собой дверь. Родители дали мне ключи от квартиры, потому что отцу часто приходилось по работе уезжать на семинары, и папа, понятное дело, ездил с ним. Я в это время ухаживал за живностью. — Вася, мы на кухне, проходи быстрей, — услышал я голос отца и сразу проследовал к месту назначения. — Опаздываешь, — заявил папа, не успел я и шагу ступить на кухню. — Ну, извините, я все-таки работаю. И сегодня, кстати, на нее опоздал из-за некоторых личностей, — скорее для проформы сказал я, хотя совсем уже не злился на папу за утро. — Братик, — прокричал кто-то за моей спиной и потом повис на мне. Он всегда так делал, когда мы были маленькими. Сомнений не оставалось, папа меня надул, и Костя приезжает не через неделю, а сегодня. — Как это понимать? — так и хотелось спросить у родителя, который куда только ни смотрел, лишь бы не на своего старшего сына. Я потом тебе это еще припомню! Вернуться к реальности меня заставил противный визг в ухо: — Разве ты не рад, что твой младший братик вернулся домой? — говорил Костя и все крепче сдавливал мою шею. Еще чуть-чуть и я начну синеть. — Костя, ну хватит, пора за стол садиться, а то все остынет, — спас положение отец. — Вась, а ты иди помой руки. Я отправился в ванную, действительно надо было умыться. И мысли в порядок привести. Жизнь меня к такому не готовила. Спасибо тебе, папочка, угодил. Из зеркала на меня смотрел бледный как смерть мужик, у которого на лбу неоновой вывеской светилось «помогите». Так, надо успокоиться, это ведь всего лишь мой младший брат. Подумаешь, я эту змею год не видел, ничего страшного не случится. Всего-то надо вечер потерпеть. Потом придумаю какую-нибудь отмазку, чтобы не приходить к родителям, пока он дома. — Тебя там что, в унитаз засосало? — послышался крик Кости из кухни. — Иди скорее, мы без тебя начать не можем, а я есть хочу, с дороги проголодался. Делать нечего, в ванной все равно до конца вечера закрыться не получится. — А ты изменился, — я не верил своим глазам Куда дался тот маленький ангелок, которого я отправлял примерно год назад на учебу? Так уж вышло в нашей семье, что мы с братом были точной копией родителей. Я пошел в отца, был рослым и здоровым. У меня даже пресс с кубиками имеется, хотя ни разу в жизни в спортзал не захаживал. Ноги моей в этой комнате пыток не будет! Среднестатистический рост для омеги - где-то сто шестьдесят сантиметров, а я умудрился вымахать аж до ста восьмидесяти. Помните, я рассказывал, как впервые встретил Лисина? Так вот, я тогда впервые ощутил себя омегой: по сравнению с ним я действительно был маленьким. Из-за моего роста и комплекции я даже начал комплексовать, но потом наплевал на это с высокой колокольни. Еще чего, буду я париться, что некоторые индивиды сильного пола одного со мной роста. Костя был совсем другим делом - миниатюрный, блондинистый, с большими голубыми глазами. На нем большими буквами красовалась надпись «я омега, люби и почитай меня». Иногда я ему завидовал, ведь если бы у меня была такая же внешность, многое могло бы быть по-другому. Да, посмотришь на таких омег, которые с детского сада из альф веревки вить начинают - жить не хочется. Вот почему мы с Костей временами не можем найти общий язык. А так он у нас хороший, хоть я и говорю, что хочу закопать его в соседнем лесу, на самом деле любого, кто его обидит, прибью. — Пополнел, и что с того, — фыркнул он, хотя было видно, что его это заявление задело. — А где же "здравствуйте, дорогой младший братик"? Нет, мы будем бить по самому больному. — Прости, это было несколько неожиданно. Сколько набрал? — сказал я, улыбаясь в тридцать два. — А где же обещанный парень, что, не выдержал нагрузки и сбежал… Дальше продолжить мне не дало шиканье родителей с обоих сторон, а что я такого сказал? А потом посмотрел на Костю, а он сидел и плакал. — Ты чего, я же шутил, — сказал я, пытаясь его успокоить. — Он через неделю-другую придет, сейчас вырваться не получается. Он ведь у меня на последнем курсе того же универа, что и ты, — причитал он, но все же начал успокаиваться. — В моем положении поправляться - нормально, — выдал он спустя пару минут, когда наконец-то успокоился. — В каком таком положении? — я уже догадался, но все же решил уточнить. Принять реальность такой, какая она есть. — Костик на четвертом месяце, — выдал папа. Такой довольный, ну еще бы, внука дождался. — Так, погодь, хочешь сказать, что вы знали, а мне не рассказали? — даже обидно как-то. Такое событие, а я узнаю об этом последним. — Это я их попросил, хотел тебе сюрприз сделать, — если ты хотел сделать сюрприз, у тебя получилось. Я еще долго буду переваривать. — Если честно, я думал, что ты еще до окончания школы в подоле принесешь. С таким-то количеством поклонников. А ты смотри, дождался совершеннолетия, — Костя тут же покраснел, значит, я был прав, только поцелуями дело все же не закончилось. — Ну что ты такое говоришь, я в школе был сама невинность, — сказал он и для пущей убедительности похлопал ресничками. Свежо предание, да верится с трудом. Ну ладно, не будем снимать розовые очки с родителей, пускай останутся в счастливом неведении о школьных временах. — Я у тебя-то как дела на личном фронте, все так же, без изменений? — вот все же гадюка. Ладно, один - один. — Если не хочешь, можешь не рассказывать, хотя тебе небось и рассказать не о чем. — Зачем тебе слушать истории о таком скучном и неинтересном мне? Лучше расскажи, где ты этого смертника нашел, который решил взять тебя в мужья? — спросил я, чтобы увести разговор от неприятной для меня темы. — Вы когда успели пожениться и почему меня не позвали? Такое чувство, что я только зря сотрясаю воздух. Когда Костя думал о ком-то, кроме себя любимого. А классную он себе татушку сделал, промелькнуло у меня в голове. Стало отчего-то так грустно. Я вроде уже давно смирился, но вот такие моменты еще могут выбить меня из колеи. Все таки это было слишком неожиданно - вот так сразу узнать, что твой брат, который на двадцать два года младше тебя уже успел забеременеть и выйти замуж. А про татушу это я к чему. К тому, что альфам в наши времена запрещается ставить метки, если только вы не истинная пара. Прямо в загсе тебе могут сделать любое тату, какое душе угодно. Все потому, что в последние пару десятилетий вероятность встретить истинного гораздо возрасла, поэтому правительство подсуетилось и издало закон в котором говорилось, что альфе запрещалось ставить метку не на своем омеге. А татуировка делалась специальными чернилами, которые исчезали после укуса альфы, если омега вдруг умудриться встретить истинного будучи в браке. Татуировку всегда делали на видном месте: шее, руке и в других местах. Почему, спросите вы? Чтобы омеги не стремились по несколько раз выходить замуж. Разводы не приветствовались, а татуировку каждый раз приходилось сводить - не самое приятное мероприятие, после нее оставались заметные шрамы. Это не так просто, как снять кольцо. — Вася, они вообще никого не позвали, даже нас с отцом, — обиженно сказал папа. — Сам только сегодня узнал. — Просто Гена не хотел устраивать праздник, — смущенно сказал Костя. — Он сказал, что потом отпразднуем, когда он приедет познакомиться с вами. — Ну хоть родителей позвать могли? Не каждый день сын замуж выходит, — настаивал на своем я. — Хотя теперь-то что, дело сделано. Мы еще немного поговорили и разошлись спать. Я пошел в свою старую комнату, так не хотелось возвращаться в свою темную и одинокую квартиру. Особенно после сегодняшних новостей. Чувствовал я себя как никогда отвратно, одиночество давило. — Вась, можно я посплю с тобой, как в старые добрые времена? — тихо, как вор, Костя пробрался в комнату и присел на кровать. — Не могу один уснуть. Пожалуйста. — Ладно, что с тобой сделаешь, — сказал я и уступил ему пол кровати. Смотри-ка, подготовился, подушку принес, знал, что не смогу отказать. — Ты самый лучший, — расположился Костя и давай опять меня обнимать. — Только давай без лишних телодвижений. Мне спать надо, завтра на работу, — но, как я и думал, заснуть он сразу не смог и продолжал крутиться. — Давай, иди сюда. Костю просить дважды не пришлось, он сразу кинулся в мои объятия. — Ты такой большой и надежный, такое чувство, что сейчас сплю с Геной, — ну спасибо, комплимент от бога. — Ты его хоть любишь или просто залетел, и у вас другого выхода не оставалось? — спросил я. Мне было действительно интересно, счастлив мой младший брат или нет. Костя запыхтел и не торопился ответить, наверное, обдумывая, что лучше сказать. А потом заехал мне в солнечное сплетение. — За кого ты меня принимаешь? — на него щеках поблескивали слезы. А голос сорвался на визг. — Ты действительно думаешь, что я позволил бы альфе себя обрюхатить, если бы не любил его? Он для меня очень много значит, не знаю, что буду делать, если с ним что-нибудь случится. "Прости меня, дурака старого, ляпнул первое, что в голову взбрело," — подумал я, но вслух этого говорить не стал. А просто гладил брата, через некоторое время он начал успокаиваться. — Братик, знаешь, есть такая фобия, только я не помню, как она называется. Когда человек действительно счастлив, его не покидает чувство, что скоро должно случиться что-то плохое. И меня сейчас такое же чувство, умом понимаю, что Гена уже от меня никуда не денется, но ничего поделать с собой не могу. Я ведь его не заслуживаю, всю жизнь только о себе и думаю. А тут такое счастье, не вериться, что это все со мной происходит. — Ты ему об этом говорил? — спросил я, а сам тем временем начал активнее успокаивать омегу. Он плакал, никогда не видел, чтобы он столько плакал, как за сегодняшний день. Я конечно понимаю, гормоны, беременность и все такое. Но я почему-то знал, что это не только из-за беременности. Костя сильно изменился за тот год, что его не было дома. Интересно, кто на него так повлиял. — Я ничего не хотел рассказывать, но он все сам узнал. Потом еще долго ругал, и дураком обзывал. Но меня все равно не покидает чувство тревоги, — он перестал плакать, и спокойно лежал в моих объятиях. — Ты сейчас счастлив? — Да, — сказал он и усиленно закивал в подтверждение своих слов. — Вот и живи сегодняшним днем. Не допускай моих ошибок, — это что, заразно, теперь мне почему-то тоже хочется плакать. — Вася, а почему ты до сих пор один? — выдал это ангелочек, а я думал, он уже заснул. А тут такое. — Ни за что не поверю, что тебе альфы встречаться не предлагали. — Понимаешь, Костя, все это очень нудная и долгая история, — не хотелось мне сейчас перед ним выворачивать душу, но он намека не понял и продолжал. — Я никуда не тороплюсь, рассказывай давай, — сказал он и начал устраиваться поудобнее. Как так вышло, я не знаю, но после того, как этот прохвост затих, он уже занимал большую часть кровати, а мне приходилось прижаться к стенке. — Я же сказал, что не хочу вспоминать... — договорить мне не дали с таким заявлением. — Я это уже слышал, где сама история любви братика? Я экшена хочу, да розовых соплей побольше. — С вашего позволения, я начну, и больше не прерывай. А то пойдешь к себе спать, — омега затих и, кажется, даже меньше стал. — Мы встретились еще в институте, я тогда с друзьями поспорил, что подойду и поцелую его. Он покраснел как рак и вскоре смылся. Я и думать о нем забыл, но мы встретился снова на паре, оказалось, мы учимся в одном учебном заведении, только на разных курсах, — помню, я тогда подумал, как я мог такую громадину раньше не заметить. — Мы начали общаться, а потом подружились. Представляешь, мы даже пробовали встречаться, но ничего хорошего не вышло. И когда я понял, что люблю его, было уже слишком поздно. На этой невеселой ноте мой рассказ закончился. — И что, это все? А где обещанный экшн? — Костя приподнялся на локтях и внимательно смотрел на меня. — Ну уж извини, волос на голове соперника я не рвал, мы с ним стали даже неплохими друзьями. — Ты сейчас его любишь? — Трудно сказать, после того, как я осознал свои чувства, было действительно плохо. Я постарался задвинуть эти никому не нужные, в том числе и мне, чувства как можно дальше. А ведь почти получилось врать другим и в первую очередь себе. Но сейчас мы, пожалуй, снова стали друзьями, я ведь почти забыл об этом, — я говорил правду. — Если честно, я даже рад, что осознал свои чувства слишком поздно, потому что у нас все равно не было будущего. Он по уши влюблен в своего мужа, у них два замечательных альфы. Я бы не смог дать то, что он получает от мужа. — Признаться честно , я боюсь, что Саша встретит истинного и бросит меня, — хоть Костя и успокоился, но его пробила мелкая дрожь. Омега действительно боялся, хотелось подбодрить его, но, что сказать, я не знал. — Давай будем думать, когда он действительно его встретит. Посмотри на своего братика, он одинок. Хотя мне уже за сорок, — что я еще мог сказать. — Ты, скорее, исключение из правил, — зевая, сказал Костя. — Ладно, давай спать. Тебе, наверное, рано вставать на работу. Посмотрев на часы, я ужаснулся. Они показывали начало пятого. Я и не заметил, как быстро пролетело время.