Луна расскажет...

POV Чарльз Жарко. Спине жарко.Давно не чувствовал такого тепла...А сейчас - словно горю. Сгораю заживо. Но это приятно... Пытаюсь встать. Резко и быстро, как всегда, чтобы не было соблазна лечь и хандрить ещё сутки. Но рывок. И тут же следует острая боль в пояснице и конечностях. Саднит. Ноет. Не могу двинуть ногами. Руки прижаты чем-то... Встать. Нужно встать. Но что это за чувство? Почему так неудобно? Почему так больно? Откуда же этот жар? Открываю глаза. Сейчас ещё ночь? Через боль поворачиваюсь. В глаза бьёт свет серебристого диска луны, и я вижу причину этого тепла... Я сплю. Да, я просто сплю. Как всегда, но... Я касаюсь его. Чувствую его тепло. Не может же быть... Нет! Нет, нет и нет! Быть не может! Нет! Все что было сон!? Я сплю!? Да, я сплю!! Вырываюсь. Пытаюсь сбросить с себя столь до ненависти любимые руки. Мне больно. Очень больно. Физически больно. Болит все. Все тело охвачено адской болью. Но сердцу больнее... Оно не готово... Не готово к такой встрече. Наконец освобождаюсь, пытаюсь подняться и тут же падаю. Больно. Слишком больно. Не могу встать. Но уже и поздно. Он передо мной. Он... Это он причина моей физической боли. Это он причина моих слез. Это он... Он... Он... Я его... –Эрик... Я тебя ненавижу. –Пра-а-авда? А тогда ты говорил иначе... – опять эта отвратительная ухмылка, как же хочется стереть её с этих манящих губ. – Ты... Да ты... – лицу снова мокро, холодно. Я плачу. Снова. Раздражает. – Что я? Ну же скажи. – берет меня за подбородок, притягивая к себе, целует, горько страстно, пряча улыбку в поцелуе. – У-ублюдок... Т-ты... Зачем? – попытка отстраниться приводит лишь к новым поцелуям в губы и шею. Он поднимает меня на руки, но мне слишком страшно находиться рядом с ним и я брыкаюсь на грани с тем, чтобы упасть снова на пол. Не самая приятная перспектива, знаете ли... –Успокойся, – он серьезен. Что с ним? Почему он так на меня смотрит? – Прости... Я не хотел. Вернее хотел... но не так. Прости, – да что с ним? Хотя... я давно хотел услышать эти слова. – За что ты извиняешься? За то что использовал? Или за разбитое сердце? Или за то, почему я сейчас был на полу? Я хочу это знать! – я больше не буду медлить. – За все. За все, что сделал. Ты прав, я использовал тебя... и не заметил, как ты стал слишком дорог мне... Но я думал, что это пройдёт... что своей неопределённостью и неискренностью только еще больше раню тебя....– в воздухе повисла тишина, – Но в то же время я боялся... Боялся, что и ты не уверен. Я боялся. Поэтому... Я... я... Прости. Прости за все, что сделал. Он действительно сожалеет? Нет. Я не могу усомниться, заглядывая в эти прекрасные глаза. Они так чисты и прозрачны, казалось бы я вижу Эрика целиком. Впервые они полны эмоциями, впервые я вижу это: отчаяние, раскаяние, сожаление... любовь. Все смешалось, сплелось воедино, стало одним неделимым целым: чувства, тела, судьбы и рассеянные, белесые лучи полнолуния. Сможем ли мы начать все заново, Луна?

***

– Эй! Хватит носится! – то, что я директор этого "заведения" (школой этот бедлам язык не поворачивается назвать), никого видимо не смущает... День. Яркий, солнечный, бодрый. Как будто никогда и не было тех истерик, слез и гнетущего настроения, разрывавших меня несколько месяцев назад. Счастье - оно выглядит так: солнечные лучи, скользящие по стенам, чистый, прохладный воздух, искрящийся озорным детским смехом, и знание того, что ты любим, которое согревает душу. – Нет! Эрнест, не надо ставить эксперименты на рыбках! – обжился он видите ли... Надо бы зайти в библиотеку за литературой для завтрашних занятий.(Да, теперь все это обитает не в моей комнате... А жаль, так было быстрее...) О! Вот и нужная дверь. поворачиваю ручку, вхожу и вскрикиваю от испуга. Меня хватают за талию, втягивая в легкий, почти целомудренный поцелуй, ага, ага, как же... – Опять бездельничаешь! – вот ведь нахал, живет на всем готовеньком, – Хоть чем-нибудь полезным занялся бы! – О! А я как раз занимаюсь весьма полезным делом... – эта хищная ухмылка когда-нибудь сведет меня в могилу! Это вообще законно?! – И кому же здесь от этого польза? – пытаюсь вырваться из объятий Эрика. – Хмм... Дай-ка подумать... Может одному бесполезному директору, превратившему школу в этот бардак? Или может бесталанному учителю неспособному пользоваться сейчас телепатией? – на мгновенье ослабляет хватку, и я успеваю улизнуть к полке, с заранее приготовленными учебниками. Оборачиваюсь и сую ему в руки всю стопку. – Окей! Раз так, то отчеты по доставке оборудования на следующей неделе разгребаешь ты, еще тебя ждет практика через 10 минут во дворе с новичками, все что нужно у тебя в руках. Удачи, талантливый мой! А и еще, раз так хочешь телепатию, пожалуйста, но ты останешься надо-о-олго без... – Мы так не договаривались!.. Я все ещё иногда удивляюсь, что в моей жизни появились такие моменты. Слишком много пережил я, слишком много пережил он, но теперь мы можем снова попробовать творить свое будущее, без оглядки на прошлые неудачи.

Спасибо тебе, Луна! Чарльз