Встреча, которая изменит все - «1»

      Учащиеся сновали по коридору, будто боясь опоздать на очередную пару, хотя до начала занятий было еще полно времени — это подтверждала пара молодых людей, активно обсуждающих время, за которое им было необходимо успеть дописать реферат.       В окружении всех этих людей я чувствовала себя совсем юной и ничего не смыслящей школьницей, коей, на самом деле, все еще являлась: школу как подобает я не закончила, а даже если бы могла — до конца экзаменов и вручения аттестатов еще как минимум несколько недель.       Мимолетные взгляды, перешептывания — все это конечно обращалось ко мне, и я понимала, что университет не место для меня ни сейчас, ни позже. Все это было таким чужим, но за неимением другого выхода мне приходилось пробираться сквозь студентов, чтобы добраться до подруги, так не вовремя лишившей меня волшебного укрытия.       Но так ли не вовремя это было? Мне удалось узнать необходимую информацию об этом студенте и это оказалось гораздо проще сделать, будучи видимой обычным людям. Конечно Аве это не очень понравится, но не моя в том вина, что невидимость пропала.       Вернувшись к кабинету, с которого все началось, дернула ручку двери и заглянула внутрь: пусто. Решив сделать все как можно скорее, зашла и закрыла за собой дверь, после чего отправилась к подруге, которая так и лежала на своем месте. — Ава! Сделай меня невидимой снова. — Я потормошила девушку за плечо, после чего та посмотрела на меня. — Что? Спало? А почему ты сама… Ах да, ты же не умеешь еще. — И, ничего не предприняв, ненадолго задумавшись, продолжила: — А попробуй сама. Это просто. Рано или поздно тебе придется научиться. — И как мне это сделать? — Как? Мм… представь просто. Не знаю. У меня это само собой получается.       Само собой, конечно. Ава с этим родилась, а я нет. Каким образом я должна стать невидимой и как это пойму?       Напрягаясь каждой клеточкой тела, представила, как растворяюсь в воздухе, но ничего, кроме как подступающей головной боли это не принесло. — Как я должна понять, что у меня получилось? — Ты заметишь, посмотрев на свое тело. Оно будет, как бы это сказать… прозрачным. Ни разу не замечала, будучи невидимой?       Серьезно? Как я могла это проглядеть? Кивнув подруге, снова напряглась, представляя себя, исчезающую из поля зрения людей, но, открыв глаза поняла, что ничего не изменилось. — Да не напрягайся ты так. Расслабься. Ты не будешь вечно напряженная ходить, лишь бы поддерживать невидимость. Все гораздо проще. — Так скажи мне! — Вырвалось у меня. Я не понимала, что должна была сделать, чтобы научиться такому нехитрому приему и слова Авы нисколько не помогали — наоборот. — Не закрывай глаза, иначе не сможешь поддерживать невидимость, открыв их. Поверь в то, что тебя никто не видит. Представь, будто ты неосязаема, будто тебя нет. Просто поверь в это.       Вот с верой то у меня проблемы побольше, чем с выяснением всей информации у Сереги. Чтобы поверить в Рай и Ад мне понадобилось самолично вызвать Дьявола, а поверить в то, что могу в любую секунду стать невидимой еще сложнее. И хотя я стала ангелом, что в любой момент могут исчезнуть из поля зрения людей — верить в это тяжело.       «Я невидима, я неосязаема, меня нельзя заметить человеческому глазу. Я верю в это. Верю, верю, верю» — глядя на свои руки, понимаю, что веры у меня маловато, так как те не исчезают. Неужели я этому буду учиться столько же, сколько училась контролировать крылья? А то и дольше? Не хочу, блин, не хочу! — Н-да… ладно, — внезапно руки стали намного прозрачнее, и я на секунду подумала, что у меня получилось, как Ава продолжила: — иди выполняй свое задание, а то так за попытками испарить хотя бы часть тела потратишь все время. Иди, иди, ты невидима. — И снова улеглась на стол, рисуя пальцами на его поверхности что-то непонятное.       В коридоре было пусто: ни единой живой души, что означало — пары начались. Найти необходимую цель было достаточно тяжело теперь, ведь я не знала, какая у него сейчас пара должна быть, а разыскивать по всем кабинетам не представлялось отличной идеей.       Как мне найти того, кого не могу даже почувствовать? Каким образом Люцифер отслеживал меня все время, что я провела в людском мире в его компании? Ведь, если подумать, он всегда оказывался там, где я была, или там, куда я могла прийти. Сколько раз он мне помогал в разных ситуациях, где я была бессильна: как он узнавал, куда нужно было приходить? Я также могу, понять бы только.       Представив внешность того парня, попыталась отследить его перемещения по коридору ранее — возможно, именно так действовал Люцифер. Парня я представила, но перемещения не почувствовала — ничего не почувствовала.       Черт, это задание гораздо сложнее, чем я могла представить. Ко всему прочему, я еще слабо освоила навыки чтения мыслей, а тут мне говорят, что мне нужно узнать все об этом Сереге, да еще и за несколько часов.       Сбежав вниз по лестнице, где в последний раз видела парня, вновь представила то, как он удаляется в направлении нужного кабинета и, последовав за своей интуицией — поднялась по лестнице на второй этаж, после чего повернула вправо. Откинув лишние мысли, закрыла глаза и представила, что могу пройти сквозь дверь, и попробовала это сделать.       Кабинет ничем не отличался от первого, в котором отдыхала Эвелин — такой же просторный, с кучей парт и стульев. Только вот нужного мне человека в нем не было — вообще не было ни одного знакомого студента. Интуиция, надо думать, подвела меня.       Удалившись в коридор точно также, как и вошла в кабинет — по порядку проверяла все кабинеты. Но ни во втором, ни в третьем, ни даже в пятом кабинетах не было знакомых мне лиц. Уже отчаявшись найти Серегу до звонка, услышала шаги в паре метрах от меня — ко мне шел один из тех парней, кого я проверяла в самом начале.       Парень прошел мимо меня, не заметив — хороший знак, значит невидимость не спала, и я могу следовать за ним. По мере отдаления шагов, мои ускорялись, чтобы не потерять цель из виду.       В конце концов, парень зашел в кабинет, находящийся в конце коридора, по которому мы шли, и я проскользнула за ним. Моим глазам предстали уже знакомые лица, что означало только одно: осталось самое сложное. — Как вы уже знаете, крайний срок сдачи дипломов — тридцатое мая. Кто не успеет к тому времени принести готовый диплом, помните, вы в ответе прежде всего за свое будущее. — Вещал преподаватель, глядя на студентов через большие круглые очки. Этому худому мужчине они совершенно не шли, надо сказать.       Студенты, казалось, были совсем не заинтересованы в том, что говорил преподаватель; занимались своими делами, шептались между собой, а кто-то, как прилежный студент и правда слушал, что ему говорят. Какой это курс? Точно последний, но который год они учатся? На вид им всем чуть больше двадцати лет, хотя есть и те, кто особенно выделяется — точно не меньше двадцати пяти.       Подойдя к Сереге, присела на свободное место рядом с ним. Удивительно, что оно оказалось не занятым. Практически все сидели парами, лишь единицы умудрились остаться наедине с собой за партой.       Каким образом я должна узнать про этого парня всю информацию его жизни? Сколько ему лет, где учился, какие были отношения с родителями и одногодками, всю его подноготную. В будущем я должна буду добывать эту информацию за пару минут, но смогу ли я ее добыть хотя бы за пару часов сегодня?       Серега с виду был самым обычным парнем — сидел себе в телефоне на паре, с кем-то чатился. Невзрачная внешность, обычная одежда — не богатого человека, но и не бедняка. Что в нем такого, что Ава послала именно к нему? Чем хуже остальные студенты в этом кабинете?       Вспомнив слова подруги о том, что прошлое, обычно, можно увидеть лишь прикоснувшись к человеку, не стала рисковать и коснулась лишь к его тетради. Может, через нее смогу нащупать его энергетику и что-то прочесть.       Чисто случайно взгляд упал на телефон в его руке и открытый чат. Переписывался парень с отцом, очень сосредоточенно о чем-то размышляя и отвечая слишком быстро на сообщения. Любопытство взяло верх и тогда одно из таких сообщений я прочла:       «Не задерживайся после учебы. Твою мать снова накрыло. Таблетки уже не помогают. Придется принять какие-то меры, если хочешь увидеть ее в здравии когда-нибудь.»       Ничего хорошего это сообщение, конечно, не несло, и мне даже стало жаль этого парня. Я видела, как крепко он сжимает телефон, как не замечает ничего вокруг, кроме сообщений от отца, и как сдерживается, чтобы прямо сейчас не встать и не уйти.       Желание помочь этому человеку затянуло меня на какое-то время, отгораживая от истинной цели, из-за которой здесь нахожусь. В конце концов, взяв себя в руки и заставив перестать беспокоиться по поводу постороннего мне человека — взглянула в глаза Сергея.       Я представляла его возможное прошлое, пытаясь ухватиться за какой-то фрагмент оттуда, понимая, что ничего из представленного мной не является правдой. Не понимая, как именно нужно читать человека, я могла лишь представлять возможные варианты, но ни один из них не был истинным.       Все виды чтения людей, умение управлять своими эмоциями и все остальное, чему мне придется учиться — заложено у демонов с рождения. Они сами не знают, как это делают, но у них получается за считанные секунды узнать о человеке все: то, что те любят; их привязанности и потери; поступки, о которых они до сих пор жалеют. Все, что мне говорили, то, как меня учили читать подобных мне — все сводилось к одному: «глаза — зеркало души, научись видеть в них судьбу человека и сможешь узнать об обладателе все». Только как видеть то, чего не видно?       В глазах этого парня не было ничего, что могло бы подсказать мне — только лишь то сообщение из телефона, которое давало хоть и незначительную, но все же наводку.       Его мама больна.       О чем может думать человек, узнавший, что матери стало еще хуже, чем было раньше? О том, как ей помочь? Что можно сделать, чтобы сохранить ей разум? Какие таблетки выпишет очередной врач? Что из этого?       В который раз взглянув в его глаза, наконец услышала заветные слова в голове: «Он никогда не любил ее. Старый хрен. Из-за него она потеряла возможность соображать. Ему лишь бы запрятать ее куда подальше».       Мысли я прочла, но ведь это самое простое, что можно было узнать об этом человеке. Ава будет явно недовольна тем, что я так мало выяснила.       Внезапно Серега встал из-за парты и направился к выходу, по пути что-то сказав преподавателю. Мне ничего не оставалось, кроме как идти за ним. В голове крутился лишь один вопрос: «Что он удумал?»       Парень спустился по уже знакомой лестнице вниз, попрощался с охранником и вышел из здания университета, а я следовала за ним, словно тень.       Конохин не медлил, шел достаточно быстро, так, что я едва за ним поспевала. Из-за того, что тот едва ли не бежал — у меня не получалось прочесть ни его мысли, ни понять, что именно он задумал. Что-то мне подсказывало, что он был уверен в том, что собирается сделать. Мне оставалось только слепо следовать за ним, надеясь, что в конце концов намерения этого парня станут для меня ясны.       Остановка, на которую он пришел, располагалась не слишком далеко от университета, хотя, может, мне только так кажется — мы ведь слишком быстро преодолели то расстояние.       Автобус пришел уже через пару минут и парень заскочил в него. Куда тот ехал я не знала, и лишь наблюдала за своей целью издалека. Если тот бомж почувствовал удар Авы, то что подумают люди, соприкоснувшись с невидимой мной? — Девушка, проезд оплачиваем.       Отойдя от кондуктора и едва не упав на стоящих там людей, лишь услышала неодобрительные возгласы. — Девушка, вы меня слышите? — Вы мне?       Надо думать, сила Авы снова покинула меня и я стала видимой остальным, а значит и Серега вполне смог бы меня увидеть, повернись он сейчас. Не будь тот занят своими проблемами, уже давно бы и правда заметил ту самую девушку из университета, якобы запавшую на него. Пожалуй, не стоит поднимать шумиху.       Запустив руки в карманы, нашла небольшую горстку монет, из которых высчитала сорок рублей и отдала их кондуктору — женщина оторвала билет и вручила его мне, после чего собрала деньги с остальных вошедших на той же остановке.       Конохин выскочил через пару остановок, а я, немного задержавшись, вышла следом за ним. Парень не должен был меня заметить, но каким образом я должна за ним следовать, если увидеть меня — проще пареной репы?       Настало время попробовать еще раз эту силу невидимости, о которой говорила Ава. Если она может без каких-либо усилий исчезать из поля зрения людей, то и у меня получится, нужно лишь немного поднапрячься.       Следуя за парнем, представляла, как исчезаю: руки становятся прозрачными, а следом и все остальное; но, конечно, никаких видимых изменений не происходило. Почему-то я думала, что обратившись демоном — смогу одним щелчком пальцев делать все то, что умеют они; как же я ошибалась.       Серега дошел до конца одного из домов на улице, по которой мы шли, и свернул в проход. Калитка железных ворот, что отделяла эту улицу от внутреннего двора дома была открыта и я могла спокойно последовать за парнем, не боясь быть услышанной в попытках перелезть ее.       Выждав какое-то время, выглянула из-за угла дома и рядом с парнем увидела взрослого мужчину, не самой приятной для меня внешности. Они стояли достаточно далеко, но это не мешало мне разглядеть новое лицо: недельная небритость, множество морщин на лице, немытые волосы и в целом неопрятный вид. Из серии тех мужчин, что совершенно не ухаживают за собой. Тем не менее, что-то в этом мужчине привлекло мой взгляд, кого-то он мне напоминал, но кого именно — не вспомнить. Неужели он и есть отец Сереги?       Прячась за углом дома, мне было совершенно не слышно их разговора, а если точнее — ругани. Конохин младший что-то говорил отцу на высоких тонах, а тот отвечал не менее тихо. На них оборачивались прохожие, спешащие по своим делам, но, казалось, мужчинам не было до них дела. К тому же, помимо них во дворе было не шибко много людей, что мешало мне затеряться среди них.       В последний раз попытав удачу в исчезновении, обнаружила, что тело все же стало менее заметным. Работает! Главное теперь как-то это состояние поддерживать, иначе выйдет совсем уж неловко.       Выйдя из укромного места, подошла к парню с его отцом, все еще паникуя при каждом взгляде их в мою сторону. Все же соблюдая какую-никакую дистанцию, не стала подходить слишком близко, боясь быть случайно задетой и обнаруженной. Стоя в пяти метрах от них мне было прекрасно слышно каждое слово. Тем не менее, не это было моей основной целью. — Ты не сделаешь этого. Ей намного лучше дома и тебе это известно. Какое тебе вообще до нее дело? Квартиру ты все равно не получишь, я не позволю! — Тебя никто не спрашивал, сопляк. Твоя мать не в своем уме и ты это знаешь. Ее место в психушке. Хочешь проверить, кто из нас сильнее?! Да мне тебя инвалидом сделать — раз плюнуть. Ты ничего не сможешь сделать, бесполезный кусок говна. Только и ныл всю жизнь. Не мешай подобру-поздорову. — Она же тебя любит, сволочь! Неужели ты ничего к ней не чувствуешь? Прошло всего пять лет и все, любви не осталось? У тебя вообще хоть что-то к ней было? Как же «и в горе и в радости»? — Да плевал я на этот обет. Только дурак ему следует до конца дней. Поживи с мое — мнение изменится.       Это можно было бы слушать бесконечно, но все же, взяв себя в руки, я нацелилась на младшего Конохина — пришло время узнать про него все. Кое-что, конечно, отвлекало — мысли об его отце, таком знакомом, но таком неизвестном.       Серега был разгневан — из-за отца и своей беспомощности, и, в какой-то мере, казалось, это состояние могло сыграть мне на руку, но стоило мне сосредоточиться, мысли тут же возвращались в сторону старшего мужчины. Именно из-за него за все время, что я здесь стою — смогла прочесть лишь маленький, незначительный момент из прошлого Сергея: о том, как тот застал отца с женщиной и малышкой лет пяти — его второй семьей. Именно этот неизвестный не давал мне сконцентрироваться на главном и именно из-за него мне стукнула в голову мысль прочесть прошлое этого неприятного мужчины.       Сосредоточиться на том, на кого переключалось внимание за последние полчаса ежесекундно было гораздо проще — я уже понимала, на каком-то интуитивном уровне, что нужно делать. Прикрыв глаза на минуту и полностью дав сознанию расслабиться — вновь взглянула в глаза старшего Конохина и в ту же секунду увидела то, о чем предпочла бы забыть.