***
А писем приходило всё больше. Всё жарче пылал камин, съедая бумагу. Обстановка в доме накалялась. За завтраками дядя Вернон хмуро молчал, ведь перед этим приходилось сжигать новую порцию конвертов. Петунья поджимала губы и лишь обмахивалась веером. Она впервые не знала, что должна сделать в такой ситуации. С одной стороны, чёртова магия сильно подпортила ей жизнь, и если вдуматься, родители Гарри мертвы именно по этой причине. Женщина не хотела того же своему сыночку. Но с другой стороны… Дадли, её любимый мальчик, который сейчас несчастно ковырялся в овсянке, изредка переглядываясь с Поттером. Очередное утро, но Вернон в подозрительно хорошем расположении духа. Он немного гадко ухмыляется, поднимая плечи почти к самым ушам, отчего становится похожим на жирную свинью. Маленькие глазки задорно и неприятно блестят. — Какой хороший день — воскресенье! Ни почты, ни треклятых сов, ни… Но договорить он не успел, так как из камина вырвался целый поток писем. Весь дом затрясло, посуда из шкафчиков вылетала и вдребезги разбивалась о пол. Конверты взвивались под самый потолок, ложились под ноги желтоватым ковром. Несколько секунд шокированного всеобщего удивления, и мальчишки, хватая письма, срываются в разные стороны. Вернон решает догнать племянника, Петунья, уже привычно поджимая губы, подходит к сыну. — Дадли, — начинает она осторожно, трогая того за рукав. — Почему вы не дали нам даже прочитать их?! — Дадли, милый, я так боюсь за тебя, — женщина присела перед сыном на колени и посмотрела ему в лицо. — А что если ты погибнешь? Как я смогу пережить эту трагедию, скажи, как мне надо будет жить дальше? Смогу ли простить себе, что отпустила тебя в одиннадцать? По мере того, как Петунья говорила, руки её начинали дрожать, а на глаза наворачивались ожидаемые слёзы. Дадли понял, пусть и немного запоздало, что счастье этой слабой женщины не в муже и престиже, не в мнении соседей, а в нём. — Мам, я же твой сын. Я обязательно стану самым лучшим и не позволю себе умереть. Мы с тобой всегда будем самыми родными людьми. Но я хочу поехать… с Гарри… В Хогвартс. Как бы Дадли не были противны такие розовые сопли, но он прекрасно понимал, что сейчас выпал шанс решить всё мирно и без «боя». Поэтому мальчик сел на пол рядом с матерью и неуклюже приобнял её за плечи. В таком положении их и застал Вернон, нёсший уже переставшего брыкаться Гарри. — Мы переезжаем! Я не хочу это терпеть!***
Зря Вернон думал, что переезд в небольшую двушку на другом конце города спасёт его. Тихо было только первые дни. Ночь перед днём рождения Гарри была спокойной. Мальчики сидели каждый на своей кровати в их общей спальне и ждали начала нового дня. Дадли считал эту затею глупой, а ещё он ужасно хотел спать. Но из солидарности не ложился. Просто не мог… Глаза кузена с такой детской надеждой смотрели в черноту за окном. Дадли решил ждать вместе с ним. Ещё немного. Вот часы, находившиеся в гостиной комнате, пробили полночь. — С днём рождения, Гарри! Теперь Дурсль мог с чистой совестью ложиться спать. Нарушать режим он не любил. Внезапный жуткий грохот заставил обитателей дома подскочить на своих кроватях и судорожно искать средства обороны. Родителей так точно. — Не ожидал, что он и сюда вломится, — шепнул Гарри кузену, распахивая дверь. В гостиной, соединённой с коридором, Хагрид уже пристраивал дверь на петли, но дешёвая фанера только крошилась под его пальцами. Дадли поморщился, прекрасно помня первую с ним встречу и её последствия. — Приладил, — пробасил великан и обернулся к людям. По лестнице уже спустился Вернон с ружьём наперевес. Петунья боязливо ступала вслед за мужем, прячась за его широкой спиной. — Гарри, я ж тебя ещё махоньким вот таким видел! — Хагрид показал размеры массивными руками. И снова всё как в тот вечер: мятый торт, просьба дяди Вернона покинуть частную собственность, добродушный великан, собирающийся поведать несчастному ребёнку страшную правду о родителях. Вот только нет комментариев от тёти, которая внезапно сделалась тоскливой и молчаливой, нет поросячьего хвостика у кузена. Дадли стоит сейчас рядом с Гарри, косясь на торт с некоторым отвращением. Поттер слушает великана, пусть и знает историю наизусть. Пусть и знает намного больше рассказанного. Он помнит абсолютно все детали. Но другим об этом знать необязательно. Хагрид предлагает им пойти с ним, и оба, совершенно точно, пойдут. Только Вернон кричит и возмущается. Петунья же печально смотрит на сына и осторожно кивает, понимая, что рано или поздно ей придётся отпустить его. Дадли дёргает уголками губ и обещает себе говорить этой женщине больше приятных слов. Пусть хоть так нелепо, но он исправит ошибки прошлой жизни. И они оба уходят с Хагридом. Вот и Косой переулок. Гарри знает здесь каждую улочку, помнит каждый поворот, Дадли же смотрит по сторонам, открыв рот. С этого момента для них начинается новая жизнь. Банк Гринготтс порождает в душе Дурсля сомнения об адекватности магов-архитекторов. Внутри парень вообще выпучил глаза, с интересом разглядывая необычных работников сего заведения. Гарри лишь посмеивался в кулак над реакцией кузена. — Мистер Гарри Поттер желает получить свои деньги, — торжественно говорит Хагрид и отдаёт гоблину ключ. Он показывает письмо и ссылается на Дамблдора. Но как бы там «совершенно секретно» всё не было, Поттер всё прекрасно помнит. По пути Хагрид с добродушной улыбкой рассказал про денежную валюту Магической Британии, но на этот раз слушает его только Дурсль, Поттер же занят мыслями о предстоящем учебном году. — Ого, — присвистывает Дадли, как только сейф открывается. — Да ты у нас миллионер! — Гарри хмыкает, сгребая нужную сумму в карманы. И вновь Косой переулок. Почти всё нужное закуплено, в том числе и несколько комплектов мантий, рубашек, свитеров особого кроя. Дадли даже купил себе питомца — массивного орла Исидора. Чёрный, с коричневыми вкраплениями, он томился в огромной клетке с толстыми прутьями. По голове шёл словно небольшой гребешок из перьев, придавая и без того опасной птице ещё более хищный вид. Заострённые длинные крылья были сложены на спине, а взгляд ярко-жёлтых умных глаз Крэша, так почему-то его назвал Дадли, мирно обводил всех вокруг людей. Сказать, что парень был восхищён покупкой, значит не сказать ничего. Он только что не писался от восторга. Теперь осталось посетить лавку Олливандера. Мужчина обвёл ребят мутноватым взглядом и по-доброму улыбнулся. Гарри попросил сразу дать ему палочку с пером феникса, чему мастер несказанно удивился. Но ещё более его поразило то, что палочка идеально подошла мистеру Поттеру. Гарри даже мог поклясться, что она его узнала, и именно поэтому магия кольнула кончики его пальцев, словно укоряя за долгое отсутствие. Но шоу началось, когда палочку стали подбирать для Дадли. Он ломал всё и крушил, сумел распотрошить целый стеллаж с какими-то бумагами всего за долю секунды. А один раз палочка шарахнула его электрическим разрядом, отчего у мальчика волосы встали дыбом. Хагрид с подарком для Гарри уже заждался на улице, а подходящая палочка всё никак не попадалась. — Очень интересно, — пробормотал Олливандер, оглядывая остолбеневшего Дадли, по телу которого до сих пор бегали золотисто-алые молнии, с ног до головы. — Мистер Дурсль, Ваша магия проявляет себя как стихийное явление или устойчивый фон? — Ну, она всего раз проявилась. Но весьма значимо, — немного замявшись, пролепетал парень и махнул от досады рукой. От такого движения стоящая в паре метров ваза разлетелась маленькими осколками, усыпая пол. Всё трое отшатнулись. — Интересно… Значит, есть зачаток невербальной? — Мастер задумался и прошёл вглубь своего магазина. Вернулся он с небольшим футляром. — Смею Вам предложить вот это. Короткая, по сравнению с бузинной, палочка, на основании которой вырезан стебель плюща, покрытый сапфировым лаком, легко легла в ладонь. Дадли почувствовал, будто кровь в его жилах потекла гораздо живее, словно что-то вливалось, примешивалось, придавая ускорения. Олливандер коротко охнул и многозначно посмотрел на Дурсля ничего, однако, не сказав. В его взгляде читалось явное уважение к обоим ребятам. Приняв деньги за покупку, мужчина проводил их странным взглядом.***
Они решили заночевать всё в том же «Дырявом котле». Хагрид накормил мальчишек и отдал им билеты на поезд «Хогвартс-экспресс». — Платформа 9 и ¾? Издеваешься? — спросил Дадли, но потом добавил. — Хотя не удивлён. У вас, волшебников, всё не как у людей. — Поверь, есть и такая. Ну что, пойдём спать, что ли? Держись, Хогвартс, мы идём!