Когда смерть не конец

      Утром было шумно. Если до конца дня ребята не покидали комнаты в подземельях, то на следующий пришлось. Уроки не отменили даже из-за смерти одной из учениц. Ожидаемо, что мистер Малфой не дал замять эту историю. Буквально все разговаривали только об этом. Даже скорый отъезд домой не занимал их. На Рона и близнецов было больно смотреть. Хорошо хоть учащиеся — достаточно здравомыслящие люди, и никому не пришло в голову подкалывать Уизли. Даже то, насколько мерзко они вели себя на протяжении своей учёбы, не было достойно таких жестоких шуток.       Зато пострадавших от Рона и близнецов было достаточно. Мадам Помфри едва успевала залечивать раны тех, кто так или иначе задели Уизли. Не дай Мерлин кому-нибудь толкнуть Фреда на лестнице или занять место Джорджа. Все трое будто обезумели. На любой, малейший проступок со стороны окружающих заканчивался дракой. Либо колотили Уизли, либо колотили они. Правда, рыжики дружно ходили с синяками и ссадинами, даже не заглядывая в медицинское крыло. Зато к декану, а потом и к директору на ковёр они попадали с завидной регулярностью. Но из-за смерти сестры особо сильно Уизли не наказывали.       Пришло время летних каникул. Гарри совершенно не жалел, что приходится возвращаться в дом ненавистных родственников. Ведь мало того, что Дадли теперь с ним, за него, так еще и предстоит встреча с Сириусом. Гарри не сомневался, что будет тяжело. Но родных людей у Поттера было не так много, чтобы ими разбрасываться.       Дядя Вернон, как всегда, встретил их на девятой платформе, но на этот раз тётушка сопровождала его. Как же, дорогой Дадличка возвращается домой после пребывания у этих странных магов! И хотя разговор по душам заставил Дурслей пересмотреть своё мнение на Поттера, но въевшиеся привычки и воздействие крестража не искоренить так просто. Теперь на его долю перепало только холодноватое приветствие, и Мерлин знает, как Гарри был рад этому: Петунья едва не затискала в объятьях любимого сынишку.       Дорога домой прошла в молчании, точнее, это Поттера не спрашивали ни о чём, а Дадли завалили вопросами о новой комнате, об отношении учителей. Бесспорно, тем, чем должны интересоваться любящие родители. Но темы никак не задевали магию или волшебников. Поэтому подросток мог спокойно наслаждаться видом из окна, не забывая, однако, прислушиваться к ответам кузена. Вряд ли его будут расспрашивать, но знать, сколько Дурсль решил рассказать родителям, необходимо.       В доме родственников Гарри уже ждал хорошо знакомый чулан. Дадли хоть и посмотрел неодобрительно, но отцу решил не перечить. Потекли скучные дни на побегушках у тёти.       Близился конец июля, и дядя Вернон вызвал Поттера и Дадли на серьёзный разговор. Мальчики давно его ждали. Гарри успел рассказать обо всём кузену, и они даже составили план. Важно раздуваясь, будто большая жаба, мужчина произнёс: — Сегодня вечером приедет тётушка Мардж. — Тётушка Мардж? — старательно удивляясь, воскликнули ребята хором. — Да. — Вернон ещё сильнее посуровел. — И она не знает о, э… О вашей ненормальности. Поэтому ведите себя прилично. Она приедет на неделю. И ещё, — взгляд остановился на Поттере, — мы сказали, что ты учишься в школе для трудных, но, скорее, безнадёжных подростков Брутуса. — Что? — показательно охнул Гарри. — То! — глаза мужчины налились кровью. — И ты будешь слушать меня, иначе… — В воздух взлетел огромный кулак.       Мальчишки поспешно удалились, и у входа в чулан Поттер незаметно хлопнул кузену по ладони. Всё идёт как надо.       Вечером раздался звонок. — Открой дверь! — зашипела тётя Петунья.       С тяжёлым сердцем Гарри повиновался. На пороге стояла тётушка Мардж. Всё такая же толстая, усатая и с бульдогом. — А где мой ненаглядный Дадли? — хрипло гаркнула тётушка. — Где мой медвежонок?       Гарри она, кажется, даже не заметила.       В коридоре появился Дадли. На кислом лице с трудом растянута улыбка, на шее болтается бабочка. Швырнув чемодан Гарри, тётушка ринулась навстречу племяннику. Удар пришёлся в живот, и у Поттера перехватило дыхание. Тётушка Мардж подбежала к Дадли и, потискав его одной рукой, смачно чмокнула в щёку.       На лице кузена было написано такое отвращение, что парень чуть не рассмеялся, но вовремя вспомнил о своей роли. — Исхудал-то как! Совсем не кормят тебя в этой школе! — возмущенно бросила тётушка и полезла обниматься к Петунье.       В прихожей показался дядя Вернон, сама радушность, и предложил чаю. Естественно, не Гарри, тому пришлось тащить чемодан в комнату Мардж.       Вернувшись на кухню, Поттер постарался как можно незаметнее сесть за стол, но Злыдень тихо, утробно зарычал, прервав обличительную речь своей хозяйки, которая как раз разглагольствовала о школьном питании. Увидев Гарри, женщина премерзко сощурилась.       Одним глотком осушив полчашки чая, она вытерла усы и продолжила: — Кстати, Вернон, это что за школа-то? В которой этот уголовник учится? — Имени святого Брутуса, — не замедлил с ответом дядя. — Самое подходящее место для безнадёжных случаев. — Ясно. — Тётушка повернулась к Гарри: — А в этой школе розгами-то хоть лупят? — Ну-у…       Дядя Вернон коротко кивнул ему из-за широкой спины тётушки Мардж. — Ага, — кивнул Гарри. Потом вспомнил дословно фразу и добавил: — Лупят, всё время лупят. — И правильно делают. — Тётушка Мардж хлопнула по столу. — Всё это чепуха, что, мол, детей, пусть и хулиганов, нельзя пороть. Да из сотни придурков девяносто девять заслуживают порку! Не сомневаюсь, тебе там достаётся часто! — Да-да, — кивнул Гарри, — очень часто.       Тётушка Мардж прищурилась. — Не нравится мне, как ты разговариваешь, — процедила она. — Что-то ты слишком спокойно рассказываешь про наказания. Сдаётся мне, слабовато тебя там лупят. На твоём месте, Петунья, написала бы я в школу письмо с просьбой драть этого паршивца посильнее. Такие, как он, требуют особо строгого обращения.       Дядя Вернон забеспокоился. Вдруг Гарри не выдержит и, забыв об уговоре, брякнет Мардж что-нибудь неподходящее? — Мардж, ты смотрела утренние новости? — поспешил он разрядить обстановку. — Что думаешь о сбежавшем преступнике?       Пытаясь перевести тему, Дурсль не рассчитывал, что такие слова приведут Поттера в крайнюю степень бешенства. Стараясь глубоко и размеренно дышать, Гарри прятал под столешницей крепко сжатые кулаки.       Поттер уже знал, что это значит. И никак не мог себя контролировать. Он уже понимал, что после тех самых оскорблений от Мардж не сможет просто взбеситься и убежать. Нет, так просто она не отделается. Это, чёрт возьми, его родители, его покойные родители, и никто, особенно эта маггла, не может говорить о них так! Размеренное дыхание не помогало. Дадли уже посматривал на него с подозрением. Адекватной частью сознания Гарри сделал зарубку на памяти: выяснить, что, к Мордреду, с ним происходит. Сначала в кабинете у Снейпа. Теперь сейчас.       Это было последней стоящей мыслью. У мальчика даже глаза печь от ярости начало.       Мардж уже согласилась на бренди. Разговор явно потек на опасные вещи. Для тетки, конечно. В ушах зазвенело. —… Бездельник! — Она вытерла подбородок рукавом пиджака. — Нищий дурак, который… — Ложь! Понятно? Это все ложь! Они не погибли в автомобильной аварии. Они были героями, настоящими героями! — Гарри вскочил из-за стола. Перед его глазами все расплывалось от накопившихся слез, в носу щипало. — Нет, в автокатастрофе, маленький гадёныш!!! — От ярости она надулась как индюк. — И взвалили тебя на этих добрых людей! А ты, неблагодарный…       Она замолчала, будто поперхнулась. Её продолжало раздувать. Полное красное лицо опухло, крошечные глазки полезли из орбит, а рот растянулся до ушей. Твидовый пиджак лопнул, и пуговицы со свистом разлетелись в стороны. Скоро тётушка превратилась в громадный воздушный шар. Юбка лопнула, живот вывалился наружу, а пальцы растопырились, как огромные сосиски. — Мардж!!! — завопили в один голос Вернон и Петунья, пытаясь поймать улетающую гостью. Поттер выбежал из дома под общую суматоху и бежал так быстро и так долго, как только мог. Он плохо разбирал дорогу из-за слёз и несколько раз упал, споткнувшись. Все колени у него были в крови, ладони счесаны. Правая штанина продырявилась, когда мальчик зацепился за куст розы.       В себя пришёл Гарри на том самом пустыре для тренировок. Сел на качели и, шмыгнув носом, набрал Дадли. Спустя два гудка тот ответил. — Ты где? — На нашем месте. Принеси ещё куртку, она на кровати.       Отбой. Да, они давно договорились об этой авантюре. Сейчас Дурсль принесёт его кузену собранную сумку, и тот пойдёт искать крестного. Сам Дадли, как бы не волновался, не мог оставить родителей, которых не видел уже давно. Хорошо хоть Дурсли от радости не припоминали ему то лето, проведенное у Малфоев. И пусть мальчику не хочется думать о них плохо, но уверенность в том, что родители растрезвонили всей улице как их сын умён, ведь его взяли даже на дополнительное обучение на все каникулы.       Десять минут, и собранный и благословленный Поттер направляется на улицу Магнолий. Да, пожалуй, заранее определить её местоположение было хорошей идеей, ведь вряд ли Гарри смог бы найти её сейчас: в кромешной темноте после стольких лет.       Слава Мерлину, недавний приступ уже прошёл. Идентифицировать природу данного явления у мальчика не получалось. Ну не видел он такого в своей жизни. И тем более не чувствовал. Ощущение, будто он до сих пор маленький напуганный ребёнок, поступки соответствуют. Было бы понятно, если бы при этом пропали воспоминания о том, что только должно произойти. Определённо, стоит с этим разобраться.       Так, за размышлениями, пролетела вся дорога. Вот она, улица Магнолий. А вот и памятная ограда. Гарри опустился на неё, набираясь решительности, и оглянулся. Не каждый день попадаешь в такую рискованную ситуацию. Запоздало появилось беспокойство о психическом состоянии крестного. Видимо, здравые мысли приходят слишком невовремя, но явно стоило предупредить мистера Малфоя или хотя бы Снейпа о своём самоубийственном поступке. Но отступать поздно, даже сквозь кромешную тьму чувствовался пристальный взгляд. Между изгородью и гаражом позади него точно кто-то был.       Парень встал в полный рост, лицом к старому новому знакомому. В правой руке он крепко сжимал палочку. — Сириус Блэк? Мы можем поговорить?       Гарри и сам почти испугался своего голоса. Почти, ведь он не раз слышал такой тон на допросах на работе. Видимо, инстинкт самосохранения в бывшем авроре был сильнее любви к ближним.       Молчание затянулось. Казалось, пёс рассматривал его со всех сторон и даже как будто изнутри, и неизвестно, нравилось ли ему увиденное. Если шерсть Сириуса сливалась с ночной чернотой, то его глаза становились все темнее и темнее. Холодный пот прошиб Поттера от этого наблюдения. Конечно, такое невозможно, почему бы его прошлому меняться. Но факт прямо перед лицом. Только одно существо в мире, имеющее форму собаки, может так менять цвет глаз. Гримм. Неужели Трелони не настолько шарлатанка, как кажется? Гарри чувствовал, как пульсирует кровь у него в ушах. Конечности будто заледенели. Мальчику не приходилось встречаться с вестником смерти. Если, конечно, Блэк не был им и в прошлой жизни.       Мерлин Всемогущий, точно, как можно так оплошать. Даже имя крестного намекает на его сущность. Чёрный. Как же можно так подставиться?!       Секунды тянулись неимоверно долго. Мальчик старался даже не шевелиться, чтобы не спровоцировать гримма. Даже такая важная деталь, как их фактическое родство, меркла перед новыми открытиями. Наконец, пёс издал тихий, но не менее угрожающий рык, и, судя по звукам, отправился за ближайший гараж. Гарри не рискнул магичить, и хорошо хоть кузен у него предусмотрительный и засунул фонарик в карман куртки. Благодаря этому короткая дорога обошлась без травм, хотя кучи мусора пестрили через каждые пару шагов. Видимо, не самый благополучный район.       За гаражом в изгороди обнаружилась трещина, и Поттер успел заметить, как шмыгнул в неё чёрный хвост. Ну что ж, сам нарвался, самому и расплачиваться.       Рукавом Гарри зацепился за невесть откуда взявшийся гвоздь, поэтому почти не глядя ввалился в странное помещение, оказавшееся прямо после, казалось бы, одиноко стоящего забора. В принципе, много рассмотреть парень не успел. Его вздернули за полы куртки на ноги и, придавив за шею к двери, приставили к животу… Палочку? Нет, точно нет, можно спорить на что угодно, что это лезвие ножа.       Перед глазами было такое знакомое лицо, что чуть ли не плакать хотелось. Но в то же время это был не Сириус. Не тот Сириус, которого знал Поттер. Такого ледяного, безжалостного взгляда он не замечал у своего крестного никогда. — Рыпнешься — прирежу. Где, Мордред побери, мой крестник? — И верилось. Прирежет же.