Эспрессо

      Как выяснилось, Стефан очень пунктуален. Ровно в три часа его все тот же автомобиль ждал меня у самых ворот школы. Хорошо, что Кэролайн не увязалась со мной, осталась в спортивном зале, что бы продолжить репетицию выхода группы поддержки на весенний бал.       После разговора с Джереми я была уже не так напугана, понимала, что вреда мне никто не хочет, но все же мне стоит вести себя очень тихо и ни кому не перечить. Поэтому в машине я чувствовала себя боле менее уверенно, но когда я достала из сумки телефон, что бы написать Кэролайн, Стефан резко затормозил. Я откинулась вперед, волосы накрыли мое лицо. Проезжающие позади машины громко запиликали нам. Стефан, не обращая на них внимания, развернулся ко мне, протягивая руку.       — Отдай мне телефон. — процедил он.       — Я никому ничего не рассказывала. — начинаю оправдываться. — Пожалуйста, не забирай его. Моя тетя может позвонить мне в любой момент.       Со Стефаном мне хочется разговаривать на «ты». Это Деймон кажется взрослым мужчиной.       — Я сообщу, когда она удосужится набрать твой номер.       Я закусываю губу.       — Отдай. — на этот раз грубо, так, что мне стало не по себе, и я просунула ему телефон через сидения. Наши пальцы соприкоснулись. У него сухая кожа, такая жесткая, словно выдержавшая множество ударов.       Стефан открыл бардачок, и я всхлипнула, вжавшись в сидение. Он кинул мой телефон между пистолетом, какой марки он, я не знаю, абсолютно не разбираюсь в них, и, кажется, бумажником. Заметив мою реакцию, он лишь усмехнулся.       А когда мы приехали в дом, достал от туда мой телефон и сунул в карман штанов. Пока он обходил машину, я начала переживать. Стефан открыл мне дверь, я спрыгнула и направилась вслед за ним, перебирая пальцами подол платья. Сумка через плечо удобно висела, из-за этого не возникало желания ее снять, что бы чем-то занять руки.       Дом был пуст, в раннее утро в нем было намного живее. Запах чего-то жаренного заставил меня оглянуться вокруг. Пахло очень вкусно, словно где-то здесь готовит настоящий повар. Это оживило меня, голод во мне проснулся, захотелось кушать. Стефан вел меня куда-то вглубь, по коридорам первого этажа. Или точнее я плелась за ним, потому что напросто не знала, что мне делать: идти или остаться в гостиной. Посмотрела на мой телефон, лежащий у него в заднем кармане, и сразу же смутилась, потому что Стефан оглянулся и поймал мой взгляд. Вроде как проверил, иду или я.       Слышу, как тихонько играет песня, что-то в стиле кантри, слов разобрать не могу, но обстановка становится лучше с забавной мелодией.       С поворотом в одну из многочисленных комнат понимаю, что мы оказались на кухне. Вот отсюда-то и шел этот восхитительных запах. У плиты стоял мужчина, одетый в белоснежный фартук, рукава его синей рубашки были закатаны до локтя, черные волосы приглажены. Я замерла на месте, когда он поднял голову. Это Деймон. Он все еще невозмутим. Переворачивает кусочек мяса, подливает масла.       — Решил заняться готовкой? — усмехается Стефан и идет к длинному столу. — Тебе идет.       — С такими вещами не шутят, Стефан. Наша работница заплатила отгул. — его хриплый голос возбуждает во мне какое-то очень странно чувство.       Значит, ее он тоже купил. Неужели эта несчастная девушка или женщина так нуждалась в деньгах, что просто продала себя этому пугающему человеку.       — Проголодалась? — вдруг спрашивает Стефан. Я возвращаюсь из своих мыслей, а потом киваю головой. — Присаживайся, обед скоро будет подан.       Сажусь на первый же стул сбоку, смотрю на свои ноги. Я очень стесняюсь. И, признаться честно, меня завораживает Деймон в готовке. Хочется рассмотреть его каждое движение, взгляд на Стефана, когда он начинает что-то говорить о машинах, то, как он ведет себя с ним и как расслабленно сдержан. Никаких лишних эмоций, только изящество и грация. Меня поражает мысль о том, что это хозяйственный мужчина в фартучке на самом деле бандит, может даже убийца, как сказал мне Джереми. Он так же пообещал поискать работу, потому что без нее мы точно не найдем такой большой суммы. От этого становится еще хуже на душе. Я вынуждена дрожать здесь.       Деймон не разговорчив, он только чуть улыбается, уголок его рта приподнимается на заразительный смех Стефана, глаза сужаются, и взгляд кажется еще более дерзким.       — Клаус так и рванул туда один. — ему становится чуть ли не плохо от этой забавной истории. Его хохот разбивается о бетонные стены. — Вот придурок. Такое ощущение, что он еще не достаточно нажил себе проблем.       Ухмылка Деймона на фоне кантри-песни кажется мне очаровательной сценой из фильма.       — Ты же знаешь, что ему нужны деньги и слава, никакого ума. Одно лишь самодурство. — бархатистый хрип Деймона вызывает во мне мурашки. Чувство одновременно пугающее и захватывающее.       Стефан встает с краешка стола, достает три тарелки из светло-оранжевого шкафчика и ставит одну передо мной. Вижу, как Деймон выкладывает жаренные кусочки на большую тарелку, из холодильника несет овощи, режет их.       Когда мы уселись за стол, я побоялась даже двинуться. Это выглядело забавно: длинный стол и трое сидящих на самом его конце. Кушать хотелось жутко, поэтому, переборов свою неловкость, я положила себе мяса и два кусочка томата. Обедать в такой компании мне раньше не приходилось: двое гангстеров и я, девочка, не знающая, зачем вообще здесь нахожусь.       После нескольких кусочков желудку стало легче, я даже откинулась на спинку деревянного высокого стула. Поймала взгляд Деймона на своей вилке, потом на мне. Теперь же он выглядел сурово, немного озадаченно.       Я просто следую словам брата, нужно беспрекословно слушать его, тем более, как объяснил мне Джер, мое позволение поехать домой — это подарок. Возникло дикое желание очутиться в своей комнате. Глаза смочились в соленоватых капельках слез.       — Где я могу воспользоваться ванной? — все же право на несколько вопросов я имею.       — По коридору и направо. — отвечает Стефан.       — Спасибо за вкусный обед. — шепчу я. Никто не отреагировал, как будто бы меня нет.       Потихоньку добираюсь до ванной комнаты.       Чувство собственного достоинства подводит меня. Унижаться перед неизвестными мне людьми не совсем правильно, это выше моих сил. Я и так довольно ранимая, наивная. Любой хороший жест в мою сторону порождает во мне миф, будто все люди добры, бескорыстны. Это очень обнадеживает, особенно в данной ситуации. Потому что все те люди не отзывчивые, они грубые, думающие только о себе.       От всего этого слезы окончательно полились из моих глаз. Я шмыгнула носом, отворила ручку двери, как тут же врезалась в худое тело. Это девушка. Завернутая в белое махровое полотенце, она вышла из душной ванной. Ее волосы в мокром состоянии казались намного темнее, чем есть на самом деле. Она без косметики, выглядит очень красиво. Пухлые щечки, большие глаза с закрученными бледными ресничками. Еще одно прекрасное создание в этом чертовом доме.       — Ты кто такая? — в раз мое представление о ней рассеялось вместе с выходящим из комнаты паром. И она грубит, отлично.       — Елена. — отвечаю я, вытирая слезы.       Девушка попятилась, забрала с собой все принадлежности, еще плотнее укуталась в полотенце. А когда снова осмотрела меня, как-то дерзко захихикала:       -Ты что, плачешь? Боже, как это сентиментально.       — От чего же мне не плакать? — покусываю губу. — Мое место не здесь.       Она еще больше скривилась, будто я кажусь ей очень смешной шуткой.       — Не знаю, как ты здесь оказалась, но тебе следует понять, что это самое лучше решение за всю твою жизнь.       С чего она так взяла? Может, ей здесь угождают, или же она тут слишком давно, чтобы рассчитывать на что-то другое. В любом случае, эта девушка оказалась в ванной не случайно, наверняка ее так же подставил брат, парень. Или вообще, она сама решила отдаться этому Деймону. Она расслаблена, не скованна, и, думаю, ее можно отнести к категории девушек, которые привлекают противоположный пол и легко заводят с ним отношения.       Неожиданно послышались шаги. Приглушенный стук плоских каблуков туфель. Страх подкрался сзади, пустил дрожь по телу.       — Ребекка, не приставай к ней. — Деймон. — У тебя есть дела поважнее.       Ощущение сзади представляет собой какую-то беспричинную угрозу. Дрожь по телу, снова. Боюсь повернуться, я в слезах, помниться, он обещал меня пристрелить, если увидит это. Дыхание учащается. Я знаю, что он великолепен сейчас, убийственно-прекрасен. Черт, какие-то странные чувства возникают у меня при виде этого человека.       Ребекка сразу же улыбается, отходит от двери в его направлении. Я тут же проскальзываю во внутрь. Запираюсь на маленькую защелку.       Дышать совсем нечем, я вспотела. Включила холодную воду, плеснула себе на лицо, руки. Тушь растеклась угольными ручьями, они не смываются. Черт, черт.       Несуразная и ненужная паника. Тише, Елена, тише. Набрала в легкие воздуха, закружилась голова. Тебе никто не причинит вреда, Джереми обещал. Он вообще много чего обещает, ничего не выполняет, бросает, изначально, с самого детства. Не знаю. можно ли ему сейчас доверять. Может, нужно бежать отсюда к чертовой матери, пока никто не поймал. Я никогда не была такой встревоженной, нервной. За эти два дня мое состояние изменилось, постепенно, медленно, но в сторону чокнутой, не сдержанной девушки. Я не хочу быть такой, хочу снова вернуться в ту беззаботность и юность.       Отыскиваю полотенце на крючке, промокаю свое влажно лицо. Остались небольшие круги под глазами. Все равно. Они и так усмехаются надо мной, пускай примут меня за вечно ноющую девочку, пускай.       Выхожу из ванной. Деймон стоит возле нее, облокачиваясь на стену. На секунду мысль о том, что он ждал меня, возникает в моем сознании. Он снял фартук, снова принял вид безупречного мужчины. Опускаю взгляд на пол, замечаю, что кожа блестит от капелек пара в ванной.       — Джереми рассказал тебе все, верно? — хрипит он.       Я встречаюсь с ним взглядом. Почему-то Демон смотрит прямо в глаза собеседнику. Решаю сделать так же, это должно убедить его в моей уверенности, будто я не боюсь. Но дрожащие коленки выдают меня.       — Да. Это правда, что ты следишь за мной? — мой переход от официального обращения к простому «ты» оказался внезапным даже для самой меня. По его реакции вижу, что он не против.       — Правда. Любая твоя попытка побега сразу же обернется провалом. — он не движется, невозмутим. Смотрит так, словно ожидает срыва, слез. Но я держусь, сжимаю кулаки. — Я слежу за всей твоей семьей, за всем твои кругом общения.       Задерживаю дыхание. Он действительно может знать абсолютно все.       — Для чего я тебе?       Его глаза сужаются, губы растягиваются в усмешке.       — Потом узнаешь.       — Нет, скажи мне сейчас, я должна знать, что меня ждет. — отрезаю я.       Адреналин вырабатывает во мне смелость.       Деймон хмурится.       — Подойди сюда. — он манит пальцем.       Тело совсем не подчиняется разуму. А когда оказываюсь возле него, в нос бьет сильный запах парфюма, от этого перед глазами все расплывается. Он стоит, как статуя, руки в карманах.       Между нами приличное расстояние, но Деймон сам двигается ближе, и становиться невыносимо. Даже не знаю, что это такое. То ли чувство полного опустошение перед превосходящим человеком, то ли крышесносная увлеченность изящным мужчиной.       — Тебя ждет жизнь, о которой мечтает каждый человек.       Что в его представлении «мечта каждого»? Он ведь не знает, чего все хотят.       — Деньги — это то, что движет людьми. У меня их огромное количество. — Деймон становится все ближе ко мне, я прерывисто дышу.       — Это не значит, что я тоже хочу денег. — мой ропот можно сравнить с беззвучным криком о помощи, только вместо без пугающего поведения, пустое эмоциональное затишье.       — Тогда чего же ты хочешь?       У Деймона начинает набухать пульсирующая венка, изгибающаяся на лбу. Он абсолютно спокоен внешне, но у меня такое ощущение, что внутри у него ведется целая ожесточенная борьба между состоянием полного равновесия и бушующем ураганом незнакомых мне чувств.       Мысли скомкались, слова совсем не шли.       — Я пока не знаю. — конечно же успешно закончить школу, поступить в университет, найти работу, мужа, завести детей. Но в данный момент я не знала, чего я хочу на самом деле. То ли сбежать, то ли остаться. Разум устроил какую-то игру на выживание чувствам, которые я старательно отодвигала назад. В голове куча вопросов, все они хотят своего личного ответа.       Снова тишина между мной и Деймоном. Такая царапающая, ранящая.       — Сколько тебе лет? — у меня дикое желание узнать его ближе. Наверное, такое бы возникло у каждого, если бы в считанных сантиметрах от него стоял одурманивающий мужчина с безумно вкусным парфюмом и в элегантной одежде.       — Двадцать семь. — его голос зазвучал иначе: стал не таким низким, без хрипа. Сам он ничуть не изменился в лице, а я уже успела передрожать, переволноваться, успокоиться и снова впасть в дикую панику.       Не думала, что он такой взрослый. Значит, он куда более опасен. Взрослые люди имеют больше преимуществ, чем восемнадцатилетние школьницы. И, судя по тому, как я закусила губу, Деймон понял мое удивление.       — Не переживай, я не сделаю тебе ничего плохого.