Прибрежный ад

Лучи раннего солнца пробирались сквозь темные шторы в комнату одинокого парня, что лежал на своей постели, свернувшись в маленький клубок. Они осветили его лицо, призывая к пробуждению и радости от нового дня, но он предпочел бы сегодня остаться в постели. Нейтан поморщился, когда его ослепил яркий свет из окна, он даже подумал, что наконец-то умер и попал в лучший мир, но это была лишь мимолетная иллюзия, которую создавало проклятое солнце. Казалось бы, что этим утром оно тоже решило поиздеваться над парнем, дав ему ложную надежду на собственную смерть и более лучшую судьбу, чем у него в данный момент имеется. Прескотт не верил в Бога и никогда его не признавал, он знал, что если бы Бог и был, если бы только существовал, то он вмиг прекратил бы все его страдания, сделал жизнь парня намного проще, но нет. Этот сукин сын, что восседал в своих покоях в «Раю» и не думал даже и пальцем пошевелить, не говоря о том, чтобы в принципе посмотреть в сторону своего на столько мелкого и жалкого творения, как именитый «Нейтан Прескотт» и это парня бесило еще больше, хотя в глубине души он понимал, что просто не заслужил «его» внимания. Парень медленно переворачивается на другой бок и смотрит в чуть приоткрытое окно, в которое пробираются лучики утреннего солнца, вещая о новом, наполненным жизнью дне. Птицы начинают постепенно просыпаться, вылетают из своих гнезд, чтобы тоже оповестить всех о том, что начался новый день и что с новыми силами нужно собираться и делать все запланированные дела, воплощать мечты. Они летели навстречу солнцу, щебетали свои прелестные песни и даже не думали о своем последнем дне. Краем глаза Нейтан периодически замечал, как ветки деревьев колышет легкий бриз, который пришел со стороны моря. Этот бриз заходил в комнату Прескотта через окно, словно он всегда желанный гость и может приходить когда захочет и как захочет, и вот, он выбрал самый нестандартный вход — через окно. Легкий ветер колыхнул темные занавески, прошелся своей невесомой рукой по постерам, что висели на стене парня, как бы, рассматривая их с любопытством, словно ему это было интересно, а после рассыпался по полу легкой, но такой приятной прохладой. В комнате сразу же стало свежо, этот ветерок принес с собой запах моря и желание жить. Нейтан не зря сравнил его с человеком. Да-да, именно с человеком. Нейтан представлял этот бриз, как мужчину, лет двадцати или же двадцати двух, в строгом костюме нежно голубого цвета с цилиндром и тростью в руке. Лицо его было всегда свежо и только улыбалось, даже имело какие-то детские нотки в очертаниях. Да, это было довольно приятное чувство. Парень любил сравнивать различные погодные явления с людьми, любил рисовать их образы у себя в голове, прорабатывать, представлять, как разговаривает с ними, касается их, чувствует. И чувствует только тепло, его посещали только позитивные мысли, но нет, пора возвращаться. В реальности все на самом деле не так. Реальная жизнь жестока, любит драму, подставы и неожиданные повороты. Этот притворный театр основательно засел в этом мире и каждый в этом театре — актер, имеющий свою определенную маску и выполняющий определенные роли. И в этом театре Нейтан Прескотт исполняет роль мученика. По крайней мере он себя считал таковым. Он медленно поднялся с кровати, сначала опуская на пол одну ногу, а затем и другую, уже принимая положение сидя. Поясница все еще ныла, да и задница давала о себе знать. Нейтан не хотел вспоминать тот инцидент, и вообще все, что было связанно с Марком Джефферсоном он вспоминать не хотел. Его и так слишком много в его жизни, хоть на один день пусть он забудет про него. Голова раскалывалась от боли и последствий того снотворного, что парень принимал накануне, реальность плыла и кружилась, а пред глазами мелькали и выплясывали радужные круги свои замысловатые танцы. — Но все-таки, как бы тебе не было плохо, всегда нужно вставать и идти, — Говорил он сам себе, понимая, что эта фраза вряд ли ему поможет, но попытаться все-таки стоит. Как-то давно сестра произнесла эту фразу тогда, когда учила маленького Прескотта кататься на велосипеде, а потом на роликовых коньках. Он всегда падал и только хотел было заплакать, как старшая сестра подходила к нему и произносила именно это, подавая при этом ему руку. Как бы это не было странно, парень всегда находил в себе силы искренне улыбнуться Кристин, взять ее за руку и подняться, продолжая свое обучение. Нейтан всегда чувствовал себя в безопасности рядом с ней и не так сильно ощущал одиночество, как сейчас. Она была его опорой, а теперь она далеко от него и учится за границей. Он очень любил Кристин и никогда бы себе не позволил навредить ей или заставить как-то переживать за него или за семью. Прескотт спокойно отпускал ее. Чем больше любишь, тем больше причиняешь боли, верно? Вскоре парень полностью пришел в себя и встал с кровати. Первым делом он порылся в своей прикроватной тумбочке и нашел пачку сигарет. Слегка повертев ее в руках, будто бы держит в первый раз, Нейтан открыл пачку и заглянул внутрь, там оставалась последняя сигарета, что спокойно притаилась в углу и ждала лишь нужного момента, который ей был предначертан. На секунду у Прескотта проскочило в голове, что эта сигарета такая же одинокая, как и он сам, но мотнув головой, он лишь отогнал эти мысли. Встав снова у окна, парень закурил, вдыхая легкими дым от сигарет, а после лишь тяжело вздохнул и втянул носом свежего воздуха. Надо же, он даже мог прочувствовать эти маленькие крупицы соли в морском бризе, что так бесцеремонно ворвался к нему в комнату, но парень был даже не против, ему нравилось улавливать эти тонкие нотки в воздухе и различать запахи, но конечно, как в большинстве случаев, сигаретный дым притупляет не только сам запах, но и нюх курящего. Нейтана это немного расстраивало, но он не мог бросить старую привычку, не хотел. Докурив сигарету, подросток потушил ее об оконную раму и выбросил окурок на улицу. Прескотт последний раз втянул свежий воздух и закрыл окно, все же он не хотел простыть, что было вполне возможным, так как их городок находился на берегу моря и все-таки, как бы в Аркадии Бэй не было тепло, людям приходилось брать с собой кофты, накидки и прочее. Нейтан посмотрел на электронные часы, что стояли у него на прикроватной тумбочке, где обычно лежали все его медикаменты, стоял стакан воды и обычно лежала какая-либо книга, да, пусть этого было и не особо заметно, но Нейтан любил читать книги, особенно перед сном, именно поэтому он всегда держал одну книгу на тумбочке. На черном экране часов, ярко-голубым светились цифры: «7:38», через каких-то два часа Нейтан уже должен быть у своего психотерапевта. Он не любил ходить к психотерапевту, все потому что он задает какие-то дурацкие вопросы, на тему: «Как ты себя сегодня чувствуешь?», и просит рассказать ему все, что происходит с парнем, но если тот расскажет, то он снова выпишет кучу различных таблеток Прескотту, после которых ему снова будут сниться кошмары и придется снова принимать снотворное. У Нейтана всегда было ощущение, что его просто пытаются медленно отравить всем этим, а не помочь, и он, в какой-то степени, был прав. Вскоре парень уже был одет и стоял на пороге своей комнаты. Он так не хотел выходить снова в свет, пусть и любил в какой-то степени людское внимание, но все же представать перед людьми со своей слабостью внутри, которая не щадя грызла его, не особо-то и хотелось. Сделав глубокий вдох он все же перешагнул порог своей комнаты, а вскоре и своего дома, выйдя на улицу, его ждал личный водитель отца, что всегда отвозил того на важные встречи и прочие мероприятия. Нейтан сел в машину на заднее сидение. — Поехали, — приказал парень, — я хочу покончить с этим поскорее. — Закрой глаза, Нейтан, представь себе тихое и спокойное место, в котором тебе было бы комфортно находиться. Вот так. Представил? А теперь скажи, что ты чувствуешь? — Психотерапевт сидел на соседней кушетке рядом с парнем, пытаясь понять, что творится в его сознании и распутать все его узлы страхов и сожалений. На самом деле Прескотт ощущал себя крайне некомфортно рядом с этим мужчиной, было ощущение, что он коршун, сидящий рядом со своей жертвой, пока та умирает в страшных мучениях. Нехотя, но он все же ему ответил, — Я чувствую… Легкость. И страх. — Парень попытался сделать свое дыхание как можно более ровным и спокойным, он пытался скрыть свое раздражение. — Хорошо. Страх чего ты чувствуешь? — Мужчина, что сидел на кушетке, записывал все в свой небольшой блокнот черной ручкой, помечая периодически определенные записи. Нейтан на столько успел изучить своего психотерапевта, что уже запомнил все его повадки и обычаи, когда парень находится у него на приеме. Ему даже не нужно было открывать свои глаза и проверять, какой ручкой пишет он в своем блокноте, всегда, без исключения он писал только черной пастой в деле Нейтана Прескотта и никакой больше. Перед приходом парня, мужчина всегда заваривал себе крепкий кофе и ставил его на свой стол, в результате чего, тот довольно быстро остывал, становился холодным и довольно не вкусным, но даже сам факт этого не мешает мужчине каждый раз это делать. Нейтан тихо вздохнул, пытаясь отвлечься от посторонних мыслей. — Я чувствую страх одиночества. А еще усталость. — Лишь сильнее зажмурил глаза, осознавая, что эти чувства ему хоть и привычны, но жутко неприятны. — Хорошо, Нейтан, очень хорошо, — Он снова что-то черкнул в своем блокноте. — Ты можешь открыть свои глаза. Скажи мне, от чего конкретно ты устал? — Мужчина, лет тридцати восьми оторвал свой взгляд от написанных им же мемуаров и посмотрел своими янтарными глазами на парня, тот медленно распахнул свои глаза и стал смотреть в потолок, не переводя свой взгляд на мужчину. — Я так устал от того, что люди пытаются контролировать меня! — Не выдержал Прескотт и сорвался на повышенный тон, на что мужчина недовольно поморщился, тихо вздохнул и тепло улыбнулся парню. — Слушай, Нейтан… Нет, Джошуа, можно я буду звать тебя Джошуа, хорошо? Я понимаю, что ты чувствуешь и я хочу тебе помочь, поэтому я просто прошу тебя, пожалуйста, хотя бы на моих сеансах не повышай голос, я хочу с тобой все спокойно обсудить и решить все твои проблемы. Ты принимаешь таблетки, что я тебе выписываю? — Мужчина строго посмотрел на парня, который уже сидел перед ним на такой же кушетке. — Да, принимаю. И нет, пожалуйста, не называйте меня Джошуа, меня бесит это имя. Я терпеть его не могу, — Парень фыркнул и сел поудобнее. — Мне снова снятся кошмары, я не могу спать по ночам, — Мужчина отложил свой блокнот и посмотрел на парня, пытаясь поймать на себе его взгляд. — Мне страшно, — тихо произнес Прескотт. — Что ж, хорошо, что ты их принимаешь. Кошмары — это всего лишь побочный эффект этих таблеток, это скоро пройдет, просто ты не отвык еще от старых лекарств. Я выпишу тебе еще парочку, которые помогут тебе спать по ночам и вышлю тебе на электронный адрес, хорошо? — Нейтан вздрогнул после слов, что ему снова пропишут новые таблетки. — Опять пить медикаменты. Ощущение, что я только на них и живу, — Парень грустно усмехнулся. — Что ж, у меня нет другого выбора. У тебя бывают, так называемые, вспышки агрессии и их нужно как-то усмирять, меня радует, что мой курс идет тебе на пользу и что ты не просто выбрасываешь те препараты, которые я тебе назначаю, а пьешь их. Это хороший прогресс, я скажу, — Мужчина сидел перед ним в строгом костюме и очень по доброму улыбался, пытаясь сгладить некоторое напряжение в воздухе. — Тебе просто нужно больше общения со своими сверстниками и контроль над своей агрессией. Я дам тебе одну интересную книгу «как управлять собственным гневом», к следующему нашему сеансу обязательно ее прочитай, она небольшая, — Мужчина встал со своей кушетки и подошел к своему рабочему столу, взял кружку с уже остывшим кофе и сделал из нее глоток. — Что ж, на сегодня наш с тобой сеанс закончен. Все необходимые заключения, лекарства и прочее я вышлю тебе и твоему отцу на электронную почту, до следующего визита. — Мужчина поставил кружку и снова улыбнулся парню, того это уже начинало бесить. — До свидания, — Парень поднялся с кушетки и прошел к выходу. — До следующего визита. — Нейтан был несказанно рад тому, что покинул этого навязчивого хмыря, он ему не нравился, но отец упорно настаивал на том, что бы парень посещал психиатра, иначе новой вспышки агрессии было бы не избежать, а там уже кто знает, чем все это обернулось бы. Прескотт вышел на улицу и сразу же, как только он отправил шофера обратно к отцу ему на телефон пришло сообщение от небезызвестного Марка Джефферсона. — «Приходи в проявочную сейчас же. Я ждать и уговаривать тебя не буду, мне нужна разрядка. Не придешь через двадцать пять минут в проявочную и пеняй на себя, я не ручаюсь за себя и твое здоровье.» — Нейтан сжал в руке смартфон и уже хотел было бросить его на асфальт, чтобы тот разлетелся на мелкие кусочки, но вспомнил слова психотерапевта. — Спокойно, Нейтан, все будет нормально, ты здесь босс, все в порядке, — Прескотт сделал глубокий вдох и сосчитал до десяти. Парень был не дурак и подвергать свою жизнь опасности ему не хотелось, тем более, что как бы тот не скрывался от Марка, тот все равно нашел бы его, даже из-под земли бы достал. — Просто дай то, чего он хочет и он отвяжется. Просто потерпи немного, все будет хорошо, — Повторял парень сам себе, на его глазах выступили слезы. Он вытер их рукавом своей толстовки и пешком направился к проявочной, благо до заветного бункера, как раз и было двадцать минут ходьбы. — Ты пришел достаточно быстро, хороший мальчик, — Марк тихо прошептал парню на ухо, толкаясь в его разгоряченное тело рваными и хаотичными толчками. — Мне нравится, когда ты достаточно пунктуален и послушен, — Джефферсон набирал постепенно темп, чувствуя еще не скорую разрядку. Он ухмылялся, беря Нейтана в самой унизительной для него позе — «По-собачьи». Марк входил в Прескотта под непонятным для парня углом, причиняя только боль и ни капли удовольствия, но он терпел и лишь изредка скулил. — Знаешь, я думаю стоит увеличить наши с тобою «вечерние занятия фотографией», как думаешь? — Он и слышать не хотел этого ублюдка, ему было противно, противно до тошноты, что этот уебок имеет парня во всех смыслах этого слова, использует его, как свою подстилку для его удовлетворения, а днем ходит по академии, как ни в чем не бывало. Тихо выругавшись, Джефферсон лишь зарылся своей рукой в волосах парнишки и сжав их до боли, потянул назад, тем самым запрокидывая его голову назад. — Не ругайся в моем присутствии, — Мужчина посмотрел Нейтану в глаза. — Ты же знаешь, как я не люблю, когда ты ругаешься. Потерпи немного, недолго осталось. — Джефферсон облизал свои губы и наклонившись, укусил парня за плечо. Прескотт прогнулся больше в спине и вскрикнул от боли. Марку нравилось причинять боль, особенно причинять боль таким существам, как Нейтан Прескотт. Его хотелось укротить, подмять под себя, сделать своей марионеткой, игрушкой в своих собственных руках. Мужчине всегда нравилось, когда рядом с ним находились люди, которые боялись его, подчинялись ему беспрекословно и этим человеком стал бедный парень. Через какое-то время Марк почувствовал долгожданную разрядку. Мужчина схватил парня за ягодицы и резко притянул к себе, насаживая того до конца. В глазах Нейтана промелькнул страх и боль, он прогнулся в спине и сам того от себя не ожидая кончил. Прескотт замер в ужасе, когда понял, что Джефферсон излился прямо внутрь него. Парня прошиб пот и он обмяк на своих ногах, медленно сползая на пол, на его глаза снова навернулись слезы. После Марк привел себя в порядок. Мужчина подошел к зеркалу, что висело на стене, поправил свой пиджак, галстук. Достал расческу и причесал свои волосы. Джефферсон не бросил даже свой обычный презрительный взгляд на парня, который сейчас сидел на ватных ногах на полу и из его задницы вытекала сперма Марка, нет, ему было все равно. Ведь Нейтан — всего лишь его очередная марионетка с которой можно время от времени играть, а так же наказывать. — Спасибо, что доставил мне удовольствие, — Марк тихо выдохнул и стал собирать свою сумку. — Думаю, что нам нужно сделать небольшой перерыв. Скоро экзамены и мне и тебе нужно к ним готовиться. Смотри не напортачь, я не буду тебя щадить на своем предмете, — Мужчина собрал свою сумку и закинув ее на свое плечо пошел на выход из бункера. — А, да, еще кое-что, — Он обернулся к парню и наконец-то посмотрел на него. Прескотт был не в силах, что-либо сказать своему обидчику, но нашел в себе смелость снова взглянуть в глаза своего насильника и кукловода. — То, что я дал нам небольшой перерыв, еще не значит, что я не буду тебя вызывать в проявочную время от времени. У нас с тобой еще много незаконченных дел и заданий, которые нужно будет выполнить в определенном порядке. Что ж, до скорого. — И мужчина поднялся по лестнице, прикрывая за собой массивную дверь бункера. Как только Марк покинул помещение, по лицу Нейтана покатились слезы, он сжал свои руки в кулаки и ударил ими по кафельному полу. Прескотт ничего не мог сказать, он устал от этого всего, он устал оправдываться, он устал от постоянных обвинений в его сторону, он устал от Марка, парень лишь хотел, что бы все это поскорее кончилось. Наконец-то, раз и навсегда. Сегодня Нейтан решил переночевать в общежитии академии Блэквелл, а не ехать в свой дом. Шон Прескотт специально выделил парню комнату в общежитии, что бы тот, когда ему понадобится отсутствие собственного сына в доме, мог сплавлять его туда без особого труда, а Нейтану нужно было отдельное место, что бы отдохнуть в какой-то степени от отца и всех проблем, тем более так будет легче добираться до занятий и не опаздывать, а так же не пропускать их, как думал его отец, когда отправлял его туда. Парень уже был на пороге входа в общежитие, как услышал странные голоса, которые он различал с трудом. Что-то в этих голосах было знакомое, но вот что? — Зацени-ка… — Девушка протянула телефон своей подруге. Они обе отошли от двери, рассматривая улику, которую только что вынесла Макс из комнаты Прескотта. Это был его сотовый. Хлоя взяла вещь-док из рук своей подруги и стала его внимательно рассматривать. Вдруг ее губы растянулись в небольшой улыбке и отойдя чуть ближе к стене, она с восторгом произнесла, — Ба-бах, Нейтан. Мы взяли тебя за яйца, пидор. Девушки уже расслабились, думая, что все наконец-то обошлось. Телефон Прескотта находился у них в руках, а значит, что и все главные улики тоже, казалось бы, что ничего не может нарушить им этот триумфальный момент, но они ошиблись. В двери общежития зашел Нейтан Прескотт и какого было его удивление, увидеть девушек в мужском крыле. Что они тут забыли? Да еще и эти две шлюхи?! — Что вы забыли в моей общаге? — Нейтан был раздражен. Почувствовав опасность, Хлоя попятилась назад, оставляя свою подругу на растерзание парню, хотя, это скорее был условный рефлекс. Макс стояла на месте и не могла пошевелиться, казалось, что ее сковал страх перед Прескоттом и хорошо. Парню нужно, что бы его боялись. Он стал угрожающе надвигаться на Колфилд, быстро преодолевая расстояние между ними — Ну и любопытная же ты сучка, Макс! — Нейтан уже угрожающе был близок к девушке, как та тоже попятилась назад, надеясь скрыться от парня или извернуться и удрать куда-нибудь, как можно скорее. Ей было до жути страшно, мало ли, что этот ненормальный может выкинуть. — Не приближайся ко мне, Нейтан! — Вскрикнула Колфилд, в ужасе смотря на парня. — А ты останови меня, шлюха. — Прескотт потянулся рукой к Макс, намереваясь схватить ее за футболку, но его остановила Хлоя. Она схватила парня за плечи и попыталась оттолкнуть от своей подруги, не давая тому причинить ей вред. Вдруг из-за угла вышел, Уоррен, что, кстати говоря, появился вовремя. Хотя откуда он знал том, что девушки сейчас находились в мужском общежитии и столкнулись с Нейтаном, было еще большим вопросом, но их сейчас решать никто не стремился. Парень героически выскочил перед Макс и оттолкнул напористого Прескотта от девушек, тем самым защищая их. Парень слегка пошатнулся от той силы, что применил Грэхэм. Ох, как же он был зол на него. Всегда он лезет не в свое дело, гребанный гик, сколько бы он побоев не получал, а ему все мало. — Макс, я разберусь с ним. — Уоррен заслонил девушек собой, тем самым защищая их от Нейтана, который был в бешенстве и уже хотел показать этой сучке — Макс, кто главный в этой академии. — Съебика-ка ты нахер отсюда! — Грэхэм резко подался вперед, хватая парня за плечи и одним мощным ударом головы уложил Прескотта на пол. Удар пришелся на обоих парней, Нейтан упал на пол, а у Уоррена закружилась голова от такого сильного толчка. Девушки стояли позади, они боялись, еще никогда они не видели настолько серьезной драки, особенно Макс, которая была достаточно впечатлительной девушкой, она закрыла свой рот руками, не зная, какие эмоции нужно испытать, страх, переживание или еще что. Она была в полнейшем ступоре. Хлоя не так сильно переживала, это же драка двух парней, чего она там не видела, но вот только, один из этих парней гребанный фрик, которого давно пора упрятать в психологическую лечебницу, а второй являлся другом Макс. — Тебе пизда! — Нейтан не глядя на Уоррена достает свой пистолет и когда голова немного приходит в норму, он направляет дуло пистолета прямо на парня в попытке прекратить его действия, поранив или же застрелить. Уоррен бьет своей ногой Прескотту по руке, тем самым выбивая пистолет из его рук и тот, ударившись о стену, отлетел в противоположную от Нейтана сторону. Грэхэм ударил парня по животу, на что тот сложил руки в защитном жесте, пытаясь сделать его удары как можно более безболезненными и что бы они пришлись не на жизненно-важные органы. Никто не вступился за этого «богатенького уебка», девушки просто стояли в стороне и продолжали наблюдать, как Уоррен избивает Прескотта, они все еще были в шоке от происходящего. А Грэхэм разошелся не на шутку, он продолжал наносить пинки парню в живот, особо, конечно, не целясь. Он был просто в бешенстве, Уоррена захлестнула волна эмоций, он не мог остановиться. — Нравится делать людям больно, да? — И снова последовали удары за ударом, парень не давал Нейтану даже оправиться от предыдущего удара, как наносил следующий. — Макс? Кейт? Мне? А? — После очередного удара ногой, Уоррен опустился на колени и стал уже наносить удар кулаком прямо по лицу Прескотта, не щадя его. — Почувствуй это, уебок! — Удары становились все жестче и агрессивнее, казалось бы, что с каждым разом скорость удара нарастает. Хлоя закрывала собой шокированную Макс, которая стояла позади нее и с ужасом смотрела на озверевшего Уоррена. Грэхэм же с ненавистью смотрел на избитое и уже окровавленное лицо Прескотта, который сейчас даже не мог сопротивляться напору такой силы. Впервые Нейтан так сильно испугался за свою жизнь. — Не… трогай меня… — Сквозь боль, удары и слезы произнес парень, он просто стал умолять взбешенного Уоррена остановиться и больше не трогать его. — Прошу… Умоляю, прекрати! — Что-то, казалось бы перемкнуло в голове у Грэхэма и он остановился, а может просто понял, что с этого жалкого куска дерьма уже достаточно на сегодня и он получил свое по заслугам. Нейтан перевернулся на бок, закрывая свое окровавленное лицо руками и поджимая ноги под себя. Ему было невыносимо больно и страшно, по его щекам снова потекли горячие слезы, обжигая собой свежие раны царапин, ссадин и побоев. Выиграв нужный момент Макс Колфилд подбежала к своему другу и помогла ему подняться с пола, оттаскивая его тем самым от рухнувшего на пол парня, что был уже просто не в состоянии что-либо ответить и выглядел просто жалким. Она бережно взяла его за плечи и аккуратно, слегка подталкивая его со спины повела к выходу из общаги. — Он упал! Эй… пошли отсюда… — Девушка прошла к выходу, задерживая свой взгляд на избитом Нейтане буквально на пару секунд, ужасаясь этой картине. — Хватит… извини… — Прескотт был на столько сломлен и потрясен всем, что сегодня с ним случилось, что просто не совладал с собой и разрыдался. Ему было невыносимо больно от всего и драка с Уорреном стало его последней каплей. Он закрыл свое лицо руками, не смея даже взглянуть на кого-либо из этой компании. Хлоя Прайс окинула Прескотта презрительным взглядом, как бы говоря им «так тебе и надо, мудак.» Взглянув на место драки, как всегда делают заядлые воришки, в надежде прикарманить себе что-нибудь полезное из этой потасовки, она наткнулась на пистолет, который Уоррен выбил не так давно из рук Нейтана. Девушка подобрала оружие и убрала его во внутренний карман своей куртки, в надежде, что тому он все равно в ближайшее время не понадобиться. — Да, нам нужно идти! — Сказала Хлоя и подошла к Макс, после чего повернулась к Прескотту и когда их взгляды столкнулись, она слегка наклонилась к нему и произнесла — Кто у нас теперь сучка? — Усмехнулась она. — Хлоя! — Одернула свою подругу Макс и проводила ее взглядом до выхода из общежития. Никто не помог парню, они просто оставили его лежать на холодном полу общаги. Слова Хлои — были последние, которые в этот вечер услышал Нейтан. — Черт, чувак, это реально больно… Кажется, он сломал мой нос… — тихо произнес парень продолжая лежать на полу, поджимая под себя ноги и закрывая свое лицо руками, чтобы никто не видел, что он сейчас плачет. — Все меня ненавидят… Все… — Прескотт был очень подавлен и не мог какое-то время встать и уйти с места потасовки, хорошо, что в тот вечер в общагу больше никто не приходил еще ближайшие пол часа.