И мне не нужен этот мир без тебя... (2)

      Следующее утро пришло также быстро, как они и уснули. Солнце освещало комнату своими лучиками сквозь окно и из-за просветов меж предметами и шторами — комната выглядела поистине прекрасной. Это однозначно было замечательное утро. Маринетт привстала, заметив, что парня нигде не было, а сама она находится на кровати, что означало то, что он уложил её и неизвестно в каком часу умчался домой.       Стянув с себя одеяло, она ощутила некую прохладу, по телу прошлись мурашки, заставляя девушку поёжится. Окно было открыто. Она встала и подошла к нему, что-то бурча себе под нос про то, какой Кот невнимательный, раз оставил его открытым перед уходом, ведь уже не лето, а чуть ли не середина октября, но когда она дошла до него, то лишь удивленно похлопала глазами, когда на подоконнике заметила записку, поверх которой аккуратно покоилась роза и, чтобы записка не улетела, лежала молочная плитка шоколада с цельным фундуком.       Маринетт взяла все эти вещи в руки и закрыла окно, после чего присела на кровать. Тикки с любопытством выглянула из своего комфортабельного гнёздышка и подлетела к хозяйке, с улыбкой наблюдая за пунцовым лицом девушки, которая поднесла алую розу к себе и прижалась носом к нежным лепесткам, вдыхая сладкий аромат.

«Утречко, Маринетт. Спасибо тебе за вчерашний день. Не припоминаю, когда в последний раз был так счастлив и был так тронут чьими-то словами. Сегодня вечером хочу погулять с тобой. У меня есть планы. Надеюсь, ты уделишь мне время и составишь компанию. Встретимся на Центральной улице в шесть. Удачного тебе дня! Люблю тебя.»

      Ей хотелось запищать от счастья, запрыгать на месте, закружиться вокруг своей оси, улыбаться до ушей… Неужели он, наконец, позвал её на свидание? Она так этого ждала… Даже простила его за дурное поведение, и теперь… Он понял всё сам! Не пришлось как-то намекать, приглашать его первой… Она просто не могла поверить в это.  — Тик-к-к-и-и-и! — Брюнетка счастливо запищала, одаряя квами счастливой улыбкой, чуть ли не сжав записку в руках. — Он пригласил меня на свидание! Он пригласил меня!       Квами непонимающе посмотрела на неё, вспомнив поведение обладательницы талисмана ещё до того, как влюбилась в Нуара. Если сравнить её сейчас и тогда, то разница была совсем мала. Тикки и вправду была рада за свою подругу. Наконец-то Маринетт не плачет и не злится.  — Не лопни от радости, девочка. — Ласково улыбнулась напарница. — Держи себя в руках.       Маринетт как будто её и не слышала, глубоко погружаясь в свои мысли, влюбленным взглядом скользя по строкам бумаги вновь и вновь. Ей нравилось то, как звучали его слова в её голове; то, какой у него красивый почерк и… последние слова. Это так мило, что она была готова проломить головой потолок и взлететь ввысь.  — Чувствую, что сегодня будет замечательный день! — Хихикнула девушка, схватив шоколадку, и подбежала к люку. — Ты голодна, Тикки? — Решила поинтересоваться она, а затем жестом подозвала напарницу. Та лишь кивнула и полетела вслед за ней.       Когда девушка спустилась вниз, то поняла, что родителей не было дома, и было лишь два варианта куда бы они могли подеваться: либо уехали закупаться продуктами, либо уехали по делам с семейкой Конорсов. Маринетт немного подумала. Нет, второй вариант определенно отпадает, иначе будь это так, то Даниэль и его сёстры давно бы посетили кондитерскую.       Но это было не так важно на данный момент. Она веселой походкой потопала в душ, прихватив полотенце и сменную одежду, перед этим не забыв достать пару печенек для Тикки и оставить на столе. Пока та кушала, девушка по-быстрому приняла водные процедуры и уже примчалась на кухню, ставя чайник. Ей хотелось съесть шоколадку с чаем, и пока она ждала, что вода закипит — она просто сидела и рассматривала её, пытаясь понять откуда же он узнал, что это её любимый сорт данной сладости.       После завтрака и сушки волос, Маринетт решила подумать над тем, что она наденет на свидание с Адрианом. Синее платье, розовое, желтое? Нет-нет-нет, думала она, разбирая вешалки в шкафу, пока не наткнулась на бежевое платье. Она немного подумала. А, собственно говоря, зачем ей именно платье? На улице ведь уже не май месяц. Ноги определенно замерзнут. Пришлось откинуть эту идею в сторону, а как ни крути — выглядеть хорошо хотелось.       Дюпен-Чен распахнула вторую дверцу шкафа с полками и стала искать то, чтобы могло подойти к темно-синим джинсам, а затем остановилась на нежно-голубой кофте, которая сочеталась со цветом её кроссовок.       Уже и выбрав одежду, и порисовав — она не знала чем занять себя последующие несколько часов до свидания, поэтому лишь лениво растянулась на кровати и схватила в руки телефон, лазая на своей страничке социальной сети. Кот был не онлайн, что заставило её надуться. Чем он занят весь день? Обычно продохнуть от этих смс-ок не даёт, а тут… тишина!       Сведя мысли на то, что он, возможно, занят фотосъемками, Маринетт решила послушать музыку Джаггеда Стоуна. Да-да, тот самый диск с новым альбомом и песнями, который она купила как раз в тот день, когда и познакомилась с Даниэлем, был в её комнате.       Девушка крутанулась на стуле, доставая с полки фиолетовый подкассетник, и включила монитор компьютера. Прошло несколько минут, пока она возилась с диском, после чего, наконец, включила первую песню и стала наслаждаться пением любимого кумира.       Это стало навевать воспоминания. Те взгляды, те действия, когда она встретила его — своего одноклассника и бывшего врага — Даниэля Конорса. Она помнила все его ухмылки, насмешки, робкие улыбки и взгляды, и ей стало как-то жалко его, потому что последнее воспоминание заставило её грустить, несмотря на то, что песня в её комнате сейчас звучала очень позитивная и ударная. Те фиолетовые наполненные болью глаза на фоне белой голографической маски вспомнились ей, и она тряхнула головой, всеми мысленными усилиями пытаясь вытолкнуть парня из головы. Нет… Даниэль был определенно не тем, о ком сейчас она должна думать. Она должна думать о Адриане — о её милом Коте, и о свидании, которое начнется уже через полтора часа.       Родители уже вернулись и смотрели фильм на первом этаже, а до прослушивания песен, она вместе с мамой готовила вишневый пирог, который они после уплетали все вместе и просто болтали.       Время близилось к полшестому, и Маринетт, окончательно выкинув на какое-то время Даниэля из головы, переоделась в то, что приготовила на выход ещё днем. За окном уже был сумрак, что даже стало заставлять её думать о том, что родители ни за что её не пустят.       Она подбежала к шкафу, накидывая на себя черный плащ, а затем метнулась к зеркалу, попутно расчесывая темные, как ночь, волосы, после чего, набрав в легкие побольше воздуха, взяла телефон и хотела было спуститься вниз, чтобы ещё раз спросить родителей. Днем они ещё давали свое разрешение на эту прогулку с «другом», но дадут ли они его теперь, когда на улице уже темень?       Только она нагнулась, чтобы открыть заветную дверцу, как телефонный звонок заставил её застыть, а затем обратить на себя внимание.  — Алло?  — Я уже здесь. — Прозвучал приятный мужской баритон в трубке. Он посмотрел на наручные часы и понял, что уже без десяти шесть.  — Я сейчас буду выходить. — Ответила ему девушка. — Постараюсь проскользнуть…       Она услышала хитрый смешок по ту сторону трубки.  — Чего ты? — Поинтересовалась она у парня.  — Ничего. — Хмыкнул он. — Просто очень рад слышать твой голос, Маринетт. Выходи скорее, я безумно хочу тебя увидеть.       Она чуть не подавилась от внезапно нахлынувшего смущения и почувствовала, как сердце в груди сильно заколотилось, а по ногам прошлась приятная трепетная дрожь, заставляя невольно улыбаться.  — Сейчас, Котенок. — Произнесла она. — Потерпи немного.       Разговор прервался, и брюнетка опять-таки стала собираться с духом.  — Всё будет хорошо, Маринетт. — Улыбнулась Тикки, видя всю нервозность на лице хозяйки. — Скажи им правду и всё будет хорошо.  — Я…  — Всё будет отлично, не накручивай себя. — Хихикнула квами. — Будь смелее, живешь один раз.  — Спасибо, Тикки. — Улыбнулась брюнетка. — Спасибо за столь милое приободрение. Люблю тебя.  — Я тоже тебя люблю! — Квами прижалась к лицу Мари, своеобразно обнимая щеку двумя маленькими ручонками, и девушка провела указательным пальцем по маленькой красной макушке существа. — Удачки тебе!  — Спасибо, Тикки! — Она открыла дверцу люка. — Спасибо…       Брюнетка спустилась вниз и, как ожидалось, родители обратили на неё внимание, оглядывая внешний вид. Темно-синие джинсы, черное чуть выше колена пальто и распущенные волосы.  — Уже уходишь? — Встрепенулась мама. — Адриан пришел за тобой?  — Да. — Соврала Маринетт, прекрасно зная, что он ждёт её на Центральной улице. Всего в квартале от кондитерской. Она понимала, что риск на проверку сказанного нарастал, но когда Сабина продолжила, она расслабилась.  — Не позже десяти!  — Хорошо, только не долго. — Строго отозвался папа. Она помнила о том ужине в доме Агрестов, поэтому ничуть не удивилась подобным словам. — Адриан пускай и выглядит хорошим молодым человеком, но я ему немного не доверяю.  — Перестань, Том. — Хихикнула женщина, положив руку на руку мужа. — Хорошего вам времяпровождения.       Маринетт обняла родителей и, кинув им «Я вас люблю», выбежала из кондитерской, и тут же увидела буквально в десяти шагах от здания Адриана, чему изрядно удивилась, ведь он должен был дожидаться её в другом месте. Он смотрел в дисплей телефона, а затем, услышав, как она выходит — засунул его в карман.       Она лишь удивленно смотрела на него, а он непринужденно стоял и улыбался. Выходит то, что Адриан пришел за ней действительно оказалось правдой.       Она подошла к нему и подняла голову, смотря, как его губы ещё шире растянулись в теплой улыбке. В животе запорхали бабочки, душу охватила некая взволнованность, а щеки, казалось, горели от смущения. Давно она не была такой довольной, счастливой и влюбленной.       Блондин подошел к ней, и сильные руки обвили её, крепко прижимая к себе. Казалось, что даже без слов он бы мог сказать «как же я скучал» или «очень рад тебя видеть». Было так тепло и приятно, спокойно и хорошо.       Затем он молча взял её за руку, переплетая пальцы, и повел в другую сторону, краем глаза взглянув на кондитерскую. Девушка не понимала почему он даже «привет» ей не сказал, а лишь загадочно улыбался и молчал, что очень давило на уши.  — Адриан… — Заговорила Дюпен-Чен лишь тогда, когда они проходили мимо Центральной улицы. Воздух был холодным, и единственное, что согревало её сейчас это внутреннее тепло и тепло его руки, что крепко сжимала её пальцы. — А куда мы идем?       Тишина.  — В девять-десять часов максимум я должна быть дома, поэтому если то место, куда ты меня ведешь далеко, то я никуда не пойду. — Пробормотала Маринетт и затормозила. Адриан тоже остановился.  — Это недалеко. — Улыбнулся он, поворачиваясь к ней, после чего наклонился и замер, прислоняясь своим носом сбоку от её. Это вновь заставило её покраснеть. Сегодня он был более уверенным, каким-то загадочным и непредсказуемым. Это был уже не Адриан, и не Кот Нуар. Это было какое-то сочетание их двоих. Тот самый человек, заставляющий её разум помутнится и потеряться в себе.       Он выдохнул, и она почувствовала его теплое дыхание на себе. Парень потянулся выше, свободной рукой обхватывая её лицо и поцеловал в лоб, медленно опускаясь к щеке, осыпая её лицо поцелуями, после чего поцеловал в уголок губ, но только не в сами губы. Он своеобразно дразнил её, а она всё больше и больше чувствовала, как краснеет лицо и то, как сильно пылают сейчас её щеки.  — Пошли. — Он снова двинулся вперед, потягивая девушку за руку. А туда, куда они направлялись — было для девушки одним очень загадочным и интригующим местом.