И мне не нужен этот мир без тебя... (2)

      Пробирающая её грусть давила на грудную клетку, сердце пропускало удары, а слезы катились по щекам, стирая часть тональника. Она быстро утерла их, чувствуя взгляд Адриана на себе и, чуть похлопав ладонями себя по щекам, успокоилась, пускай и пришлось с минуту постоять молча.  — Ну что? — находя в себе силы на улыбку и бодрый тон голоса, выдала она. — Давай вернемся! Небось уже на сцену пора. — Маринетт быстро последовала в сторону актового зала. Агрест тут же кинулся за ней, остановив и приобняв за плечи.  — Не раскисай, — не без горести улыбнулся он. — Я люблю тебя. Всё будет хорошо.       Рваный выдох не утаивается от него. Она явно пыталась сдержать рвущееся наружу рыдание. Не только из-за Даниэля, но и Адриана. От таких слов хотелось заплакать лишь сильнее, особенно, когда на душе такая тяжесть и вообще не до Фестиваля.  — Я верю в это… — она обнимает его, закрыв глаза, и вздыхает. Успокоиться удается с трудом. — И в любом случае… береги себя.  — Я обещаю тебе, что никто не умрет.

***

      Дрожь ног, дрожь голоса, нервы — всё, что сопутствовало с ней на сцене во время пламенных и, казалось бы, ярых речей. И звучали они далеко не так, как сказано: они звучали с трудом и едва заметной выразительностью. Это было ужасно. Даже Алья скривилась при такой её актерской игре. Раньше Маринетт делала успехи на сцене, на каждой из репетиций, а сейчас просто разочаровывала её. И всё же она не виновата. Сдерживать то, что сотрясает её не так-то просто. Никто. Абсолютно никто не знал, как сильно она хотела разнести все декорации, испортить аппаратуру и сжечь огромные красные занавесы, располагающиеся по обе стороны сцены. Душа кричала, а Маринетт вместе с ней, но мысленно, потому что ни черта хорошего с ней не случилось за этот год, а Фестиваль, как в прошлом году, уже не приносит того азарта и радости. Ей хочется тупо спрыгнуть со сцены в разгаре постановки и просто сбежать.       Адриан был подавлен из-за её морального состояния. Буквально все, кто играл с ней на сцене и с кем она взаимодействовала, раздраженно пялились на неё, потому что она подводила весь класс. Она правда старалась, в сердцах желая убить их всех, кроме Адриана.       Момент песни тоже, разумеется, был. Она пела, и прекрасно знала, что этот их дуэт был с Даниэлем. Маринетт знала об этом, но так же расстраивалась, что не могла ему ничего сказать в эти три минуты. Была огорчена, но одновременно и счастлива петь с ним последний раз. Она отпускала его через песню, и эта песня — единственное, что удалось ей на сцене за всю постановку. Её же песня, которую она пела ещё вчера, и то вышла не очень. Перепутала два абзаца, оттого и злилась на саму себя.       Последняя сцена. Самая душещипательная. Где Дэйлан стоял напротив неё, а она смотрела в эти фиолетовые глаза и просто видела своего одноклассника и друга. Это же было его тело, в конце концов: его прическа, глаза, черты лица и телосложение. Настоящего Дэйлана видели давно, да и то только родственники.       Как сейчас на самом деле выглядел Дэйлан никто не знал, что тоже наводило на мысли, будто где-то ходит человек, совсем не похожий на Даниэля, которого и заподозрить кто-либо не мог, и который мог с легкостью убить кого-то из них. Но сейчас это было не так важно. Даниэль ведь погиб, а это тело может быть лишь копией, маскировкой врага, которой он пользуется в корыстных целях и для влияния в общество. Так было проще.       Момент сцены, где Даниэль однажды напугал её, наступил, и Маринетт насторожилась, когда тот, подобно Конорсу когда-то, приставил руку к подбородку и взглянул на неё своими ярко светящимися фиолетовыми глазами, чьи зрачки сузились, как у кота. На губах была дьявольская усмешка, а всё тело его окинулось легким, бледно-фиолетовым свечением. Маринетт отшатнулась назад, искажая не актерское, а самое настоящее потрясение от увиденного. Даже одноклассники между собой за кулисами перешептываться начали. Что-то было не так.  — Я… — шипел он свои слова, не отрывая от девушки взгляда. Адриан был готов в любой момент сорваться и всё прервать, но терпел, пока тот ещё не перешел в наступление. Обоим в этот миг казалось, что вот оно — событие, которого они опасались. — Твой Демон Сновидений…       Свободной рукой он щелкнул пальцами, и свет в актовом зале стал каким-то чересчур тусклым. Адриан подбежал к Маринетт, а та, в свою очередь, была ошеломлена, наблюдая за тем, как в зрительном зале люди начали отключаться. Просто закрывали глаза, расслаблялись, некоторые же скатывались из-за этого на пол.  — Что с ними? — интересуется блондин, указав на одноклассников. Нино свалился на аппаратуру, за кулисами ребята тоже оказались в бессознательном состоянии, даже Алья.  — Что происходит? — так же задается вопросом Дюпен-Чен, нахмурившись и посмотрев на Дэйлана, чья хрипловатая длительная усмешка звучала уже более полуминуты.  — А вы думали, что я так просто стану нападать? — он рассмеялся, аки безумец, широко распахнув глаза, и те, казалось, залились кровью, полностью поменяв цвет на красный. Это был последний пик поведения. Благо, что сам Даниэль до него не доходил. — Все те, кто не имеет отношение к Камням Чудес в Париже, сейчас мертвы. — Парень повел рукой по всему актовому залу. Люди действительно побледнели и не дышали вообще. Повеяло едва уловимым запахом покойников, что вызывал у них рвотные позывы. Самого же Коллектора это рассмешило. Да-да, именно Коллектора, применившего свою трансформацию. Маринетт всего на мгновение скользнула взглядом по браслету, понимая, что его нужно уничтожить. Жаль, что она не могла этого сделать, когда говорила с Даниэлем. — Теперь в городе живы только вы, — прокомментировал он, — а ещё хранитель, который сейчас вам ничем не поможет. — Коллектор сжал руку в кулак и двери в актовом зале резко захлопнулись, медленно заливаясь странным металлом, что спустя пару секунд застыл. Выйти отсюда помог бы только катаклизм, но он ещё нужен Адриану на случай битвы.  — Плагг… Тикки… — они позвали своих квами и быстро трансформировались. Быстро схватив свои орудия, герои замерли, ожидая дальнейшего со стороны Дэйлана.  — Вы так сильно хотите поиграть? — хохотнул он. — Хорошо. — Рука его вновь дернулась, и из пустого места медленно, черной волной блеснув в воздухе, образовалась Акума Смерти. Глаза Кота широко распахнулись, в точности, как и у ЛедиБаг. Они оба помнили, что было, когда появилась она. Это была сильнейшая Акума за годы их защиты города. Коллектор был доволен. Хищно ухмыльнувшись, видя страх на их лицах, он сменил положение, сделав несколько шагов вправо. — И в этот раз Даниэль не спасет вас! — Дэйлан опустился на свободное зрительное кресло и закинул ногу на ногу. — Они твои, — он кивнул Акуме, и она принялась нападать.       И благо, что Коллектор решил наблюдать за боем, нежели самому нападать. Это упрощало их задачу: они могли сразиться с Акумой вдвоем, и риск смерти при таком раскладе резко уменьшался.       Пока шел бой, Коллектор решил переговорить с братом, чтобы позлорадствовать, и, сомкнув веки, очутился в том самом пространстве.  — Хочешь слышать, как твоя девчонка умирает? — Дэйлан озирался по сторонам, но только спустя пару минут увидел Даниэля лежащего на поверхности пространства. Он не двигался. Это немного напрягло Конорса, и тот приблизился к нему. Даниэль приоткрыл один глаз и, широко ухмыльнувшись, закрыл его, пребывая вполне в хорошем настроении, что до безумия бесило Коллектора. — Что происходит?       Но Даниэль молчит. Просто лежит с глупой ребяческой улыбкой на лице. Кажется, злость брата ему нравилась. Он же ведь прекрасно помнил, что тот не любил, когда Даниэль молчал.  — Чего ты улыбаешься? — Конорс пытается ударить его ногой, пользуясь положением, но та промахнулась сквозь него, чему тот удивился. Ранее он был физически сложен, а сейчас был словно голограммой. Но так или иначе, он дышал, а цвет его лица походил очень даже на человеческий. — Что ты задумал?  — Я? — Даниэль невинно, с нескрываемой усмешкой отозвался. — Я ничего, а вот ты? А, братец?  — Меня раздражает твой тон, — прошипел Дэйлан, сузив глаза и процедив это сквозь зубы.  — Правда? — хмыкнул тот. — А меня нет.       Коллектор попытался коснуться его, чтобы проучить за такое поведение, но рука так же прошла насквозь.  — Это всё? — с наигранной обиженностью выпалил Даниэль, взглянув на брата. Он сидел на корточках рядом с ним, рыча от нарастающей ярости. Ему хотелось просто разорвать близнеца на мелкие кусочки. Злило не сколько то, что он не мог этого сделать, а то, как он говорил с ним. Причем лежал, будто копил энергию. Точно. — Я могу лучше!       Конорс привстал, резко вытянув правую руку, сжатую в кулак, и ударил Дэйлана по лицу. Тот пошатнулся и упал. Даниэль громко, но весело рассмеялся.  — Видел бы ты своё лицо, — он показал ему язык, — как же ты жалок.  — Что?! — глаза Дэйлана вновь стали красными. — Как ты смеешь утверждать, что я жалок?! Я многого добился, выжил, когда был на волоске от смерти, акуманизировался, но ни о чем не жалею в отличии от тебя! — он срывался на крик. — Ты сдох, слабак! И тебя больше нет! Ты жил на грани радости и горести, прекрасно зная, что столь замечательный миг смерти тебя настигнет! Ты поддался мне, ты всегда был на втором месте, и ты считаешь, что это то, что нужно? Какой же ты идиот, — Коллектор покачал головой, — Ты рад тому, что можешь жить хотя бы в этом пространстве, и рад каждой мелочи, страдая по девчонке, которая никогда тебя не любила и уже не полюбит! Кто тут из нас ещё жалок?!  — Страдаю? — Даниэль пожал плечами. — Ха-ха, не-е-ет, — его губы вздернулись в широкой ухмылке, — главное вовремя накинуть на себя вуаль иллюзии, чтобы ты поверил в мою жалость. — Конорс подергал пальцами, демонстрируя кольцо Лиса Сновидений на одном из них. — В способности входят управление чужими снами, создание иллюзий и… возможность видеть ближайшее будущее. Я знал, что всё это случится, потому в любом случае и решил защитить Нуара. Я знал, что умру, — Даниэль засмеялся, наблюдая за тем, как под маской Коллектора лицо брата вытягивается в удивлении. — И я на тот момент подумал, что же всё-таки лучше, — он принял задумчивый вид, — умереть нам обоим? Или попытаться спасти хоть одного для того, чтобы вскоре он выиграл эту битву! — Конорс пальцем указал на Дэйлана. — И я так же знал, что заполучу своё кольцо обратно, знал, что ты вольешься в общество класса и займешь как моё место в нём, так и в теле. Я предупреждал об этом Маринетт. — Дэйлан широко распахнул глаза, делая несколько шагов назад. — А знаешь, что я ещё знал? Хе, — он мрачно хохотнул, не дожидаясь ответа. — Что я останусь в выигрыше!       Коллектор не знал, что могут значить эти слова, но на ум тут же пришло одно решение, один поступок, что заставит брата страдать.  — Тогда в любом случае… Маринетт умрет прямо сейчас! — он сжал руки в кулаки и исчез.  — Пф, — прыснул Даниэль, взглянув на кольцо Лиса, — удачи-удачи…       Когда Коллектор раскрыл глаза, то оказался доволен сложившейся на данный момент ситуации. Акума Смерти была просто на высоте, если судить по ссадинам и следам крови на лицах героев. Но они всё равно сражались, невзирая ни на мало масштабные раны, ни на гадкий запах мертвых тел. Да, морщились, но терпели, как бы мерзопакостно это не звучало. Они ничего не могли с этим поделать.       Коллектор подвел руку в воздухе и схватил невидимой силой ЛедиБаг за горло, отчего та замерла, явно задыхаясь. Мысленно он заставил Акуму остановиться, и та безусловно повиновалась. Кот так же замер на месте, широко распахнув глаза.  — Тик-так, Нуар, — шипит Дэйлан, — мне надоело играть в ваши игры, поэтому пора прийти к финалу. Отдай мне Кольцо! Иначе… — его хитрый взгляд скользнул в сторону хрипящей от нехватки воздуха ЛедиБаг, — ты больше никогда не узнаешь о том, что она дышит!       Нуар мешкался, уже протягивая вторую руку к кольцу. Жизнь дорогого сердцу человека была важнее, поэтому он был готов отдать всё, лишь она была в порядке. Она жестами показывала ему, чтобы он этого не делал, но Кот уже был близок к своему решению.  — Быстрее, воздух на исходе, — требовательно голосит Дэйлан, — я в любую секунду сдавлю её сонные артерии, и она задохнется. — Он протянул свободную руку. — Кольцо, Кот Нуар!       Сердце Коллектора отчего-то пропустило резкий удар, и рука невольно одернулась, в следствии чего ЛедиБаг рухнула на сцену, откашливаясь. На шее под черно-красным латексом остались фиолетово-красные пятна. Из-за удушья. Кот быстро метнулся к ней, а когда она откашлялась, они оба взглянули на Дэйлана, что странно дергался на месте. Акума Смерти была неподвижна, так как приказа от хозяина не было.  — Что с ним? — прохрипела Маринетт.  — Я не знаю… — едва пробормотал в ответ Адриан.       Послышался странный крик за секунду до того, как в актовом зале потух свет. Кот взял её за руку, чтобы она ничего не боялась, да и чтобы он убедился, что она рядом и никуда внезапно не пропала.       Свет включился, и был он уже не таким тусклым, каким был минуту назад. Герои уставились на Коллектора. Быстрая, черная фигура ударила его дважды по лицу, поваливая на пол, а затем, замахнувшись ногой, со всех сил ударила его в живот, отчего тот сдавленно крикнул, а со рта пошла кровь.       Коллектор тут же быстро поднялся на ноги и тут же попятился назад, к сцене, пока спиной не врезался в неё, а этот человек, быстро идущий прямо к нему, выглядел злым, и глаза его, точно фиолетовые, светились, всё же перелившись в красный. Он достал своё двухконечное острое оружие и, помотав им в руке, приставил не менее острое основание к горлу Дэйлана, отчего тот, всё ещё хрипя, замер, не в силах поверить в увиденное.       Лис сновидений махнул своим рыжим, настоящим хвостом и ушками, и повернулся к ЛедиБаг и Коту Нуару, что просто оцепенели от удивления, пооткрывав рты. На лице каштановолосого появилась широкая ухмылка, глаза приняли фиолетовый цвет, а взгляд наполнился то ли азартом, то ли адреналином.  — Не может быть… — прошептала Маринетт, чьи голубые глаза были предельно широко распахнуты.