***
— Кларк, скоро приземляемся, милая. — Это будет захватывающе. — Забавно улыбнулась блондинка, прикусывая нижнюю губу, которая была зацелована Лексой. Её светлый, ненавязчивый блеск, с едва уловимым запахом малины и чего-то сладкого остался на губах зеленоглазой, которая отчаянно не могла насытиться их вкусом, нежностью и любовью, которую они с большим желанием дарили друг другу. «Невозможное возможно» — на протяжении всей жизни твердила себе Лекса, не подозревая о поцелуях с Кларк, которые были подобны чему-то заоблачному, чему-то слишком божественному. Все её незыблемые принципы беспомощно рушились, прикоснись она к этим сладким губам, ощути она их терпкий, обожаемый вкус. Невозможным было лишь одно: устать от их поцелуев, насытиться ими, надышаться их общим горячим сбитым дыханием, перестать наслаждаться их прикосновениями и тихими, но страстными словами любви по ночам, её изысканным завораживающим запахом, полюбившимся Лексе до беспамятства. Невозможно. И лишь мысль о том, что скоро Кларк будет носить обручальное кольцо свидетельствующее о их безграничной и верной любви, грела сердце Лексы и побуждала любить с большей силой, когда, казалось бы, сильнее желать, обожать, восхищаться невозможно. Как же, оказывается, может расцвести человек, который на протяжении всей жизни и мысли не допускал о настоящей искренней любви. Который не знал слов: ласка, забота и уют. Который добился всего сам, за счёт своего непоколебимого внутреннего стержня, своей силы и рвения жить, доказать себя всем ждущим её громкого падения. Но Лекса Картер — девушка, которая умела любить по-ангельски, так чисто и нежно, как никогда не сумел бы тот, кто не опустился на самые низы, чтобы оказаться на верхней ступени пьедестала. Лекса, которая поверила Кларк, полюбила её, почувствовала и удержала рядом с собой своё голубоглазое солнце, коснувшееся её своими тёплыми лучами. Любовь Лексы была всепоглощающей, невообразимо красивой и хрупкой. Она — зеркало её души, которая теперь полностью, без остатка, была отдана в надёжные и такие любимые руки Кларк Гриффин. Голубоглазая трепетно наблюдала за Лексой, умело управляющей их воздушным шаром. В её груди бешено стучало влюблённое сердце, которое абсолютно всегда находилось на высоте птичьего полёта рядом с её любимой зеленоглазой девушкой. Гриффин не могла представить себе, что простая прогулка в парке преподнесет ей самого прекрасного человека, которого она захочет вечно держать за руку и не отпускать, провожать и встречать с работы, целовать ранним или поздним утром её бархатную кожу, согретую их же объятиями, слышать каждую ночь тихий, ласковый шёпот или же до неприличия громкие стоны, доказывающие безумство их окрыляющей любви, чувствовать безопасность, сидя в объятиях любимой, слушая её безмятежное умеренное дыхание. Она хотела семью. Она мечтала увидеть Лексу, объясняющую их сыну, почему ему ещё нельзя кататься на мамином байке. Или, обнимая темноволосую сзади, заворожённо наблюдать, как та тонкими пальчиками, улыбаясь, заплетает светлые волосы маленькой девочки, с присущим детям любопытством расспрашивающей о первой встрече её мам. Почему-то Кларк была уверена, что если она сейчас закроет глаза и протянет руку, то всё это не окажется её грёзами, и мечта под названьем семья будет их счастливой и бесконечной реальностью. Но ни Лекса, ни Кларк, наверное, не догадываются, что именно так и будет. Хотя, кто знает, может, догадываются, если мечтают — значит, верят. А всё, во что мы верим, рано или поздно происходит… Девушки медленно снижались. Языки пламени под куполом грозно шумели, но это нисколько не портило атмосферу романтичности, а наоборот добавляло некоего волшебства и таинственности. Лекса, поглядывая на младшую, делала всё, чему её научили опытные пилоты. Конечно, она очень старалась и не зря. Кларк услышала радостные и звонкие восклицания снизу. Внизу стояли Рейвен и Октавия и, по-детски подпрыгивая, махали им и кричали. Те засмеялись их безудержной радости и дружно помахали в ответ. Кажется, на их крики из дома выбежали родители, и насколько Гриффин смогла рассмотреть, Лео и Линкольн тоже были там. Увидев всех близких, младшая просто не смогла сдержаться и обняла Лексу, даже не думая об управлении, которое лежало на плечах темноволосой. Немного присмотревшись, Кларк заметила незнакомых ей людей, пять или шесть человек, которые следили за ними. На секунду она нахмурилась. — Лекс, а кто эти люди внизу? — Это команда, которая следит за нашим приземлением, плюс, они снимут этот процесс. — На лице младшей читалось недопонимание. Лекса мило улыбнулась и продолжила объяснять, одновременно возясь с клапаном. — Я хоть и долго училась, но подстраховка всегда нужна. Если что, они среагируют сразу, милая. Не волнуйся, принцесса, я постараюсь сделать всё, как можно мягче. Доверься мне. — Я не сомневаюсь в тебе ни на секунду, пупсик. — Счастливо сказала та и поцеловала девушку в щёку. Минут пятнадцать спустя они приземлились. Не без помощи команды, конечно, но получилось очень весело. — Ну, всё. Наш полёт подошёл к концу. — Подавая руку, выходящей из кабинки хихикающей девушке, сказала она. — Боже! Мне уже не терпится посмотреть эту запись и наши лица. — Засмеялась она ещё заливистей. Девушки поблагодарили команду за их работу, сделали пару фотографий на память и ушли в сторону своего дома. Так как они оказались чуть дальше от дома, то только через пару минут к ним подбежали остальные. — Это было так круто! Блонди, ты свои крики хоть слышала? Лекса, а ты мастер, не обольщайся, мастер в кавычках. — Подоспела первая Рейвен, откровенно смеясь над подругами. — Нет, на самом деле было просто фантастически, серьёзно. Я даже не знала, что Лекс так основательно подготовилась, хотя, чему я удивляюсь. На щеках зеленоглазой появился милый оттенок смущения, и Кларк так и захотелось прямо сейчас покусать их, лежа на горячем теле и слушая низкие смешки. — Давайте посадим эту болтушку на наш шар и пустим в свободный полёт, пока не стало поздно. — Отшутилась Лекса, обнимая блондинку за плечи. — Эй, мою Рейвен не трогать! — Сплетая их пальцы, ревниво воскликнула Октавия. — Ох, молодёжь, это было так офигенно! — Сказал Лео, на что все повернулись. — Просто чертовски круто! — Да, девочки, я была в полном шоке! — Сестрёнка, ну, ты конечно, даёшь! Начали наперебой говорить Маркус, Эбби и Линк, на что девушки лишь согласно кивали и смеялись со всеми вместе. Лекса познакомилась с Лео и они сразу начали общаться так, будто знают друг друга долгое время. Что сказать, Лео был замечательным человеком. Все медленно шагали к их дому, обсуждая все смешные моменты и то, что видели девушки с высоты птичьего полёта. Атмосфера была прекрасной и настолько уютной, что непривыкшие к такому Рейвен и Лекса, часто переглядывались и обменивались счастливыми улыбками, что, разумеется, не упускали их возлюбленные. Эбби и Маркус шли по берегу моря, плескаясь босыми ногами в воде. Линкольн с Лео что-то активно обсуждали. Вскоре девушки услышали «Тачдаун, сэр!» и засмеялись, ведь и Лео, и Линкольн были ярыми фанатами американского футбола. Вскоре они остановились у дома отца младшей Гриффин и дружно переглянулись. — Что здесь происходит? — Сощурившись, спросила голубоглазая. Лекса намекая на кое-что, посмотрела на двух других девушек, а те виновато изобразили что-то на подобии улыбок, на что та понимающе кивнула. — Сейчас, я быстро! — Вспомнила Октавия. Она убежала в дом. А все остальные с доброй усмешкой наблюдали за тем, как Картер ковыряет ногой песок. Волнение давало о себе знать. Внутри будто панически задребезжали миллионные бабочки, изредка успокаиваясь внизу живота. Руки начинали гореть, хотя Лекса была вполне уверена в себе. Она сняла с себя верхнюю рубашку цвета хаки и осталась в белой майке, выгодно выделяющей её загорелую кожу. — Всё в порядке, Лекс? — Заботливо спросила Гриффин, заглядывая в зелёные глаза. Полностью успокоив ненужное сейчас волнение, темноволосая взяла себя в руки и лучезарно улыбнулась. — Да, Кларк, всё превосходно. — Почему мы стоим?.. — А вот и я! — Воскликнула вовремя подоспевшая Блейк и всунула Картер в руки подарок для её подруги. Лекса взяла вещь, укрытую красной шёлковой тканью. Все присутствующие отошли чуть назад, образовав около них полукруг, наблюдая за ними с восхищённой и одобрительной улыбкой. Она перевела взгляд на ничего не понимающую блондинку, а потом на всех остальных. Брюнетка набрала воздух и, улыбаясь, начала свою речь бархатным, чуть подрагивающим голосом. — Кларк, — она выразительно посмотрела в голубые красивые глаза, — ты ведь знаешь, что я тебя очень люблю, и всё, что я сегодня сделала, это было только и только ради твоей счастливой улыбки. — Кларк глубоко вдохнула и продолжила внимательно слушать, не желая перебивать свою возлюбленную. — Я… Я не могу передать словами всё то, что я испытываю, находясь рядом с тобой, сколько бы я ни говорила, какие бы красивые слова ни подбирала, они всегда будут описывать самую меньшую часть того, что ты будишь во мне одним лишь своим взглядом, кротким касанием или мягким невесомым поцелуем. Они обе чуть покраснели и смущённо улыбнулись. — С тех пор, как ты появилась, нет, ты словно сошла с небес в мою жалкую и такую скучную жизнь, я поняла, что до этого я почти и не жила. Спроси любой из вас у меня год назад, верю ли я в любовь с первого взгляда, касания, реплики, я бы иронично посмеялась. — Она сделала паузу и, будто бы извиняясь за свои слова, опустила голову и самокритично покачала головой. — Ох, Кларк, как я была неправа, любимая. Как же я ошибалась в своих убеждениях… Стоило тебе тогда заговорить со мной, ласково посмотреть своими такими светлыми голубыми глазами и совсем невесомо коснуться моего колена, внутри всё затрепетало и обрело надежду почувствовать твои касания, хоть на секунду поймать на себе твой взгляд, встретиться, неважно где, хоть в жарком и тесном метро, но главное встретиться и увидеть тебя. Тебя, Кларк, по-детски светлую, добрую, ревнивую и умеющую любить так, как я и представить не могла. И тогда я и мечтать не смела о соседстве с тобой, о дружбе, а уж тем более о такой искренней и чистой любви. У всех на глазах медленно наворачивались слёзы, даже мужчины не могли не расплыться в мечтательной улыбке от таких трогательных слов, на которые способен только поистине влюблённый человек. А девушка, которая и была причиной этих слов, впитывала каждое слово и взгляд своей любимой. — Я хочу рассказать вам, почему я выбрала прогулку на воздушном шаре. Не только потому что, Кларк обожает пейзажи, романтику и небо, не догадываясь, что именно его я каждый раз вижу в её глазах, которым я поверила. Но и ещё… — Она чуть наклонила голову, обращаясь ко всем и усмешкой ведая им свою историю. — Я с самого глубокого детства боялась высоты, и любая попытка перебороть этот страх заканчивалась моими воплями и слезами. Самые лучшие и худшие психологи пытались уверить меня в безопасности и красоте полёта на самолётах, качелях и всего подобного. И я нисколько не жалею, что я не поверила ни одному из этих людей. Потому что я поверила ей, моей голубоглазой принцессе. — Последние слова были сказаны по-детски нежно и трепетно, с милым, чуть таинственным оттенком такого полюбившегося Кларк голоса. — На первом свидании она уговорила меня покататься на горках в Диснейленде, и тогда, находясь на, как казалось мне, огромной высоте, когда Кларк с хохотом прокричала, что любит меня, я поняла, что и дня больше не смогу прожить без этой освещающей весь мир улыбки и её заливистого жизнерадостного смеха. Мы перебороли мой страх вместе, милая, и я уверена, точно также мы сможем справляться с другими трудностями и дальше. Спасибо, Кларк. С губ младшей не сходила счастливая, и как могла описать увиденное Лекса, ангельская, искристая улыбка; именно о такой улыбке говорила Картер. Внутри у блондинки и творилось нечто настолько прекрасное и необъяснимое, что ноги предательски подрагивали, а желание быстрее прижаться к своей девушке только росло. Картер медленно стянула с вещи, которую держала в руках, шёлковую материю и провела ладонью по обложке то ли альбома, то ли книги, насколько поняла Кларк. Спустя несколько мгновений, она увидела ту самую картину, нарисованную ею самой. Эта картина передавала все их общие мечты и желания. Голубые глаза вспыхнули восхищением и самой нежнейшей любовью. — Когда ты нарисовала эту картину и показала мне, милая, я пообещала себе, что когда-нибудь каждая нарисованная вещь на этом шедевре, не останется только нашей мечтой, а воплотится в реальность. Мы уже положили начало, и думаю, дальше будем двигаться с тем же стремлением, держась за руки, разделяя каждое утро вместе, не переставая любить и быть любимыми. Я верю в это и знаю, принцесса, ты тоже веришь. Она широко улыбнулась, так ярко и ослепительно, что Кларк снова влюбилась в неё, хотя, что говорить, с каждым её словом и действием, та безвозвратно утопала в Лексе и не собиралась сопротивляться этому. — Но я кое-что всё-таки исправила тут. Кольца. Она раскрыла, как оказалось, альбом полный их различными фотографиями и влюблённо улыбнулась. Кларк ахнула и прикрыла рот. Внутри альбома было круглое отверстие, а в него встроена красная бархатная коробочка с двумя прекраснейшими кольцами, которые так и блестели при ярком солнце; одно светилось голубым камешком, а другое — зелёным. Лекса не сдержала смешка, который так и посылал обожание и восхищение своей любимой, которая с такими ми же заворожёнными глазами смотрела то на неё, то на кольца. — Господи!.. — Только и смогла сказать голубоглазая. — Кларк… — С большим удовольствием протянула она любимое имя и медленно начала опускаться на одно колено перед блондинкой. Внутри крутилась буря радости от тех эмоций, которые выражало лицо её возлюбленной напротив. Изумление, восторг, нежность, обожание, чистая любовь и самое настоящее счастье рисовали голубые омуты и светло-розовые, выразительные губы. — Моя милая Кларк… Я хочу попросить тебя, провести со мной всю жизнь, стать моим солнцем и луной, многочисленными звёздами, радостью и печалью. Нет, вру, я уверена, ты уже очень давно стала для меня всем. И я прошу тебя стать моей женой, Кларк. Стать моей жизнью. — Она снова улыбнулась и взглянула в самые радостные и счастливые глаза на свете. Все вокруг замерли в необъяснимом, прекрасном состоянии, окрылённые любовью, следя за каждым движением девушек с нежными романтическими улыбками. Кларк совсем покраснела. Её глаза были полны слёз счастья. Влюбленно улыбаясь и хлопая большими глазами, словно ребёнок, увидевший чудо, она так красиво вглядывалась в зелёные глаза. Мечта сбылась. Она не могла насмотреться на Лексу, она не могла поверить, не могла подобрать слов, не могла представить, что когда-то будет настолько счастлива. Её самый любимый, самый верный человек ждал её ответа, а в горле будто застопорилось счастье. Лекса это увидела и по-доброму посмеялась. — Кларк Гриффин, хотите ли вы стать моей женой и делить со мной все сладости этого мира? Не прошло и пары секунд и Кларк… — ДА! ДА! ДА! Я хочу быть твоей женой! Я люблю тебя, Лекса! — Она кинулась на шею любимой и так прижала её к себе, словно не верила, что она реальна и хотела сполна ощутить тепло обожаемого ею тела. — Я обожаю тебя, любимая! — Я тебя тоже, Кларк… Я тебя тоже… — Вдыхая любимый аромат, куда-то в шею тихо, но не менее счастливо сказала Лекса. Все вокруг затаились. Женская половина не сдержала слёз счастья, да и Кларк, кажется, тоже, потому что Лекса на своём плече почувствовала совсем горячие капли, доказывающие, как рада её любимая. — Оденешь кольцо? — Спросила Картер, целуя её в волосы. — Боже… Да. Конечно! Она развернула альбом, аккуратно, дрожащими от волнения пальцами взяла кольцо с зелёным камешком. — Надеюсь, ты не против, что я подобрала кольца, под цвет наших глаз? — Абсолютно нет. — С предвкушающей улыбкой сказала Кларк. Лекса взяла её безымянный пальчик и, в последний раз взглянув в глаза любимой, медленно, растягивая волшебный момент, надела ей кольцо. — Тебе нравится? — Тихо спросила темноволосая? — Какое оно красивое, Лекс… — Осмотрев руку, прошептала Гриффин. Та гордо улыбнулась, понимая, что совсем не ошиблась с выбором. Кларк без слов взяла второе кольцо и, почти не дыша, надела его на тонкий пальчик своей возлюбленной. Они встретились тёплыми взглядами и в следующее же мгновение услышали град радостных воплей и, как громыхнула пара бутылок шампанского только что вылетевшими пробками.***
— Вау! Лекса, это же тот самый, чёрт возьми! Спасибо, пап, мам! — Стоя напротив их байка, который однажды арендовала Кларк, визжала она, дёргая брюнетку за руку, которая стояла, как вкопанная и не могла сказать хоть что-то родителям своей любимой. Те смотрели на девушек и на мотоцикл, обмотанный красной лентой, который полностью теперь принадлежал влюблённым. — Лекс, милая, скажи уже что-нибудь… — Со смехом сказала Эбби. Та подняла удивлённые глаза на Гриффинов и едва заметно улыбнулась. — Можно, я вас сильно обниму? — Как ребёнок тихо спросила Картер. — Ещё и спрашивает! — Расхохотались взрослые и раскрыли руки. Она обняла их, а к ним присоединилась и Кларк. Наблюдающая за этим Октавия, потянула свою девушку к ним; та засмущалась, но всё-таки пошла. — Мы тоже хотим! — Завопила обиженно младшая Блейк за обеих, вызывая смех всех остальных. Линкольн, радостно наблюдая за своей счастливой сестрой и своими друзьями, затем заснял их на видео, а Лео беспрерывно щёлкал тех на фотоаппарат, не переставая хохотать своим басистым смехом. — Идите сюда, Линкольн, Лео! — Позвал их Маркус…***
Все уже собирались по домам после бурного и беззаботного празднования дня рождения младшей Гриффин. Ох, сколько радостных звонов бокалов услышали эти стены, сколько искренних тостов, сколько поздравлений и тихих слов любви. Мужчины дружно пожимали руки, хлопали друг друга по спине и громко шутили, стоя у входа. Женская половина обсуждала прекрасный вечер. Лекса со своей девушкой бесконечно благодарили родителей за то, что те смогли приехать, за подаренный мотоцикл и за проведённое в кругу близких время. Октавия и Рейвен долго обнимались с подругами, как всегда весело поддевая друг друга и притворно обиженно толкая в бок. Искренняя, уютная атмосфера витала дома, согревая их всех своим безграничным теплом. — Кларк, можно тебя на секундочку? — Хитро подмигивая, попросила Эбигейл. «Что-то она замышляет…» — прищуриваясь, та по-доброму улыбнулась своей маме. Девушка отошла от своей любимой и оказалась чуть дальше от всех остальных. Старшая Гриффин держала в руке подарок, обёрнутый в красную блестящую бумагу и как провинившийся ребёнок переступала с ноги на ногу. Блондинке стало смешно от такого забавного зрелища. — Мама, что такое? — С еле заметной усмешкой спросила она. — Кларк… Я долго думала, какое именно взять, но остановилась на чёрном. Это тебе. — Как-то быстро, но довольно интригующе сказала женщина и протянула подарок девушке. — Что это? — Удивилась голубоглазая, с большим интересом принимая прямоугольную, загадочную коробочку. — Просто маленький подарок от меня. Кларк, открой это сегодня ночью. Надеюсь, Лексе понравится… — Повела бровями Эбигейл, а глаза блондинки тут же округлились, словно они раньше неё самой поняли, что в этой коробке. Старшая Гриффин заметила на щеках дочери румянец. Она поцеловала её в лоб, улыбнулась, оставшись довольной собой, и вернулась к мужу. А младшая так и стояла, испытывая смущение и жажду открыть такой подарок, пробудивший в ней непреодолимое желание поскорее оказаться с её Лексой наедине. Попрощавшись, взрослая часть ушла и оставила четверых одних. Те немного пошутили друг над другом, Рейвен посоветовала Лексе не терять кольцо, а то кто её знает… Октавия поспорила с Кларк на сотню баксов, что те не смогут побить их рекорды в играх и договорилась собраться в следующее воскресенье на вечер игр у их новоиспечённой семейной парочки… — О, я так счастлива. — Вдруг перестав заливисто хохотать, со спокойной улыбкой сказала Кларк, нежно трогая кольцо на пальце. Как оно ей нравилось… Кольцо цвета её любимых глаз, в которые она могла смотреть вечность. Если бы перед ней стоял выбор видеть все цвета на свете, но никогда не видеть цвета этих глаз, или наоборот, она бы, не задумываясь, отказалась бы от всех цветов, оттенков и красок этого мира, лишь бы только не от этой прекрасной, трепетной зелени тёпло-изумрудных глаз Лексы. — Я вижу, мелкая. И я так за тебя рада, сестрёнка. — Крепко обняла её Блейк. — Вы такие замечательные. Ну, а то, что приготовила для тебя Лекса… Ууу… Я даже слов не могу подобрать. Надеюсь, скоро она получит своё жаркое «спасибо». — Хитро подмигнула Октавия, приподнимая правую бровь, словно кидая подруге вызов. Та, по непривычке покраснела и бросила влюблённый взгляд на Лексу, увлечённо разговаривающую с Рейвен. — Спасибо вам за всё, Окти. И тебе, и Рейвен. Я вас так люблю. Она идеально тебе подходит, так что… Как сказал Лео, скоро ваша очередь. — Хихикнула Гриффин. — Только после нашего путешествия. — Улыбнулась Октавия. — Конечно, Кларк, я без неё теперь никуда. Она меня окрыляет. — Повернувшись к своей любимой, не отводя от неё серых, восхищённых глаз, сказала Блейк. — С того дня, как мы встретились, я ни одной сигареты не выкурила. Желание всем грубить пропало и появилось столько прекрасного и настоящего, что теперь без неё никогда не получится. — Тебе и не надо будет, О. Она тебя ни за что не оставит. Ты знаешь. — Я уверена, Кларк. Она — моё всё, ты ведь понимаешь, подруга? — Абсолютно точно понимаю. Разумеется, она понимала. Ведь, Лекса для Кларк тоже была всем и даже большим. Они обменялись счастливыми улыбками. — Октавия, милая, поехали? — Заботливо обратилась к возлюбленной Рейвен и оголила свои ямочки в милой улыбке. — Вы на машине разве? — Заволновалась Лекса, так как все выпили шампанского. — Нет, Лекки, мы такси поймаем. — Улыбаясь, объяснила подошедшая Октавия. — Пока, голубки. — Попрощалась с подругами Рейвен, обнимая и целуя каждую из них в щёку. — Неспокойной ночи вам. — Подмигнула им Блейк и повторила действия своей девушки. — И вам. — Не сдала позиции Лекса. Те с хохотом вышли из дома. Картер закрыла дверь…