Материалист

Одна из прелестей рационального разума – его обладатель не может долго прибывать в дурном расположении духа. Просто потому что это глупо. Так и Шиничи быстро сумел найти в поездке некоторые положительные моменты. Например, Ран была счастлива. Может не так счастлива, как если бы он был с ней в своем нормальном облике, но все же! Также он был доволен своей памятью - в одном из зарегистрировавшихся следом за ними постояльцев он, почти без усилий, узнал увлеченного покупками слугу с распродажи недельной давности. А еще в гостинице был великолепный ужин. За который, в кои-то веки, не пришлось сражаться с прожорливыми друзьями или бесцеремонным отцом Ран. Детектив с легким интересом окинул взглядом обеденный зал – народу в гостинице хватало. На другом конце длинного стола одна отчаянно молодящаяся дама расхваливала другой чудодейственные свойства местной бани. За соседним столом проходил выездной корпоратив какой-то фирмы. Судя по обрывкам разговоров – офисные работники выбирались сюда регулярно. Приехавшие с ними старички изучали меню. Замеченные еще в автобусе бейджики оказались знаками клуба активных пенсионеров. Парень в очках – тот самый слуга из очереди - сначала приставал к одной из сотрудниц расспросами о продуктах, а потом крутился рядом с кухней, пока не проник внутрь. Судя по тому, что его не выгнали – нашел общий язык с поваром. Главное – он явно был «при исполнении». Шиничи прикинул где же его хозяин или хозяева - ведь не ехали же они в автобусе…Возможно они просто еще не добрались и этот парень здесь, чтобы всё приготовить заранее? Это было бы логично. За стол у окна усаживалась семья с девочками близнецами лет четырех-пяти. Отец семейства пристально изучал газету. Его супруга недовольно поджимала губы. Женщина средних лет сидела в углу и задумчиво смотрела в никуда. Угол ее стола занимала стопка блокнотов, а толстая, открытая на середине тетрадь потеснила тарелки и столовые приборы. Женщина сидела, когда они только спустились в зал, и явно не спешила уходить. Ни одна из девушек - сотрудниц не реагировала на нее, будто та была невидимкой. «Журналистка или писатель» - сделал вывод Шиничи. Скорей всего живет здесь уже с месяц – вот персонал и привык. А вот поднялась и вышла из зала целая группа священнослужителей… Ну да, они же проезжали какой-то храм. Только вот эти люди были приезжими – конференция там, что ли? Или религиозный праздник? А может вообще экзорцизм… или зачем еще их столько могло приехать. Краем глаза детектив заметил, что внимание его спутницы привлекло большое цветное объявление на стене. Он присмотрелся – девушка внимательно разглядывала список услуг, предлагаемых заведением. Шиничи отправил в рот последний кусочек и спросил: - Ран-нээчан, может, ты хочешь сходить на массаж или сделать что-нибудь еще, сестренка? Та дама в шали говорила о банях много хорошего, - он указал палочками на соседку, - Можешь не беспокоиться обо мне, я могу погулять во дворе гостиницы или почитать. - Ты такой милый, Конан-кун, - Ран растрепала его волосы, - Но я немного устала и мне не хочется куда-то идти. - Правда? – не поверил Шиничи. - Конечно, - улыбнулась она, и детектив понял, что надо было как-то выкрасть Соноко у семьи и притащить с собой. Тогда Ран не строила бы из себя заботливую мамочку… Тем более, что Соноко наверняка заметила бы, что «Конан» УЖЕ насмотрелся на кучу трупов, так что бегать вокруг него со статьями по детской психологии… Раз он так и не превратился в маньяка, можно особо не заморачиваться и получать удовольствие от поездки. Как же ему сейчас не хватало этой девушки! А пока что надо было напомнить Ран, что Конан – очень самостоятельный ребенок, который не нуждается в постоянной опеке. Это не могло быть сложно. В семнадцать лет рассчитываешь на совсем другое внимание от девушки! Ну, ничего, Черная организация ответит ему и за это… – Я видела табличку «библиотека» на одной из дверей, когда относила управляющему наш выигрышный талон, – вспомнила подруга. И предложила, – Давай, пока не принесли десерт, я схожу и проверю – вдруг она еще не закрыта? Шиничи изобразил на лице что-то, что должно было означать «Какая замечательная идея! Конечно, сходи, я никуда не денусь!» и Ран встала. Как только она исчезла, через зал прошел человек, профессионально-счастливое выражение лица которого заставило Шиничи содрогнуться и наполовину сползти под стол. Аниматор! Он уже научился узнавать их. А ведь эта гостиница уже начала ему нравится! Она была такой традиционной, даже не смотря на спа… Ради чего было перенимать этот западный кошмар?! Неужели сюда так часто ездят семьями? Шиничи вспомнил, чем обычно заканчиваются все его поездки и искренне понадеялся – если и в этот раз кого-то должны убить, то пусть это будет аниматор. То есть почти понадеялся – всерьез желать смерти человеку только из-за его профессии, было как-то некрасиво. Детектив прикинул, как скоро может вернуться Ран – судя по тому, что она не вернулась сразу же, библиотечная комната оказалась открыта, – и успеет ли он отлучиться, чтобы еще раз позвонить профессору. Он уже пытался сделать это, сразу после приезда, но нарвался на автоответчик… Тут, словно из-под земли, выросла полная официантка с таким умиленным выражением лица, что Шиничи сразу понял – беда. – Тебе не скучно, малыш? – проворковала она, – может тебе принести еще чая? Ты сегодня приехал? Думаю, тебе у нас очень понравится – деткам всегда у нас нравится. Правда ведь, наша гостиница похожа на замок? В ответ детектив улыбнулся так, что лицо едва не треснуло надвое. Но официантка намека не поняла и снова засюсюкала: – Ой, какой ты забавный!.. – Вы тоже, тетенька, - сдался Шиничи. Теперь он начал жалеть уже об отсутствии Генты с остальной компанией – настоящие малыши привлекали все внимание подобных особ к себе, и тогда его почти не беспокоили. Ран вошла в зал, когда Шиничи уже казалось, что время остановилось, и он обречен провести вечность, общаясь с «тетушкой Мисако». Рядом с Ран шла девушка, или вернее девочка, на год или два младше. Заметив их, официантка, не охотно, вернулась к своим обязанностям, а сам Шиничи едва не бросился навстречу подруге: –Ран-нээчан! Тебя долго не было, ты нашла что-то хорошее? Ран засмеялась: – Только множество полок со старыми журналами и несколько книг. Единственный детектив успела взять наша соседка, – она представила свою спутницу, – Это Маюра-сан, оказывается, мы приехали на одном автобусе! А это – Конан-кун, мы приглядываем за ним, пока его родители в отъезде. Он очень умный, просто гений! Шиничи торжественно пожал руку Маюре. Ладонь у нее оказалась очень нежной, а на пальцах он почувствовал множество мелких порезов – от бумаги. «Любит читать, но ужасно рассеяна,» – автоматически отметил он. Взгляд новой знакомой был внимательным и восторженным. Кажется, она очень серьезно восприняла замечание о его уме. Приятно. Но скорей всего свидетельствовало о том, что сама Маюра не слишком умна. – Думаю, если ты попросишь, Маюра-сан завтра даст тебе книгу… - начала подруга, но Маюра тут же закивала: – Конечно дам! Если она окажется интересной, я успею прочитать за ночь! Девушки сели напротив Шиничи, и новая знакомая уткнулась в меню. – Маюра приехала сюда с отцом, – продолжила представлять ее Ран, – Представляешь, он священник! Его пригласили на ежегодную церемонию в храм Пяти Чудес – в этом году туда приехало очень много священнослужителей! – Да? Как здорово! – подыграл Шиничи. - Ага! Мой папа прикольный! – Маюра определилась с десертом и жаждала общения, – Только ему всё время мерещатся всякие злые духи и темные силы! Внутренний голос Шиничи скептически прокомментировал: «Ну он же священник, это его работа». – А отец Ран ведь знаменитый Спящий Когоро?! – Кажется, Маюра не умела молчать в принципе, – Вот это я понимаю – здорово! Мой папа не любит, когда я читаю детективы… Но я всё равно читаю! Они такие прикольные – эти суперсыщики! У Шиничи сразу начала дергаться бровь и заболела голова – что-то подсказало ему, что Конан Дойля, или хотя бы Кристи, эта девица не читала. Что же она нашла в библиотеке? Детектив подобного сорта он читать явно не собирался! Принесли десерты, и Шиничи внутренне ужаснулся, увидев, как перед Маюрой ставят «Супер-фирменное» фруктово-вафельно-шоколадное мороженое размером с лошадиную голову. Девушка набросилась на него как бедуин на воду. Ран, с крошечной чашечкой кофе и ванильным пирожным, рядом с ней выглядела воплощением изящества. Хотя Ран выглядела бы так по сравнению почти с кем угодно… Сначала Шиничи следил за новой знакомой с усмешкой, а позднее, когда порция уменьшилась вдвое, – со священным трепетом. Потом добрая девочка Маюра перехватила его взгляд и так щедро поделилась, что детектив понял, что если кому-то и грозит сегодня лопнуть, то это ему. – Представляешь, Конан-кун, Маюра рассказала мне, что с нами приехал еще один мальчик твоего возраста! – обрадовала его Ран, отставляя пустую тарелочку из-под пирожного, – И он тоже остановился в этой гостинице, правда здорово? А то я волновалась, что тебе будет скучно среди взрослых. Семейство увело близнецов спать, пенсионеры тоже тихонечко разошлись по номерам. Шиничи попытался рассмотреть облюбованный писательницей угол, но участники корпоратива уже поглотили внушительное количество крепких напитков, и перешли к укрепляющим дух товарищества пляскам вокруг стола. – Как не вовремя! Я за ними совсем ничего не вижу! – очень громко опечалилась их новая знакомая. Девушка обернулась и тоже рассматривала зал. – Твой отец еще не вернулся? – проявила участие Ран. – Папа остался на ночную молитву и вернется утром, – отмахнулась Маюра, – Я надеялась, что мои друзья спустятся на ужин… Наверное решили лечь пораньше. Огромные глаза отразили всю тоску мира. Впрочем, уже через минуту школьница набросилась на мороженое с удвоенным рвением. – Зато делиться больше ни с кем не придется! – непосредственно пояснила она. Шиничи невольно улыбнулся. Умная или глупая – эта девушка просто лучилась жизнерадостностью. Ран тоже улыбнулась, хоть и попыталась спрятать улыбку за чашкой. Фирменный десерт был побежден и победительница с довольным видом потянулась. В процессе она попыталась обернуться к вошедшей в зал красавице-менеджеру, и чуть не свалилась на пол. – Прошу уделить мне всего минуту вашего внимания, – обратилась к собравшимся женщина, – В вечернее время наши специалисты счастливы предложить гостям лечебные бани, услуги специалиста по традиционным методам ухода за кожей, расслабляющий массаж… Менеджер продолжала вещать, но Шиничи не слушал, полностью посвятив своё внимание ее ноге. Правой. В принципе, обе ноги было не видно под тканью юкаты, но именно правая была травмирована, причем довольно сильно, не более получаса назад. Что же случилось, если менеджер, вместо того чтобы отправить рекламировать услуги кого-то другого и сидеть в кабинете медсестры, быстро сменила юкату, - видимо грязную или порванную, - и отправилась сюда? Не занятая анализом часть Шиничи восхитилась тем, как женщина держит себя, игнорируя боль – кажется, никто кроме него даже не заметил что с ней что-то не в порядке! – Давай сходим! – едва не оглушил его вопль Маюры. Она молитвенно сложила руки и уставилась на Ран своими огромными чистыми глазами, – Пойдем, Ра-ан-сан! Это, наверное, единственный в Японии мастер… Я вообще не знала, что у нас есть народные средства по уходу за кожей! – Не думаю, что он единственный… – от такого напора девушка даже немного подалась назад, – И если бы это был хороший специалист, он бы работал в каком-нибудь элитном центре, а не в этой гостинице… – А может он чей-то родственник! – не сдавалась Маюра, – Может он здесь родился и всю жизнь прожил! Прямо в этой гостинице. Вдруг у него агорафобия?! Это бы всё объяснило! Шиничи уткнулся лбом в столешницу. Впервые кто-то превзошел в издевательстве над логикой самого Мори Когоро. – Ну, пойдем, Ран! Сюда же половина народа приезжает ради чего-нибудь целебного! – Маюра сменила тактику и нависла над дочерью «знаменитого детектива» уткнув руки в боки, – Наверное, потому поездку именно сюда твой журнал и разыгрывал! Выиграть ее у сотен страждущих и никуда не пойти – это просто бесчестно! Ты должна всё здесь попробовать и получить удовольствие – это твой священный долг перед проигравшими! «Ей бы в рекламе работать» – вернул себя в вертикальное положение Шиничи. «Кроме того, в ее словах есть крупица смысла – скорей всего, эту поездку разыграли именно потому, что победитель потратил бы на специальные услуги больше, чем стоит проживание... Только бы Ран согласилась, и я смог дозвониться профессору!» Ран словно почувствовала ход его мыслей и почти позволила уговорить себя. Бросив на «Конана» взгляд, в котором ответственность боролась со всеми остальными чувствами, девушка собралась что-то сказать, но Шиничи опередил ее: – Я, кажется, объелся и теперь очень хочу спать. Так что я пойду в наш номер, если ты не против, Ран-нээчан. Ран с облегчением вздохнула, а Маюра победно вскинула кулачок: – Вот видишь – сама вселенная хочет, чтобы ты пошла со мной! Шиничи как можно быстрее вылез из-за стола, и поспешил покинуть зал. Заботливое: «Если тебе будет страшно, не выключай свет, Конан-кун! Я увижу его и приду!» догнало его уже у лестницы на второй этаж. Несколько минут пришлось потерять, просто чтобы убедиться, что гиперактивная Маюра действительно утащила Ран в другое крыло гостиницы. Потом его ненадолго отвлек запах, проникающий в коридор из номера по соседству. Но Шиничи решил, что загадка статуи важнее любителей покурить подозрительные травы, и отгородился от мира дверью гостиничного номера. На этот раз профессор ответил. И у него была долгожданная точная информация! Но чем дольше детектив слушал, тем менее счастливым он себя чувствовал. Версии разрушались быстрее, чем он успевал их строить. Камня со статуи срезали совсем немного. Что это был за инструмент, установить так и не удалось – обработанная поверхность выглядит так, словно, подобно всей остальной поверхности, подвергалась воздействию природы и времени. Профессор пообещал связаться, как только выяснит что-то еще и они распрощались. Шиничи снял очки и потер переносицу. Ладно, по крайней мере, теперь он точно знает, чего быть не могло. А это еще одна ступень не пути к истине. Задумавшись, детектив следил за мотыльком, который сначала метался у закрытого окна, а потом начал выписывать круги под потолком. Мотыльки и свет ламп… Это дернуло за какую-то нить, но Шиничи потребовалось больше минуты, чтобы вернуться из аналитического лабиринта. Свет. Если Ран увидит свет в окне, она решит, что он боится. Детектив щелкнул переключателем, и подождал, пока глаза привыкнут к тьме – сначала в свете тонкого лунного серпа стали видны очертания стола и вазы с причудливым букетом, а потом, постепенно, и всё остальное. Он прошелся от стены к стене, пытаясь взглянуть на ситуацию с каменным мутантом в свете сказанного профессором. Ради чего можно было затеять подобную авантюру? Если кто-то, буквально у него под носом, убил человека, чтобы эта тайна не была раскрыта… Ноги намекали, что если бы он не бродил по крошечной комнатке, а, скажем, поиграл в футбол, то думалось бы гораздо лучше. Голова была с ними согласна. Но Шиничи упорно продолжал ходить по номеру и думать. Что будет, если отбросить в сторону все эти идеи о чем-то спрятанном на поверхности статуи? Зацикливаться на одной теории – дело авторов шпионских историй, а не детективов… необходимо посмотреть на дело под другим углом. То есть, на самом деле, нужнее всего – самому обследовать статую, но не стоит желать невозможного... Шиничи взъерошил челку и вдруг зевнул. Нет, так дело не пойдет – нужен хотя бы свежий воздух! Детектив подошел к окну и, опершись на низкий подоконник, приоткрыл створку. Ночная прохлада немного взбодрила его, и Шиничи решил, что строить гипотезы можно и глядя во внутренний двор гостиницы. Легкий ветерок окончательно утвердил его в этом намерении. Тем более, что случай изучить двор ему так и не выпал, а Шиничи привык знать о месте, в котором находится, всё. Небо было звездным, такого в городе не увидишь. Шелестели невидимые в темноте листья, но детектив всё равно узнал деревья по форме крон и ветвей. С первого этажа доносились песни, то и дело прерывающиеся на звон посуды и громкое «Кампай!» – тост выходил более дружно, чем пение. Напротив, горели почти все окна первого этажа – там священнодействовали жрецы народной медицины. Но всё это детектив отметил просто автоматически – по-настоящему он смотрел на маленький прудик посреди двора. Там, внизу, ветру удавалось рождать на зеркальной поверхности легкие волны. Зрелище дрожащих лунных отблесков было почти гипнотическим, и Шиничи позволил себе залюбоваться. Он даже не сразу понял, что на берегу стоит человек. А когда понял – растерялся. Как можно было не заметить кого-то, стоящего на пустом, практически гладком берегу, да еще и подсвеченного огнями первого этажа? Шиничи сощурился, хоть этого и не требовалось – маленький мальчик, действительно ровесник «Конана», стоял в каких-то пяти-шести метрах. Но из окна второго этажа все равно лучше всего виден был ярко-рыжий затылок. «Европеец?» – удивился Шиничи. Странно, что Ран не упомянула об этом. И ведь завтра с ним придется знакомиться… Шиничи мученически вздохнул и принялся рассматривать «ровесника» еще внимательнее. Мальчик смотрел не на воду, он смотрел в небо. На молодую луну. Смотрел очень долго и совершенно неподвижно, только ветер шевелил полы его темного плаща. Шиничи счел это хорошим знаком – окажись ребенок таким же активным, как Маюра, выходные превратились бы в Ад, а на расследовании пришлось бы поставить крест. Несмотря на ясное небо, ветер быстро усиливался. Снаружи, где он был еще сильнее, что-то с дребезгом упало, и кто-то громко велел кому-то это что-то ловить. Шиничи догадался, что перевернуло стоявшую у входа палатку, в которой продавали то ли путеводители, то ли еще что-то. Значит, ее не убирали на ночь… А чего ее убирать – палатка не древняя статуя, кому она нужна. А вот мальчик никак на шум не отреагировал, словно и не услышал. «Дети не бывают настолько сосредоточенными, – со знанием отметил детектив и удивился, – Глухой он, что ли?» Ну, о таком Ран бы точно сказала. С кем сюда приехал этот мальчишка? С Маюрой? Нет, Маюра просто рассказала о нем Ран… Определенно, нельзя настолько погружаться в дело. Он даже не разглядел всех людей, с которыми они ехали! Как можно за два часа не заметить в одном маленьком автобусе семилетнего ребенка? А может с ними и Джин с Водкой ехали, а он не заметил?! Это всё потому, что он никак не придет в себя после того, что произошло на крыше. «Ты никак не выкинешь из головы свой маленький просчет? Этих любителей пострелять? Неужели, ты теперь сомневаешься в себе, Детектив-кун?! Это было бы забавно! – внутренний голос теперь не просто звучал как Кид. Шиничи почти видел отражение вора рядом со своим в оконном стекле. Вор ухмылялся и заламывал руки. – А тебе не кажется, что ты так бьешься над этой загадочной статуей потому, что хочешь себе что-то доказать? Так хочешь, что думаешь только о ней, а не о том, что были убиты два человека? Загадочно убиты, между прочим!» Шиничи подпер щеку кулаком. Только внутреннего Кида ему не хватало. Что дальше? Непреодолимое желание надеть цирковой костюм и похитить из музея национальное достояние? Решено. Хватит на сегодня загадок скандинавских камней. Сейчас он еще немного рассмотрит предстоящего знакомого и ляжет. А утром, со свежей головой… Но это утром. Значит мальчик - европеец. Или его родители психи, и покрасили ему волосы, но это маловероятно. Туристы? Целая семья туристов – это может быть интересно. Но почему они приехали именно сюда – место, конечно, хорошее, неподалеку есть какой-то древний храм, но все, же далеко не туристическая мекка. Никто даже названия его не помнит… «Храм пяти чудес», память добросовестно проиграла нужный отрывок разговора с Маюрой. Шиничи был уверен, что никогда раньше не натыкался на это название, так что вряд ли иностранцы приехали бы сюда ради него. Можно сделать вывод, что родители мальчика живут в Японии. Гостиница не из дешевых – значит, успешные эмигранты или находятся в стране по делам какой-то фирмы. Утром надо будет выяснить. Вряд ли это очень ответственные люди, если их не беспокоит, что маленький ребенок уже полчаса, если не час, торчит ночью у пруда. Тут мальчик медленно, – Шиничи показалось, что слишком медленно, – обернулся и посмотрел ему в глаза. Прищурился… От неожиданности детектив отшатнулся от окна, но тут же сообразил, что в комнате темно и ребенок не мог его видеть. «Нахватался у малышни!» – укорил себя Шиничи и снова выглянул во двор. Там никого не было. Ветер уже не шелестел, а выл. Он одну за другой срывал и бросал на поверхность пруда пригоршни листьев, грозясь ободрать деревья полностью. Рябь на глади смешалась и будто бы запуталась в самой себе. От одного взгляда на нее у Шиничи заныли виски, и он захлопнул створку окна. Стало теплее, но детектив почувствовал себя невероятно усталым, словно после долгой погони. За полгода можно было и привыкнуть к слабому детскому телу… И когда только он успел так вымотаться? Шиничи потянулся и зевнул. Утром. Всё утром.