Где бы ты ни прятался

      Фермер приезжает только к полудню понедельника. Джон Константин, который уже несколько ночей не может как следует выспаться, заслышав звонок, сперва тупо смотрит на дверь и лишь спустя некоторое время идёт открывать.       Вместо приветствия Фермер говорит:       — Сейчас ты спустишься вниз и возьмёшь одну из коробок. Другую понесу я.       Не ожидая ответа, он успевает отойти на несколько шагов и оборачивается, наблюдая за реакцией Константина. Два измотанных и бледных Джона отражаются в зеркальных стёклах.       «Вечно это приказной тон,» — думает Константин, в сердцах выплёвывая сигарету прямо на лестничную площадку и растирая её носком ботинка. Затем следует за Фермером.              — Что за коробки?       — Я оставлю конверт. Там написано, кому передать.       — Я что, по-твоему, почтовое отделение?       — Константин, тебе, я вижу, вовсе не нужна моя помощь…       Константин играет желваками, но сдерживается. Всё-таки, Фермер — сильный колдун. Вероятно, один из самых сильных, которые попадались Джону. Может быть — самый сильный… Привык считать себя на голову выше других.       — Надеюсь, это не Святой Грааль…       — Тебе прекрасно известно, что Грааль хранится в России, в Государственном Эрмитаже. И пока что не было информации, что он оттуда исчез, — Константин взглядом указывает местоположение артефакта.       — Стоило убедиться… кстати, Эрмитаж для меня не помеха, — Фермер делает несколько шагов в указанном направлении. — Бог мой, Константин, твои трогательные попытки экранировать объект меня умиляют.       Фермер опускается на корточки и разглядывает некий предмет, завёрнутый в красно-чёрно-белую тряпку, находящийся в центре нарисованного мелом защитного круга. По внешней стороне расположены в пяти позициях ещё несколько дополнительных протекционных элементов. Затем берёт свёрток и, поднеся его к уху, прислушивается. Константину ужасно хочется спать. Ему уже почти всё равно. Но он всё-таки говорит:       — Будь добр, не открывай это здесь.       — А не то?       — Чёрт возьми, Фермер. Просто забери это отсюда. Мне не нужны трупы в квартире.       Фермер улыбается своими острыми зубами.       — Окей, Джонни-бой. Забираю. Надеюсь, оно того стоит.       — Будь уверен, — Константина передёргивает. От всего: улыбки, обращения, объекта.       Когда Фермер уходит, он запирается на несколько дополнительных замков и, прижавшись спиной к двери, сползает на пол. Вроде бы, всё сделано правильно, отчего же так паршиво на душе? Константин щёлкает зажигалкой и, прикрыв глаза, делает затяжку. Через минуту сигарета выпадает на пол, а Джон уже спит глубоким сном.              ***              В этот же понедельник, Грейвз, Криденс, Тина, Ньют и Дакота выезжают из Нового Орлеана, направляясь на запад, но изменив маршрут таким образом, чтобы первоначально отвезти Дакоту в Навахо-нейшен: там живёт её семья (хотя мать Дакоты была из племени Дакота, её отец был из племени Навахо). Ньют был не против. Особенно при перспективе понаблюдать гром-птиц вблизи.       Разговор, затеянный в вечер субботы, плавно перетёк в утро воскресенья, миссис Грейвз прошла все стадии неверия и сомнений, усугублённых её ночными раздумьями, в результате Грейвзу пришлось звонить Ньюту ещё днём и просить подтвердить собственную вменяемость. Также понадобилась помощь Тины. Миссис Грейвз охала и не могла понять, зачем Персивалю вообще куда-то уезжать, ну Дакота-то понятно, её нужно вернуть в семью (история о том, что некий Гриндевальд похитил девочку, глубоко потрясла миссис Грейвз) — при условии, что Тина лично заверит миссис Грейвз, что присмотрит за девочкой как следует, поскольку мужчины ничего не смыслят в воспитании детей (к счастью, Тина, разумеется, сразу же подтвердила свою ответственность по телефону). Кроме того, миссис Грейвз упёрлась обоими своими рогами (которые, как подозревал Грейвз, на каком-то виртуальном уровне существуют у всех матерей) и заявила, что, разумеется, Черити, Модести и Мерси никуда не поедут, что девочкам нужны нормальные условия для жизни и учёбы, и что администрация штата Айдахо будет иметь дело с её адвокатом, ибо она… она… она намерена дать девочкам настоящую семью, «Раз ты всё равно оказался не в состоянии обеспечить меня внуками,» — добавила миссис Грейвз и очень строго посмотрела на сына. «Я всегда знала, что твой брак будет кратковременным…» «Кратковременным?! Мы прожили двенадцать лет вместе!» «Мальчик мой, с твоим отцом мы успели прожить тридцать лет, и жили бы и дальше, если бы только…» — и так далее и тому подобное. Остальные обитатели дома с интересом прислушивались к приглушённым крикам, доносящимся с кухни. Но замечания, сделанного миссис Грейвз страшным шёпотом, они, конечно, не расслышали. Грейвз открыто посмотрел в глаза матери и честно признался: «Да». Миссис Грейвз сперва прикрыла ладонью рот, затем сделала несколько судорожных вздохов и осторожно осведомилась, предохраняется ли Грейвз как следует и… не рановато ли… «Он совершеннолетний,» — отрезал Грейвз. — «В Айдахо совершеннолетие, как и в Луизиане, наступает в восемнадцать». Но, так как миссис Грейвз всё ещё сомневалась, Грейвз открыл дверь и позвал Криденса. Наступила странная пауза, в течение которой миссис Грейвз так и этак присматривалась к «мальчикам», а потом махнула рукой и выдала: «Вам жить, не мне», что можно было расценивать как, скорее, нейтральное утверждение. По крайней мере, оно не было явно негативным… Грейвз в глубине души понял, что лёд тронулся и улыбнулся про себя.       На то, чтобы обеспечить Дакоте «адекватные» условия во время путешествия, миссис Грейвз выделила сумму со своего счёта и умчалась в город снимать её с банкомата, поскольку банки были закрыты. По её расчёту, им следовало делать остановки каждый час и ночевать в мотелях. Дакота шёпотом призналась Грейвзу, что мечтает ночевать в палатке, и Грейвз тоже шёпотом обещал ей это устроить.       Таким образом, в понедельник утром две машины — бирюзовый пикап Тины и грузовичок Ньюта — везущие, помимо пассажиров и необходимых вещей, ещё луизианского Келпи и множество стеклянных террариумов с разнообразными змеями, выехали в сторону хайвея №49, а Черити, Модести и Мерси долго стояли во дворе и смотрели им вслед, не зная, завидовать им или нет…              ***              Геллерт сперва доезжает до «Фермы» и только там, в особой комнате, разворачивает нацистский штандарт и раскрывает металлическую коробочку — содержимое свёртка.       — Мистерии Копья и Чаши, — бормочет он себе под нос и улыбается.        Потому что у Геллерта теперь есть Копьё Лонгина. И планы, как добыть Грааль.