Жнец

      - Вот оно что, - пропел Тэтсуя, растягивая слова. В его пальцах покачивалась баночка холодного кофе. Я сидел на голубовато-зеленом байке, опустив голову и руки на руль. - Ну, через четыре дня он будет в порядке.        - Не хочу... чтобы он терял все это.       Тэтсуя хохотнул, закинув ногу на ногу, сидя на переднем колесе Дракона и смотря в сторону.        - Балери-и-и-на...       - Что ты сказал? - я дернулся, резко выпрямляясь.        - Ничего. Абсолютно ничего, - нагло соврал демон, продолжая весело улыбаться. - Он точно человек?        - А ты считаешь иначе?        - Нет.        - Таканори не псих, - предупредил я, и демон перевел на меня лукавый понимающий взгляд.       - Я в курсе. Вот только жнецам придется очень потрудиться, чтобы стереть его память.        Я непонимающе смотрел на своего напарника.        - Что ты имеешь в виду?        Тэтсуя пожал плечами с невинным выражением лица, будто сам не понимал, что сказал. Но жнец внутри меня был уверен - демон что-то знает, но вот что?       - Творческие люди такие ранимые... К ним легко залезть в душу и одним лишь словом разбить их прекрасные мирки. До чего интересные эти музыканты! А вот твой вокалист... не так уж и слаб. Забавно, забавно! - рассмеялся Тэтсуя, хлопнув в ладоши, перед тем выбросив опустевшую банку в сторону. Она со звоном ударилась о стену дома и отскочила от нее, покатившись по дороге.       - Я запомню ваши имена!        Я поежился, опуская взгляд на висящий на руле шлем в виде черепа. Демон веселился, не обращая внимания на мое мрачное настроение.        Четыре дня... я не заметил, как упустил те два дня из шести, что оставались мне. Теперь, когда Эндо не представляет угрозы, беспокоиться мне было не о чем. И время должно было тянуться долго, заливая в мое сознание скуку и нетерпение, но оно неслось так, будто говорило мне: "Ты упустил что-то очень важное". И я не мог понять, что именно.       Я еще раз прокрутил в памяти будущее Хидеки. Его скоро поймают и посадят. Ничего не изменилось. Вопрос о моем возвращении тоже решен, меня больше не трогали ни жнецы, ни начальство. А души, ждущие своего часа - простые люди, ничего сложного в том, чтобы забрать их, нет, я управлюсь с этим в два счета. Но тогда почему? Почему на душе так неспокойно?       Изучающий взгляд фиалковых глаз уже не мешал. Голос в моей голове уже не раздавался. Я погрузился вновь в свои мысли - что не так?       - Пора, - прервал меня Тэтсуя, и урчащий звук рядом заставил меня повернуться - блестящий черный байк неспешно подкатил к Дракону, мигая яркой фарой в знак приветствия.        - Тебе тоже доброй ночи, - улыбнулся я, спрыгивая с мотоцикла Тэтсуи. - Ками просил передать тебе привет.        Тринадцатый громко и весело рыкнул, и я рассмеялся, смотря на шлем на руле. Он больше не нужен...       Теперь не мото-костюм, а сценический охватывает мое тело. Но я так соскучился по этому. И несмотря на то, что сейчас я в совершенно ином образе, я все же надел расписанный узорами шлем и оседлал свой байк, тихо выдохнув.       - Совсем чуть-чуть осталось, старик. И у тебя будет новый хозяин, - тихо проговорил я, опуская черное стекло на глаза. - Погнали, Тэтсуя.        Снова огонь.       Я устал от огня.       Тэтсуя остановил свой байк возле моего, поднимая голову и присвистывая, и приложил ладонь ко лбу на манер козырька.        - Удивительный город! Здесь все так хорошо горит!        Я проигнорировал радостное замечание возле уха, заглушая мотоцикл и снимая шлем.        На этот раз это был частный небольшой дом. Я нахмурился. Ощущение, что что-то не так, накатило с новой силой. Я, не раздумывая, бросился к дверям. Тэтсуя тоже заметил что-то неладное: уголки его губ медленно опустились, а взгляд стал быстро темнеть, из-за чего все внутри меня перевернулось и сжалось в узлы.       Демон тихо рыкнул, обнажая белые клыки. Я дрогнул, видя, как за его спиной расправились широкие перепончатые крылья, а в руках возникло длинное черное копье. Такое я наблюдал лишь раз - на Радужном мосту, во время битвы с Цербером. Неужели снова виноват адский пес?       - Тэт!       - Тихо, - оборвал меня мужчина, подтолкнув в спину и отправившись следом за мной в дом. Я успел заметить вспыхнувший в его ладони синим огнем шар.        - Черт, что за мерзкое чувство? - прошипел я, приближаясь к двери, но та вдруг переломилась на две части прямо перед моим носом. Из открывшегося нам проема тут же вырвался столб рыжего пламени.        - Очень жаль!        Поток горячего воздуха ударил в лицо, заставив меня закрыть его руками. Мое тело охватили танцующие языки огня, едва не сбив с ног, а запах дыма проник в легкие, заставив меня закашляться. Что-то сомкнулось вокруг меня, и я с трудом открыл глаза, расправляя резким движением крылья и вырываясь из тисков огненного дракона.       - Кагуцути!        - Ты опоздал.        Я вздрогнул, вскидывая голову вверх. Опоздал?...        Нет, я точно вовремя, я сверился с папкой и часами! Я не мог опоздать, я прибыл к точному моменту смерти! Леденящее душу чувство страха медленно стало пробираться под кожу. Остановившийся рядом со мной Тэтсуя был в бешенстве.        - Твою душеньку только что утащили в Ад, - прогромыхал насмешливо Кагуцути.        - В Ад?! Это невозможно, она определена в Рай! - выкрикнул я, смотря на зависшего над крышей дома Бога Огня. Тот неповоротливо опустил морду на карниз, сминая хвостом деревянные двери.        - Мне жаль, жнец, - наконец ответило существо, и я лишь сейчас понял, что произошло.        Внутри меня все оборвалось, перед глазами расползлась тьма.        Я не справился.        - Кто это был? - прорычал мой напарник, но я уже не слушал, смотря широко распахнутыми глазами на дорогу. Я провалился. Я... умру.        Визг шин позади не выдернул меня из охватившего все тело шока.        - Ютака-кун!        Жасмин и Дайске выбрались из подоспевшего кабриолета, бросившись к нам. Дай был так бледен, что казался призраком. Юичи тяжело дышал, сжимая в пальцах сорванные с лица очки.        - Дайске, что ты молчишь?! - выкрикнул Жасмин, на глазах которого сверкали слезы. Потерявший дар речи Старший жнец неотрывно смотрел на горящий дом.        - Сделай что-нибудь! - бывший басист схватил мужчину в черном за одежду, грубо тряхнув. - Давай!       - Что я могу...        Жасмин вздрогнул, невольно выпустив из пальцев ворот чужого плаща. В его глазах застыл настоящий ужас.        Я медленно развернулся.        - Ютака-кун...        Сверкнувшие высоко над головой молнии в миг расчертили темное небо на отдельные куски. Они устремились вниз и разбились о землю снопами желтых искр. Заполнив воздух вспышкам, электрические нити множились и расползались по всему небу, которое стало быстро затягиваться черными тяжелыми тучами. И уже через пару минут весь Токио проснулся от оглушительного раската грома, взорвавшего тишину предсмертным криком.        Я прошел мимо Кагеямы, не взглянув на него.        Перед моими глазами стояли лица друзей и родных. В моих воспоминаниях мелькали кадры счастливого прошлого. Первый клип, первый выход на сцену, первая ссора. Концерт в Tokyo Dome. Создание песен, работа над костюмами, переполненный зрительный зал и...       Кою.        - Как это могло произойти?! - появившийся из ниоткуда Ками хлопнул крыльями за моей спиной. На асфальт посыпались белые перья. Ангел был зол не меньше Тэтсуи, но, в отличие от демона, не сдерживал своих эмоций.        Еще пара желтых вспышек, еще один грохот - и ливень рухнул на землю тяжелым потоком, хлестнув по лицу будто иглами. Поднявшийся ветер, становившийся все сильнее с каждой секундой, набросился на деревья, став гнуть их к земле и обрывать листву с трещащих ветвей. Кагуцути взвыл, его тело зашипело, и дракон бросился обратно в дом, ища спасенья под нетронутым разрушительной стихией потолком.       В моих руках возникла коса.        - Ютака!        Скрежет метала слился с новым раскатом грома. Изогнутое золотое лезвие вошло в капот белого кабриолета по самую рукоять, разрывая каркас и мотор надвое.       - Ютака, успокойся!       Я вынул лезвие и замахнулся вновь. Лобовое стекло крошечными осколками разлетелось в стороны и с дребезжанием посыпалось на дорогу. Мужчины отшатнулись, не желая попадать под фонтан битого стекла, и замерли на расстоянии от машины, замолчав. Наблюдая за тем, как я, удар за ударом, разрезал ни в чем неповинный автомобиль на металлические куски.       Я не хотел огорчать Юичи... я просто вымещал злость и отчаяние на первом попавшимся под руку предмете. Шины лопались с громкими хлопками, ткань рвалась, издавая жалобные стоны. Мои крылья намокли, склонившись к земле... Острие косы поддело корпус снизу, и в другой миг кабриолет со скрежетом перевернулся на крышу, рассыпаясь по мокрой дороге серебряной пылью.       - Достаточно, - Тэтсуя одним ударом копья выбил косу из моих рук. Слабость, боль, скорбь заставили тело безвольной куклой рухнуть на колени перед блестящим песком, и из моей груди вырвались рыдания, сопровождаемые кровавыми слезами.       Все кончено...        - Ютака-кун...       - Прости за машину, Юичи-сан. Спасибо за все.       Я прошел мимо четверых мужчин, чувствуя, как осыпаются перьями за спиной мои крылья, как ленты освобождают мое тело из своего плена. Внутри была одна лишь пустота. Я подошел к мотоциклу старой, давно уже не выпускаемой модели, выворачивая руль и опускаясь на сидение. Чихаюхий мотор громко задребезжал, и мотоцикл тоскливо тронулся с места, увозя меня с места трагедии, навсегда отнявшей у меня мою жизнь. Глаза почти ничего не видели, я просто ехал, а куда - сам не знал. По длинной мокрой дороге под проливным дождем. Да и не важно теперь, куда, верно? Впрочем, по глупой случайности ли, а, может, осознанно, я подкатил к большой угрюмой больнице. Путь до дверей пешком - он всегда был таким долгим? А после миллионы ступенек до нужного этажа. И бесконечный коридор. Дверь, о которую я когда-то ударился носом, не сумев пройти с первого раза через гладкую поверхность. Сейчас это вышло легче легкого - и я уже стою у одинокой постели, на которой лежит мое беспомощное тело. Ему осталось существовать четыре дня.        Я долго отрешенно смотрел на собственное лицо.        Зачем мучить себя и ребят? Будет лучше выдернуть вилку из розетки сейчас... тогда им будет легче, не надо будет брать на себя грех и отключать меня от аппаратов своими руками.        Я сделаю это сам. Чтобы их не мучила совесть. Да. Именно так. Просто выдернуть вилку. Это так легко...        Я проследил пустым взглядом по проводам, от моего тела - к приборам, а от приборов - к источнику электричества. И шагнул к стене. Мои пальцы коснулись вилки. Просто выдернуть, я ничего не почувствую. Просто сердце остановится, вот и все. Легкая смерть, по сравнению с тем, с чем мне приходилось сталкиваться в последний месяц. Легкая, быстрая и не мучительная.       Пальцы крепче сжались на пластике.        - Нет!        Я вздрогнул, распахнув глаза и резко обернувшись.        - Что ты делаешь?!        Вошедший в палату Таканори бросился ко мне. От шока я даже не сразу понял, почему красивое лицо вокалиста искажает маска ужаса. Матсумото очутился рядом со мной, хватая вилку и не давая сдвинуть ее с места.       - Что ты делаешь, Ютака?!       Я отшатнулся. Вокалист резко развернулся, заслоняя своим телом розетку. Он задыхался.       - Ты... как ты... - мужчина замахнулся, и я зажмурился, но его ладонь, которая должна была оставить алый след на щеке, прошла сквозь мое лицо.        - Зачем, - прошептал Таканори и, закрывая руками лицо, медленно скатился по стене на пол. Он согнулся пополам, из его горла вырвался горький плач, из глаз брызнули слезы. При виде его такого у меня потемнело в глазах. Таканори...       Он был не в силах остановить рыдания. Мне стало так плохо, стыдно и жутко, что я пошатнулся и попятился назад, сдавливая руками голову и сжимая пряди волос в кулаках.        - Я умру. Умру, Така!        Но вокалист меня не слышал. Он вжался лбом в колени, и казался таким беззащитным, такой хрупким... Я никогда не видел его в таком состоянии. Его сердце разрывалось на части, а душа металась по темному миру раненной птицей в клетке, истекая кровью. Я сам не заметил, как из моих глаз тоже полились слезы.        - Прости... прости, Таканори. Не плачь, умоляю! Я не могу видеть твою боль... Пожалуйста!        - Кай! - знакомый голос. Двери палаты дрогнули, и в другой миг в комнату впорхнули Жасмин и Дайске во главе с Юкио. Оглядевший паническим взглядом палату Кагеяма пошатнулся и упал на колени, прижимая ладони к груди.        - Слава Богу... - прошептали его губы, и на напряженное тело накатило облегчение. - Таканори-кун, ты просто удивительный человек...        Задыхающийся вокалист с трудом отнял руки от лица, стараясь понять, что произошло.        - Какой смысл?! - выкрикнул я, заставив троих мужчин вздрогнуть. - Зачем ждать, все и так уже ясно!        - Успокойся, - ровно проговорил Ками, делая шаг ко мне навстречу. - Еще не конец! Мы нашли выход.        - Выход? - непонимающе переспросил я.        - Да, - Дай помог Юичи подняться на ноги и повернуться ко мне. - Ты забыл одну очень важную вещь, Кай.       - Какую же?..        - Твой напарник - демон!