***
Пока мы ехали в автобусе, начался дождь. Он барабанил по крышам и окнам, заглушая рев мотора. Мы с Эвеном сидели на заднем сидении, отвернувшись друг от друга. Мне хотелось взять его за руку, но я все никак не решался. В воздухе чувствовалось странное напряжение с тех пор как мы вышли из больницы. Мне хотелось задать так много вопросов, но я не был уверен, что сейчас Насхайм способен ответить хоть на один. Он выглядел слишком уставшим и измученным, и я понимал, что ничего не могу с этим сделать. Беспомощность доводила меня больше, чем ожидание. Мы с Эвеном пытались жить в настоящем, стараясь не замечать то, что неизбежно надвигалось. И в тоже время этого неизбежного мы ждали, потому что неизвестность всегда заинтересовывает. Мы любили сейчас и готовы были любить после, но лишь те образы, что засели в наших головах. — Дальше будет сложнее, — прошептал Эвен, смотря на Юнаса, что сидел через три сидения от нас и говорил по телефону. — Врач сказал, что это похоже на расстройство личности. Будут моменты, когда я не смогу контролировать себя и буду этим причинять близким людям боль. Я не хочу причинить боль тебе, Исак. — Нет, все не так. — Я уже это делаю. Я не могу видеть тебя таким грустным, — потянувшись к моей руке, парень крепко сжал ее в своей и меня вдруг осенило, что Эвен пытался сделать. Осознание накатило так неожиданно и я в миг будто онемел. Всем своим существом я хотел выразить протест и при этом мой разум не понимал, как после всего того, что было Насхайм собирается так просто это оставить. — Мы с Юнасом уже сталкивались с подобным и только он сможет с этим справиться. В нем я уверен. — А во мне нет? — прошептал я, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. — Ты слишком чувствительный, Исак. Я могу накричать не с того не с сего или разрыдаться. Я могу начать вдруг смеяться над тобой или даже оскорблять, — тяжело вздохнув, шатен наконец взглянул на меня и этот взгляд был таким отстраненным, что мне душевно и физически вдруг стало дико холодно. — Врач сказал, что первое время мой организм будет резко реагировать на терапию. Так что, я думаю, будет лучше нам пока побыть врозь? — Врозь? — Да. Мне нужно изолироваться от этого. Нужно побыть в себе. Ты не должен проходит через это. — Не должен или ты не хочешь? Я почти не моргал, буравил взглядом губы Эвена. Глаза до жути щипало от слез, а разрыдаться сейчас было бы ужасно. В глубине души я понимал, о чем Насхайм говорит. Понимал, что все вокруг давили на него все время, выражая соболезнования в своих взглядах и движениях. Эв в каждом взгляде прохожего видел сочувствие, от которого его выворачивало наизнанку. Но так же что-то во мне боролось за то, чтобы быть рядом в тяжелый момент. А еще, я думаю, что просто боялся, однажды написав Эвену сообщение, не получить ответа и, постучавшись в его квартиру, понять, что никто не откроет. И это «врозь» будет последним, что мы запомним. — Все, чего я хочу, так это делать тебя счастливым, пока я еще могу, — подавшись вперед и уткнувшись носом мне в волосы, парень поцеловал меня в лоб, так легко, почти невесомо. — Ты превратил меня в смысл своей жизни, но, Исак, если ты находишь смысл в человеке, то должен понимать, что однажды этот смысл исчезнет. По своей природе все люди одиноки, несмотря на то, есть ли рядом с ними кто-то близкий. Ты единственный, с кем я чувствую себя не таким одиноким. С тобой я чувствую то, что не ощущал раньше. — Я тоже. — мой голос дрожал и когда первая слеза покатилась по щеке, а за ней десятки других начали срываться вниз, застывая на губах и шее, я уже не пытался быть сильным рядом с Эвеном. Я не скрывал всей боли, что мы причиняли друг другу. Наши отношения строились на этой боли и мы слишком долго притворялись, надеясь, что все сможем изменить. — Я люблю тебя. — поднявшись на ноги, Насхайм взглянул в сторону Юнаса, что уже ждал его у дверей, и тогда я понял, что Васкес знал все с самого начала. Возможно все вокруг знали и лишь я предпочитал отворачиваться от реальности. — Ты не можешь просто уйти. — Я не ухожу, — улыбнулся шатен. — Нам просто нужно время, чтобы все привести в порядок. Окей? — Окей.***
Я едва помню, как вылетел из автобуса и на всех парах рванул в дождь по знакомой улице. Было плевать на прохожих, которых я расталкивал локтями, и на машины, что гудели мне вслед, когда я пролетал на красный. Мое лицо и одежду заливало водой, что перемешивалась со слезами, все еще льющимися без перерыва. Мне было и не холодно и не жарко. Было пусто. Страшно. Когда я приблизился к знакомому дому, то на мгновения замер, думая над тем, что я делаю. Мое сердце бешено колотилось в груди, а в боку неприятно покалывало. Достав из кармана телефон, я набрал номер, ожидая ответа. — Эскиль… — Исак? Мой голос сорвался и все, что я смог лишь зарыдать в трубку, упав коленями на мокрый асфальт. Впервые в жизни я чувствовал себя таким уничтоженным и в этот момент до меня дошло о чем говорил Эвен. Я правда был слишком чувствительным. — Я около твоего дома. — выпалил я и на той стороне повесили трубку. А уже через пару секунд на улицу выскочил Тригвассон босиком, в одной футболке и спортивных серых штанах. — Давай, поднимайся. — подхватив под руки, парень потащил меня в сторону подъезда. Я с трудом передвигал ногам, пытаясь расслышать хоть что-то из того, что говорил друг, но в голове и в ушах стоял лишь белый шум. В квартире Эскиля было тепло, а главное сухо. Он помог мне приодеться в его вещи и уложил в постель, заставив пить горячий чай. Пока блондин суетился, бегая по комнате и собирал мокрые вещи, я ненавидел себя за то, что забыл о нем. Отодвинул нашу дружбу на второй план. Я забыл о том, что в плохие дни Тригвассон был рядом и когда я разваливался на части, он прибегал среди ночи, чтобы вновь меня собрать. Когда в моей голове зарождались навязчивые идеи, то он говорил и говорил со мной, лишь бы их заглушить. Он спасал меня столько раз, а я просто о нем забыл. — Прости... — прошептал я, сжимая горячую кружку в руках и чувствуя приятный жар. — За что? — удивился парень, нахмурив брови. — За все. — Ой, да брось! — Нет, я серьезно, — набрав в легкие побольше воздуха, я громко выдохнул, пытаясь собрать мысли в голове. — Ты был рядом, когда мне это было нужно. Ты жалел меня, когда я рыдал и не мог остановиться. Ты ночевал в больницах, ожидая когда я поправлюсь. Сколько я помню, ты всегда был поблизости. Но я… я поступил как скотина, когда сказал все те слова на вечеринке. — Не надо, Исак. Я не злюсь. Мы были пьяны и я не смог нормально объясниться, — опустившись на край кровати, он оглядел меня с ног до головы, остановив взгляд на моем лице. — Ты самый дорогой человек в моей жизни и я рад, что все складывается так. Ты достоин Эвена. Вы оба друг друга достойны. Он тебе нужен и то, что я на заднем плане… знаешь, так и должно быть. Я помогал тебе не потому что был влюблен в тебя, а потому что в первую очередь ты мой друг, Исак. Ты человек, которым я бесконечно дорожу и если все, что тебе нужно — это Эвен, то пусть так и будет. Впервые в жизни ты должен получать счастье, а не пытаться сделать счастливыми других, — проведя рукой по лицу, парень придвинулся ко мне, откинувшись на подушки. — Ты удивительный и Эвен тот человек, который доказывает тебе это день за днем. С ним ты настоящий. Вся твоя жизнь была сплошной фальшью, за которой ты прятался, но сейчас ты это ты. Так должно быть. Я долго молчал, потому что мне казалось, что если скажу хоть слово, то снова разрыдаюсь. — Что с Эвеном? — вдруг опомнился друг. — У него начнется лечение через два дня и… и он предложил нам повременить. — Повременить? — Нам нужно немного… он хочет… — я понял, что снова плачу, лишь когда Эскиль начал стирать с моих щек слезы краем одеяла. — Он же ведь не бросил тебя? — с волнением спросил парень, заглядывая мне в глаза. — Сказал, что нам лучше пока побыть врозь, чтобы он не сделал мне больно. — Но тебе больно, Исак. — Да. — уткнувшись лицом в свои ладони, я почувствовал, как блондин мягко гладит меня по спине, этим движением будто пытаясь что-то исправить. — Может так лучше? Думаю, он знает, что делает. — А что если нет? Что если сейчас он все испортит? — уложив голову на грудь Тригвассона, я уткнулся носом в его футболку, вдыхая вовсе не тот запах, который хотелось бы ощущать. — Доверься ему. А если не готов, то просто уходи. Отстранившись и вопросительно взглянул на Эскиля, я чуть приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но вдруг понял что говорить то мне и нечего. — Исак, послушай меня внимательно, — взяв меня за руку, друг смахнул с моего лба прядь волос, поджав тонкие губы. — Если ты любишь его, то это еще не значит, что ты готов на жертвы. Любовь — это жертвы. Всегда. Во все времена. Если ты не готов, не мучай себя. Тебе больно сейчас, но представь, что будет после. Что будет, когда Эвен умрет? Я не знал. Мне казалось, я не смогу ответить на этот вопрос не сейчас, не после. Я боялся представить. Боялся будущего или же его отсутствия. Боялся своих мыслей и своих действий. — Вам обоим просто нужно подумать об этом и у вас еще есть немного времени. Я провел у Эскиля весь оставшийся день. Мне не хотелось ни есть, ни пить, ни двигаться. Тригвассон предпочитал не трогать меня и кажется это было лучшее, что он мог для меня сделать. Я думал слишком много. Голова казалось готова была расколоться. Я думал об Эвене и о его отсутствие. Думал о том, что буду делать после. Останусь ли я на этом участке времени или смогу жить дальше?°°°
— Так, когда это случилось? — улыбнулся Насхайм, заваливаясь на постель рядом со мной. — Думаю, это случилось в нашу вторую встречу. — Серьезно? Когда ты столкнулся с Крисом, который хотел проблеваться? То есть, назвав меня придурком, ты так выразил свою симпатию? — Ага, — рассмеялся я. — Ты показался мне отвратительно очаровательным.***
— Исак? Исак? Исаааак?! Вздрогнув, я вылез из-под одеяла, уставившись на Эскиля, что натягивал обтягивающую синюю футболку на голое тело. — Поднимай задницу, мы идем на вечеринку. — Что? — удивился я. — Никуда я не пойду. — Пойдешь. Тебе нужно напиться и отвлечься. Если я не вытащу тебя сейчас, то ты закроешься в моей комнате, выживешь меня отсюда и откажешься от социализации. Я, как твой друг, не могу этого допустить. — Боже, ты так много болтаешь. — Давай, Исак, — заскулил парень. — Ты не должен закрываться, иначе нам снова придется обращаться к доктору Петерсену. А это не нужно ни тебе, ни мне. Так что поднимай свой маленькую задницу и прыгай в мои джинсы. — Твои ноги в два раза длиннее моих. — приняв сидячее положение, я откинул одеяло, потянувшись к штанам, лежащем на краю кровати. — Не страшно. Натягивай джинсы, а я пойду и попрошу у Линн толстовку для тебя. — Я еще не согласился! — крикнул я в след блондину. — Плевать!***
— Ладно, этот парень клеился ко мне и я стою и думаю: «Черт, если я его не пошлю, то он точно меня трахнет.» А я был пьян в задницу и меня жутко тошнило. И тогда я подхожу к нему и говорю: «Если ты снимешь штаны, я проблююсь.» Он обиделся и ушел, но я ведь правду сказал. — расхохотавшись, Эскиль влил в себя остатки пива, потянувшись к следующей банке. — Я отойду. — поднявшись со стула, я поплелся в сторону балкона, чувствуя головокружение. Я был сильно пьян, мозг едва соображал, а мне все хотелось заливать в себя алкоголь, лишь бы мысли о Эвене не мучили. Наконец выбравшись на балкон, я прикрыл за собой стеклянные двери, облокотившись на перила. Холодный воздух обдувал лицо, а мелкий дождь капал на темно-синюю толстовку, оставляя на ней сотни крапинок. — Хей... Обернувшись на чей-то голос, я пригляделся к темноте и расплывающимся огням, что сияли в доме. Я видел перед собой лишь силуэт, который медленно приближался ко мне, а когда дунул легкий ветер, я ощутил приятный и очень знакомый аромат духов. — Почему ты тут? — Крис? — Привет, — остановившись напротив меня, он стукнулся дном своей бутылки о жестяную банку, что я держал в руке. — Так почему ты тут? — Хотел побыть один. — пожав плечами, я обратил внимание на руку брюнета, которую он устроил на перилах, совсем рядом с моей. Кристофер стоял слишком близко, но сейчас это не волновало ни одного из нас. — Я не помешаю? — Нет, наверное. — Эскиль… — парень замялся, поправив черный капюшон. — Эскиль сказал, что у вас с Эвеном проблемы. — Нет, все хорошо, — усмехнулся я, делая глоток пива. — У нас перерыв, но все в порядке. — Понятно. А что с самим Эскилем? Ты разговаривал с ним? Крис смотрел мне в глаза, что слегка смущало. Он возвышался надо мной и был чертовски уверенным и обаятельным, чем напомнил мне Насхайма. — Да, мы все выяснили. Это мило, что я нравлюсь ему, но мы просто друзья. — Это хорошо, — ухмыльнулся Шистад. — Вообще, я Эскиля хорошо понимаю. — В смысле? — Не удивительно, что он в тебя влюбился. Ты красивый, — облизнув губы, Крис чуть подался вперед, устроив свое колено между моих ног. — Эвену повезло. — Заткнись, — усмехнулся я. Когда ладонь парня легла мне на бедро, я уже был до невозможности возбужден и смесь пива и травы создавала в моей голове какие-то странные желания, которым я не мог противиться. А потом я почувствовал как влажные губы Шистада, накрывают мои и его чертово колено, упирается мне в пах. — Подожди… — Все нормально, — прошептал брюнет мне на ухо, слегка прикусив мочку. — Расслабься, Исак. Я ощущал теплые поцелуи в районе шеи и ключиц и холодные длинные пальцы, пробирающиеся мне под кофту, от которых по телу бежали мурашки. — Пошли в мою спальню. — предложил Шистад, и так ничего и не ответив, я поплелся следом за парнем, думая, что все это просто игра воображения. Мы шли через заполненную народом гостиную, плелись по лестнице, иногда останавливаясь только для того, чтобы Крис вжал в меня в стену, сжав мой член через джинсы, и вновь шли дальше, отдаляясь от музыки и общего столпотворения. Я помню, как мы упали на кровать. В комнате горела лишь одна настольная лампа и приятно пахло все тем же парфюмом. Кристофер не долго думая принялся стягивать с меня кофту, оставляя поцелуи на моих плечах и животе. Все, что было дальше, было больше похоже на странный затуманенный сон, а после была лишь темнота.