Без паники!

1

Очередь в аптеке состояла всего из трёх человек, но зависла основательно. Суетливая полная дама, делающая покупки, спрашивала фармацевта то об одном, то о другом лекарстве. По некоторым фразам можно было понять, что дама вместе с многочисленным семейством собирается на отдых и запасается медикаментами для фамильной аптечки. - А детям до десяти лет можно это лекарство? А есть средство, которое необязательно запивать водой? А дайте что-нибудь от аллергии! И от диареи. И антибиотики. Какие лучше взять, чтоб подошли для любого возраста? Или придётся покупать отдельно для детей и для взрослых? А средство от простуды у вас есть? А от педикулёза? А от перегрева на солнце? Следующей в очереди была молодая женщина, одетая в рубашку поверх майки и свободные штаны - всё в неброских нейтральных тонах. - Я всё-таки не удержусь и поинтересуюсь: что это за страшное место, куда вы едете? – вопросила темноволосая, не потрудившись замаскировать сарказм хотя бы под иронию. Учитывая прекрасно видную через разорванную ткань разбитую коленку, из которой сочилась кровь, раздражение молодой женщины можно было понять. Полная дама сурово и чопорно сообщила, что отправляется к родственникам во Францию. - А во Франции аптек, по-вашему, нет? Я не вижу другой причины, по которой надо покупать столько лекарств. Разве что Вы собрались ими спекулировать. Третий «составляющий» очереди, студент Стивен Харт, сдавленно прыснул. Женщина с раной вызывала у него значительно больше симпатии, нежели матрона с медикаментозными амбициями. Сам он пришёл, чтоб купить лекарство для приболевшего соседа по комнате. Бросив на студента укоризненный взор, а на собеседницу – оскорблённый, дама всё-таки закончила с покупками и спешно ушла. Темноволосая женщина, приобретя вату, перекись водорода и пластырь, тоже быстро покинула помещение. Да и Харт не задержался надолго. Выйдя, он обнаружил, что темноволосая сидит на крыльце, вытянув ногу поперёк ступенек и обрабатывая ранку перекисью водорода. - Вам нужна помощь? Женщина подняла голову, немного щурясь. Сентябрьский день выдался ясным, погожим. Карие глаза в ярком солнечном свете отливали золотом. - На какой ответ Вы рассчитываете? Чем тут помогать? Нет, если Вам нечем заняться, можете подуть на рану. - По-моему, Вы сами недурно справляетесь, - ухмыльнулся Стивен. Тон женщины не был дружелюбным, но не был и враждебным. Ясно, что так она разговаривает со всеми, по крайней мере, чужими людьми. - Верно. Посему побыть рыцарем у Вас сегодня не получится. – Закончив обработку, «раненая» выбросила кусок ваты в стоявшую у дверей урну, а бутылку с перекисью положила в свой рюкзак. - Какая жалость. А я-то с утра начистил доспехи и выгулял коня для разминки. Незнакомка посмотрела на него с отчётливо возросшим интересом. Она явно ценила чувство юмора. На парне были серые джинсы и футболка цвета хаки. - Вы студент? – Женщина пригладила тёмно-каштановые пряди, из-за ветра выбившиеся из основной массы собранной в хвост шевелюры. - Так точно, - сверкнул улыбкой Харт. Прозорливость шатенки его не удивила, да и вряд ли это уместно назвать прозорливостью; обычная логика – и университет, и кампус рядом. - Университет Метрополитен? - Да. - Отношения к палеонтологии, случаем, не имеете? Странный допрос Стивену не понравился. - Допустим. - Второй, третий или четвёртый курс? - Четвёртый. Стойте. – Стивен в недоумении сдвинул брови. – Вы наш новый преподаватель? - Она самая. - Хелен Каттер? – Он взглянул на неё будто впервые. – Я представлял Вас совсем по-другому. - С какой стати Вы вообще меня представляли? Тот факт, что студент знал её имя, шатенку не поразил, оно наверняка уже стояло в расписании на следующую неделю. В самом начале учебного года возникли неожиданные сложности, и университет остался без одного из преподавателей палеонтологи, пришлось срочно искать замену. Декан неимоверно обрадовался, когда подвернулась кандидатура недавно вернувшейся в Лондон Хелен Каттер – не только профессионала, но и выпускницы этого же университета, точнее, одного из двух университетов, которые впоследствии слились в один. - Сложно было отключить воображение, слушая отзывы о Вас, - без обиняков признался Харт. – По ним получалось, что Вы какой-то Цербер в женском обличье, я готовился к трём головам и пастям с клыками и ядовитой слюной. Истинное обличье Хелен было очень недурным: стройная фигура, густые волосы, лицо с красивыми тонкими чертами. В этом лице не наличествовало ничего наивно-юного, шатенка не могла похвастать пухлыми губками или округлыми щёчками, зато у неё не имелось ни одутловатости, ни толстой кожи, которая постепенно обвиснет, - лицо Каттер, как и тело, было безупречно очерченным и подтянутым. Преподаватель снова прищурилась, на сей раз не из-за солнца. - Ник не мог так меня расписать. Вы что, общались с Ребеккой, его матерью? - Не лично. Случалось, что профессор отвечал на её звонки при мне. Она говорила долго, поэтому Ник включал громкую связь, продолжал заниматься своими делами, слушал вполуха и при необходимости утвердительно мычал. Ну и пару раз речь заходила о Вас. - Могу себе вообразить. - Вряд ли. Они обменялись ухмылками. Хелен, наклеивая на ранку бактерицидный пластырь, осведомилась: - Ты хорошо знаком с моим бывшим мужем? - Я подрабатываю у него лаборантом. - И как работа, нравится? - Да. – Стивен ответил просто и честно. - Рада за тебя. – Хелен встала, отряхнула штаны, накинула на плечи рюкзак и спустилась по лестнице. Не прихрамывала, но морщилась, двигая левой ногой. - Где Вы так рассадили коленку? - Не заметила камень, когда проводила раскопки. - Раскопки? Где-то рядом? – удивился Стивен и даже огляделся. - Прямо на территории университета. Здесь идёт ремонт системы водоснабжения, докапываются до труб. Всего-то и надо выбрать время, когда рабочих не будет на определённом участке. Я с ними договорилась, они не против, чтоб я немного порылась там, где непосредственно на данный момент не ведутся работы. Не смотри так. К четвёртому курсу ты должен был уяснить, что палеонтология не столь увлекательное и романтичное занятие, каким его преподносят в фильмах. Стивен впрямь уяснил. Три года назад воображение парня рисовало дальние путешествия, авантюрные экспедиции на другой конец света, чуть ли не ежедневные захватывающие открытия. В действительности же палеонтология была полна рутины, студентов на раскопки вывозили не дальше соседнего графства (правда, для особо талантливых организовывались грантовые поездки, даже за пределы Соединённого Королевства). Откопать что-то воистину необычное удавалось далеко не всегда, а если всё-таки находилось нечто интересное, сенсационным оно не было. И слишком уж часто научный энтузиазм натыкался на бюрократию и трудности с финансами. От Ника Стивен слышал, что Хелен приняла предложение стать университетским преподавателем лишь потому, что запланированная экспедиция на Мадагаскар накрылась в последний момент из-за урезанного финансирования. - Я делаю это, чтоб не потерять навык, - объяснила шатенка, - но также надеюсь на удачу. Многие открытия совершались, когда учёные просто удосуживались внимательнее изучить то, что у них прямо под ногами. Примазавшись к техническим раскопкам, получаешь возможность увидеть несколько слоёв грунта разом, составить общее впечатление. Из любопытства и ради практики стоит копнуть в сторону – кто знает, какую находку ты получишь в награду. Никогда не следует пренебрегать возможностями, даже теми, которые кажутся смешными и мелкими. Пару раз я так натыкалась на весьма любопытные находки. - А сегодня что-нибудь любопытное было? - Пожалуй, - небрежно произнесла Хелен, поправляя рюкзак. – Сегодня я в буквальном смысле слова откопала труп. Полиция, наверно, уже приехала. Впрочем, сомневаюсь, что в данном случае спешка имеет смысл. Стивен не сразу понял, что она это серьёзно.

2

- Но, сэр… - попыталась настоять на своём Клаудия. - Никаких но! – отрезал инспектор Ламберт, высокий мужчина с седыми висками. – Это либо дурацкая шутка, либо мелкое хулиганство, либо попросту внутреннее дело университета. Нам некогда отвлекаться на ерунду. - При всём уважении… - Никаких «при всём уважении»! – вскипел Ламберт. – У нас полно текущей работы - реальной, тут не до сражений с ветряными мельницами! Рыжеволосая стиснула зубы и поклялась себе: она ни за что не сделается такой же одеревенелой, как её нынешний руководитель практики, не будет закрывать глаза на «лишние» факты, не испугается неудобств. И никогда, никогда не станет считать молодых сотрудников и практикантов сплошь беспросветными тупицами. Клаудия Браун, девятнадцатилетняя студентка лондонской полицейской академии, проходила первую в своей жизни практику здесь, в одном из относительно захолустных участков Скотланд-Ярда. До настоящей работы девушку не допустили, поручили заниматься описью вещей в хранилище улик, переводами бумажных документов в электронный вид, сортировкой протоколов и прочей тоской. И вот случилось чудо – появилась загадка, странная, но достаточно несерьёзная, чтоб её могли доверить практиканту. На территории Университета Метрополитен в ходе коммунальных раскопок обнаружили мумию. Настоящую, древнюю! В Университете есть кафедра археологии и, соответственно, люди, профессионально связанные с мумиями, но это вовсе не объясняет, как одна из оных оказалась закопана на глубину около шести футов. Здесь точно кроется что-то интересное! А полицейское начальство при активной поддержке университетского руководства объявило данный случай незначительным инцидентом, давней студенческой шуткой.

3

- Старик Ламберт тебя отшил? – Денни бесцеремонно уселся за столик Клаудии, доселе с философским видом и отсутствующим взором жевавшей свой обед. Меню в забегаловке при участке изысканностью не блистало, зато еда была сытная и подавалась быстро. Денни был всего на шесть лет старше Клаудии. Молодой, не растерявший пыла сержант и пышущая энтузиазмом практикантка, оба с пытливым умом и страстью к тайнам – Куинн и Браун быстро нашли общий язык, стали друзьями. - Отшил, - безрадостно повторила Клаудия, досадливо звякнув вилкой.- Скорей уж послал, спасибо, не прямым текстом. – Девушка отодвинула тарелку с недоеденным куском определённо не сегодняшнего пирога. – Ты тоже считаешь, что это дело не стоит того, чтоб тратить на него время? Она так старалась казаться взрослее и спокойнее, чем была на самом деле. Одетая в не по возрасту деловой кремово-коричневый костюм, с волосами, ровно собранными в хвост. А личико всё равно юное, глаза по-детски широко распахнуты. Денни невольно улыбнулся. - Я считаю, что всё запросто может впрямь оказаться давней студенческой шуткой. Но не факт. По-моему, у этого дела есть потенциал. Вот что. Раз у нас фигурирует мумия, логично подумать о египтологии и вообще археологии. В университете есть такая кафедра. Одна моя хорошая знакомая учится там на археолога, она как раз будущий египтолог. Я позвоню ей. Попробуем устроить мозговой штурм. Только делать это придётся в нерабочее время.

4

Как говаривала любимая тётка Хелен, главное, что нужно сделать для счастливой семейной жизни, это вовремя развестись. Юная Хелен считала высказывание лишь одной из тётушкиных шуток, но Хелен постарше оценила его справедливость. Они с Ником были счастливы, потом перестали и, решив друг друга не мучить, расстались. Правда, не последнюю роль сыграла Ребекка Каттер, мать Ника. По мнению свекрови, Хелен была плохой женой, потому что неважно готовила, слабо вела хозяйство и не осознавала в полной мере, какой заботой, вниманием и поддержкой следует окружать Ника. По мнению Хелен, свекровь могла бы не лезть в семейную жизнь сына, а если и лезть, то хотя бы не столь часто и не столь настойчиво, и чего уж точно не следует делать, так это терзать невестку советами, о которых никто не просит. По мнению Ника, надо было уехать одному в экспедицию на Аляску, работать в холоде и покое, ездить на собачьих упряжках и горя не знать. Последней каплей стала история с Молли. Когда-то Ник и Хелен нашли на улице истощённую кошку, рыжую, с тремя белыми пятнышками на груди, и забрали к себе. Молли, прожив у Каттеров четыре с половиной года (супруги взяли её с собой в Шотландию, куда переехали после окончания университета), однажды убежала и потерялась. Ребекка ужаснулась тому, что сын с невесткой пытаются найти кошку, дабы вернуть домой. Женщина принялась отговаривать, мол, это же всем известная примета – если животное убегает от владельцев, оно уносит с собой предназначавшуюся им беду, возможно, даже смерть, и его ни в коем случае нельзя возвращать! Хелен раздражали суеверия, и Хелен раздражала свекровь, под двойным натиском девушка не устояла. «Что ж, Ребекка, если Вы когда-нибудь потеряетесь, мы не будем Вас искать. Серьёзно, сделайте доброе дело – исчезните, этим Вы избавите нас от очень большой беды». Впоследствии, если Хелен доводилось рассказывать кому-то о случившемся, объясняя причину развода, палеонтолог делала сие лаконично: «Ребекка психанула, я психанула, Ник посмотрел на нас обеих и тоже психанул. Стало ясно, что больше так продолжаться не может». Молли не нашлась. Ник и Хелен развелись. Это случилось незадолго до того, как Ник получил место в Лондоне. Предполагалось, что Хелен примут преподавателем в тот же университет, супруги планировали вместе переехать из Эдинбурга в Лондон (не в последнюю очередь из-за Ребекки, однако и карьерный рост был важным пунктом). Возможно, дотерпи они до переезда, потом всё бы утряслось, семейная жизнь наладилась. Но – не судьба. В Лондон Ник отправился один. Ребекка сильно переживала, не сомневаясь, что без её наставлений сын пропадёт, и даже намеревалась податься в столицу вслед за отпрыском. Тут Ника покинули остатки некогда ангельского терпения, и он твёрдо заявил, что не желает, чтоб мать жила его жизнью вместо своей собственной, и давным-давно не нуждается в опеке – либо Ребекка это, наконец, поймёт и примет, либо они вовсе перестанут общаться. Хелен тем временем предложили должность в крупном музее в Уэльсе – не совсем то, о чём девушка мечтала, зато неплохая зарплата и возможность в обозримом будущем присоединиться к раскопкам в Юго-Восточной Азии. Для начала недурно. Итак, брак Ника и Хелен распался, когда обоим было по двадцать пять лет (Нику – ближе к двадцати шести). Двое остались друзьями. Отправляли друг другу открытки на Рождество, Дни Рождения или попросту слали почтовые карточки с изображениями местных достопримечательностей из разных точек планеты, в которых довелось оказаться. Блондин обрадовался, узнав, что бывшая жена будет работать в том же университете, что сам Ник. А теперь мужчина разделял интерес экс-супруги по поводу странной находки. - Понятно, что университет не хочет привлекать к этому внимание, - рассуждал Ник, восседая на ящике с окаменелостями посреди своей лаборатории. Собеседниками блондина были Хелен, из бесцельного любопытства склонившаяся над микроскопом, и Стивен, распаковывающий посылку с новыми приборами и последними номерами разных научных изданий. – А полиции не нужна лишняя возня – тут и преступления-то, по сути, нет. Наверно, действительно шутка. - Вряд ли, - возразила Хелен, регулируя зеркало микроскопа. – Даже самая завалящая мумия представляет собой какую-никакую историческую ценность. А историческими ценностями шутки ради не разбрасываются. – Оставив попытки углядеть что-нибудь интересное с помощью микроскопа, женщина выпрямилась и посмотрела на бывшего мужа. Когда они были женаты, Ник не поощрял чрезмерную тягу Хелен к авантюрам и фантастическим гипотезам; должен же хоть один из двух супругов обладать практичностью или подобием оной. Будучи мужем и женой, Каттеры уравновешивали друг друга. После развода уравновешивать стало некого, и в Нике тоже проснулся авантюрист, жаждущий загадок и приключений. - Ты права. И нельзя быть уверенными, что эта мумия единственная, может, у нас во дворе закопаны десятки. – Блондин мечтательно улыбнулся. - Хочешь, я заставлю своих студентов перекопать двор в рамках практического занятия? – задорно предложила шатенка. Стивен понадеялся, что это шутка. Пока Хелен провела у их курса пару занятий, однако и того хватило, чтоб твёрдо уяснить: у Х. Каттер не забалуешь. Она не превращалась в мегеру, наводящую смертельный ужас, и в то же время умела любого поставить на место, добившись безоговорочного подчинения. - Декан не позволит, - изрёк Ник с сожалением. – Надо начать с чего-то другого. Жаль, у меня нет близких знакомых среди преподавателей на кафедре археологии. - У меня есть приятельница, которая там учится, - оживился Стивен. – На последнем курсе. - И что это нам даёт? – Хелен изогнула бровь. - А что это у нас отнимает? – отозвался Ник. – Одна голова хорошо, две лучше. У нас сейчас три, и что-то мы неважно справляемся, вдруг четвёртая сумеет помочь? – Взор блондина случайно упал на часы. – Проклятье! Я опаздываю на занятие! Светловолосый учёный галопом умчался из лаборатории, не забыв прихватить конспект исключительно благодаря напоминанию Хелен. - Учитывая, что занятие началось двадцать минут назад, подозреваю, что студенты уже разбежались, - кашлянула шатенка. Стивен раскладывал приборы по настенным полкам. - Тебе помочь? - Нет, спасибо. Я давно приноровился к каттеровскому беспорядку и теперь даже нахожу в нём логику. Хоть и извращённую. - Добро пожаловать в мой мир. - Я всё не могу понять, какой смысл закапывать мумию, - парень перешёл от приборов к изданиям. – Чтоб её не увидели? Но зачем? Может, вместо этой мумии подложили что-то другое? Спрятали на самом видном месте? - Что, например? - Современный труп. Для знающего человека мумифицировать тело, наверно, не проблема. И кто-то, считающийся пропавшим без вести, на самом деле хранится весь перебинтованный в саркофаге на кафедре археологии или уже в каком-нибудь музее. Хелен одобряла нестандартное мышление. К сожалению или к счастью, такое мышление часто перемешивалось с фантазией, порой чересчур бурной. «А он не станет настоящим палеонтологом, - поняла вдруг шатенка, глядя на Харта, выравнивающего стопку научных журналов в углу профессорского письменного стола. - Не сможет по жизни часами корпеть над одним маленьким участком земли, прежде чем перейти к другому такому же. Не усидит». Ей не хотелось обижать критикой неокрепший юный ум, посему своё мнение молодая женщина выразила крайне деликатно (по её меркам): - Интересная гипотеза, но не правдоподобная. - Как будто мумия, закопанная во дворе университета, это правдоподобно. - Не поспоришь. И всё-таки заморачиваться с мумификацией далеко не самый лёгкий способ избавиться от тела, это долгое, кропотливое, хлопотное и грязное дело. Есть куча намного более простых вариантов: сжечь в крематории или заводской печи, растворить в кислоте, вывезти с открытое море и утопить, скормить свиньям… - Шатенка остановилась, приметив округлившиеся глаза и слегка ошалелый взгляд собеседника. Пришлось застенчиво сознаться: – Я часто размышляла об убийстве свекрови. - Тогда всё понятно.

5

Вместо четырёх голов получилось аж семь. Сара Пейдж привела с собой двух друзей, которые тоже интересовались этим делом, а ещё девушку сопровождал её молодой человек – курсант военной академии Хилари Беккер («Хилари Джеймс Беккер», - представился он, делая упор на второе имя). - Прямо клуб «Великолепная семёрка», - хмыкнула Хелен, когда вечером четверга все собрались в лаборатории Ника (разумеется, лаборатория принадлежала не одному Нику, а нескольким преподавателям кафедры, но любой преподаватель считает лабораторное помещение в первую очередь своим). Четверть часа общение шло натянуто, как обычно и бывает в новой компании. Однако уже через двадцать минут «клуб» расшевелился. Каждый осознал, что находится среди себе подобных. Конечно, они во многом не похожи, но их объединяет интеллект выше среднего, помноженный на азартное природное любопытство. - В каком состоянии была эта мумия? – Сара, смуглая черноволосая девушка, обладательница больших глаз и шикарных ресниц, посмотрела на Хелен, припоминая, что та вроде была единственной из их компании, кто видел находку своими глазами. - В отвратительном, - шатенка побарабанила пальцами по многострадальному микроскопу. Пейдж, сидевшая подле письменного стола рядом с Беккером и Денни, приоткрыла рот для следующего вопроса, но Каттер опередила: - Мне сложно определить, сколько времени она могла пролежать в земле. Вероятно, не меньше нескольких лет – от бинтов практически ничего не осталось; точнее не скажу. - А куда мумию дели потом? – Сара воззрилась на Денни, затем на Клаудию. Куинн и Браун синхронно пожали плечами. - Начальник ворчит, что это не наше дело, - промолвил Денни. – Скорее всего, мумию вернули кафедре. - Я об этом ничего не слышала. Но я ведь студентка, а не преподаватель. – Сара потёрла переносицу. Пейдж была девушкой, приятной и внешне, и в общении. Яркая, но очень и очень далёкая от вульгарности, предпочитающая простой, однако элегантный стиль одежды. Даже обычные джинсы и куртку Сара носила с достоинством, спокойным и нечопорным. Хилари Беккер был крепким брюнетом с зеленоватыми глазами, высоким и широкоплечим. Вместе с тем курсант не напоминал безмозглого качка или безвольную военную машину, готовую выполнять любой приказ. Его непринуждённо-грамотная речь свидетельствовала о начитанности и вообще образованности. Словом, Сару и Беккера можно было смело окрестить идеальной парой. - Мне нравится версия Стивена, - сказал Денни, - о том, что хотели спрятать не мумию, а что-то другое – вместо мумии. Вряд ли речь о трупе, потому что избавиться от тела можно намного проще – сжечь или… - Неужели у тебя тоже была свекровь? – усмехнулся Стивен, подпирающий стенку подле двери. - А? – не понял Куинн. - Не обращай внимания, - добродушно отмахнулся Харт. – Особенности местного юмора. Нить рассуждения перенял Ник. - Чтоб замаскировать что-то под мумию, это что-то должно хотя бы напоминать человеческое тело по размеру форме. - Это мог быть манекен, - подала голос Клаудия, которой сия идея давно не давала покоя. Все уставились на рыжеволосую. - Манекен? – переспросил Ник. – Какой в этом смысл? - На самом деле, большой, - медленно покивал Беккер. – Ведь внутри манекена можно спрятать что угодно, лишь бы не позвякивало при перемещении. - Точно! – У Стивена глаза заблестели. – И если бинты не будут выглядеть подозрительно… - А добиться этого несложно, - вставила Сара. - …Никто не станет разбинтовывать якобы ценный исторический экспонат, чтоб проверить, нет ли чего «лишнего» внутри. - Между тем мумию реально перевезти хоть на другой конец света, сделав её частью выездной выставки или подарив какому-нибудь музею, - энергично продолжила Клаудия. «Сколько энтузиазма», - невольно восхитился Ник. Остальные тоже были воодушевлены, но отчего-то именно Браун обратила на себя особое внимание профессора. - Значит, мы подозреваем, что некто на кафедре археологии занимался, а то и сейчас занимается контрабандой? – вывела Хелен. Всем вдруг стало ясно, насколько зыбка их теория. - Будем считать, что это одна из версий, - предложил Денни. - Неплохо бы её проверить, - Сара вздохнула. – Но как? Вопрос породил новую лавину версий, предположений и напоминаний о том, что всё пока сводится только к гипотезам и фантазиям. …Собравшиеся разошлись в третьем часу ночи.

6

- И всё? – Сказать, что Клаудия была разочарована, это ничего не сказать. После их предыдущей встречи девушка готовилась к расследованию, интригам, а если повезёт, то и к опасностям. Мумия, захороненная рядом с университетом, - да это обязана была быть настоящая детективная история! И была. Просто её распутали задолго до них. - Увы, - покачал головой Ник. Семеро вновь находились в лаборатории, где собирались неделю назад. С тех пор Денни и Клаудия навели справки в меру возможностей (у сержанта эти возможности были несколько больше, чем у практикантки). Сара поспрашивала университетских наставников. Ник несколько раз угощал пивом коллег с кафедры археологии; а Хелен им же строила глазки и игриво льстила, в результате чего еле отвязалась от двух предложений руки и сердца. Общими усилиями выяснили: семь с половиной лет назад, когда Каттеры жили в Шотландии, в университете случился скандал. Скандал этот глушили всеми возможными методами, дабы минимизировать урон для репутации учреждения, потому в прессу не просочилось много информации. Преподаватели и руководство истово старались забыть о произошедшем и всячески поощряли подобную амнезию у студентов. Неудивительно, что до Ника, а позднее и до Хелен не дошло ни единого слуха. Одного из преподавателей, специализирующегося на египтологии, уличили в преступной деятельности. Эдвард Форд был крупным и именитым специалистом, часто имел дело с древностями – что-то попадало к нему в рамках исследований, что-то музеи или частные коллекционеры присылали на оценку. Некоторые вещи Эдвард оставлял у себя, либо объявляя их подделкой и выкупая за бесценок, либо заменяя копиями; это не говоря о находках, которые учёный банально прикарманивал непосредственно на раскопках. Исторические сокровища египтолог продавал, используя приобретенные за долгие годы контакты. Кое-что переправлял за границу. Общая сумма нанесённого ущерба была настолько внушительна, что Форд вроде до сих пор сидел в тюрьме, а если уже и вышел, то в университет, само собой, не совался. Кстати, за пару месяцев до разоблачения корыстного профессора здесь тоже проводилась диагностика и ремонт системы водоснабжения. Видимо, Эдвард ночью пришёл к одной из траншей, где труды уже были завершены, вырыл нишу, засунул туда то, что осталось от несчастного жителя Древнего Египта, утрамбовал землю лопатой, чтоб ничто не бросалось в глаза, а на следующий день рабочие окончательно всё закопали. Тайна раскрыта, надо бы радоваться. Но раскрытие получилось невнушительным, а ведь каким многообещающим было начало! - Это…- Сара поразмыслила, какое слово станет более подходящим, - это невесело. - Это обидно, - предложила свой вариант Клаудия. - Зато начиналось всё здорово, - заметил принципиальный оптимист Куинн. - Закончиться могло бы поинтереснее, - Стивен скривил уголок губ. - А кто сказал, что всё закончилось? – вскинулся блондин. – Пусть это дело оказалось пустым, но кругом же полно других странностей. Никто и ничто не мешает нам рассматривать их. - Предлагаешь создать клуб любителей странностей? – Сложно было определить, иронизирует Хелен или лишь уточняет. - Скорее уж клуб любителей тайн. Разве это плохая идея? Кто-то вышивает, кто-то занимается греблей, кто-то коллекционирует марки, а мы будем исследовать интересные и загадочные события. Истории, о которых услышали по телевизору, о которых нам рассказали знакомые, о которых мы прочитали в книге, с которыми столкнулись сами. Будем рассказывать друг другу, искать отгадки, строить предположения, обсуждать. Итак, кто за?