***
Лабиринты коридоров, тишина и холод камня, тусклое пламя свечей – Саске никогда не отвыкнет от этого. Для него было бы странным изо дня в день просыпаться в одном и том же месте, видеть одних и тех же людей. Саске мог держать ответ лишь за себя и свои поступки. Так было всегда. Комната, несколько лет назад отведенная ему, постепенно прогрелась, наполняясь теплом печати огня, что повис в воздухе, – ни копоти, ни дыма, лишь энергия. Саске наблюдал за ним, облокотившись о кровать, левый глаз пульсировал. Бывали моменты, когда риненган исчезал, возвращая способность вновь видеть мир без подоплеки. Постоянное напряжение спадало, мозг переставал так отчетливо анализировать все вокруг. Саске знал, что подобные передышки слишком быстротечны и возникают лишь тогда, когда организм достигает точки предела. В ушах раздался звон, тело пронзила тысяча раскалённых игл, удары сердца были сильными и редкими, в висках заломило. - Опять… Голос был хриплым от долгого молчания. Саске схватился за голову, сжимая зубы, – все плыло перед глазами. Алый цвет, пурпурный, золотой, легкий синий оттенок на самых кончиках языков пламени – калейдоскоп красок кружил голову, делая еще хуже, обостряя чувства, воспаляя сознание. Бесформенные блики начали обретать форму. Силуэты то путались и сливались, то проступали ярко и отчетливо. Даже закрыв глаза, он не перестанет их видеть: «Удар, от которого нужно уклониться. Звон стали и взрыв газовой печати. Выбраться из эпицентра удается в самый последний момент. Очередные наемники и куда более проворные чем те, что были ранее. Можно разделаться со всеми одним ударом – сжечь черным пламенем, пробить каналы чакры иглами Чидори… Он чувствует, как на лице играют желваки. Как энергия струится в его крови. Надоело убегать! Они не первые и не последние: за его глазами охота никогда не прекратится. И он все больше верит в то, что его никогда не прекратят ненавидеть. Кунай пролетает у горла. Удар со спины, который он отбивает – рукопашная. Лезвие катаны меняет направление в последний момент, задевая руку противника, – первая кровь и крик. Не убить! – кричит сознание. Необходимо сдержаться. Иначе все, чего он достиг, будет потеряно. Вновь атака - в этот раз его задевает взрывом. Острый болевой импульс идет от лопатки. Он чувствует, как что-то пробило кожу. Не убить! Просто обезоружить! Нападают скопом. Их приказ – принести тело, раздобыть глаза. Он не более чем дичь! Нет. Не он. Они!» Языки пламени отбрасывают причудливые тени на каменные стены. Саске несколько раз моргнул, тяжело дыша и вытирая пот со лба. Поднявшись с пола, он лег на кровать. Жесткий матрац уже успел просушиться от сырости, к запаху же несложно привыкнуть. Боль в спине начала проходить, чего нельзя сказать о глазах. Нужно успокоиться и заснуть. Сон – его спасение, он позволяет забыться и хотя бы ненадолго перестать существовать. Но сейчас это было сложно. Видение не отпускало. Неужели он все же сорвется? Для него все напрасно?Часть I. Глава 1
7 января 2017 г. в 22:03
Темной лазурью с блеклыми проблесками заходящего солнца объято небо, ветви деревьев, крутые склоны холмов, обширные поля и тернистые дороги припорошены снегом.
Зима скрыла все: кратеры от взрывных печатей, разрушенные селения, ставшие призраками, выжженную землю. Мир достался большой ценой. Слишком многим пришлось пожертвовать, и слишком мало времени прошло с тех пор, чтобы можно было забыть.
Идя медленно, вслушиваясь в хруст снега под ногами, Саске стремился отвлечься от навязчивых мыслей: куда теперь стремиться? Искупление содеянного - его теперешний путь, единственно возможный для него. Он придает жизни значимость.
Шум водопада, не застывшего на морозе, и холодные колкие капли - долина Завершения. Саске вновь пришел сюда, с вежливым безразличием смотря на разрушенные каменные статуи прародителей, на бегущую воду, на чуть покрытый ледяной коркой каменистый берег. Это то место, где состоялись его главные сражения и где он получил самое сокрушительное поражение. Именно здесь он был вынужден принять новую реальность, признать свои страхи, наконец, отпустить боль, которая медленно разъедала его душу много лет.
Пережитые некогда эмоции вновь взыграли в нем, но теперь они были подобны слабым всполохам на воде – еле ощутимы, почти незаметны. Год, два, пять или же десять лет - неважно когда, но рано или поздно все вновь изменится. Это была истина, грядущая реальность, которую он должен будет принять. У него нет выбора.
Оно было не одно: огромное количество вариаций будущего мелькало перед ним, стоило закрыть глаза. Иногда эти зыбкие образы возникали и наяву, стирая границу реальности, будь то кошмар или благодать.
Начался снегопад. Саске вытянул руку, наблюдая, как снежинки, стоит им коснуться кожи, обращаются в воду. При выдохе изо рта вышло облако пара. Вечерние сумерки сгущались.
В километрах трех отсюда западнее Конохи располагается одно из старых убежищ Орочимару, скрытое в лесу, защищенное вырезанными на камнях печатями гендзюцу. Только тот, кто был осведомлен о существовании логова, мог отыскать его. Зачем Орочимару оно понадобилось в такой опасной близости от деревни, Саске не знал, но мог предположить, что все дело в самой Конохе: эта деревня просто так не отпускает от себя.
Мороз крепчал, ветер усиливался. Близилась пурга. Саске шел медленно, вдыхая холодный зимний воздух. Как бы он ни старался, в душе все равно остался мрак – глубокая ледяная бездна. Он пытался закрыть её, перестать думать о ней, не чувствовать, но это значило уничтожить часть самого себя.