***
Он проснулся в старой хижине – единственной более или менее уцелевшей в этой заброшенной деревне. Сквозь щели проникал ветер, где-то в углу раздавался мышиный писк, воняло затхлостью. Кашель сдавил горло. Шевелиться не было сил. Первая попытка подняться не принесла результатов. Мышцы не слушались, руки дрожали. Перевернувшись, он поморщился, чувствуя отчетливую боль в правом боку. Задрав край грязной от пыли рубашки, он с привычным безразличием отметил огромный, уже начавший лиловеть синяк, доходящий почти до ребер. Очередная особенность измерения: раны, полученные в битве с тварью, даже самые серьезные, способные убить, проявляют себя виде синяка или ссадины, от которых через несколько дней не остается и следа. Еще одна попытка подняться, удавшаяся лишь из-за природного упрямства. Медленно, контролируя каждое движение, Саске встал на ноги, пошатываясь. Поморщившись, он провел рукой по лицу. Казалось, словно в глазах песок. Чакры почти не осталось. Чтобы отвлечься от боли, он заставил себя думать о том, что удалось сегодня узнать. В найденном гроте находились записи о геномах – отрывочные из-за отсутствия силы бьякугана, но даже этого хватило, чтобы уловить главное: геномы – это не дар, а проклятие, обладающее механизмом защиты чистоты крови. «О-бакэ – отпрыски, получившие жизнь в результате смешения крови с обычным человеком, обладающие силой, превышающей мощь кровных носителей. Развивающиеся быстрее обычных людей умственно и физически и достигающие своего апогея на пятнадцатый год». Строки из свитка стояли перед глазами. Армия древности, когда Мудрец Шести Путей отошел в иной мир, состояла именно из них. Шаринган, риннеган и бьякуган – три силы, которым не было равных. В свитке не сказано, почему о-бакэ исчезли. Возможно, кланы решили, что слишком жестоко обрекать на подобную участь своих детей. Хотя может быть был найден способ, благодаря которому те смогли жить также, как и их чистокровные родственники? Саске вспомнил о приступе, что случился неделей ранее: старый лес лощины, погоня, но в этот раз он охотник. Запах крови и обгоревшей плоти в воздухе. Он преследовал ребенка-альбиноса, единственного выжившего из тех, кто напал на него. Саске знал, что все те, кого он убил, – живые люди, обладающие одним и тем же лицом. Но главное не это – шаринган, которым они обладали. Приступ был короткий, понять собственные ощущения в нем, кроме чувства погони было невозможно. Теперь же у Саске это вызывало еще больше вопросов, на которые необходимо узнать ответы. Боль тела вновь напомнила о себе острым импульсом. Перед глазами все поплыло. Не облокотись Саске о стену, рухнул бы на пол. Обо всем этом он подумает позже. Сейчас нужно восстановить силы. И сделать это как можно скорее. Решение было принято быстро. Двигаться на север, обходя топкие болота. Семь часов пути и он прибудет в убежище.Часть II. Глава 8
19 января 2017 г. в 22:23
Темные свинцовые облака время от времени опоясывали молнии – стремительные и яркие. Воздух спертый. Здесь не бывает дождя или ветра, нет солнца – только неизменная пустота.
Саске уже понял, что измерения, созданные Кагуей, несут в себе какой-то смысл. Ловушка-тюрьма – все самые потаенные страхи и желания обретали здесь материальную форму. Но это также и хранилища с огромным количеством техник и знаний. Саске повезло: риннеган и шаринган, синхронизирующие свою мощь, давали ему возможность найти и прочесть зашифрованные свитки, хоть и не все. Без бьякугана объять все не получится – глаз, видящих суть вещей. Теперь Саске понял, откуда у Хинаты была эта необъяснимая способность читать окружающих ее людей. Предоставленная сама себе, она смогла пробудить задатки истинной способности бьякугана – неосознанно и совершенно случайно.
Из глубины едкого тумана раздался звук – мелодичное эхо колокольчиков.
Тело напряглось: дыхание стало медленным и глубоким, рука потянулась к катане. Он знал, насколько обманчиво далеким был этот звон. Развернувшись вправо, он принял стойку, активируя шаринган.
Звон все усиливался, складываясь в мелодию, лишающую силы, порабощающую. Сейчас Саске уже научился абстрагироваться от этого звука, переключаясь на удары собственного сердца, но в самый первый раз он лишил его рассудка, заставляя наносить самому себе раны, почти убив.
Все началось не более семи месяцев назад, тогда, когда Саске покинул Коноху. Появление этого существа было постепенным. Проникая в измерения, Саске начинал ощущать чужое присутствие. Сперва это было просто ощущение, что кто-то рядом. Затем последовал звон. Так продолжалось еще несколько раз. После появился он – лишь силуэт, как у домов, пустыни, леса или гор. Затем очертания полностью обрели форму, хоть и происходило это тоже очень медленно.
Она выплыла из едкого тумана, облаченная в тяжелые белые одежды. В длинные пепельные волосы были вплетены нити колокольчиков – маленькие, полупрозрачные, словно созданные из хрусталя. На лице застывшая маска. Глаза закрыты.
Саске отвел руку с катаной назад. Его взгляд сразу сместился с лица на укрытые тканью ноги – предугадать движение можно лишь по ним.
Сейчас он еще мог переместиться обратно в свою реальность, у него хватило бы сил, но в этом не было смысла. Когда он вновь проникнет в одно из измерений, тварь встретит его там и будет сильнее, чем сейчас.
Рывок. Лезвие катаны проходит чуть выше головы, срезая небольшую прядь волос. Существо увернулось, плавно уходя в сторону. В ту же секунду Саске услышал колокольчики у себя за спиной.
Быстрый разворот. Удар отбит. Звон стали. Тело начали окутывать потоки чакры, обретая форму и мощь молнии.
- Чидори Эйсо!
Луч рассек пространство, разрушая монолитные стены, поднимая пыль. Тварь отклонилась, исчезая в никуда, чтобы появиться сбоку, резко протягивая вперед ненормально длинную руку. Лишь чудом удается не дать ей дотронуться до виска.
Рваный выдох. Саске выставил перед собой катану, немигающим взглядом смотря за замершее в несуразной позе существо. Плечи и руки были опущены, голова наклонена набок, на губах сияла мягкая, преисполненная болезненной нежностью улыбка, ресницы трепетали. Совершенная кукла, повисшая на нитях невидимого кукловода. Но уже через мгновение она вздымает голову, полностью выпрямляясь.
Саске уже давно обратил на это внимание. Это состояние длится недолго и наступает, когда оно почти достает его – подсказка, дающая шанс на победу. Самому стать наживкой, чтобы нанести решающий удар – не раз Саске прибегал к этой стратегии. Но одна ошибка или же секундное промедление стоили дорого: он умирал внутри иллюзии бесчисленное количество раз, подвергаясь пыткам как тела, так и разума.
Подол белой туники чуть шелохнулся. Существо метнулось вперед – стремительно и неукротимо. В ее руках материализовалась искрящаяся катана.
Пропустить рей-чакру сквозь Кусанаги, отбить удар, затем еще один и еще. Звук соприкасающихся энергий – глухой и глубокий.
Рубящие и колкие удары, движение вслед за оружием, уклонение. Нырнуть вниз, проскользнув под существо. Удар. Лезвие легко входит в ее тело. Теперь нельзя медлить, это его шанс! Толкнуть вперед, протыкая катаной развалины каменной стены.
Судорожный вскрик твари, от которого все сжимается внутри, но далеко не от жалости. Нет, природа чувств другая. Ожидание, радость, азарт и сожаление, что он не сможет увидеть искаженное болезненной агонией лицо, когда пламя Аматерацу будет сжигать ее.
Огонь вспыхнул на волосах, запястьях и подоле. Усилить поток чакры, чтобы Чидори через лезвие выжгло внутренности. Тварь начинает биться, рвано и хаотично размахивая руками.
«Не позволю», – единственная мысль. Шаринган начинает нестерпимо жечь от напряжения. Все вокруг мутнеет, по лицу к глазам идут болезненные судороги. Тварь сопротивляется долго.
И тут удар, отбрасывающий в сторону. Неожиданный и резкий. Но доли секунды хватает, чтобы перевернуться и, оттолкнувшись, вновь броситься вперед.
Лезвие мелькает в воздухе. Удар и голова существа, почти полностью покрытая огнем, отлетает в сторону, ударяясь о перекладину и падая на бетон. Еще один удар – тело разрубается пополам, двумя дымящими кусками повалившись на землю. Аматерацу полностью заволокло их.
Из правого глаза вниз к подбородку потекла кровь. Шаринган исчез, оставляя после себя мучительную резь и белую пелену. Риннеган тоже будто сдавило в стальных тисках. Силы, позволяющие находиться в этом измерении, были на исходе.
Саске упал на колени, чувствуя, как трясутся мышцы. Боль от бешенных ударов сердца не позволяла нормально дышать. И тут он почувствовал обжигающую боль в боку. Переведя взгляд, он увидел постепенно расползающееся кровяное пятно на рубашке.
- Сука, - выдохнул он за мгновение до того, как спазм скрутил тело. Рану будто обдало колким холодом, затем сильным жаром. Саске со всей силы стиснул зубы, подавляя крик.