От чистого истока я начинаю путь

Я сказал раньше, что Том побледнел? Забудьте. Это только сейчас он стал бледным, словно увидел Смерть воочию. И я могу его понять – мы разговаривали о магии, он узнал наверняка, что и сам маг. Я упомянул о Школе, где этой магии обучают, немного, но рассказал об изобретениях магов, хотя бы упомянул о них. Том уже предвкушал, как тоже будет всему учиться. И вдруг… Он вдруг понял, что именно он стал самым страшным Тёмным Лордом, имени которого пугались в будущем даже взрослые волшебники. И как он ни старался – избежать смерти так и не смог. Да ещё и с таким позором. Я старательно отводил взгляд от его потрясённого лица, но успел увидеть и дрожащие губы, и глаза, полные слёз, и вопрос, застывший на его помертвевших губах. Даже полумрак, в котором мы находились, не мог скрыть его волнения. Но он быстро смог справиться с этим волнением, что заслуживает похвалы. Да, голос его немного дрожал, щёки блестели от нескольких упавших слезинок, но он начал задавать правильные вопросы. - Марволо? Ты не мог этого знать, - рассуждал он, чуть прикрыв глаза и мерно покачиваясь. - Никто в приюте не знает моего второго имени. Так что эта информация соответствует действительности. А кто такой этот Марволо? – Резко спросил он. – Миссис Коул говорила, что моя мать, - он судорожно сглотнул, - сказала, что так звали её отца. - Да, - кивнул я, - Марволо Гонт. - А он жив? – Не услышать надежду в его голосе мог только очень чёрствый человек. Я печально покачал головой. - Я ведь не так уж и много знаю, - поспешил я добавить. – Да вообще – здесь всё может быть совсем по-другому. Не так как в книгах. - По-другому? – Том опять вскинул голову и посмотрел мне в лицо. – А ты – ты был в этих книгах? Рядом со мной. – Еле слышным шёпотом закончил он. Я хмыкнул. Но договор есть договор. Но можно и немного сместить акценты. - Знаешь, - «страшно удивился» я, - а вот как раз меня-то рядом с тобой и не было. И вообще – Деннис Бишоп там упоминался всего один раз. Именно тогда, когда речь шла об этой пещере. Миссис Коул рассказывала пришедшему за тобой профессору о тебе и посетовала, что Эми Бенсон и Деннис Бишоп так и ходили пришибленными после прогулки с тобой. – И взмахом руки остановил возражения Тома, - я же понимаю – надо было как-то объяснить пропажу детей на полдня. А вот теперь что-то пошло не так. Том не отрывал взгляда от моего лица. Хотел подловить на неточности? Но я говорил обо всём, что читал, тихим, спокойным голосом, нисколько не показывая ни малейшего неудобства, которое могло бы выдать мою ложь. Честность – лучшая политика! - Что-то пошло не так. – Медленно повторил он мою фразу. – Кто-то хочет всё изменить? Я пожал плечами, заводя глаза к потолку и всем своим видом показывая Тому своё нежелание говорить на эту тему. Потом я скосил глаза на тьму в пещере и осторожно приложил палец к губам. Том понятливо замолчал. Но продолжал лихорадочно размышлять. Он опять вскочил и начал ходить туда-сюда по маленькому пятачку свободного пространства среди камней. И вдруг, словно не смог удержаться, как будто вопрос вырвался у него помимо воли, спросил: - Это мой отец был волшебником? Мне сказали, что его тоже звали Том Риддл. - К сожалению, нет, - ответил я максимально честно, но Том словно обезумел и не слышал меня. - Моя мать никак не могла быть волшебницей, иначе она бы не умерла, — сказал Риддл, обращаясь скорее к себе самому, чем ко мне. - Значит, это он. Мне пришлось исхитриться и подставить ему ногу, чтобы он перестал метаться передо мной. Когда он рухнул на камни рядом со мной, я навалился сверху и прорычал ему прямо в лицо: - Это твоя мать отдала тебе все свои силы! Именно поэтому ты пошёл лицом в отца, а не в родню матери – на мне можешь видеть, насколько мы хороши собой! Потому что она всем сердцем желала этого! И отдала всё, что смогла, всё, что у неё оставалось - всё своё волшебство – тебе! У неё ничего не осталось – поэтому она не смогла выжить! А теперь ты хочешь пренебречь её жертвой?! Том вздрогнул всем телом и замер подо мной. Думаю, что успел пару раз его приложить спиной о камень, на котором сам только что лежал, но тут вмешалась Прелесть. Не знаю как, но она выбралась из-под его рубашки, взгромоздилась на голову Тома, пёстрой лентой обвив его лоб, высовывая только голову из плотных колец. И – чихвостила глупых человеческих мальчишек, которые чуть не отдавили ей хвост своими глупыми играми в победителей. Мы посмотрели друг на друга. Не знаю, как Тому, но мне стало неловко. Я отпустил его, перекатился на спину, снова уставился в потолок. Чувствовал, как Том дрожал мелкой дрожью, скосил на него глаза. Он еле сдерживал смех, наслаждаясь конструкциями своей любимицы. - Почему ты называешь её Прелесть? – Я не нашёл ничего лучшего, как вернуться к нейтральной теме. - Когда я её увидел в первый раз, меня так восхитил узор на её спинке, что я именно так и сказал, - с удовольствием вспомнил Том. - ПРЕЛЕСТЬ! А ей понравилось. В ответ она пообещала, что будет присматривать за глупым человеческим детёнышем – то есть за мной – пока не смогу защитить себя сам. И с тех пор она всегда со мной. Да, - вздрогнул Том, - я ведь именно здесь её и нашёл. Рядом с пещерой. Она лежала на камнях, грелась на солнышке. Он серьёзно посмотрел на меня, вздохнул, снова сел рядом со мной. - Я всё понял, прости. Расскажи мне ещё что-нибудь про… меня. Из книги. - Ну, в книге о тебе как раз-то было немного. Рос в приюте, потом пошёл в Школу, вырос, подавал большие надежды. Но почему-то вместо продолжения учёбы у какого-нибудь Мастера, пошёл работать в мелкий магазин артефактов, потом и вовсе отправился путешествовать. А вернулся – уже полностью переменившимся. Увы. – Я замолчал. Потом тряхнул головой: - Всё это можно было бы объяснить каким-то воздействием, но у меня слишком мало фактов. И то, что в той книге ничего не было про меня, меня приводит в ступор. Я не знаю, что мне надо делать, чтобы ты не стал тем Тёмным Лордом, из-за которого погибло много британских магов. Том равнодушно пожал плечами. - Как раз это меня мало волнует. Раз ты здесь – всё теперь будет по-другому. – И он улыбнулся. - Несомненно, - кивнул я. – Остаётся пара моментов, которые надо решить сразу. Всё остальное может пока подождать. Первое – ты сказал, что раньше я косил, а я с момента, как очнулся, ничего такого не чувствую. Как мы это объясним приютским и воспитателям? То, что у меня вдруг исправилось зрение? - Если бывало, что глаза начинали косить с перепугу, почему бы и с того же перепугу не вылечиться? – Стал размышлять вслух Том. – И потом, если ты чуть прикроешь глаза – то не так заметно, что у тебя всё в норме. - Ага, но долго щуриться я не смогу. - А там можно будет на рост списать? - Может и получится, - вздохнул я. – А второе – или по важности первое: насколько я сильный маг? И смогу ли я попасть в Хогвартс? Заметили ли мой стихийный выброс на пляже перед пещерой? То, что случилось со мной здесь – не считается. Ибо, если это та пещера, о которой упоминалось в книгах, то в ней есть минералы, которые препятствуют магии. Ведь до этого ты ничего не замечал во мне странного? Том помотал головой, что-то обдумывая. - Вот-вот. Меня могут и не пригласить в Хогвартс. Тогда придётся менять все наши грандиозные планы. – Хмыкнул я невесело. – Лучше уж далеко и не планировать. - Да, пока в планах поскорей вернуться в Лондон и попробовать ещё раз вызвать твою стихийную магию, - задумчиво протянул Том. – Кажется, я кое-что придумал. - А вот тут перед нами встаёт третья задача, - опять я тяжело вздохнул. – Я ничего не помню о нашей жизни в приюте. Вообще ничего. Кто из воспитателей будет миссис Коул – и то не отличу. А уж наши приютские… Я ведь могу и Билли назвать Эмилем, и наоборот. И мне от этого не поздоровится. - Не вопрос, - подбодрил меня Том, - тут наш козырь – говорить только чистую правду. Упал, ударился головой, мы отсиделись в пещере, но ты потерял память. Но постепенно вспоминаешь. Пока мы разговаривали, ты вспомнил и школу, и преподобного Сайруса Бэнкса – нашего священника. - Ой, - схватился я за голову, - молитвы! Я же ни одной не помню!!! На первом же обеде провалюсь!!! И последние пару часов нашего заточения в пещере мы посвятили созданию «моих» воспоминаний. Том, чётко артикулируя, читал мне все молитвы, которые знал. Я смиренно повторял их за ним. Хорошо ещё, что память у меня была натренирована. И слух – тонкий. Я быстро всё «вспоминал». Потом поболтали и о наших товарищах по несчастью. То есть – по приюту. Но по рассказам Тома, жизнь в приюте Вула была не самой плохой. Иногда сюда попадали дети, переведённые из других мест. Вот они-то рассказывали страшные истории о своей жизни. И восхищались тем, что они видели в Лондоне. Ещё никто не приходил из более благополучного места. Наоборот – многие считали миссис Коул ангелом. Хоть и у неё были свои грехи, как с усмешкой заметил Том. Но вот стены нашей пещерки окрасились лучиками света. - Ага, - сказал Том, сладко потягиваясь и разминаясь. – Вода отступает, а это – солнце играет на поверхности воды, отбрасывая сюда блики. Я это в прошлом году выяснил. Скоро уже можно будет выходить наружу. Я потихоньку начал переползать туда, где стоял Том. Если голова у меня сейчас была светлая, всё прекрасно запоминалось и воспроизводилось, то вот с координацией движений приходилось мучиться. Меня постоянно заносило куда-то в сторону, поэтому я в пещерке передвигался исключительно на четвереньках – не так высоко было падать. Том деловито пошипел со змейкой, та покивала головой, хлестнула меня хвостом напоследок, аккуратно спряталась под курткой у Тома на груди. И вот в последний момент - когда я уже почти выполз вслед за Томом из пещерки, когда свежий морской ветерок освежил мне разгорячённое лицо, когда я уже чувствовал на своём лице лёгкие поцелуи солнечных лучей, но моя спина была ещё в тени камней, я вдруг ощутил на своём плече чью-то горячую – просто обжигающую - руку. - Молодец, мальчик, - словно дуновение ветра прошелестело над моим ухом. – Всё правильно делаешь. Благословляю. И резкий толчок в плечо выбросил меня из пещерки прямо на каменистую отмель обнажившегося дна. Под ноги Тому, который показывал мне дорогу и уже успел отойти на пару шагов.