Солнечный свет

В больнице Филатова провела всего лишь ночь для наблюдения. Утром к её удивлению, она увидела не отца, чтобы отвезти её домой, а Квитуна-старшего. Он зашёл к ней прямо в палату. Настя от такого озадачилась. Мелькнувшая мысль в голове дала понять о не простой доброте душевной его визита — явно хотел выяснить до чего она додумалась. — Как себя чувствуешь? — осведомился тот. — Хорошо, спасибо, — боязливо отозвалась Анастасия. Зная всё то, что пришло ей в голову в небольшой миг сразу после аварии, Настя догадалась, что Мирослав такой же, как и его сын. Ратибора она не боялась, но Мирослав Дариевич внушал страх своим ледяным видом. Словно над Филатовой навис айсберг, а она барахталась на крошечной льдинке, которая вот-вот угодит под глыбу льда. — Может, ты расскажешь правду? — Вы о чём? — Что произошло на самом деле? Как ты уцелела? — Мне просто повезло, — осторожно вымолвила Анастасия. Она сидела на койке и пыталась поправить бинт на ноге. — Значит, Гелик сам взлетел и образовал лаз, в котором ты спряталась? — Наверное, — пыталась спокойно ответить та. Даже пожала плечами, но вышло это несколько нервно. — Он вполне мог наехать на бордюр и подскочить. После чего и воткнулся в капот. — Значит, это твоя версия? — очень внимательно всмотрелся он Насте в глаза, когда подошёл вплотную и ладонью потянул её вверх под подбородком. Он проделал это не жёстко, а скорее даже нежно, что на миг Филатовой показалось — перед ней Ратик. — Это правильная версия, — твёрдо заверила его Анастасия, таким же взглядом смотря в глаза напротив. — А ты умная девочка — Ратибор прав. Собирайся. Я тебя отвезу домой. — Не нужно… — Отвезу. — Да я не против, — возразила Настя, что удивило Квитуна. — Просто не домой, а в школу. Скоро четверть заканчивается, контрольные будут — не хочу пропускать. — Забавно, — улыбнулся тот, белозубой улыбкой. — Несмотря на очки, ты не похожа на заядлую зубрилу. — Мне просто нравится изучать что-то новое. — Мы подружимся, — доброжелательно проговорил Мирослав, помогая Насте встать с койки. Та поморщилась, ступив на больную ногу, но после сделала вид, что это пустяки. — А оно вам надо? Один всё ещё пытается — никак не поймёт, что я не для него. — Почему ты так решила? — Нас разделяет целый слой сословия. — Это мелочи, присущие современным людям. Глупо измерять всё такими мерками. — Я и не меряю. — Да? — насмешливо удивился тот, намекая, что именно поэтому она и не хочет дружить с его сыном. — Да, просто это единственный аргумент, который должен показать Ратибору, что нам не следует дружить. Просто мне хватает друзей, которые у меня уже есть. — Со временем мысли изменятся. — Больше Квитун ничего не говорил. Лишь попросил её беречься, когда припарковал машину у школы. Кивнув, Филатова покинула дорогое авто и, прихрамывая, пошагала в здание. Посмотрев на часы, она признала бессмысленностью приходить на последние десять минут урока, потому отправилась в столовую, дабы заесть привкус больничной еды. Время как раз приближалось к большой перемене, потому уже через пять минут в зале было полно учеников, спешащих отобедать. Настя расстроилась, что не успела доесть свой бутерброд и покинуть помещение. Ведь вчерашнее событие заставило многих одношкольников поменять своё отношение к ней — открыток в её сумке была целая куча. Она не захотела оставлять их в палате. Теперь каждый норовил спросить про её здоровье. — Насть, ты прости, пожалуйста, — услышала она над ухом до боли знакомый голос сзади. Сразу узнала, поскольку долгое время была в него влюблена. Даже когда-то признавалась в своих чувствах, но получила отказ. Сейчас былое вспыхнуло вновь, но она себя сдерживала. — Я не ожидал такого от Серого. Это же просто пи… прости. — Ты-то чего извиняешься? — пытаясь быть спокойной, спросила Филатова. — Ну я… я просто хочу позвать тебя в кафе или кино… вину хочу загладить, — всполошился Ярослав. — Всё-таки это моя машина налетела на тебя. — Ярик, я же вижу, что ты этого не хочешь. Не думаю, что что-то изменилось с тех пор. Тебя кто-то попросил это сделать? — Нет, зачем кому-то меня об этом просить? — Ну, Катя же попросила Серого въехать в меня. — Что? — не верящим взглядом уставился он на Филатову. — А ты спроси у неё или у него. Обдумай всё хорошенько, а потом, если не передумаешь, то пригласишь меня в кино. Но я склоняюсь к варианту, в котором ты передумаешь. После Зверева к ней подошли ещё несколько парней и пытались пригласить в кафе или в парке погулять, но Анастасия им отказала. Ей начало казаться, что они все сговорились, дабы осуществить некую шутку над ней. Но в голове были и позитивные мысли, возможно, они и, правда, решились на такой шаг, осознав, что жизнь коротка, и времени на раздумья мало. Подходили к ней и из параллельного класса и даже младшие ученики, но Филатова всё ждала и ждала — сама не зная, чего. Или кого. Возможно, повторной просьбы Ярослава. Наверное, за время пока она тут сидела, тот уже поговорил с Лисициной и всё выяснил. В любом случае, в этот раз Настя не смогла отказать Звереву в свидании. Слишком тот был настойчив. Анастасию одолевало странное чувство тревоги, будто должно произойти нечто ужасное. Но пока всё шло своим чередом. Тихо прошли последние уроки, после она, прихрамывая, пошла к остановке. Правда, по пути, словно из неоткуда, возник Ратибор на своём Рав. Он ехал за ней до самой станции, пытаясь уговорить подвезти. Выглядело всё, как в классической мелодраме, где герой-любовник провинился перед своей дамой и искал встреч с ней. — Давай, что ты будешь ждать целые полчаса свой автобус? Я за это время тебя уже довезу, и ты будешь пить чай с плюшками, — не унимался Квитун. — Что тебе нужно? — резко, но без перегибания палки, отозвалась, наконец, Настя. — То ты спасаешь меня, то игнорируешь, то снова садишься ко мне на лабораторных. А в больнице… мне говорили, что ты приходил, но я спала. И буквально через две минуты тебя уже и след простыл. Зачем я тебе нужна? А ещё у меня такое чувство, что ты следишь каждую ночь за тем, как я сплю. — Давай ты сядешь в машину, мы поедем куда-нибудь и поговорим? — не сдавался Ратибор. — Твой отец там будет? — Что? В смысле? Ты знаешь моего отца? — Вы же с ним говорили обо мне? Значит, ты в курсе. — Мне он ничего не говорит… пожалуйста, садись в машину. — Что мне за это будет? — Тебе ничего за это не будет, — лукаво улыбнулся тот. — Дай слово, — настойчиво попросила Филатова, заметив краем глаза, как бабулька на скамейке сидела и тихо похихикивала, глядя на них. — Вообще-то это шутка такая. — Я знаю, но, думаю, что сейчас она неуместна быть шуткой. — Ладно, хорошо, — морозно согласился Ратибор. — Даю слово, что тебе ничего не будет. Ехали они крайне медленно, что не в стиле Квитуна. То ли он просто не в духе, то ли оттягивал время, дабы в машине всё обсудить с Филатовой, но они оба молчали. Так и не могли собраться с духом и сказать всё, что собирались. — Ты даже не будешь спрашивать, как я остановил Гелик? Как успел поймать тебя с каната? Ну, про тех трёх засранцев я понял, что мы точно не будем говорить, — наконец, нарушил тишину Квитун. Он долго смотрел на дорогу, учитывал все возможные опасности, но сейчас повернул голову к Насте и придирчиво всматривался в её глаза. — А толку? Я уже давно знаю, что ты вампир. После этих слов Филатовой, последовало резкое торможение машины и, Настя, не смотря на пристёгнутый ремень, стукнулась лбом о панель, отчего очки треснули посередине. Теперь по носу стекала алая струйка крови, а сама Анастасия напряглась. Ведь, когда уже точно знаешь про рядом сидящего вампира — сложно поверить о его бездействии при виде крови. Алой манящей крови, к которой, как думала Настя, дико хочется присосаться и жадно пить. Она даже дёрнулась, когда Ратибор приблизил к ней лицо и слизнул красную струйку. — Нет, не трогай, — вспыхнула Филатова, намереваясь выскочить из машины, но Квитун резко дал газу, что она не успела этого сделать. — Ты ведь знаешь, что если б я захотел, то уже выпил тебя. — Что же тебя останавливает? — Ты. Давно ты знаешь? — Убедилась недавно, а догадывалась с тех пор, как ты отказался от противогаза… Что ты улыбаешься? Спрашиваешь себя, почему же я всем не растрепала? Смысла в этом не вижу. К тому же мне никто не поверит. — А вот в этом ты заблуждаешься, — вмиг посерьёзнел Квитун, паркуя машину рядом с её домом. — Намекаешь, что вы не одни? — Конечно. Есть верховный вампир и целый совет, следящий за тем, чтобы люди ничего не узнали о нас. А теперь… — Что теперь? Раз я узнала, то нужно ждать разбирательства? Меня отвезут в какой-нибудь храм, где буду судить — жить мне или умереть? — Что-то типа этого, — завуалировано отозвался Ратибор. Он не собирался пугать Филатову, но и правду ей следует знать. — И кто же им расскажет об этом? Или есть какой-то вампир, который может на расстоянии определить, какой из людей знает о вас? — Нет, такого вампира нет. Но есть те, кто читает человеческие мысли. — О, Господи, что же мне теперь делать?! — театрально изобразила безысходность Филатова, даже руки ко рту прижала. — Ой, прости, наверное, его имя не нужно при тебе упоминать? А ты случайно мысли не читаешь? — Я понял твой юмор, — тепло, если это было возможно, улыбнулся Квитун. — Читаю мысли, да. — О, — хмыкнула та. — Тогда ты знаешь, что я предложу, дабы упростить сложившуюся ситуацию. Хотя мне до сих пор не понятно, как ваш совет узнает обо мне. Но… — Нет. Твои мысли я не могу прочесть, но я знаю, что ты попросишь. Мой ответ «нет», — строго проговорил Ратибор. После он снял очки и кинул их на приборную панель. — Как забавно, — рассмеялась Анастасия. — Как всё складывается интересно. Ты тут весь такой распрекрасный появляешься здесь, сносишь мозги набекрень. Западаешь, как в лучших традициях мелодрам, на непримечательную девчонку в классе. Оказываешься вампиром, читающим мысли и именно мои мысли ты не можешь прочесть. Так ещё и не можешь вампиром сделать. Я что — не человек? — Спроси об этом свою мать. — А вот это было грубо! — с этими словами Настя со всей возможной прытью выскочила из машины и буквально полетела в дом. Если он читает мысли, то вполне вероятно, что прочёл голову её отца — значит, знал, что о матери лучше не говорить. Это так взбесило Настю — она и подумать не могла о возможности, что Ратибор просто не знал их тонкостей семейных уз. Вспоминать о матери Филатова не хотела — слишком болезненно. Ведь, что должен чувствовать ребёнок в пятилетнем возрасте, когда наблюдает, как мама уносится прочь глубокой ночью. Она даже вещей никаких не забрала, а просто исчезла. С тех пор Филатова была уверена, что она виновница ухода мамы. Амелфу Бориславовну она даже не помнила. Было лишь несколько фотографий, но на каждой из них лицо мамы немного засвечено. Только сейчас, зная, о существовании других существ, подобных людям, Настя могла предположить что-то сказочное, связанное с мамой. Но злость на Ратибора не давала мыслить трезво, а тем более разбираться в вещах двенадцатилетней давности. Собрав весь свой дух в кулак, она принялась готовиться к свиданию. До назначенного времени было ещё несколько часов, потому Филатова с твёрдой уверенностью, что успеет, принялась всё делать очень медленно и тщательно. Даже раздобыла линзы, которые не носила из-за дискомфорта, но сейчас намеревалась потерпеть. Уже ближе к пяти она поняла — безбожно опаздывает. Ведь нервничала — это было её первое в жизни свидание, ещё и с тем человеком, который нравился. Чувства ведь остались, хоть и глубоко скрытые под кожей. К моменту, когда она собиралась выходить из дома, приехал отец. Он был удивлён такому нарядному виду дочери — сошла, словно с обложки журнала. Туфли, красивый сарафан чуть выше колена. Волнистые волосы, по бокам прихваченные заколками, обрамляли миловидное лицо. А сверху Настя надела лёгкое мамино пальто. — Красавица, — восхищённо проговорил Артём Григорьевич. — Кто избранник? — Ярослав. — Тот самый, в которого ты влюбилась в прошлом году? — Пап! — зардевшись, вспыхнула Филатова. — Ладно, солнце, — чмокнул он её в щёку. — Будь осторожна. — Ага, — и упорхнула за дверь, где на улице в машине её уже ждал Зверев. — Девушка, — мягко улыбаясь, обратился к ней Ярослав, высунувшись из окна машины. — Вы случайно не знаете, где тут Настя Филатова живёт? — Конечно, не знаю, — хмуро отозвалась та. — Да я же шучу, — снова улыбнувшись, он вышел из машины, обошёл её и открыл дверь перед Анастасией. — Просто ты сегодня очень красивая. — Ну да, так-то я уродина, а сегодня что-то как-то преобразилась, — фыркнула Филатова, усевшись на пассажирское переднее место. — Ну извини, — виновато отозвался тот. — Я хотел комплимент сделать. — И у тебя он получился, — наконец, рассмеялась Настя. Она нервничала, потому несла всякую чушь. После встреча проходила в более радостных тонах. Но беспокойная Филатова всё ждала подковырку. Когда они проходили в парке, думала, что из кустов сейчас кто-то выскочит, сделает контрольный выстрел камерой, а дальше все будут над ней смеяться. Но ничего такого не произошло. Затем Филатова думала, что в кино Ярослав вместе со своими друзьями из «элиты» что-то устроит, но и там всё прошло гладко. Зверев лишь обнял её и пару раз пытался поцеловать. Уже когда они сели в машину, Настю посетила мысль, что он привезёт её в отель на окраине, где будут поджидать бунтари класса, но и такого ничего не произошло. — Насть, всё хорошо? — поинтересовался Зверев, когда они подъехали к дому. — Всё замечательно, — радостно улыбнулась Филатова. — А что такое? — Да ты какая-то странная — шугаешься от каждого куста. Напряжённая какая-то. Я понимаю, что ты, наверное, от вчерашнего ещё не отошла, но со мной бояться не надо, — искренне проговорил Ярослав, снова обнимая Анастасию. Теперь она уже не сопротивлялась, зная, что дальше последует поцелуй. И он последовал — такой жаркий и знойный, словно они оказались под палящим солнцем на экваторе. Насте на миг даже показалось, будто бы от их поцелуя исходил свет. Так было сладко и вкусно, что никто не хотел отстраняться — так бы и слились навеки. Но тут нечто ударило машину по крыше, что они отскочили друг от друга. Такой сильный был звук удара, будто по голове врезали молотом. Выйдя из машины, Зверев осмотрелся и проверил крышу, но там даже вмятины не было. — Я пойду, — нервничая, проговорила Настя, выйдя наружу. — Спасибо за вечер. — Я надеюсь повторить, — лучезарно улыбнулся тот и, обойдя авто, галантно поцеловал руку Филатовой.