Хранитель Ледяного Тигра

      И он ушел. Без тени страха и сомнений. Оставив Плисецкого в одиночестве.       Юра смотрел в окно в след уезжающему Отабеку. Даже когда тот скрылся из виду, он продолжал смотреть. Тишина, которую Плисецкий горячо любил и ценил, когда жил вместе с неугомонной Милой и Георгием, сейчас раздражала, как никогда прежде.       Одиночество огромной ношей свалилось на плечи Юры. Стены пустого дома давили. Напряжение и страх липкой паутиной сцепили сердце Плисецкого. Он не знал, что ему делать. Не знал, как отвлечь себя.       До самого вечера Юра ходил по дому туда-сюда, не находя себе места. Книги не читались, еда не лезла в горло, про сон вообще можно было забыть. Все мысли, почему-то сводились к ужасным картинам. Он знал, что Отабека просто так не убьешь, но он один, против наемников, о количестве которых можно было только догадываться. Все они вооружены до зубов и если им удастся поймать его…       Нет. Лерой не убьет его. Будет пытать, чтобы узнать местонахождение Юры. Но он не скажет. Какие бы мучения ему не пришлось выдержать, он ничего не скажет. — Хватит! — Плисецкий с силой ударил себя по щекам. — Да кто он такой, чтобы я о нем так волновался?       И, действительно. Он понятия не имел, кем для него являлся Отабек. Очередной телохранитель, которого ничего не интересует, кроме работы, или же человек, на которого можно положиться. Ночью, когда Юру съедало чувство вины, Алтын был тем самым человеком, которому можно было рассказать все на свете, и он бы все понял. Поддержал и не осудил. Но утром, он снова стал телохранителем. Холодным. Отрешенным.       Что вызвало такое изменение, Юра не знал и винил во всем только себя. Отчего-то он уже успел привязаться к этому человеку, чья судьба интересовала парня не меньше своей.       Прошло почти пять часов с тех пор, как уехал Отабек, но Юре показалось, что это длиться несколько дней. За окном собирались сумерки. Из-за деревьев вокруг дома, в комнате было темнее, чем на улице, но Плисецкий даже не подумал включать светильник.       Устав ходить по комнате туда-сюда, он уселся на пол в углу кухни, раздраженно ударив ногой по ближайшему ящику. Внутри смачно звякнуло. Юра с интересом открыл дверцу и увидел две бутылки виски. Довольно улыбнувшись, он достал одну, открыл и сделал несколько больших глотков. Горло начало гореть, а горькая жидкость тут же попросилась наружу. Сдержавшись, чтобы не выплюнуть все обратно, Юра закашлял. Втерев рот рукавом худи, с принтом тигра (иронично, не правда ли?), он запрокинул голову и сделал еще глоток.       Алкоголь постепенно начал притуплять чувства. Мысли путались и не хотели собираться воедино. Это и было нужно Плисецкому. Он больше не хотел ни о чем думать. Не хотел винить себя ни в чем. Он желал, чтобы все это кончилось. И, как ни странно, чтобы Отабек скорее вернулся.       Агент никак не выходил из головы Юры, думал о том, где он сейчас находится, но связаться с ним было невозможно. Поэтому оставалось только гадать. Только мысли все равно сводились в единую кровавую картину. Часы тикали, а в доме было по-прежнему тихо.       Время неумолимо приближалось к полуночи, а содержимое бутылки было выпито наполовину. У Алтына было чуть больше шести часов, чтобы вернуться, перед тем как Юре придется уходить. Парень с отвращением посмотрел на рюкзак, который собрал Отабек. Неряшливо встав, опираясь о столешницу, Юра, слегка пошатываясь, схватил рюкзак, а затем так же небрежно уселся на насиженное место. Распахнув рюкзак настежь, он начал вглядываться в содержимое. — И что у нас здесь? — засунув руку внутрь и доставая вещи, прокомментировал Плисецкий. — Одежда, еда, вода, карта. Он что, в поход меня собрал? Не хватает только палатки.       Небрежно развернув карту, он стал ее разглядывать. Красным кружочком было отмечено местонахождение дома. Линиями был отмечен безопасный маршрут, а так же несколько мест, где, наверняка можно спрятаться. Цыкнув, он убрал все на место. Юра сделал еще глоток виски. Привыкнув к горечи напитка, он даже перестал морщиться. Забравшись во внутренний карман рюкзака, он выудил деньги и свернутый листок. Развернув его, Юра увидел несколько телефонных номеров, один из которых был подчеркнут, а напротив номера красовалась буква «K». — И кто же ты такой, некий мистер «K»? Марионетка службы безопасности? Или очередная машина-убийца?       Несмотря на скептицизм, Юра четко запомнил комбинацию цифр. Если Алтын отметил его, значит доверяет. А как показала практика стоит верить словам Отабека. Запихнув все обратно, Плисецкий застегнул рюкзак и пнул его подальше от себя, показывая всем своим видом, что не воспользуется им в ближайшее время.       Время приблизилось к двум часам. Часы все так же размеренно тикали. Алкоголя в бутылке становилось все меньше. Усталость постепенно подкрадывалась, глаза парня закрывались, а по телу пробежался холодок. Дернув головой из стороны в сторону, он поежился. Сидеть на полу почти без движений было холодно, но Юра чувствовал себя более менее защищенным в углу. Отсюда открывался вид на всю комнату. Расстояние до входной и до двери веранды было почти одинаковое. Если учесть, что на этот кусок комнаты не проникает лунный свет, то и заметят его не сразу. Но все же, сидеть было холодно.       Вспомнив про плед, лежащий на диване, Плисецкий резко встал, отчего закружилась голова, и он чуть не рухнул обратно. Хватаясь за все подряд, он побрел к дивану. Алкоголь сильно ударил в голову, поэтому Юра почти ничего не соображал. Сделав еще шаг, он ударился ногой о стол, отчего потерял равновесие и повалился на столешницу тумбы, откуда разом полетело несколько тарелок и подставка с ножами. — Вашу ж мать! Да кто вообще так мебель расставляет?!       Кроя матом все на свете, он в сердцах пнул стул, который повалился на бок и все-таки добрался до дивана. Схватив плед, он направился обратно, к своему спасительному, но такому одинокому углу.       Свернувшись калачиком и накрывшись пледом, он вновь уставился на окружение комнаты. Плед был теплым и мягким, как объятия Отабека. Приникнув к нему щекой, он глянул на часы. Половина третьего. — Ну, где же ты? Не заставляй меня волноваться!       Путь был долгим и утомительным. Двести миль на юг, почти без остановок. Отабек не просто устал, он был измотан. Но все меркло по сравнению с тем, какие результаты это принесло. Он увел преследователей далеко на юг. Связаться с Виктором напрямую, конечно не получилось, но это к лучшему. Вероятность, что место встречи раскроют, снижается. Когда он добрался до дома, часы показывали начало четвертого. На улице по-прежнему было темно, хотя рассвет понемногу подкрадывался к горизонту.       Дом снаружи казался пустым, но Отабек точно знал, что Юра не уйдет раньше и в точности, как сказано, выполнит все распоряжения. Отперев дверь, Алтын вошел внутрь и, не включая свет, зашагал в спальню, чтобы проверить Плисецкого. Под ногой что-то звякнуло. Мужчина опустил взгляд и заметил кухонный нож, под ногой. Повернув голову к кухне, он увидел раскиданные вещи и разбитую посуду.       Сердце Отабека остановилось. Что есть мочи, он рванул на второй этаж. Распахнув дверь спальни, он увидел, что постель пуста и даже не разобрана. В голову сразу закрались нехорошие мысли. Неужели его перехитрили? Заставили уехать, оставив Плисецкого без присмотра. Как он посмел его бросить?       Ударив кулаком в стену, Алтын заставил себя успокоиться. Прежде чем делать выводы, следовало сопоставить все факты. Первым делом, стоило проверить рюкзак. Вдруг Юра все-таки ушел сам.       Спустившись вниз, он бегло осмотрел комнату. Рюкзак нашелся довольно быстро. Валялся около дивана. Чувство паники охватило мужчину. Он поднял рюкзак и нервно сглотнул. Рюкзак был цел, все его содержимое тоже. Руки Отабека опустились. Безжалостный холодок пробежался по спине Алтына. Он судорожно начал обдумывать моменты, где прокололся и куда могли увезти Юру.       Резкий гремящий звук падающего стекла заставил вздрогнуть. На автомате, Отабек достал пистолет и направил в сторону шума. — И как часто ты будешь тыкать в меня этой штукой? — Раздался гневный возглас Плисецкого. Его голос был хриплым, а сам он сидел в углу кухни, откуда его было сложно заметить. — Почему ты сидишь на полу? — Отабек взволнованно подбежал к Юре, хватая его за запястья. — И руки уже холодные. — Хочу и сижу! Тебя это не касается! — Ты пьян? — Алтын поднял почти пустую бутылку виски и убрал её подальше. — Зачем? — Я свршено… соврешенно… вашу ж мать! Кроче, я взрослый! Что хочу, то и ворочу, то есть делаю! Понял?! — Юра грозно посмотрел на Отабека. — Понял. — Спокойно ответил мужчина, глядя Юре в глаза, которые поблескивали от алкоголя. — Так-то, телхранитель! Бушь знать, как оставлять меня одного! — Юра, я очень испугался, когда увидел погром в доме, а тебя не нашел. Не делай так больше. — На себя псмотри! Где ты был столько времени? — Плисецкий вырвал руки из хватки Отабека. — Чего я только не успел подумать! — Извини. — Да что мне твои «извини»! Я волновался за тебя! Очень! — Юра уткнулся лбом в плечо Отабека и нервно выдохнул. — Никогда! Слышишь меня? Никогда больше так не делай! — Алтын вздохнул, а затем аккуратно нерешительно обнял Плисецкого. — Тебе нужно поспать, — немного отстраняясь, сказал мужчина, осторожно убирая волосы с глаз Юры. — Хочешь, я тебя отнесу? — парень отрицательно покачал головой. — Тогда пойдем? — Хочу остаться здесь. — Юра, холодно на полу. Ты можешь простудиться. — Отабек погладил щеку Юрия, пытаясь уговорить его переместиться на кровать. — Давай хотя бы на диван? — Мне все равно где. Хочу рядом с тобой.       От такого заявления суровый и всегда серьезный Отабек покраснел, как юный мальчишка, и отвел взгляд. После нескольких секунд молчания, мужчина начал медленно наклоняться к Юрию.       «Что он делает? Он что, сейчас собирается…» — мигом пронеслись мысли в голове парня. Он резко и глубоко вздохнул, но так и не выдохнул.       Тело замерло в ожидании. Глаза широко распахнулись. Волна трепета прошла от самого сердца, что бешено застучало в груди так, словно собиралось пробиться наружу, и до самых кончиков пальцев рук, отдаваясь легким холодком. Плисецкий неосознанно приоткрыл рот, собираясь ответить на поцелуй, когда лицо Алтына было совсем близко.       Однако, это самое лицо пролетело мимо, в районе уха. Отабек, не заметивший ничего странного в поведении парня, просто поправил на нем плед, укутывая поплотнее и, тем самым, приобнимая Юрия. После же он взял его на руки и понес в спальню.       «Что? Какого черта он этого не сделал? А какого хрена лысого я вообще хотел, чтобы он сделал это?!» — бушивали мысли в голове Плисецкого.       Он не знал — радоваться ему тому, чего не произошло, или же злиться на это. В любом случае его одолевали эти двоякие чувства. Он одновременно и рад, что черта их сомнительных «дружеско — партнерских» чувств не преступлена. И одновременно зол, и на Отабека, что тот ничего не сделал, и на себя, что пожелал этого.