Огонь и лед

***

Итак, около пяти минут спустя парни были готовы вылетать. Гарри одной рукой обвивал талию Гермионы, а другой держался за метлу и поддерживал голову девушки плечом. Они вылетели из окна и окунулись в темноту. Хоть Драко и не мог почувствовать всю прохладу воздуха, окутавшего его, но ясный вкус ветра на языке подсказал ему, что это очередная холодная мартовская ночь. Полная луна сияла, освещая их путь. Фиолетово-черное небо усыпано звездами. Это была прекрасная ночь. Теперь, когда они выбрались из Мэнора, все казалось спокойным. Драко удалось взять Malus Orbis, у них была Гермиона, слава Мерлину, живая, и они возвращались домой. Рон и Гарри летели рядом, ради безопасности Гермионы, и, конечно, чтобы поговорить. Драко немного позади, но все еще мог услышать их разговор. — Знаешь, они похитили ее, чтобы заполучить меня. Это моя вина, что ей больно. — Конечно, нет! Ты не можешь ничего сделать, когда они получают какое-то задание. И ты даже не знаешь, зачем им это. — Я уверен, что они потратили много времени и сил, чтобы попасть в Хогвартс для захвата Гермионы. — Но если они потратили время и силы на то, чтобы попасть в Хогвартс ради похищения Гермионы для того, чтобы потом ты спас ее, разве было бы не намного проще просто похитить тебя сразу? Гарри с облегчением выдохнул: «Ведь правда, это разумнее», — пронеслось у него в голове. — Повсюду в вашей спальне есть что-то вроде стражей. Никто с Темной меткой не может войти. — Откуда ты знаешь? — угрожающе спросил Рон. — Мой отец — Пожиратель Смерти. Я слышу многое. — сказал Мафой, наслаждаясь выражением их лиц. Гарри поежился и сменил тему: «Холодно». — Даже очень, — повторил Рон. Драко молчал, из-за отца он теперь в вечной мерзлоте, он просто не знал насколько холодно сейчас. Они летели молча, каждый думал о своем. В голове Малфоя промелькнула мысль, что скоро он проснется и окажется, что это был всего лишь сон. Только Драко не знал, хотелось ему этого на самом деле или нет. С одной стороны, у него был Malus Orbis и живой напарник по рунам. С другой стороны, отец убьет его как только все узнает. Сегодняшний день был слишком другим, слишком необычным, ужасным, волнующим, неправильным и в какой-то степени правильным, сумасшедшим и разумным одновременно. Жизнь изменилась. И точно изменится еще. Гарри и Рон оживленно разговаривали или, может, даже спорили. Драко не слушал. Он продолжал оглядываться через плечо, опасаясь, что за ними погоня. Что, если один из Пожирателей Смерти выглянул в окно? Что, если они сейчас летят за ними? Что, если у них более быстрые метлы, и они знают такие Темные проклятия, что и не снились ребятам, они могут поймать и убить их одного за другим… Он был настолько погружен в свои мысли, что даже не заметил как Гермиона полетела вниз. — ГЕРМИОНА! Драко обернулся на крик, его глаза столкнулись со страшным зрелищем. Гермиона падала, летела вниз со страшной скоростью. Его сердце пропустило удар. Без раздумий он ринулся вниз. «Быстрее, быстрее!» — проносилось в голове. Деревья неслись навстречу ему, как смертельные черно-зеленые шипы. Он смутно понимал, что Гарри мчится позади него, это навеяло воспоминание о всех тех разах, когда они играли в квиддич друг против друга. Но Драко был сосредоточен исключительно на девочке перед ним, волосы которой трепало на ветру, которая летит в лапы смерти. Он протянул руку в попытке уцепиться за ее запястье, и когда получилось, Малфой как можно сильнее сжал его. Гермиона остановилась, и всем весом повисла на руке парня. Наверное, прошло около секунды. А потом… Волна чего-то расползалась вверх от кончиков пальцев, начиная с того места, где он в смертельной хватке держал ее запястье. Это что-то росло, пока не покрыло полностью. Драко потребовалась секунда, чтобы понять. Тепло. Он снова ощущал его. Поттер испортил этот полный безумного счастья момент, остановившись рядом с бледным лицом Драко. «Она в порядке?» — спросил он, с ноткой паники в голосе. — В порядке, Поттер, если не учитывать то, что она пролетела метров десять из-за того, что такой кретин как ты уронил ее, — растягивал слова Малфой. Он осторожно притянул Гермиону. Он был готов в любую секунду набросится на Поттера с оскорблениями, но парень наполнялся недоумением, перерастающим в злобу от выражения на лице Мальчика, Который Выжил, оно было таким виноватым, и попросту не хотел продолжать бессмысленную перепалку. Малфой посадил Гермиону к себе на колени, и глядя на Гарри и Рона, который только что подлетел, произнес: «Тебе нельзя ее доверять». Усадив девушку поудобнее, Драко рванул с места: «Я позабочусь о ней!» — крикнул он отлетев на пару метров от Гриффиндорцев. Гарри с Ронном ничего не ответили, но Слизеринцу и не нужны были их слова, он и так чувствовал волны негодования, накрывавшие его. Малфой проигнорировал их безмолвный протест, и вернулся к своим мыслям. Как было снято проклятие? Что произошло? Так много возможных ответов. Но все кончено. И это потрясающе. Он забыл, насколько свежим может быть холодный ночной воздух, каким теплым бывает другой человек. Он взглянул на Гермиону в своих руках. Стоит признаться, было трудно удержать девушку, но в тот момент он бы не отдал ее даже за тысячу галеонов. Часть его знала, точно так же как и знаете вы, что огонь горит или что лед холодный, знала, что причина разрушения проклятия как-то связана с Гермионой. Раньше он был…ледяным. А проклятие Glacios только подкрепляло это. Где-то там, под кожей, тоже был холод, только иной. Малфой не заботился ни о ком, кроме себя самого, он был злым, жестоким. Но сегодня вечером проклятие Glacios было сломано. И когда он взглянул на бессознательную девушку на руках, то почувствовал прилив какой-то теплоты. И Драко был благодарен. Голос Рона вывел его из мыслей: «Мне не хочется тебе этого говорить, но оглянись!» Малфой повернулся, чтобы увидеть, что же так испугало Гриффиндорца. Ох, лучше бы он этого не делал, прямо за ними летело десять, если не больше, Пожирателей Смерти. Заклинания проносились мимо, исчезая в темноте. Драко вытащил палочку. Пришло время защищать не только себя. «Funis», — веревки обвили талию Гермионы и прочно скрепили ее с Малфоем и рукоятью метлы. Слизеринец положил несколько нитей в карман своей мантии, чтобы и Malus Orbis тоже был привязан к нему. Драко знал, что такое Темные Проклятия и не хотел рисковать. Они летели в напряжённой тишине. Пожиратели были слишком далеко, чтобы их атаковать, но они нагоняли сбежавших с ужасающей скоростью. Как только приспешники Лорда Волан-де-Морта нагнали учеников, то посыпались самые ужасные Темные Проклятия. Гарри с Роном только и успевали блокировать заклинания и уклоняться от них. Единственное, что Гриффиндорцы могли ответить было «Impedimento», которое могло сдержать Пожирателей лишь на считанные секунды. Что касается Драко, он мог куда больше «Impedimento». — Малфой, ты знаешь какие-нибудь Темные заклятия? Драко скривил рот в своей излюбленной ухмылке: «Не то чтобы Темные, скорее Темненькие». Он сделал паузу, чтобы до Гриффиндорцев долетели его слова: «Разве вы не слышали о так называемой борьбе огня с огнем?» Гарри выглядел неуверенным, но повернулся уклоняясь от проклятий. И вот внезапно, словно Святой Грааль, тусклые очертания Хогвартса вырисовалась далеко на горизонте. «Мы должны долететь минут за пять», — подумал Драко, и… — AVADA KEDAVRA! Слишком знакомый голос прокричал убийственное проклятие, Драко едва успел обернуться, чтобы понять к кому оно направляется. Изо всех сил Слизеринец потянул рукоять метлы, чтобы уклониться от этой молниеносной смерти. Он почувствовал как оно со свистом пролетело мимо, и слава Мерлину, что не навредило ни ему, ни Грейнджер. Драко смутно слышал голос то ли Рона, то ли Гарри, но черт возьми, не мог и слова им сказать. Его сердце так громко стучало, что затмевало все мысли. Тот голос… У него не было и секунды, чтобы прийти в себя, как прозвучало очередное заклятие. — Crucio! Драко едва успел увернуться от столь знакомого проклятия. Он только крепче сжал девушку в своих руках, моля Мерлина, чтобы она не выскользнула из веревок. Но от второго Cruciatus, брошенного ПСом, Малфой-младший не успел уклониться. Боль пронзила его тело и он непроизвольно вскрикнул. Нет, нельзя кричать… нельзя. Парень до крови впился в свои губы, чтобы отвлечься от нестерпимой боли, обжигающей каждую клеточку тела. Картина перед его глазами начала странно меняться, было ощущение, что мир перевернулся вверх дном. Но нет, мир стоял на месте, а вот Малфой висел вверх ногами, держась только с помощью веревок. Он выронил палочку, чувствовал, что ослабевает и вот-вот упадет. Смутно осознавая происходящее, парень крепче обвил руками талию Гермионы, чтобы та не выскользнула из его объятий, чтобы ей не было больно. А потом боль исчезла. — Ты в порядке? — прокричал чей-то голос. Драко открыл глаза и увидел Гарри. — В порядке. — пробубнил он, осторожно взбираясь обратно на метлу. Малфой коснулся губы, где укусил ее, и почувствовал теплую кровь. — Мы почти на месте! — сказал Рон, с опаской смотря на приближающихся Пожирателей. Вскоре башни Хогвартса приобрели четкие очертания. И в тот момент стало ясно, что мальчишки достигнут Хогвартса, прежде чем Пожиратели смерти поймают их, и приспешники Волан-де-Морта развернулись, вылетая обратно в поместье. Гарри и Рон ликовали, они были счастливы, что смогли спастись и не скрывали своих эмоций. А вот Драко лишь слабо улыбнулся. Они в безопасности. И какое бы безумие ни случилось завтра, как бы все не изменилось, сейчас они в безопасности. Они влетели через окно лазарета, чем испугали мадам Помфри. Ну, а дальше жизнь потекла своим чередом, если так можно было сказать. Гермиону отдали в руки медсестре, которая охая и ахая кружила над ученицей, вскоре пришел Профессор Дамблдор, чтобы выслушать рассказ парней. Драко откинулся на спинку стула и слушал, что же говорят Гриффиндорцы. Казалось Директора совсем не удивляли, а даже забавляли их приключения, он то и дело бросал на Малфоя заинтересованные взгляды. — И один из Пожирателей Смерти пытался убить Малфоя, но тот вовремя увернулся. — Заклятие было действительно близко. И потом Пожиратель направил на него Cruciatus. Услышав это, мадам Помфри затараторила: «Cruciatus чрезвычайно болезнен, следовало бы сказать мне об этом сразу! Ему нужен отдых, ему нужен сон… Директор, я настаиваю!» — Конечно, Поппи. Вы можете забрать его. И вот спустя пять минут Драко лежал в теплой постели с огромной плиткой шоколада, которую ему было, почти насильно, приказано съесть. Его губа была обезврежена, и благодаря зельям почти зажила. Мантия висела на спинке стула, а Malus Orbis был незаметно вытащен и спрятан под подушкой. Малфой откусил маленький кусочек шоколада. Если честно, он не любил молочный сорт, ему по душе был горький, темный с миндалем. Но на удивление шоколад оказался неплохим и парень съел всю плитку, слушая болтовню Гриффиндорцев. Через короткое время все ушли, и мадам Помфри погасила свет, бормоча что-то о бесшабашных мальчишках и Пожирателях смерти. Драко погрузился в темноту. Он посмотрел на кровать рядом с ним, где лежала Гермиона. Она выглядела такой хрупкой, но мирной. «Надеюсь, что с ней все в порядке», — пронеслось у него в мыслях. Слизеринец вскоре погрузился в царство Морфея, и впервые за долгое время его сон был окутан теплом.