***
Было тепло. Уютно. Мягко. Драко Малфой не собирался просыпаться в ближайшее время. Но знакомый голос, вторгшийся в сон, разбудил его. — Драко? Он приоткрыл глаза, различая смутные очертание девушки на соседней постели. «Хмм», — сонно промычал парень и снова закрыл глаза. — Что случилось? — раздался хриплый голос Гермионы, видимо она тоже только проснулась. — Последнее, что я помню — это Рона и Гарри, которые пришли спасать меня и…ты тоже был там…что произошло? Солнечные лучи слепили его, и Малфой натянул одеяло на лицо. «Это длинная история», — пробурчал он. — У нас достаточно времени. Драко вздохнул и неохотно открыл глаза. «Мне, и Поттеру приснилось, что тебя похитили, мы отправились в Малфой Мэнор через камин, спасли тебя, потом нас преследовали Пожирателей Смерти, но мы нашли метлы и улетели, и потом нас снова преследовали Пожиратели, а мы снова спаслись, вот, вся история». — Не такая уж и длинная, — подметила Гриффиндорка. — Я упустил пару деталей. — Стой… — осторожно сказала Грейнджер. — Вы летели на метлах? Драко утвердительно кивнул, пытаясь занять удобную позу — На метлах…со мной…без сознания? — сейчас было заметно, что она волновалась. — А кто меня вез? Кто следил, чтобы я не упала? — Сначала это был Поттер, нуу…до того как он уронил тебя, — Драко показалось, что он сказал это зря. — Он что? — прокричала она, подскакивая на кровати. — Но я поймал тебя. — быстро добавил Драко. Гермиона легла обратно, ее лицо было белым, словно стена: «Гарри уронил меня?» — Ээ…да. — ответил Драко. — И ты поймал меня? — Ага. Наступила тишина. Драко был уверен, что Гермиона думает о той безумной опасности, которую пришлось пережить парням, потому что выглядела она довольно взволнованно. Но Малфой бы спас ее еще раз, он бы спасал ее постоянно, ведь эта девушка как-то разрушила проклятие. — Помнишь, я рассказывал тебе о проклятии Glacios? — этим вопросом он сразу заинтересовал Грейнджер. Гермиона начала говорить очень быстро и возбужденно: «Ой! Я нашла книгу прошлой ночью в библиотеке, там было что-то о нем, но библиотека закрылась, прежде чем я успела что-нибудь выяснить, но мы можем вернуться, уверена, там будет что-то о его снятии и…» — Оно уже разрушено. — перебил Драко. Он сел ровно и взглянул на Гермиону. Ее кожа была бледной, а девушка была слишком маленькой в этой огромной белоснежной кровати. Но ее глаза, словно два танцующих огонька, зажигали жизнь в ней самой и в каждом, кто в них заглядывал. — Что? — она удивленно взглянула на него. — Когда я поймал тебя прошлой ночью. Оно просто… — Драко умолк. — Ох. — Но я до сих пор не знаю почему. Гермиона улыбнулась: «Хорошо, мы пойдем и узнаем!» Ее глаза сияли в этот момент. Драко недоумевал о чем она думает. Гермиона была такой жизнерадостной и полной энергии, всегда. Его мысли были прерваны мадам Помфри, которая зашла проведать своих больных. — Ах, вы проснулись. — она подошла к Гермионе и с улыбкой спросила. — Как себя чувствуешь, дорогая? — Чудесно, спасибо. — Твои друзья будут очень рады, они уже дважды приходили, — она засуетилась, собирая склянки зелий с прикроватных тумбочек, и все время говорила о том, что они вчера пережили. Раздался стук, мадам Помфри открыла дверь, за которой стояли Гарри и Рон с весьма взволнованными лицами. — А Гермиона… — начал было Уизли, но медсестра перебила его. — Уже проснулась, — услышав это, лица мальчиков засияли. — Мы можем ее увидеть? — хором спросили они. Мадам Помфри нахмурилась: «У нее была тяжелая ночь…ушибы, синяки, царапины, это конечно не смертельно, поэтому…» — два Гриффиндорца рванули к своей подруге. — Но только десять минут, и не утомляйте ее. Драко лежал в постели и слушал, рассказ Гриффиндорцев об их ночных приключениях, в мельчайших подробностях. Они не игнорировали Малфоя, но и не разговаривали с ним. Только иногда поглядывали в его сторону, особенно, когда описывали моменты с его непосредственным участием. Чуть позже мадам Помфри сказала мальчишкам, что их время истекло, и они неохотно ушли, пообещав вернуться позже. Два пациента лежали в тоскливой тишине, вскоре нарушенной Гермионой. — По поводу того, что тебя пытались убить. — Ну? — осторожно ответил Драко. Она удивила его следующим: «Что ты знаешь об этом, чего не знают Рон и Гарри?» — Ничего. — ответил он голосом в маске недоумения. — Что за вопрос? — Я наблюдала за тобой, пока они разговаривали. Когда есть что-то такое о чем бы ты не хотел, чтобы узнали другие, твое лицо становится пустым. Драко молчал. Он не очень хотел рассказывать то, что знал, но в ней было нечто такое, что заставляло ответить. Это не было угрозой или страхом перед человеком. Это было чем-то вроде доверия. Он мог бы доверять Гермионе, но не привык к этому, на факультете змей никому нельзя доверять. — Я знаю, кто это сделал. — начал он, на удивление, спокойным тоном. — Я узнал голос. Это был мой отец. Гермиона ахнула: «Твой отец? Твой отец пытался убить тебя?» Мадам Помфри избавила Драко от ответа, выйдя из своего кабинета. Она подошла к парню. — Ты съел весь шоколад? — Да. — Если тебе уже лучше, то можешь идти. К тому же, через пару минут начнется завтрак, зайди по дороге в Большой Зал, перекуси. Драко кивнул и принялся убирать постель. Мадам Помфри одарила его улыбкой и направилась обратно. Малфой осторожно вытащил Malus Orbis из-под подушки и положил его в карман, пряча это действие от взора Грейнджер. Гермиона говорила очень тихо: «Книга, которую я нашла. Называется «Темные проклятия: руководство», и находится в секции «Защита против Темных Проклятий».» Драко кивнул в ответ и вышел из больницы.***
Утро Драко казалось самой спокойной и безопасной частью дня. Многие Слизеринцы направились в свои комнаты после обеда, некоторые остались в Большом Зале. Поэтому Малфой стоял один у камина и вглядывался в языки пламени. Они пленяли его. Они восхищали, именно теперь, когда он мог насладиться жаром, а не просто танцем огня. Драко даже хотел дать горящим языкам лизнуть его руку, чтобы ощутить пламя. Вместо этого Слизеринец достал из кармана сверкающий серебряный шар. Он рисковал многим, чтобы получить его, и Гермиону, но все не зря. Малфой стал вертеть Malus Orbis в руках, любуясь узором. Тонкая серебряная нить идущая из центра петляла, закручивалась вырисовывала фигуры, всю его красоту нельзя было описать обычными словами. Шар был прекрасен, великолепен, а самое главное, могущественен. Он крепко держал его в руках и резко разделил его на две половины. Внутри одной из частей находился волос Люциуса Малфоя. Драко протянул руку к пламени, и выбросил содержимое в огонь. Неприятный запах сожженных волос ударил в нос. Малфой осторожно вырвал прядь, даже не моргнув глазом, и поместил её внутрь. Затем собрал две половинки вместе; они плавно соединились, и шар ненадолго загорелся тусклым светом. Теперь Malus Orbis был его.***
Вся школа шепталась о похищении, которое произошло прошлой ночью. К большому облегчению Драко, остальным ученикам было сказано, что он был болен, и никто не подозревал, что Малфой тоже участвовал в спасении Гермионы. Он не особо хотел, чтобы было известно об этом. Ведь многие его сокурсники могли не понять. После обеда он отправился в библиотеку, где нашел нужную ему книгу. Сев за стол с лампой, Драко отрыл «Темные проклятия: руководство». Как вдруг его озарила замечательная идея, он захлопнул книгу и направился в Лазарет. Коридоры были полны болтовни. Было множество безумных теории о том, как же Пожиратели смерти сумели похитить Грейнджер — например, кто-то в Гриффиндорской башне был Пожирателем, или сама Гермиона была Пожирателем и бежала, чтобы присоединиться к своим товарищам, но не рассчитывала, что Гарри и Рон «спасут» ее. Драко рассмеялся про себя. Как можно придумать такую ерунду? Большинство Гриффиндоров были слишком «хорошими», слишком «храбрыми», чтобы присоединиться к Волан-де-Морту. А Гермиона Пожиратель смерти? Никогда! Гермиона была бы…неправильной. Грейнджер, будучи Пожирателем смерти, напоминала бы квадрат, который пытается войти в круглую дверь. Драко добрался до лазарета, и ему разрешили увидеться с Гермионой. Она выглядела скучающей, лежала в своей постели и ждала, пока ее выпишут. Увидев Драко, ее глаза засветились, и улыбка озарила лицо. Драко с удивлением обнаружил, что тоже улыбается, и по его телу пронеслась волна чего-то теплого, приятного. — Привет, — она все еще улыбается. Он поприветствовал ее и сел на стул у кровати. На столе было несколько коробок сладостей, и куча увядающих цветов, очевидно, собранных с земли. Он посмотрел на эти букетики с приподнятой бровью. Она проследила за его взглядом: «У Лаванды и Парвати не было конфет, потому что они на диете, поэтому они принесли мне цветы». Драко кивнул: «У меня книга». — Что там написано? — спросила она с нетерпением в голосе. — Я не смотрел, — с этими словами он достал книгу из сумки. — Давай, открывай! — скомандовала она, словно нетерпеливый ребенок в Рождественское утро, ждавший свой подарок. Он не мог не улыбнуться. Он никогда не улыбался, но в Гермионе было что-то такое, от чего хотелось улыбаться всю жизнь. Он просмотрел оглавление и открыл нужную страницу. «Glacios Curse», — прочитал он, — «Впервые было использовано в 1215…заставляет пострадавшего чувствовать будто они замерзают…по-видимому, это влияет только на кожу, это объясняет, почему я не умер от пневмонии или чего-то еще…и это очень мощное проклятье». Он перевернул страницу и прочитал новый абзац про себя, а потом еще, еще, не веря своим глазам… «Единственное лекарство от Glacios это коснуться кожи того, кого они действительно любят…»