***
Гермиона находилась в лазарете до следующего утра. Как только мадам Помфри выписала ее, девушка спустилась в Большой Зал, чтобы позавтракать с Гарри и Роном. — Гермиона! — воскликнул Уизли с полным ртом сосисок. — Рад тебя видеть. — Мадам Помфри наконец-то сдалась. — улыбнулась девушка, усаживаясь между друзьями и беря тост. — Жаль, что так рано, могла бы пропустить зелья. — Гарри с сочувствием посмотрел на Гермиону, протягивая ее любимый клубничный джем. Улыбка постепенно сползла с лица Рона: «К тебе никто не приходил после нас…ну, навещать?» Гарри, сидящий слева от Грейнджер, заметно напрягся. — Только Лаванда и Парвати. Еще раз извинялись за то, что не проснулись, когда меня похитили, хотя я их столько раз успокаивала тем, что сама спала до самого Мэнора, не знаю, как так вышло. — Гермиона повернулась в сторону своих соседок по комнате, сидящих неподалеку, и улыбнулась им. Девушки помахали в ответ, одаривая ее лучезарными улыбками — они были очень рады возвращению Гермионы. — Кто-нибудь еще? — настойчиво спросил Гарри. — Да, заходили. — протянула Грейнджер. — Кто? — встревоженно спросили парни. — Джини, но она искала кого-то из вас. — Гриффиндорка бросила на Гарри многозначительный взгляд, а затем рассмеялась. Влюбленность младшей Уизли была давним явлениям между ними. Однако, кроме Гермионы больше никто не смеялся, двое парней сверлили взглядом пространство за ее спиной. — Да что с вами такое? Рон деловито наколол сосиску на вилку: «Ничего!» — Совсем ничего, — эхом отозвался Гарри. Гермиона сложила руки: «Я дружу с вами уже больше четырех с половиной лет!» — начала она тоном Минервы Макгонагалл, — Вы двое что-то замышляете. — Нет, с чего ты взяла? — неуверенно промямлил Гарри. — Мы абсолютно невиновны, — заверил ее Рон, — прямо как маленькие дети. Грейнджер изогнула бровь: «Словно вы знаете, что это слово значит.» — Конечно знаем! — возмутился Уизли. — Это наречие. — Прилагательное, Рон! — Одно и то же. Невинный — прилагательное, значит чистый, не имеющий за собой вины и все такое. Видишь, я знаю, что это значит. Гермиона закатила глаза и откусила свой тост.***
Урок у Северуса Снейпа прошел без каких-либо неудач, за исключением того, что Невил испортил свое зелье из-за чего потерял десять очков. Долгопупс стал намного лучше разбираться в теории этого предмета, однако его неуклюжесть и страх перед профессором часто приводили к катастрофам. Гермиона в паре с Роном варила зелье Timiditas. Если оно приготовлено правильно, то люди, его принявшие, становились более трусливыми и сговорчивыми, словно находились под легким воздействием сыворотки правды. Этим зельем часто пользовались в Средневековье, когда допрашивали людей, не прибегая к пыткам. Девушка сосредоточено резала ингредиенты, на секунду она подняла взгляд на Уизли, чтобы попросить его подать сушеный аконит и отметила, что парень выглядит довольно странно. Гермиона нахмурилась: «Эти двое определенно, что-то скрывают.» Рон наблюдал за кем-то в другом углу кабинета. Грейнджер проследила за его взглядом. Драко? Лицо девушки озарило недоумение: «Уизли в чем-то подозревает Слизеринца? Но в чем? В этом нет никакого смысла.» Гермиона погрузилась в свои мысли. Драко спас ей жизнь: вытащил из Мэнора, поймал, падающую с метлы. Девушка все еще не знала причину этого, ведь все, что он сделал было совсем не по-Малфоевски. Из раздумий Гриффиндорку вывело ощущение словно за ней наблюдают. И девушка оказалась права, подняв голову, она столкнулась с глазами Драко и кротко кивнула ему. Гарри, сидевший напротив, проследил за тем, куда был направлен взгляд Гермионы, потом многозначительно посмотрел на Рона. Тот, в свою очередь, оглянулся на Поттера и вновь принялся подозрительно поглядывать на Малфоя. Грейнджер, заметя все эти гляделки, только сильнее убедилась, что у ее друзей появились секреты. Гарри и Рон знали, что единственным местом, где они не смогут «защитить» Гермиону от Драко были руны. Они лишь надеялись, что среди других учеников у этих двоих не будет моментов для чистосердечных, романтических признаний. Лишь надеялись… Сколько бы Грейнджер не гадала, она все никак не могла понять, что же задумали Поттер и Уизли. В ее голове лишь витали мысли, что парни попросту не доверяют Драко.***
Урок рун проходил очень шумно, все ученики болтали, переводя рассказ. Профессор Скрипта металась от парты к парте, однако женщина никак не могла унять гам голосов. Над Гермионой и Драко царило напряжение. Девушка все еще размышляла над поступками парня, он хранил слишком много секретов. Все так сбивало с толку. Также Гриффиндорка поймала себя на мысли, что ее расстраивает скрытность друзей, сегодня они вели себя подозрительно, за все годы их дружбы у них никогда не было тайн друг от друга. Все эти мысли, словно пчелиный рой, гудели в голове Гермионы, отчего та начинала болеть. Драко был абсолютно не похож на Гарри и Рона. Грейнджер совершенно ничего не известно о нем: сам парень, его эмоции — книга на языке, который ты не знаешь и только можешь гадать о значении слов. И тут девушка поняла одну вещь, она никогда не слышала смех Малфоя и крайне редко, может всего раз, видела его искреннею улыбку, озаряющую лицо, дарившую счастье другим. Парень был для нее так же чужд и неизведан, как страна, прежде не изученная. И самым пугающим было то, что Гриффиндорке хотелось, чтобы он стал родным. Гермиона искоса взглянула на Драко и столкнулась с его глазами. Густо покраснев, она отвернулась и принялась что-то писать на пергаменте. — Чувствуешь себя лучше? — небрежно сказал Малфой. — Да, спасибо. — девушке хотелось столько всего спросит у парня, но она не решилась. Урок тянулся как никогда медленно. Настолько, что Гермиона и Малфой разговорились о всяких бессмысленных вещах: погода, прошедшие занятие и, разумеется, о переводе Laekalia. — Заякс. — прошептала Азура, услышав его дыхание за своей спиной, которое было очень громким для ночной темной тишины. Молодой человек ничего не ответил, лишь обнял девушку, обвивая ее талию руками. Развернув Азуру к себе, Заякс прошептал, обжигая область в районе шеи: «Я нашел тебя.» Всего на мгновение она окунулась в эти теплые объятия, а затем оттолкнула парня. — Мы не можем, — Азура старательно отводила свой взгляд, — ты Тенебер, а я Клахан. Наши кланы воюют много веков. Тишина окутала их. Девушка подняла голову и столкнулась с глазами Заякса. Их цвет постоянно менялся в зависимости от настроения парня. И даже сквозь непроглядную тьму Азура видела сияющие нежно-розовым, словно бутоны роз, глаз. Она не могла вымолвить ни слова. Внезапно руки Заякса обхватили ее, прижимая к себе. А потом, озаряя мир красотой и нежностью, они поцеловались. — А я говорил! — Тсс, такой романтический момент. — Какая разница. Ты должна мне пять галлеонов. — ухмыльнулся Малфой. — Нет, ты жульничал и знал, что так будет, потому что уже прочитал. — Именно. Но ты должна была хорошо подумать прежде, чем спорить. Так что, пять галлеонов, Гермиона. — словно мурлыча сказал Драко. Ворча что-то о слизеринской хитрости, девушка вытащила деньги из кошелька, в котором лежала нужная сумма, на случай такого исхода. Дарко пересчитал деньги: «Здесь не хватает сикля.» — Тогда тебе придется ждать следующей недели, сейчас у меня нет. — простонала Гермиона. Парень ничего не ответил. Гриффиндорка громко вздохнула и вернулась к чтению текста, ей было очень интересно, что же случиться дальше. Азура шумно выдохнула и крепче обняла своего любимого. От рассказа Гермиону отвлек звон монет. Она повернулась и увидела золотую горстку рядом с ее рукой. — Я возьму только половину, остальное заплатишь потом. — сказал Драко. — Вот честно, Гермиона, если у тебя нет денег-не нужно было спорить. Девушка в недоумении смотрела то на Малфоя, то на деньги: «Ты серьезно?» — это было не свойственно парню. — Считай тебе повезло, я сегодня добрый, а так потребовал бы и проценты. — ухмыляясь сказал он от чего Гермиона нахмурилась. В это же время, за книжным шкафом, на корточках, завернувшись в плащ невидимку, сидели Гарри и Рон и внимательно слушали разговор подруги со Слизеринцем. — Как ты вообще попал в Гриффиндоскую гостиную? — тихо спросила девушка, аккуратно заправляя выбившуюся прядь за ухо. — Заплатил кое-кому за пароль. — спокойно сказал Драко. Гермиона подняла на него глаза, в которых смешались между собой негодование и удивление. — Что ты сделал? Хочешь сказать, что подкупил кого-то из учеников? — Да. Весьма действенный способ получить желаемое. Грейнджер осуждающе покачала головой: «Иногда я думаю, что вот он, твой самый худший поступок, а оказывается нет, тебе есть чем меня удивить.» — Такой уж я. — Тогда так. Раз уж ты знаешь пароль от моей гостиной, то скажи свой. — Зачем это тебе? — с удивлением сказал он. — Тайком пробираться в спальни мальчиков? Гойл, конечно, неотразим, но… Его прервал тихий, недовольный возглас Гермионы: «Гойл!» — прошипела она. — Оу, так может ты предпочитаешь Крэбба? — Драко доставляло отдельное удовольствие наблюдать за ее реакцией. — Успокойся, Гермиона, я всего лишь шучу. — прошептал он ей на ухо. Девушка улыбнулась: «Ну же, я не проболтаюсь.» — В самом деле? Я бы сказал. Гарри аккуратно толкнул в сторону ощетинившегося Рона, чтобы лучше видеть происходящее за столом: Гермиона спокойно что-то писала на листе пергамента, периодически поправляя то и дело выбивающиеся пряди, Драко тоже вновь принялся за работу. В классе воцарилась тишина и только скрежет перьев нарушал ее. Двум Гриффиндорцам, все это время прятавшимся за книжным шкафом, казалось очень странным то, как сочетаются абсолютно противоположные друг другу Грейнджер и Малфой. Теплые каштановые волосы резко контрастировали холодными серебряными, но обе головы были наклонены под одним углом, руки в унисон что-то строчили. Слизеринец и Гриффиндорка выглядели довольно похожими в этот момент. Схожие привычки только убедили Гарри и Рона в их плане: Драко так же, как и Гермиона, закусывал губы, сталкиваясь со сложными предложениями, хмурил брови, когда не мог подобрать правильное значение слова, и победно улыбался, находя верное решение. Это выглядело так странно и непривычно.