Неженка. Приквел.

— Влад, — Вадим смотрел на меня, — переспи со мной. Прямо сейчас.        Ебать… Ну вот не так я всё представлял, хотя после того, что этот пацан устроил мне, хотелось зажать его в ближайшей подворотне и нагнуть как можно скорее. А лучше, прямо сейчас выебать его на столе. Я оторвался от его руки, посмотрел на него и понял, что дело моё — дрянь. — Сахарный, — он двигается ко мне ближе и облизывает верхнюю губу, — ты, конечно, прости, — я специально делаю длинные паузы, чтобы побесить его и дать себе время, — но с чего ты взял, что я хочу этого?       Зачем я это делаю? Я ведь хочу его. Пиздец как. Но прогибаться под него не буду. Пусть просит, умоляет, падает на колени, если так сильно нужно. Я встаю и иду к двери, хватая по пути куртку с вешалки. Дергаю ручку и понимаю, что он успел закрыть дверь. Вот гадёныш. — Стой, — он оказывается у меня за спиной, — я думаю, что ты тоже не против.        Слышу как он произносит это рядом с моим ухом, от чего по затылку пробегают мурашки. Поворачиваюсь к нему и оказываюсь, прижат спиной к двери. Чёртов парень. Как тут можно терпеть? Я сломаю тебя. Будешь ползать передо мной. — С чего ты взял? — раз он хочет поиграть, то я согласен, — знаешь, мне скучно. Я бы может и согласился, но ты же даже не стараешься. Вот если бы ты сделал что-то интересное или неожиданное… — улыбаюсь, глядя в его глаза. — Я? Это я не стараюсь? — он провел ладонью по моему лицу, спускаясь по шее, — да я задолбался уже крутиться перед тобой, — я почувствовал, как кожу на щеке начало стягивать из-за быстро высыхающей крови, которая все ещё не прекращала проступать на месте пореза, — ну раз тебе настолько скучно, то думаю, что можно это исправить.        Он улыбнулся и опустил свободную руку мне на пах, прежде чем я успел понять, что он делает, начав гладить меня. Вот сучёныш! Ну не буду я отрицать, что тело реагирует на его действия молниеносно.В принципе, ничего же не случится, если я сделаю то, что он просит? Только вот есть одна проблема. Он бухой.В общем-то, я не против, но если после он будет ненавидеть меня, то я лишусь еще и друга. Хотя если он прямо сейчас не отпустит мой член, то я больше не буду думать о безопасности его жопы и нашей дружбе. — Стоять, — я отталкиваю его от себя, — а теперь слушай меня, Сахарочек. У меня есть несколько правил: не ебу малолеток, тех, с кем знаком меньше часа, и бухих. И вот по последнему пункту ты слегка не подходишь. — Я не бухой, — он смотрит мне в глаза, — просто выпил. — Ага. Именно по этому ты даже не чувствуешь, что у тебя кровь, — я беру его ладонь своей и провожу ему по лицу, оставляя след там же, где чувствовал кровавую корку на себе. — Фу! Да что ты делаешь? — он отступает назад, вытирая кровь с щеки, — в чём твоя проблема, Смирнов? Я же прошу на чистом русском. Или тебе непонятно? Я скажу еще раз, мне же не сложно. Выеби меня. Я же знаю, что ты, сука такая, подрочить сбегаешь каждый раз. Вот тебе призыв к действию! Или мне трусы снять и раком встать? Или тебя лицо моё смущает? Сисек не хватает? А хули у тебя встаёт от того, что я просто сижу близко? А?! Отвечай! Ответь!        Я молча наблюдаю, как он всё больше злится, заканчивая свой монолог, крича мне в лицо, и тяжело дыша. Улыбаюсь, насладившись этим шоу. Довести его до таких эмоций не получалось еще ни разу. Ну всё, Сахарочек, теперь, даже если это было сказано в пьяном угаре, тебе всё равно придётся подставить свою тощую жопу. — А что на это скажет твоя Аня? –господи, он шикарен, когда проявляет хоть какие-то эмоции, кроме вечного безразличия, — ты не подумай, я не моралист, сам долго в свободных отношениях был, но вот она вроде девочка зефирная. Не пизданёт тебе, если узнает? — Как она узнает, идиот?! –он снова краснеет так, что горят даже кончики ушей, — просто выеби меня разок, — он смотрит мне в глаза, — помоги по-дружески. М?        Вот же мелкий пидорас! Он опять делает это лицо, которое помогает ему каждый раз. Это лицо «помогите милому мальчику-зайчику», которое спасает его даже в самой, казалось бы, безвыходной ситуации. Ебучий волк в овечьей шкуре. По-дружески значит? Очень интересное предложение. А сколько раз я смогу по-дружески отыметь его? Один? Два? Или это будет бессрочный контракт? — Давай так, — я глубоко вдохнул, принимая решение, — выспись. Если завтра не передумаешь, то поговорим. Хорошо? — он слабо кивнул, а я повернулся к двери и открыл замок, — и ещё. Перевяжи руку, — я взглянул на него, — справишься?        Я хочу курить. А ещё хочу вернуться и, наплевав на всё, что сказал пару минут назад, оттрахать этого несносного парня. Нужно подождать. Перепихон на вечер я найти смогу, а человека, который хотя бы не испытывает ко мне ненависти из-за моего идиотского поведения и называет меня другом, навряд ли ещё где откопаю.        Проходя мимо дремлющей коменды я вспоминаю, что не взял пропуск. Пришлось рассказать ей слезливую историю и том, что мне жизненно необходимо проветриться, иначе я просто умру. Верить мне она, конечно же, не хотела, а только косо глядела на моё лицо, пока до меня не дошло, что я даже кровь не стёр. — Да вот видите, — показываю на бордовые следы, — так душно. Аж кровь носом пошла. Я тут у входа постою? — я устало улыбнулся ей. — Пить меньше надо. Ладно, иди уже, куряга, — она отвернулась, принимая ту же позу, в которой сидела до того, как я разбудил её, — в звонок позвони, когда проветришься.        Зачем он это делает? Впервые вижу такого упёртого пацана, который продолжает лезть, наплевав на все мои угрозы. В голову опять влезли недавние мысли о том, что это может быть обычным разводом, но сейчас они не казались мне такими реальными как тогда.        Я вернулся почти через час, окончательно замерзнув на улице и отогревшись в холле на первом этаже, пока заговаривал зубы коменде. По пути в комнату у меня зазвонил телефон. Какой идиот решил мне в час ночи названивать? Оказалось, что это с работы. Просили выйти с самого утра, обещая двойную оплату за работу в праздничный день. Делать всё равно было нечего, поэтому я согласился. Если честно, то больше я не хочу участвовать в неловком разговоре, который может состояться с утра, но при таком раскладе я просто уйду раньше, чем проснётся Вадим.        Открываю дверь и понимаю, что окно открыто настежь, от чего теперь тут не теплее чем на улице. Вот идиот. Он так и уснул на стуле, положив голову на руки. Закрываю окно и убираю раскиданные бинты, которыми он, видимо, перевязал руку. Ещё и текилу мою допил. Вот же дебил. Приходится убрать со стола всё, что он может случайно разбить. Наконец, снимаю куртку и понимаю, что воздух в комнате всё ещё прохладный. Кретин, зачем я это делаю? Стягиваю с кровати Вадима одеяло и накидываю на него. Он что-то бормочет и отворачивается в другую сторону. Похуй. Ложусь и проваливаюсь в сон, как только моя голова оказывается на подушке.        Утро было сумбурным. Я проспал. Блять, Влад, ну ничего нормально сделать не можешь. Вадим всё ещё спал, но уже завернувшись по самые глаза в одеяло на кровати Алика. Меня ждал тяжелый день, ведь не мог он быть хорошим, если я не услышал будильник, надел костюм, изменяя любимым джинсам, и, вдобавок ко всему, пытался весь день не убить никого перегаром. Единственное, что радовало в этом дне — то, что Вадима не было, когда я вернулся вечером. Я мог спокойно сходить в душ и упасть на кровать, моментально уснув. — Эй, просыпайся, — чувствую, как меня легко бьют по щеке, — давай, открывай глаза. — Ты какого хера творишь?        Я лежу на спине в полутьме, пока этот идиот сидит на моих бедрах и легонечко пиздит меня по лицу. Я что-то пропустил? Что происходит? Сколько я спал? Тянусь за телефоном, который лежит рядом. Бля. Два часа. Ахуенно ты отдохнул, Владос. Так, вернёмся к проблеме, придавливающей меня к кровати. — Ты что творишь? — переспрашиваю его еще раз. — Ну, ты сказал, что мы поговорим, — он маньячно улыбается, — вот. Я пришёл говорить. — Сидя на мне? — какого хрена он такой радостный? — Ну, а чё время зря терять? Это же не я сбежал с утра, — он наклоняется, оперев руки по обе стороны от моей головы, и произносит это в паре сантиметров от моего лица. — Ага. А напомни, не ты ли вчера напился так, что уснул на стуле? — хватаю его за запястья, которые так соблазнительно близко к моим зубам, — Так напился, что заморозить решил комнату нахуй. — Чего? — он удивлённо дёргает бровью. — А если бы я не вернулся? А если бы не спас тебя? — крепче сжимаю его запястья. — Спасибо, мой герой, — он закатывает глаза.        Как только он теряет бдительность, резко переворачиваю его на спину, меняя нас местами. Он смотрит на меня широко распахнутыми глазами. Как же шикарно. Я заставлю его бояться и сходить с ума от желания. Он будет сам просить делать то, что захочется мне. — Продолжай, — откидываю одеяло, — ты ведь хотел поговорить. Я слушаю, — сажусь также, как он сидел на мне. — Ну, — отводит взгляд в сторону, — ты сказал, что мы поговорим и сбежал. Я решил, что нужно брать всё в свои руки. — Если бы ты спросил, то узнал бы, что я был на работе. Так что? Ты не передумал? — Нет, — смотрит мне в глаза, — не передумал. Я очень хочу этого. — Хорошо, — чёртов ублюдок, — но почему я должен это делать? — нужно сохранять спокойствие. Он сам должен всё сделать. — Хм, — опять смотрит в сторону, — думаю, что мы оба не против. Не так. Я точно хочу этого, а вот ты… Не думай, что это какое-то там признание в чем-то. Это просто дружеский секс. Ну что? — Окей. Это однодневная акция? — он поворачивает голову и смотрит мне в глаза. — Всё зависит от того как ты себя проявишь, — вот гад! Ещё и улыбается. Сжимаю его запястья сильнее. — Не правильный ответ, Сахарочек, — наклоняюсь к его лицу, — всё зависит от того, как сильно ты будешь стараться. Понял? — он кивает, — отлично. Пожалуй, стоит обсудить всё на берегу. Какие-то правила? Пожелания? Табу? — Всё, что угодно, но так, чтобы я, наконец, получил свою порцию эндорфинов, — двигает бедрами, дав понять, что и правда уже согласен на что угодно. — Отлично. Вот мои правила для секса по дружбе: делаешь всё, что я скажу, и не лезешь в мою личную жизнь. А, и ещё одно. Если надоест, неважно кому, то на дружбу это не влияет. Ясно? — Да, — он облизывает верхнюю губу. — Тогда думаю, что можно начать прямо сейчас, — опускаюсь ниже к его губам, почти касаясь их. — Стой! Без поцелуев, — прикусывает нижнюю губу, отводя взгляд, — извини. — Не-не. А ну посмотри на меня, — он медленно поднимает на меня взгляд, — я же сказал, что нужно всё обговорить. Так вот, не буду я ебать того, кого не могу поцеловать. Если тебя это не устраивает, то заканчиваем, — вижу, как бегают его глаза, — если беспокоишься о своем здоровье, то я чист. Расслабь булки. Для работы проверяли с головы до письки.Тут скорее мне стоит попросить у тебя справочку. — Бля, — у него опять краснеют кончики ушей, — да зачем ты такое говоришь? — А что такого? Мы вроде как вполне себе взрослые люди. Я ж не ебу что у вас там с Аней. Конечно вы оба рафинированные куколки, но, думаю, что любовь у вас далеко не платоническая. Да и ты, судя по рвению, не самый верный бойфренд. А тут уже, какой парень — такая же и девка. Я же не знаю. — Господи, Влад, заткнись! — он отворачивается, покраснев как помидор, — Аня слишком хорошая, чтобы изменять, а я не гуляю. Ох, боже, почему я должен говорить это? — я молча слушаю его диалог с самим собой, — вот же несносный парень! Почему краснею вечно я? Что за хрень? — Ты бля со мной говори, а не с тараканами в своей голове, — он смотрит на меня. — У меня не было парней, — ебать ты влип, Влад, — а с Аней мы вместе с девятого класса. Всё! Больше говорить не буду!        Настрой окончательно пропадает. Я отпускаю его руки и слезаю с него, чтобы сесть рядом. Он отворачивается к стене и закрывает лицо руками. Не то чтобы я был сильно озабочен тем, чтобы проверять каждого партнёра или выпытывать всю подноготную, но тут само получилось. Да и дико хотелось узнать больше про их отношения. Любого другого я бы не допрашивал так подробно, но сейчас на кону стоял не только перепихон, но и дружба. — Слушай, Сахарочек, а ты тогда с чего решил, что тебе оно вообще нужно? Может это просто интерес? Тогда я тебе не помощник. Я не собираюсь гробить дружеские отношения ради глупого интереса. — Да потому что… Боже… Сейчас.        Он полез в карман и достал телефон, что-то активно там ища. Он листал что-то минуты две, пока не сунул смартфон мне в руки. Я увидел его переписку с Аней, которая спрашивала какая анальная пробка ему нравится больше. Он выбрал самую большую. — Слушай, — я отдал телефон обратно, — я рад, что у вас такие хорошие отношения и разнообразный секс, но при чём тут твой ненормальный интерес ко мне? — Потому что это не для неё, а для меня, — ответил он еле слышно. — А-а-а… Вот оно что, — этот парень удивляет меня всё больше и больше, — окей, значит могу сделать вывод, что тебе это хотя бы, нравится. Но я-то тут при чём? — Господи, да почему ты такой тупой? Или ты специально? — он закрыл лицо ладонями, — ты тут при том, что я скоро на стену полезу от того, как сильно хочу, чтобы ты меня выебал. Да бля! — он вскочил с места, — Пошло оно. Забудь, — он сделал шаг в сторону двери. — Стоять, — я хватаю его за руку и тяну на себя, заставляя сесть ко мне на колени, — так-то лучше. А теперь ещё раз. Я буду целовать, кусать и делать всё, что моей душе угодно. Понял? — Да, — он смотрит в сторону. — А Анечке как объяснишь засосы? — касаюсь губами такой желанной шеи с тонкой белоснежной кожей и оставляю заметное багровое пятно около кадыка. — Это уже не твоё дело, — он откидывает голову назад и кладёт руки мне на плечи, позволяя делать то, что мне хочется. — Отлично, — кладу одну руки на его поясницу и притягиваю его ближе, — ненавижу разбираться с такой хернёй.        Наконец, целую его. Как бы я не хотел этого, но я пиздец как рад тому, что, наконец, получил то, что хотел. Касаюсь его губ своими, ожидая реакции. Получается какое-то ужасно целомудренное соприкосновение губами. Раздражает. Опускаю руки чуть ниже, на ягодицы, скрывающиеся за тканью спортивных брюк, и усаживаю его максимально близко к себе. — Эй, давай, — тяну его на себя, — представь, что тебе нужно, чтобы я вошёл в тебя. Подтягивай свой тощий зад ближе. — Чёрт, — это смущённое красное лицо просто восхитительно.        Он делает всё, что я говорю без лишних колебаний. Восхитительный парень. Тяну вверх его футболку, помогая снять ненужную одежду. Как только он отбрасывает футболку, кладу одну руку ему на затылок, а второй держу шею и снова целую. В этот раз делаю это грубее, кусая и дразня его. Бесит. Раздражает эта неловкая скованность в его движениях. Углубляю поцелуй и глажу его затылок. Он отвечает на каждое движение, ловя губами мой язык.Целую в шею и поднимаюсь выше, проходясь языком до уха, на что он выдыхает и подаётся чуть в сторону, пытаясь продлить ощущение. — Сахарочек, мне так не нравится, — смотрю ему в глаза. — Что? — у него совершенно потерянный вид. — Мне так не интересно. Скажи что делать, — хочу посмотреть, насколько сильно он может покраснеть от смущения. — Ненавижу. — Именно по этому сейчас сидишь на мне без футболки, с дикими глазами и влажными губами. — Ты дьявол, — продолжаю смотреть на него, вопросительно приподняв брови, — чёрт… Вернись к шее. — С этого момента ни одна просьба без слова «пожалуйста» не будет выполнена, — чуть надавливаю большим пальцем на шею, которую всё ещё держу. — Ох…пожалуйста, вернись к шее, — на тонкой коже моментально проступает румянец.        Легко касаюсь губами шеи там, где ощущается пульс. Быстро прохожусь языком и кусаю, заставляя Вадима сжать пальцами моё плечо и сдавленно простонать. Шикарно. Его низкий глубокий голос будто был создан для того, чтобы издавать стоны. Немного надавливаю пальцем на шею и оставляю еще один засос на месте укуса, на что он тяжело дышит, откидывая голову назад. Кожа под моими губами легко краснеет, оставаясь компрометирующими отметками на светлом теле. — Думаю, что нужно остановиться, — я убираю его руки с моих плеч. — Что?! — он испуганно смотрит на меня, — я сделал что-то не то? — Не, надо в аптеку сгонять. У меня из нужного только презики. Давай, — чуть приподнимаю его, схватив за талию, — вставай. — С-стой, — он держит меня за предплечья, — не надо никуда идти, пожалуйста. — Чувак, ни тебе, ни мне не нужен экстрим без смазки. Так что… — Да есть у меня всё, — он смотрит в сторону, видимо, пытаясь не сгореть от стыда окончательно. — А-а-а… Вот оно что… Ну, показывай что есть, — сдержать улыбку не получается.        Он встаёт и начитает копаться в рюкзаке, брошенном на полу, пока я подхожу к шкафу и открываю один из ящиков, в котором у меня лежит всё то, что может очень сильно пригодиться. Сигареты. Не то. Несколько зажигалок. Тоже не нужно. Вот, упаковка презервативов. Немного подумав, беру кожаныйремешок, похожий на браслет, который привлекает моё внимание, и убираю всё в карман. Как он тут оказался? Кажется, это осталось после хорошего летнего отдыха с одним парнем и, кажется, мы так и не воспользовались этой штукой в те пару недель. — Ну что? — возвращаюсь к Вадиму, — показывай, — сажусь на кровать рядом с ним. — Вот, — он протягивает мне небольшой пакет.        Прикусываю губу, пытаясь не смеяться. Может это и выглядит по-идиотски, но меня очень забавляет эта ситуация. В пакете лежит бутылочка массажного масла, смазка и перчатки. Да ладно? Этот парень — гений! Ну, либо очень хорошо подумал своей сахарной головой. — Даже так? — достаю чёрные латексные перчатки. — А что? — он опять краснеет настолько, что его грудь покрывается пятнами. — Ничего. Молодец, Сахарочек. А теперь встал быстро. Я кому сказал? Хорошо. Раздевайся, а я посмотрю. В душе был?        Он молча кивает, пока я наслаждаюсь прекрасным видом. Как же ахуительно выглядит его светлая кожа. Настолько хорошо, что хочется оторвать кусок зубами. Может попробовать? Худой, подтянутый и так прекрасно смущающийся голый парень стоит передо мной и ждет следующего приказа, прикрывая своё, явно возбуждённое, достоинство руками. Я встаю и обхожу его по кругу, рассматривая со всех сторон. Сейчас и не с таких ракурсов увижу. — Закрыл дверь? — он кивает, — шторы? — очередной кивок.        Подхожу к окну и сдвигаю ткань, закрывая и без этого не самое просматриваемое окно, которое выходит на стену соседнего дома. Если ему так легче живётся, то почему бы и нет. Ненадолго останавливаюсь, разглядывая единственный работающий сейчас источник света, настольную лампу, и поворачиваю её так, чтобы свет падал на кровать. — Уверен? — подхожу к нему вплотную, заглядываю в глаза. — Да, — он смотрит в ответ таким же уверенным взглядом. — Хорошо. Тогда руки убирай, — жду пару секунд, пока он, немного сомневаясь, опустит руки по швам, — вот так, — застегиваю ремешок, который достаю из кармана, на основании его члена. — Эй, — он тихо возмущается. — Ты же сам сказал, что никаких ограничений нет. На кровать. Ложись на спину, ноги пошире и себя не трогаешь.        Пока он делает всё, что было сказано, я не спеша надеваю перчатки и выбираю между маслом и смазкой, останавливаясь на первом. Тюбик со смазкой кидаю на кровать к презервативам. Посмотрим, понадобится ли нам это. Устраиваюсь между его ногами, разглядывая идеально худое тело. — Я смотрю, ты подготовился. Гладенький, — провожу пальцем по его мошонке, — уже возбуждённый. Кажется, настал новый год, а это мой подарок. Где твой бантик? — Влад, заткнись, — пару мгновений спустя он добавляет, — пожалуйста. — Я, конечно, постараюсь, но не обещаю, — открываю масло и выливаю небольшое количество прямо ему на живот, — милкинг пробовал? — Нет, — растираю масло по его животу, наблюдая за реакцией. — А знаешь что это? — глажу соски, растирая масло. — Д-да, — возвращаю ладонь на живот. — Щас попробуешь, — пытаюсь дружелюбно улыбнуться, но чувствую, что опять скалюсь как идиот.        Капаю еще немного масла прямо на его возбуждённый член и медленно прохожусь кончиками пальцев вдоль него. Вадим стонет, прикрывая глаза. Откладываю масло и второй рукой глажу грудь парня, останавливаясь на сосках. Обхватываю член рукой и также медленно пару раз прохожусь вдоль крепко сомкнутыми в кольцо пальцами. Останавливаюсь на головке, оглаживая её большим пальцем, на что он реагирует прекрасным стоном и немного дергает бедрами. Кожаная полоска у основания уже крепко сдавливает пенис. Он не кончит, пока сильно этого не захочет.        Рукой, которая гладила грудь, снова открываю масло и наливаю немного на вторую. Растираю его по перчаткам. Меняю ладони местами, продолжая медленно массировать его член одной, опускаюсь ниже другой, проходясь между ягодиц. Он подаётся вперед. Чудесно. Такой сахарный, но такой извращенец. — Положи подушку под поясницу. Давай. Сам, — наблюдаю за тем, как он неуклюже делает то, что было сказано, — молодец. Твоя голова без неё переживёт, а вот жопу приподнять надо было.        Продолжаю медленно проходиться крепко сомкнутыми пальцами вдоль уже очень возбуждённого члена, массируя второй рукой его мошонку. Опять опускаюсь ниже, скользя между ягодиц. Вадим лежит с крепко закрытыми глазами, зажав зубами кожу на руке в попытке не стонать. — Не, так не пойдёт, — прекращаю двигать рукой, — глаза открывай, — он смотрит на меня, — мы одни в комнате и вообще на этаже. Я не предлагаю тебе орать во всю глотку, но можешь быть немного более эмоциональным. И раз уж решил со мной ебаться, то прошу смотреть на меня, а не придумывать картинки в голове. — Хорошо, — он загнанно дышит, — а можешь снять футболку, пожалуйста? — Если ты так хочешь, то снимай её сам. Я не хочу пачкаться.        Он тянется ко мне и стягивает с меня футболку. Осторожно гладит мои плечи. Только сейчас замечаю, что вместо бинта на его руке пластырь, закрывающий порез. Он опускается ниже, трогает мои руки и грудь, пока я наблюдаю за ним. Ну что за сладкий парень? Так и хочется поставить раком и засадить так, чтобы он встать не мог. Нет. Нужно контролировать себя. Из головы не выходила мысль о том, что это его первый опыт. Игрушки — это одно, а человек — совсем другое. Пожалуй, в любом другом случае мне было бы наплевать, но сейчас хотелось в случае чего сохранить хорошие отношения. — Ложись обратно. — Ага, — он ложится и продолжает смотреть на меня.        Возвращаюсь к тому, чем был занят до этого. Прохожусь пальцами по члену от основания до головки и обратно, заставляя парня шумно выдохнуть и дернуться вслед за рукой. Смыкаю пальцы на головке и начинаю быстро двигать ими, пока пальцем другой руки скольжу между ягодиц, глажу плотно сжатые мышцы. Двигаю рукой на члене чуть быстрее, от чего он начинает тихо скулить, и медленно ввожу палец в него. — Слушай, — прекращаю делать что-либо, — ну как оно? — М-м… хорошо, — немного двигаю пальцем внутри него, находя нужный угол. — Сахарочек? — вновь начинаю медленно надрачивать ему, одновременно надавливая на простату в том же ритме, — Сахаро-о-очек, поговори со мной. — Да? –он поднимает на меня расфокусированный взгляд. — А твоя Анечка так делала? — я вытащу все эмоции, которые он прячет. — Ты можешь не говорить о ней? — огрызнулся он. Я сразу остановился, — эй! Блин… Пожалуйста. — Не, проси нормально. — Смирнов, ты мразь! — Ага, — улыбаюсь, видя как он злится. — Пожалуйста, продолжай то, что делал. — Ага, — я вновь начинаю двигать рукой и пальцем внутри него, — ты не ответил. Она так делала? — Чёрт… Так — нет, — он прикрывает лицо руками. — А как делала? — я начинаю двигать рукой на его члене чуть быстрее, сжимая его. — Да зачем тебе это? — даже сейчас заметно как покраснела его шея. — Интересно, — я надавливаю чуть сильнее, от чего он удивлённо вздыхает, — ну скажи, она тебя растягивала? — Нет, — тихо отвечает он, пытаясь контролировать дыхание. — Ты всё делал сам? — я достаю палец. Он чуть приподнимается, непонимающе глядя на то, как я наливаю еще немного масла на перчатку. — Да, — он смотрит за моими действиями. Я начинаю медленно вводить сразу два пальца, — ох! Да-а-а! — он ложится обратно. — Интересно, — я надавливаю двумя пальцами на чуть увеличившуюся простату, — а как она участвовала в этом процессе? Морально поддерживала? Была вместо моей руки? Подавала тебе игрушки? — Влад, пожалуйста, прекрати нести чушь, — он прикрывает глаза ладонью, тяжело дыша.        Я немного замедляю движения рукой, которая надрачивает ему и начинаю активнее массировать его изнутри. Он тихо ругается и подаётся вперёд. Продолжается это до тех пор, пока он окончательно не перестаёт контролировать себя, тихо поскуливая и покачивая бёдрами навстречу моим движениям. Я крепче смыкаю пальцы вокруг его члена, ускоряясь, и продолжаю массаж. Через пару движений он кончает, открыв глаза, вцепившись руками в постель, мычит что-то невнятное, сквозь крепко сжатые зубы. — Молодец, — останавливаюсь, собираю рукой немаленькое количество полупрозрачных капель и размазываю их по его животу, — только это не всё, — надавливаю на простату, заставляя его выгнуться и вновь застонать, — думал, что легко отделаешься? Ничего подобного. Сам виноват.        Продолжаю активно массировать его изнутри, не трогая член. Глажу свободной рукой его сосок. Он подаётся навстречу, когда я чуть его сжимаю пальцами. Как же он блядски хорош. Кто же знал, что в этом ничем не примечательном парне скрывается чертов дьявол? Он выгибается навстречу моим пальцам, а я не выдерживаю и кусаю его за плечо, оставляя чёткий след от зубов. Он так прекрасно стонет и цепляется за мою спину. Голос, кажется, стал ещё ниже чем обычно. — Сахарочек, я сниму это, — дергаю за кожаную полоску, перетягивающую его член, — если ты кончишь без рук. Согласен? — он кивает, смотря на меня расфокусированными глазами, которые полностью заполнил зрачок, — нет. Скажи. Пока не скажешь, не сниму. — Да-а-а, — скорее стонет, чем говорит, — пожалуйста.        Выгибается, пытаясь быть ещё ближе и царапает мне спину, впиваясь короткими ногтями. Легко отстегиваю ремешок, откидывая его в сторону, продолжая трахать его пальцами. Он тянет меня на себя, а я и не против. Целую его, ловя стоны. Такой грязный парень. Чистый кайф. Только сейчас понимаю, что я всё это время сам дико возбуждён. Еще пара движений. Он вновь и вновь двигает бёдрами, от чего член со звуком бьется о его живот. Такой напряжённый. С такой прекрасной тонкой шеей, которую так и хочется сжать, пока она не сломается, что я и делаю, надавливая пальцами. Пара толчков. Он держит руками мою ладонь сдавливающую его горло. Пара толчков. Он продолжает двигаться, прикрыв глаза. Пара толчков и он изливается себе на живот, как и не дотронувшись до себя. — Вот это шоу! — я смотрю, как он тяжело дышит, хлопая мокрыми от проступивших слёз ресницами.        Оставляю его на пару минут, чтобы выкинуть перчатки и собрать с пола вещи. Хочется поставить его прямо сейчас в коленно-локтевую и выебать до потери сознания. Я это сделаю, но не сегодня. Теперь я не хочу, чтобы это редкий экземпляр удрал от меня. Мне его сахарная жопа нужна целая и без обид на мою эгоистичность. По крайней мере, сейчас, а дальше посмотрим. — Влад, — подхожу к кровати, на которой он растянулся в позе морской звезды, — а ты? — А что я? — Ты ведь не кончил, — он тянет руку ко мне и касается пальцем моих штанов, которые так неприятно давят. — Да вот думаю, пожалеть мне твою девственную жопу или похуй, — без особого стеснения оттягиваю вниз резинку штанов вместе с трусами, выпуская наружу давно возбужденный орган. — Ну, думаю, что могу не только жопой тебе помочь, — он садится, оказываясь прямо напротив влажной от смазки головки. — А заслужил? — что ты несешь, идиот? Ты же сейчас просто лопнешь. — Думаю, что да. Ах, точно! — он смотрит мне в глаза, облизнув губы, — можно я тебе отсосу, пожалуйста. — Хороший мальчик.        Кладу руку ему на голову и начинаю перебирать волосы, пытаясь немного отвлечься. Будет очень неловко, если сейчас я позорно кончу от того, что он просто посмотрит на меня. Он кладёт руки мне на бедра, и касается кончиком языка головки, обхватывая её губами. Чёртов парень. Прикрываю глаза, чтобы не видеть, как эти блядские губы обхватывают мой член, вбирая его всё глубже. Влад, контролируй себя. — А ты справишься? Или отсос для тебя не в новинку? — как только я договариваю фразу, он полностью берет в себя мой пенис, — еба-а-ать… Ты чего творишь?        Держусь второй рукой за кровать, потому что спокойно стоять, пока тебе делает горловой минет тот, кто довёл тебя до возбуждения, сравнимого с тем, что я ощущал лет в тринадцать, просто нереально. Он легко скользит по возбуждённому органу, плотно сжимая губы и пошло причмокивая, когда выпускает его. — Ты где этому научился?        Жалею, что задаю вопрос в том момент, когда полностью оказываюсь в нём, потому что он, забывшись, пытается что-то сказать, вызывая просто ни с чем не сравнимые ощущения. Вибрация от связок отдаётся в моей голове сотнями мелких импульсов. Чертов парень. Кладу вторую руку ему на затылок и делаю пару толчков, наконец кончая. Вадим кашляет, пытаясь отдышаться. — Бля, прости, — наблюдаю, как он встает и вытирает лицо салфеткой. — Да забей, — он возвращается на мою кровать, пока я раздумываю, что делать с испачканной одеждой, — да сними ты их уже, — он смотрит на мои метания, — я не полезу наверх. Хочешь, лезь сам, или иди на кровать Ала. Я устал.        Он заворачивается в одеяло, отворачиваясь к стене. Я выключаю свет в комнате и залезаю на верхний ярус, чтобы взять его подушку. — Во-первых — это моя кровать, — я стягиваю с него одеяло, — а во-вторых ты блять мне всю постель перепачкал в масле. Двигай свою тощую жопу, — кидаю в него подушку.        Я ложусь рядом, натягивая одеяло на себя, пока парень укладывает подушки. Он поворачивается ко мне. — Спасибо — слышу, как он тихо шепчет. — Мы ещё с тобой поговорим. Завтра всё сам в стирку понесёшь. Спи.