Сын профессора

Над школой забрезжил рассвет. Тихо щебетали птицы в лесу, ухали совы в совятне, и неспешным шагом двигался в направлении совятни один из студентов. В руках у него было письмо домой. Пергамент хороший, дорогой, из которого прекрасно получалось скручивать уголочки и водить теми по пальцам. Дурная привычка, появившаяся в последнее время. Успокаивает. Причина для переживаний была. То письмо, что он держал в руках, могло навсегда разлучить его с родителями. Но он понимал, что тот путь, который был навязан ему с рождения, и его собственный ни в коей мере не пересекаются. Это было не спонтанное решение подростка, не юношеский максимализм, а осознанное решение рано повзрослевшего молодого человека. Зайдя в совятню, он позвал филина. Раздался шелест крыльев, и птица спустилась вниз. Не давая себе передумать, парень привязал письмо к протянутой лапке. — Отнеси его отцу. Птица уже давно улетела, а он всё стоял и смотрел ей в след.

***

«… десять раз по часовой стрелке и нашептывайте слова указанные выше помешивать волнообразными движениями до тех пор, пока будете читать сей заговор три раза. Затем, перелейте жидкость на противень и опустите туда нужное количество листов пергамента. Но не кладите все сразу. Опустите один лист, дайте полностью пропитаться, вы поймёте это, когда тот примет красноватый оттенок, затем вынимайте его. Воспользуйтесь щипцами, в силу большой вероятности вступления зелья в реакцию с кожей рук. И таким образом обработайте все листы. Обработанный таким способом пергамент при правильном хранении сохраняет свои свойства». — Хмм… понятно, — Гарри, внимательно ознакомившись с инструкцией, приступил к обработке пергамента. Когда все было закончено, на столе перед парнем лежало несколько подсыхающих листов. Очистив рабочий стол, Гарри посмотрел на подсыхающие листы и, накинув мантию-невидимку, отправился на берег озера. Он чувствовал смутное беспокойство вот уже несколько дней, но, когда он начинал об этом думать, у него болела голова. «Как же всё достало», — думал он. «И эта школа, маги, враги, друзья. А чего же я на самом деле хочу? О чём я думал, до того как поступил в Хогвартс? Я хотел выучиться в школе, съехать от Дурслей. Пойти учиться, работать. А что в итоге я имею? Я учусь в школе магии. Мне это нравится? Да. Меня представляют каким-то героем, который должен победить злодея. Ах да, я ещё избранный, к тому же. Оно мне надо? Нет. Так чего же я хочу? Пятый курс. В принципе, я могу получить аттестат уже сейчас и свалить с этого магического мира куда подальше. Мне это нравится? Да. Но вначале, нужно прояснить некоторые вопросы. И первый из них — это родословная. А что за тем? Я ухожу. Но за мной же следят. Значит надо уйти так, чтобы никто не заметил, а потом стало слишком поздно. Недавно я натолкнулся в библиотеке на один интересный томик очистительных ритуалов. И почерпнул из него много интересного. Это было настолько познавательно, что я оставил у себя копию. Если я хочу чтобы меня никто не нашёл, надо убрать все свои следы. Вещи. Хм, вещи можно не брать, главное, чтобы они не несли информацию обо мне. Что для меня сейчас самое ценное? В первую очередь моя жизнь, здоровье физическое и психическое. На что ценного для меня из вещей, которые я могу взять с собой? Альбом с фотографиями, палочка, метла. Книги тоже ценны для меня. Но только те, которые могут принести мне пользу в данный момент. Значит школьную макулатуру я брать не буду. Я только сейчас понял, что все эти годы возил с собой в чемодане учебники за пять курсов обучения. Ха-ха-ха… Забавно…» С ветки вспорхнула птица, потревоженная тихим смехом. Гарри подошёл к дереву и уселся в его корнях с той стороны, где открывался вид на озеро. Высокая трава хорошо скрывала его от посторонних взглядов. Он взмахнул палочкой: — Темпус. Шесть тридцать утра, показали переливающиеся в воздухе цифры. Гарри печально вздохнул. Ему пора идти в замок, но как же не хотелось. Потерпи, говорил он сам себе. Осталось немного. *** — Завтрак, самое важное в начале дня… И ты, Гарри Поттер, умудрился его пропустить! Чего-чего, а таких слов от Гермионы, Гарри услышит не ожидал. Это больше в стиле Рона. О чём он ей и сообщил. На что услышал возмущённое: — Гарри, я же о вас, мальчишках, беспокоюсь! Вы и так учитесь плохо! А без завтрака совсем соображать перестанете. Мысленно посмеявшись и серьёзно в ответ, Гарри стал соглашаться со всем, что говорила Гермиона. Это проверенный способ заставить её замолчать. — Гермиона, напомни мне, пожалуйста, когда у нас первый экзамен? — Мистер Поттер, только не говорите мне, что вы не знаете, когда у нас начинаются экзамены. Да будет Вам известно, они начинаются через три недели! Всего три недели, Гарри! — Гермиона, успокойся, я просто пошутил, — попытался успокоить свою подругу. — Я знаю, что для тебя экзамены очень многое значат. Но похоже его слова только сильнее раззадорили девушку. Рон поднялся со скамейки и потянул меня за рукав: — Гарри пойдём скорее, а то она тебя сейчас съест. Ведь ты покусился на её священные экзамены. — Ах вы!.. — Бежим Гарри! Они со смехом выбежали из зала, оставляя там гневно возмущающуюся Гермиону. — Зачем ты вообще завёл разговор об этом? Ты же знаешь как она помешана на учёбе, — спросил Рон, когда мы уже достаточно удалились от зала и поднимались по лестнице. — Да так… Неожиданно Гарри показалось, что кто-то упор смотрит ему в спину. Он резко обернулся, но в коридоре никого не было. — Ну, чем сегодня займёмся? — спросил Рон, когда мы добрались до своей башни. — А разве нам сейчас не на лекции идти надо? — Гарри, ну даёшь! Ты наверное не до конца проснулся, сегодня суббота. — Суббота? Мэрлиного борода! Я думал сегодня пятница. — Хей, друг! — Рон похлопал меня по плечу. — Это всё Гермиона и её учёба. Ты уже не помнишь, какой сегодня день недели. Может пойдём полетаем по полю? Ай, прости, друг! Я забыл что эта Амбридж запретила тебе летать. — Да ничего, Рон, всё нормально. Схожу в библиотеку: Гермиона права, надо готовиться к экзаменам. — Да ну, какая библиотека. Давай лучше сыграем в плюй камни. — Нее… знаешь, Гермиона права. Нам действительно лучше подготовиться. Но ты тоже прав, отдыхать иногда нужно. Но не сегодня! И, пока Рон не успел ничего сказать, я быстро поднялся по лестнице в нашу спальню, подхватил свой рюкзак и быстро переложил в него из чемодана альбом с фотографиями, карту мародёров и несколько тетрадей. В самый последний момент я успел закинуть мантию-невидимку, как дверь в спальню открылась, и вошёл Рон. Я уже спокойно надевал лямку рюкзака себе на плечо незаметно пододвигая чемодан ногой под кровать. — Ну что, пойдёшь со мной в библиотеку? — Нет. Я лучше с Симусом сыграю. «Вот и хорошо», — подумал Гарри, — тогда давай, увидимся позже. Гарри шёл по коридору в сторону библиотеки, в которой решил провести пару часов. К экзаменам он был относительно готов. Но раз уж сегодня выходной и домашнего задания у него не было, он решил занять себя подготовкой к экзамену. Отчасти, это могло помочь ему не думать о своём неопределённом будущем. Но даже в библиотеке на какой-то момент ему показалось, что за ним кто-то следит. Устало потянувшись, он решил ненавязчиво пройтись между стеллажей, якобы в поисках какой-то книги. Рядом никого не было. За дальними столами сидело несколько когтевранцев, со всех сторон обложившихся учебниками и дополнительной литературой, парочка пуффиндуйцев стояла в отделе ботаники. Мелькнула слизеринская мантия в стороне стеллажей, посвящённых чарам. Все были заняты своим делом, и никому не было до него дела. Но парень прекрасно понимал, что ему не показалось. Решив не заострять на этом своё внимание, он продолжил изучать литературу. А в библиотеке была тишина, прерываемая скрипом пера по пергаменту и перелистыванием страниц в книгах. Иногда можно было услышать тихий шёпот когтевранцев, объясняющих друг другу непонятные моменты из книг. Уже давно закончилось повторение, и перед ним лежала та самая книжка по чисткам, попавшаяся ему некоторое время назад. Её копия давно лежала в тайном месте, сейчас же он читал библиотечную книгу. Она была небольшой и он её уже прочитал несколько раз, но только сейчас он заметил на последней странице небольшую пометку, словно бы сделанную от руки. И он абсолютно точно мог бы поклясться, что её здесь не было. «Встань вплотную ты к окну, в котором видна башня. Направо повернись и шаг один ты сделай. Повернись налево три шага назад. Поддень ботинком плитку, Но знай, если увидят, тайну не разгадать. А о словах забудешь вернётся время вспять». Башня была видна только в одно окно, которое находилась в запретной секции. А это значит, что ночью Гарри ждут очередные приключения. Он быстро убрал книгу на полку, подхватил свои тетради, на ходу кладя их в рюкзак. Подходило обеденное время, но Гарри не хотелось никого видеть, поэтому он направился на кухню. Эльфы были рады его видеть, и, на просьбу что-нибудь поесть на улице они дали ему большую корзину со снедью. Прикрывшись чарами невидимости, он направился в сторону озера, к тому самому дереву, у которого он сидел утром. *** Назначенный час Гарри, укрывшись мантией-невидимкой, тихо пробрался в библиотеку не потревожив сигнальные чары. Запретной секции чары были на порядок серьёзнее, но и их Гарри спокойно прошёл. У заветного окна он остановился. В книге было сказано, что он должен подойти вплотную к окну, но где именно у окна он должен стоять, справа, слева или посередине, загадка. Решив не заморачиваться, он встал ровно по центру. Прошептав выявляющее заклинание, он убедился, что в библиотеке один. Строго выполнив все пункты загадки, он остановился перед плиткой: осталось поддеть камень ботинком. На удивление, тот легко поддался, и внутри под ним оказалась небольшая полость. Там лежал только тканевый мешок. Гарри быстро забрал все вещи, положив плитку на место, и покинул библиотеку в сторону своего тайного убежища. Это был мешок из очень плотной, даже немного грубой ткани. Внутри он оказался больше, чем снаружи. Такие вещи, с чарами расширения пространства, сейчас контролировались Министерством магии и абы где их было не купить. Что уж говорить о самостоятельном их изготовлении, чары можно было найти, но сложно. А уж об их применении и речи быть не могло, настолько серьёзная это магия. И не каждый волшебник мог бы такое повторить. Внутри были письмо, большая книга, красивый резной нож с изображением солнца и луны, кстати, на книге также были изображены солнце и луна, и подвеска с солнцем и луной. Гарри решил отложить разгадку этой тайны на время, убрав вещи обратно в мешок, а тот положив на кресло. Листы пергамента, пропитанные зельем прошлой ночью, уже подсохли и были готовы. Отложив все кроме одного, Гарри положил его в центр стола и некоторое время стоял, глядя на него. Затем раздался глубокий вдох, и парень направился в сторону алхимического стола, где смог продезинфицировать свои руки и взять специальную иглу. Быстро уколов безымянный палец, он перевернул его над пергаментом и смотрел, как капли крови срываются вниз, растворяясь на бумаге. Игла была по особому зачарованной, препятствующей сворачиванию крови, поэтому капли срывались быстро, а Гарри периодически им помогал надавливая на палец. В какой-то момент пергамент засветился, это значило, что крови достаточно. Гарри взял иглу и провёл ей по пальцу: кровотечение прекратилось. Теперь следовало взять пергамент в руки и прочитать заклинание — обращение к своему роду на древнем языке. Выполнив все действия, Гарри положил пергамент на стол. И словно бы невидимая рука красными чернилами стала выводить имена, вырисовывать дерево. Выглядела всё это удивительно сказочно. Гарри засмотрелся на завитушки веток дерева, что пропустил момент, когда рисунок был закончен. Быстро окинув его взглядом, Гарри заметил, что фамилия Поттер встречается редко, и это его несколько обеспокоило. А когда он увидел своё имя, его удивление было настолько сильным, можно было даже сказать, он был поражён, что лист пергамента выпал у него из рук, улетев под стол. Не Поттер, он не Поттер. Точнее, не совсем Поттер. Но, начнём по порядку. Имя, которое увидел Гарри на свитке значилось так: Гиацинт Эрван Поттер-Принц. Мать: Лилия Эванс (носитель крови Поттер) Отец: Северус Принц Принят в род Поттер 3 августа 1980 года. Ритуал: представление наследника роду. Истинное имя скрыто 3 августа 1980 года. На внешность наложен блок 4 августа 1980 года. Светское имя: Гарри Джеймс Поттер. От ветки имени Лили Эванс вглубь дерево шло много цветочных имён. Чаще всего среди них встречалась фамилия Эванс. Иногда мелькала фамилия Роуз, а также Поттер. Все имена были выведены бледным, словно выцветшим красным цветом. Имя матери было ярко-красным. Какие-то имена были ярче, какие-то бледнее. Со стороны отца было больше ярких имён, но встречались и выцветшие. Гарри предположил, что это могли быть сквибы или слабые маги. — Как интересно, — протянул Гарри.- Это многое меняет.