За гранью грёз или темнее всего перед рассветом

Анет и компания.       Напряжение, казалось, достигло предела, как вдруг, загадочная цыганка, совершенно неожиданно залилась звонким, приятным смехом и резко, с шелестом, взмахнула широкой юбкой. — Ой, Найт, ладно, ладно! Оставим секреты тебе! Хотя… зря! Может быть я помогла бы тебе по старой памяти, беду отвела бы, а? И Раду ещё раз, очень внимательно, я бы даже сказала, пронизывающе взглянула на Волколака. — Нет, Раду, ты же прекрасно понимаешь, есть вещи которые я даже тебе рассказать не могу! И не потому, что не доверяю, а просто для твоей безопасности. Нет, не так, ты сильна, тебя ни чем не напугаешь, я это прекрасно знаю! Но твой табор уязвим! Одно только скажу тебе, что бы ты поняла, как всё серьёзно! Похоже, Барбелла пробудила нескольких сикомэ, это единственное, что вашему табору нужно знать, не дай Бог столкнётесь с ними, не дай Бог! — С какой то даже, как мне показалось, теплотой в голосе, сказал цыганке оборотень. Раду вздрогнула всем телом, глаза её мгновенно засветились, чёрно-изумрудным светом. — Эти… — Чуть слышно прошептала цыганка. Она и весь её род, ещё не забыли, какой геноцид цыган устроила Барбелла, с помощью своих сикомэ. Табор за табором, табор за табором растерзывались цыганские семьи, никого не щадили, никого, ни грудных детей ни их родителей, только пара цыганских семей чудом спаслись! И только потому, что по воле счастливого случая, они были очень далеко, очень! Раду вплотную подошла к Найту и прямо уставилась в его потемневшие, васильковые глаза. Облик её мгновенно изменился. От игривой, загадочной цыганки не осталось и следа. Перед волколаком стояла, сильная и серьёзная цыганка, лидер своего табора! От неё просто веяло цыганской магией. — И теперь они идут за тобой, вернее за вами и Раду, опять взглянула в сторону нашей телеги. Найт молча кивнул головой, потом сказал. — Так, что с нами очень опасно! Сверните с дороги в другую сторону и уходите подальше. Раду отошла от Найта и о чём то раздумывая, молча заходила взад и вперёд. Время медленно потянулось. Затем, она опять подошла вплотную к волколаку. — Найт, мой друг, на возьми! — И цыганка лёгким движением руки, выдернула длинный волос из своей шикарной шевелюры. — Когда тебе станет совсем плохо и надежда покинет тебя, призови меня, ты знаешь как! Я жизнь положу, чтобы помочь тебе и отомстить, отомстить ей! А сейчас, Найт, дай свою ладонь! — И Раду, не дав волколаку опомниться, ловко схватила его за руку и перевернув ладонью вверх внимательно вгляделась в неё. Стало совсем тихо. Цыганская ребетня и взрослые замерли, никто не издавал ни звука. Только слышно было как поют полевые птахи и жужжат насекомые. Лицо цыганки остекленело, глаза смотрели, казалось, сквозь ладонь, мерцая тёмно-изумрудным светом. От неё пошла вполне ощутимая волна, волна за волной, волна за волной. Мне стало сразу, как то не по себе. Вдруг Раду заговорила монотонным, каким то неживым голосом.  — Вижу реку, Найт, бурную реку! На дальнем берегу белый туман, на этом пожар. Тонкая бичёвка перекинута через реку, ты держишься за неё. — Вдруг, цыганка сильно разволновалась, подняла глаза полные изумления, на волколака. — Найт, сынок, держи эту бичёвку крепко, сколько у тебя есть силы! Придёт час и у тебя будет выбор: отпустить её и сгинуть в тоске и одиночестве, или же удержаться за неё и возможно перейти через реку и всколыхнуть мембрану миров! «Блин, умеют же они страху нагнать, своими непонятными предсказаниями!» Подумалось мне. Раду отпустила руку Найта, ещё раз взглянув на него влажными от слез глазами. Потом прошептала ему, что то на ухо на своём цыганском языке, взглянув в сторону нашей телеги. Найт кивнул головой, как будь то, что то пообещав ей. Затем она резко отошла от волколака и засунув два пальца себе в рот, громко свистнула. Тут же к ней подбежал её гнедой жеребец, она лихо вскочила в седло и ещё раз одарив Найта многозначительным взглядом, направила коня к своему табору…       Найт проводил Раду растерянным взглядом и подошёл к нашей телеге, волколак был сам на себя не похож. Он посмотрел на меня, каким то затуманенным взором. Затем, вдруг, он хлопнул себя ладонями по лицу и затряс головой, пытаясь развеять наваждение. Кудрявые, длинные волосы его, светлой рекой растеклись по мускулистым плечам. — Ну, Раду нагнала опять жути! Сколько её уже знаю, а привыкнуть к её штучкам никак не могу! — Засмеялся волколак, аккуратно скручивая седой волос цыганки и пряча его в небольшой карманчик холщовой сумки. — Кто она? — Задала прямой вопрос я Найту, снимая шапку-невидимку. — О, это легендарная личность, Раду! Говорят, даже сама Марана избегает встреч с ней! — Начал рассказ Найт. — Я то, знаю её с детства. Табор очень часто останавливался у нашего поселения. Мои родители, иногда обращались к ней за помощью, например, оберег сделать или просто сглаз снять, пару раз она меня даже лечила, от каких то, там, детских болезней. — Найт ненадолго задумался, видимо мыслями погрузившись в своё прошлое, еле заметная улыбка проскользнула по его губам. — В молодости она была нереальной красавицей! Сейчас, конечно же уже не та. — Продолжал рассказывать волколак. — Цыгане живут гораздо меньше, чем мы… — И оборотень снова задумался. Небольшой укол ревности в сердце, заставил меня немного занервничать. — Найт! Я не пятилетняя девочка! Кто она для тебя! Да она просто глаз с тебя не сводила!!! — Со стальными нотками в голосе, повторила я вопрос и сама себя испугалась! Прежняя я, так бы никогда не повела бы себя! Найт, внимательно уставился на меня своими васильковыми глазами. Затем, резко запрыгнул в телегу и крепко обнял. Наша скромная лошадка, почувствовав толчок телеги, видимо, истолковав его, что пора в путь, неспешно зашагала по грунтовой дорожке. — Ой, боюсь, Вероника мой ответ тебе, вряд ли понравиться! — Как то своеобразно, даже не знаю, как описать, улыбнулся Найт. — Может быть, не надо?! — С мольбой, очень театрально подняв соколиные брови, уставился на меня волколак, надеясь, что я передумаю. Но, как бы не так, не на ту он напал, изменившаяся я, жаждала ответа. (Хотя прежняя Вероника, конечно же промолчала бы). Ревность, как то очень быстро, просто моментально захватывала меня и жгла изнутри. Волколак тяжело вздохнул. — Раду была моей первой женщиной, если коротко, она сделала меня мужчиной, ну ты понимаешь, о чём я. От услышанного я просто застыла, не зная, как реагировать. Ну, то есть, я прекрасно понимала, что до меня у Найта была своя жизнь и много женщин, наверное. И, что я не имею никакого права копаться там и тем более ревновать! Вдруг, сердце моё замерло. «Да, что это я, устраиваю Найту сцены ревности?! Да кто я такая?! Где я, а где он!» Но додумать я не успела, горячий, страстный поцелуй выдернул меня из моих переживаний…       Конкордия, уже из последних сил, доплывала до «Чёрного омута», секретного места, где собирались самые знатные русалки, вожди своих племён. Омут этот был очень глубок и держался в строжайшем секрете у речных девушек, даже сама Барбелла не подозревала о нём. Кона взглянула почти в чёрную бездну. «Как глубоко нырять придётся!» И она, собрав все свои последние силы, резко махнув своим золотистым хвостом, быстро рванула на глубину. Примерно через час, Конкордия достигла дна. Красивые, подводные, светящиеся растения, довольно сносно освещали пространство вокруг. Русалка начала озираться и внимательно вглядываться в тёмные воды вокруг. Она искала вход в главный Храм русалок, место их силы и традиций. «Неужели я нырнула не там, неужели промахнулась? Как же давно я здесь не была!» Но скоро глаза её совсем привыкли к полумраку и Конкордия отчётливо увидела тёмный вход в древний подводный замок. Поклонившись храму, русалка заплыла в длинный узкий тоннель. Там она слегка щелкнула жабрами. Это было приветствие русалок, они как бы обозначали, что кто то в храме, кто то свой. В ответ, через несколько секунд, Конкордия услышала такой же звук. Главная жрица храма приветствовала её. И Кона заплыла в основной зал пещеры. От обилия света ей пришлось слегка зажмуриться. — Приветствую тебя принцесса Конкордия! Что привело тебя в священный Храм, что случилось дитя моё???..