И я несу возмездие во имя чего попало!

Ещё один бессмысленный день. Мамору долго вглядывался в лист настенного календаря, прежде чем зачеркнуть очередную дату. 193 дня с тех пор, как он остался один. Он не помнил тот день. Вот вечером мама укладывает вещи, а папа рассказывает о том, как он сам ездил со своими родителями на выходных в горы. Прямо здесь, в этой гостиной. Мама шутила и смеялась, папа зачем-то рассказывал про горных духов, которым они обязательно оставят подношение. А уже следующее воспоминание мальчика было о том, как он очнулся в больнице с лёгкой головной болью и ощутимым упадком сил. Почему, что произошло? Ему не говорили. И это было куда ужаснее, чем если бы сказали страшную правду сразу. При первой попытке вспомнить, что же произошло, у Мамору сильно разболелась голова. Когда он отдохнул, то попытался снова. И потерял сознание. Его мозг изо всех сил сопротивлялся, никак не выдавал воспоминаний, которые так сильно его травмировали. Лишь на следующий день доктор во время обхода после настоятельных просьб наконец рассказал, что он с родителями попал в автокатастрофу. Они не выжили. А на сыне практически ни царапины. Почему? Отчего так?! Мамору горько расплакался. Ведь он теперь остался один в этом мире. Родители были для него всем — родными, друзьями, источником любви и поддержки. Папа часто говорил, что его имя означает «защитник». А он не защитил. Не уберег. Ну и что, что ему всего восемь лет! Если бы он только помнил, что случилось… Может, всё было совсем не так, как сказал врач! Ему просто нужно вспомнить… Но память никак не возвращалась, а разум жестоко мстил — головная боль стала его постоянным спутником. Врач советовал пока не предпринимать новых попыток, возможно, блокировка памяти произошла из-за травмы головы или пережитого стресса. Человеческая память — довольно хрупкая вещь. Если всё сложится хорошо, то он всё вспомнит спустя некоторое время. А пока ему нужно отдыхать и набираться сил. Как будто он сможет нормально отдохнуть от себя самого… Ещё спустя день в больнице появился дядя. Чиба Акияма был сдержан и суров. Спросил о самочувствии, Мамору ответил, что всё в порядке. Не рассказывать же ему, что племянник скоро с ума сойдёт от собственных мыслей. Положительный момент визита родственника проявился почти сразу. Он более развёрнуто рассказал об автокатастрофе. Вроде бы был дождь, отец не справился с управлением на горной дороге, и машину вынесло на крутом повороте за бортик. Мамору повезло дважды: он вылетел через заднее стекло, будучи не пристёгнутым, и при этом не получил почти никаких повреждений, а потом упал рядом с машиной, и тоже без серьёзных последствий. В полиции разводят руками на вопрос, как такое возможно. Чиба-сан был задумчив и будто не заметил вопроса племянника о том, действительно ли его отец, водитель с многолетним опытом, мог не справиться с управлением. Только пообещал, что теперь род Чиба будет за ним присматривать. Как будто это могло утешить сироту, только-только потерявшего родителей. Поскольку кроме головной боли и потери воспоминаний больше никаких проблем со здоровьем у Мамору не было, ему разрешалось гулять по больничному парку. Ему там становилось немного легче, особенно если быстро отворачиваться от гуляющих семей. Наконец ему повезло: в один из дней пошёл затяжной ливень, и желающих подышать воздухом не нашлось. Кроме Мамору. Он гулял по мокрым дорожкам и слушал стук капель по его маленькому детскому зонтику, которым его снабдила медсестра. Наверное, такая же погода была и в тот день. Может быть, ему стоит начать ненавидеть дождь? Но он ведь так успокаивает, даже головная боль становится чуть тише. Только одиночество острее. Возможно, ему так хотелось перестать быть одиноким и найти себе друга, что он его придумал себе сам. Маленький мальчик со странными синими волосами с красными прядками, заострёнными ушками и бледным лицом лежал прямо на асфальте под дождём без сознания. Для придуманного он оказался довольно тяжёлым, но Мамору всё равно дотащил его до своей палаты и уложил в свою койку. Ощущение, что он оказался кому-то нужен, хотя бы даже ненадолго, согрело душу. Странный мальчик вскоре проснулся и сказал, что его зовут Фиоре. И что он почувствовал, как его кто-то зовёт, и именно поэтому он очутился здесь. А потом стал рассказывать о своём долгом скитании между звёзд, о разных планетах и их жителях. Слушать его было увлекательно и так приятно. Ведь никогда ещё до этого Мамору не удавалось подружиться с кем-то его возраста настолько, чтобы просто так болтать. А тут столько замечательных историй! Повезло, что наступил конец недели, так что мальчиков никто не беспокоил. Специально Мамору сам выходил в коридор, как только слышал шаги дежурной медсестры. Она видела, что с маленьким пациентом всё нормально, и не заходила в палату. Не хотелось давать ей повода потревожить нового друга, пусть даже он был воображаемым. К вечеру второго дня стало понятно, что Фиоре слабеет. Он с сожалением сказал, что, наверное, это земная атмосфера ему не подходит, так что ему придётся отправляться в путешествие снова. Тогда Мамору снова расплакался, но потом понял, что своей истерикой печалит нового друга. С понедельника Фиоре перепрятался на крышу, ведь после выходных людей снова стало больше. Мамору навещал его по мере возможностей, но часто не получалось. А потом его друг сказал, что окончательно покинет Землю уже сегодня, ведь чем дольше он тут находится, тем быстрее теряет силы. Сдерживать слёзы удавалось до самой палаты. Он снова ничего не мог сделать. Не смог защитить родителей от катастрофы. Не может защитить Фиоре от его планеты. Он даже нормально проводить своего друга не сможет, ведь постоянно срывается на сопли! Что за дурацкое неработающее имя ему дали?! Из глубин самобичевания его внезапно вырвал голосок какой-то малявки. Она что-то говорила, он не обратил внимание, что именно. Кого интересуют эти мелкие надоедливые девчонки? Но тут это белобрысое недоразумение протянуло ему алую розу из букетика. Цветок. Роза. Он подарит её Фиоре! Пусть у него хоть что-то останется на память о Мамору! И мальчик сорвался с места, чтобы не дать угаснуть порыву, успеть догнать уходящего друга. Фиоре как раз собирался отправляться, но прекрасный бутон заставил его чуть погодить с уходом и даже вызвал улыбку. — Однажды я найду для тебя самые прекрасные во вселенной цветы, чтобы тебя порадовать! — с чувством сказал Фиоре и резко взмыл в небеса, окутавшись прозрачным защитным коконом. После этого дня Мамору будто застыл. Он уже не мог ничего чувствовать после того, как его практически одновременно покинули близкие ему существа. Выписка из больницы совершенно никак его не затронула. Похороны родителей тоже. Это же не их хоронили, а всего лишь их оболочки. Он уже оплакал их смерть, незачем лить слёзы снова, тем более в присутствии Чиба Хидеаки — главы клана Чиба, который почтил церемонию своим присутствием. То, что они с дядей вернулись в его прежнюю квартиру, немного удивило мальчика, но не настолько, чтобы он начал задавать какие-то вопросы. Ему было всё равно. Если его не забирают на воспитание в резиденцию рода, то на это есть свои причины. Дядя был ненавязчив. Он прожил с Мамору около недели, убедился в том, что мальчик в случае необходимости может сам о себе позаботиться, за исключением готовки, так что есть смысл оставить жить его одного. После этого дядя ушёл, а вместо него стала появляться молчаливая женщина из клана Чиба по имени Изуми. Она не пыталась разговаривать о чём-то помимо хозяйства, лезть в душу, так что Мамору был ей благодарен. Она лишь готовила для него пару блюд на весь день, а когда начались занятия в школе — ещё и бенто. Несколько раз на протяжении полугода Изуми-сан помогала с покупками, в том числе и с одеждой. А однажды летом сводила в парк аттракционов. Веселиться Мамору не хотелось, но сладкая вата была неплоха. В школе пришлось многое навёрстывать, так как автокатастрофа произошла как раз перед началом триместровых экзаменов. Учитывая ситуацию, ему пошли навстречу, но долги всё равно пришлось сдавать во время нового учебного года. Уставал Мамору довольно сильно, ведь новые домашние задания уже начали задавать, а подготовку к экзаменам никто не отменял. Это было даже хорошо — пока он ночами зубрил материал, не было времени задумываться о чём-то постороннем. И раньше отношения с одноклассниками у него были прохладными. Но после потери родителей не хотелось соблюдать даже элементарную вежливость. Зачем? Кто ему эти глупые дети? Разве могут они его понять? Он лучше будет один. И наляжет на учёбу. Так что за один триместр он из отстающих вырвался в лидеры. Немного поколебалось его равнодушие в конце весны. Ему почти каждую ночь снились кошмары про разрушения. Причины были разными, но последствия каждый раз были катастрофическими — Земля разрушалась или становилась безжизненной пустыней. Каждый раз Мамору было больно от этого. Почему именно эти сны? Почему ему так плохо от них? Сны прекратились в начале июня, когда мальчик начал переживать из-за недосыпания, так же внезапно, как и начались. Однажды к нему домой принесло мамину сестру с визитом. Она и в прежние времена редко появлялась, и сама мать признавала, что даже полгода слишком мало, чтобы выветрились впечатления от общения. Тётя по маминой линии была слишком шумной, слишком крикливой, слишком показательно любезной, слишком всё. Вот и в этот раз она с порога кинулась обниматься, неубедительно, но громко рыдать о безвременно почившей сестре, обслюнявила ему обе щеки и скорее всего оставила кучу следов своей вульгарной малиновой помады. Причитания длились и длились. Находиться в удушающем капкане цепких лапок тётушки было невыносимо, как из-за кошмарно вонючих духов, так и из-за стойкого ощущения, что прямо сейчас тётя со скоростью калькулятора подсчитывает стоимость внутренней обстановки квартиры, её площадь и цены на недвижимость в этом районе. А также размер содержания, которое будет выплачивать богатенький дядя Чиба, если она сейчас убедит сиротку, что с тётушкой ему будет житься, как в раю. Откуда он это узнал, Мамору так и не понял, только голова снова разболелась, благодаря чему удалось пожаловаться на плохое самочувствие и выпроводить истеричную женщину восвояси. После жалобы дяде через Изуми-сан мамина сестра его больше не донимала. Летние каникулы прошли тихо и безрадостно. Мамору наконец нашёл в себе силы зайти в комнату родителей. Вышел он оттуда в слезах и с маминым томиком Ста стихотворений Ста поэтов. Она часто говорила, что в хорошей поэзии можно найти ответы на любые вопросы. А Сто поэтов — это очень хорошая поэзия. И вот теперь он постоянно перечитывал сборник, пытаясь найти ответ, что же ему теперь делать. То ли мама ошибалась, то ли он плохо искал, потому что ответов не было, но на душе становилось чуть легче. Иногда ему казалось, что мама находится где-то рядом и даже что-то ободряюще шепчет. Со временем попытки вдуматься в скрытый смысл стихотворений вошли в привычку, и лучше всего ему думалось на лавочке в тени развесистой сливы во дворе его дома. Он выходил сюда почти каждый день летом, несмотря на жару, а потом и осенью уже после начала учебного триместра, пытаясь насладиться последними тёплыми днями. Сейчас Мамору снова взял в руки уже довольно потрёпанный томик стихов и спустился вниз. Чтобы с неудовольствием отметить, что на его лавочке присела какая-то мамаша с двумя детьми. «Я не буду искать другое место. Как пришли, так и уйдут» — решил мальчик. Даже возможный шум не мог помешать его планам, ведь это ЕГО место. Когда он сел, на него нагло уставилась более старшая девочка со смешными оданго. Ответив ей взглядом «не вздумай ко мне приставать!», Мамору открыл книгу. Но не прочёл ни строчки. Мелкая рядом с ним явно нервничала. Почему? Он же не настолько страшный. И посмотрел на неё не так уж злобно. Но всё же почему? Через несколько мгновений ему нестерпимо захотелось дотронуться до девочки. Зачем? Он не мог ответить на этот вопрос. Безрезультатными оказались попытки сдержать свой порыв. Медленно и аккуратно мальчик придвинул пальцы к маленькой ладошке и легко прикоснулся к ней. И будто провалился в другую реальность. Он сидел за столом в уютной гостиной. Вся обстановка расплывалась перед глазами, будто кто-то встряхивал и теребил реальность, как какую-то простынь. Лишь он сам был более-менее стабилен и сидящая рядом с ним красивая незнакомая женщина. Женщина со светлыми волосами, заплетёнными в оданго, немного хитро сверкнула глазами небесного цвета в его сторону. Голову венчала ажурная корона, а вся её одежда и остальные украшения говорили, что она явно занимает высокое положение в обществе. Незнакомку, похоже, совсем не смущало, что всё содержимое её тарелки плывёт и дёргается. Она даже успешно пользовалась столовыми приборами, которые тоже вышли не слишком чёткими. — Наследница задерживается? — вдруг сказали губы Мамору, но голос вышел другим, более взрослым и спокойным. Почему он, находясь в чужой фантазии, никак не может на неё повлиять, а наоборот, следует задуманному сценарию? И что за наследница?.. После вопроса о наследнице в голове пронеслись несколько картинок с маленькой розововолосой девочкой. Вот она в белом платье, повторяющем платье сидящей рядом женщины. И снова эта же девочка, но в форме младшей школы Дзюбан. И снова она, но в странном костюме, в котором преобладали розовый и красный цвета. Тем временем женщина что-то отвечает, но Мамору не слушает. Он пытается вспомнить, почему она кажется такой знакомой и родной. Он тоже что-то отвечает, не сильно вдумываясь, что именно. У него начинает болеть голова. И растёт стойкое ощущение, что он близок к разгадке своего прошлого. Дальнейшего разговора он не слышит. Его захватывают эмоции. Он наконец понял, почему эта маленькая девочка так волновалась. Она откуда-то его знала. И она целенаправленно пришла, чтобы познакомиться. И оказать на него влияние. Пусть она думала, что это принесёт ему благо, но сама мысль, что эта малявка собиралась его начать воспитывать, как ей угодно, бесила. «Это моя жизнь, и я сам буду решать, как её прожить!» — мысленно крикнул Мамору. Он отлично проживёт и сам, без сопливых дурочек! После оклика матери девочки контакт пришлось разорвать, продолжая делать вид, что он внимательно читает книгу. — Да, идём, — ответила мелкая, и тут Мамору по голосу вспомнил, откуда её знает. Это та самая доставучая малявка из больницы, которая сунула ему розу для Фиоре! Это уж слишком для совпадения! Откуда она там взялась? И как нашла его здесь? Но пока он размышлял, мама и девочка уже ушли. И как их теперь искать? Да и нужно ли?.. *** Следующие несколько месяцев были довольно скучными, но самочувствие Мамору явно улучшилось. Он вдруг стал более охотно интересоваться окружающим миром, что отметили учителя и одноклассники. Его даже пару раз пригласили прогуляться, но он всё так же отказывался, просто вежливее. И стал усерднее вспоминать те две встречи с мелкой возмутительницей его спокойствия. Результатом стала смутная догадка о том, что в больнице девочка говорила ему про то, что стала сестрой. Наверное, именно с её младшим братом или сестрой играла та женщина на лавочке. Значит, её мама лежала в больнице в то же время, что и он. И это значит, что их можно найти по записям! Со вторым воспоминанием было сложнее. Он понятия не имел, что всё это значило и было ли произошедшее реальным. Почему он был взрослым? И кто эта женщина? Зачем он спрашивал про наследницу? Кем была ему эта девочка с розовыми волосами? Откуда эта маленькая девочка во дворе это всё взяла? Море вопросов. После Нового года ему впервые приснилась эта светловолосая женщина в белоснежном платье. Она стояла посреди каменной пустоши, а затем вся поверхность будто вздыбилась волнами под тёмными лучами энергии, и Мамору рванулся вперёд, чтобы спасти её, но не успел: женщина растворилась в темноте, а над разрушенной пустошью прокатился ужасающий хохот. Тогда Мамору проснулся с криком посреди ночи и так и не заснул снова. Сам сон оставлял ощущение грусти и тоски, но одновременно надежды. С этим нужно было что-то делать. Он должен узнать, что происходит. Только как? Впервые со дня смерти родителей он попытался связаться с дядей сам. Реакция последовала быстро: дядя Акияма появился у него дома уже на следующий день. Объяснить, что именно нужно выяснить, было довольно тяжело. Ещё тяжелее было увиливать от вопросов, с чего он взял, что ему нужно найти маленькую девочку, и почему он уверен, что это важно? Пришлось признаться, что никаких обоснованных причин у него нет, просто невнятные видения и сны. — Ну что же, Мамору-кун, в семье Чиба были случаи, когда предчувствие или видение помогало роду избежать проблем или же выпутаться из постигших его неприятностей, — неожиданно заметил дядя. - Ты пока слишком мал, чтобы я посвящал тебя в тайную историю рода Чиба, но со временем, я думаю, ты вполне сможешь получить к ней доступ, если будешь усердно учиться. Для Мамору это было удивительным. Разве не являлся клан Чиба обычным родом, который специализируется на госслужбе? Пусть отец откололся от семьи по роду деятельности и занялся производством бытовых приборов, но всё равно рассказывал маленькому Мамору о семейной истории, о родовых владениях, и о нынешнем положении, которое не являлось чем-то сверхъестественным. Что ещё за тайная история?! — Я наведу справки по твоей просьбе, племянник. Твои видения могут что-то означать. Я стану плохим главой клана, если проигнорирую твою просьбу, которая оказалась настолько важна, что ты прервал своё молчание. Буду держать тебя в курсе. Мамору испытал сильнейшую благодарность и облегчение. Возможно, ему не поверили безоговорочно, но выслушали и поддержали. Разве не это является показателем правильных семейных отношений? Впервые с момента смерти родителей мальчик слабо улыбнулся. Нет, он не одинок.