***
В то же время в просторной гостиной, выполненной в футуристическом стиле с преобладанием минимализма и бежево-белых тонов, светловолосый парень с очками в тонкой оправе на пол-лица сидел за навороченным компьютером, уставившись в широкий монитор и слегка прищурив глаза. Длинные пальцы уверенно бегали по клавиатуре с подсветкой, а взгляд перескакивал с одной строчки на другую, проверяя на ходу напечатанный код. — Джунни, ты ещё долго сидеть будешь? — к креслу подошёл Сокджин и, приобняв Намджуна со спины за плечи, надул пухлые губы. — Ты и так целыми днями на работе торчишь, а тут ещё и в выходные пашешь как лошадь. Намджун, не отрываясь от своего занятия, повернул голову и чмокнул парня в щёку. — Я скоро закончу, подожди ещё пару минут. Сокджин надулся пуще прежнего. Отстранившись от Джуна, он дошёл до маленького светлого кожаного диванчика и плюхнулся на него, разочарованно вздохнув. — Даже Чиминни меня в последнее время игнорит, — пробубнил он, доставая телефон и прокручивая ленту какао. — Последнее сообщение он написал мне позавчера, представляешь? А раньше же каждый день писал по нескольку раз. — Не волнуйся, малыш, у него просто любовь. Как будто ты не помнишь себя в начале наших отношений, — ухмыльнулся Намджун, припоминая Джину, как тот четыре года назад частенько огребал от родителей и друзей за то, что уделяет время только своему новоиспечённому парню. Джин поджал губы, понимая, что он прав как никогда. — Я всё равно переживаю за него. Тэтэ сказал, что он уже переехал к Чонгуку. Он же хороший парень, как думаешь? — тихо спросил Сокджин, просматривая фотографии Чимина с Чонгуком, которые Чимин ему недавно присылал. — Я думаю, что ты слишком его опекаешь. Как мамочка, ей-богу, — хмыкнул Ким и допечатал код до конца. — И мне кажется, что Чонгук не тот, кто так просто ему разобьёт сердце и бросит. Ты посмотри, сколько он всего делает для Чимина, — парень ещё раз пробежал глазами по строчкам и, сохранив документ, выключил компьютер и снял очки. Встав из-за стола, Намджун подошёл к диванчику, сел рядом с Джином и, приобняв его за плечи, притянул к себе. — Не зацикливайся на этом, — прошептал Джун и коснулся губами шеи Джина, отчего тот оторвался от созерцания многочисленных фотографий и прикрыл глаза, тихо выдохнув. — Ты же знаешь, что я стараюсь ему заменить семью, которую он потерял, — как можно ровнее проговорил Джин, плавясь под нежными поцелуями. — Знаю. И, думаю, у тебя это прекрасно получается, — Намджун легонько прикусил мочку уха старшего и провёл пальцами вдоль его позвоночника, вызывая лёгкую дрожь и тихий стон старшего. — Мне бы таких родителей. Сокджин тихонько посмеялся и, отстранившись, посмотрел Джуну в глаза. — Я соскучился, — тихо произнёс он. Намджун улыбнулся и обвёл пальцами контур скулы старшего, не отводя взгляда. — Ты видишь меня каждый день. — Мне всё равно этого мало. Я слишком быстро начинаю тосковать. Сокджин приблизился к Джуну и накрыл его губы своими, укладываясь на диванчик и притягивая парня к себе, сжимая пальцами его футболку. Намджун шумно выдохнул и быстро перенял инициативу, целуя более требовательно и жадно, забираясь пальцами под кофту Сокджина и оглаживая его тело, ощущая, как старший млеет от его прикосновений. Внезапно в заднем кармане джинсов Намджуна зазвонил телефон. Парень не замечал настойчивого звонка, продолжая ласкать Джина, но назойливая стандартная мелодия выводила из себя и сбивала весь настрой. Первым не выдержал Сокджин и, оторвавшись от поцелуя, выдохнул: — Возьми уже, наконец. Намджун нехотя отстранился и, сев на бёдрах Сокджина, вытащил телефон из кармана и глянул на экран, на котором красовалась аккуратная паучья сетка мелких трещин. Смартфон чудом выжил после того случая. — Э… это Юн… Юнги-сонбэнним… — рассмотрев имя звонящего контакта, Намджун заметно занервничал. Сокджин лишь тяжело вздохнул и произнёс: — Отвечай давай, он не будет долго ждать. Дрожащим пальцем парень провёл по экрану, принимая вызов, и не успел даже телефон к уху поднести, как из динамика посыпались гневные тирады: — Блядь, ты бы ещё дольше трубку брал! У меня же охуеть как много времени по жизни! Мне похуй, чем ты там, блядь, занят в этот момент, если я звоню, это важно, понял? Чтобы в следующий раз такой хуйни не было! Ох, это плохо. Юнги был очень зол и буквально выплёвывал ругательства в адрес Намджуна, который понимал, что, в принципе, это заслуженно. — Мне очень жаль, сонбэнним, — промямлил он. — Жаль ему, блядь, — фыркнул в трубку Мин. — Я по делу. Помнишь, ты присылал мне на той неделе свои записи? — Д-да, — заикаясь, подтвердил Намджун, кивнув. — Я послушал, и у меня есть предложение. Поэтому прямо сейчас поднял свою жопу, где бы она там сейчас ни сидела, и приехал в студию. Адрес я тебе скину в какао, — прошепелявил Юнги. — Едешь? Намджун взглянул на уставшего от этого всего Сокджина, который просто ему кивнул, пытаясь подбодрить. — Да, конечно. Юнги повесил трубку, а Намджун сидел и пялился в телефон ещё с минуту. — Кажется, сонбэ хочет мне что-то предложить, — проговорил он, переведя виноватый взгляд на Джина. Тот лишь улыбнулся. — Поезжай. Я же никуда от тебя не денусь, в отличие от совместной работы с твоим кумиром, — хмыкнул Сокджин и игриво ткнул его в бок. — Жду тебя скорее домой. Намджун просиял, демонстрируя милые ямочки на щеках, и чмокнул парня в губы: — Ты лучший! — и, подорвавшись, побежал одеваться. А Сокджин, проводив его и обречённо вздохнув, решил всё же написать Чимину, чувствуя подступающую меланхолию и скуку.-13-
23 февраля 2017 г. в 16:53
С той ночи прошло две с половиной недели, а Чимин как-то незаметно даже для самого себя переехал к Чонгуку. Сначала остался у него на одну ночь, потом на ещё одну, затем перевёз к Чону часть вещей, для которых Чонгук выделил несколько полочек в шкафу... Чимин поймал себя на мысли, что что-то явно не так, только когда выкатывал небольшой чемоданчик, набитый одеждой и всякими безделушками, из его с Тэ квартиры. Тэхён всё дулся на друга за то, что тот появлялся всего на пару часов и потом тут же уходил обратно. Однако, видя, как светится лицо Чимина, Тэтэ понял, что сопротивление в данной ситуации абсолютно бессмысленно и бесполезно. Со спокойной душой вверил его в руки Чонгука, но всё равно не переставал каждый день писать в какао.
Чимин постепенно вливался в жизнь Чона, даже нет, становился его жизнью. Началось всё с полок в шкафу, зубной щётки и апельсинового шампуня в ванной и милой кружки на кухне, а закончилось заполненным едой холодильником, обилием тепла в кровати и уютом во всём доме. Чонгук раньше никогда ни с кем не жил. Лишь однажды пришлось приютить у себя Юнги на неделю, когда в квартире хёна делали ремонт. Этот период парень запомнил надолго, пометив в голове: «Никогда не оставлять Юнги-хёна в своей обители более чем на одну ночь» и подчеркнув три раза. Друзья уже через день готовы были поубивать друг друга: Юнги раздражало, что Чонгук постоянно громко слушал музыку, а Чонгука вымораживало то, что хён вечно ворчал и никогда не убирал за собой, не говоря уже о мытье посуды. Они серьёзно чуть не поцапались, благо ремонт был закончен в срок, поэтому Юнги успел ретироваться до начала апокалипсиса.
Но с Чимином всё было по-другому. Его присутствие не вызывало дискомфорта от слова совсем. Напротив, вместе с его переездом всё как-то разом встало на свои места. Как паззл.
Возможно, Чон просто был слишком влюблён.
Пока Чимин осваивался в новом доме, Чон втайне от него искал работу, бегал на собеседования чуть ли не каждый день. Паку же привирал, всякий раз придумывая оправдания: на прошлой неделе на три дня из деканата озадачили на беготню с бумагами, вчера Юнги-хён срочно вызвал в студию, а сразу после Хосок потянул ногу на танцах и слёзно просил довести его до дома. Чонгука, конечно, мучили угрызения совести, но по-другому нельзя, потому что Чимин упрямый, излишне самостоятельный и капельку гордый. Если бы он прознал про желание Чона найти способ подзаработать, точно бы оскорбился и отказался к нему переезжать. И обязательно бы вставил какое-нибудь обидное словечко вроде «обузы» или «беспомощного», которые Чонгук по-прежнему не мог заставить исчезнуть из его словаря.
После продолжительного, но безрезультатного поиска младший совершенно неожиданно нашёл работу у себя под носом — в университете. На третьем курсе, когда у студентов, наконец, началась практика в юридической клинике, Чонгук очень отличился. Если тупую зубрёжку и скучные теоретические задания он не особо жаловал, то на практике выкладывался на все сто, частенько придумывая довольно изощрённые способы защиты клиента, которые другим и в голову не приходили. Преподаватели лишь руками разводили, когда дело доходило до оценивания, — от этого студента, который учился весьма посредственно, они такого явно не ожидали. Однако, в то время, как их любимчики мямлили и не могли и двух слов связать, Чонгук уверенно строил свою линию защиты, даже не задумываясь о том, что кто-то может его обойти. Наверное, это и называют чистым талантом.
На слушаниях нередко присутствовали именитые юристы, которые приходили в клинику, чтобы присмотреть перспективных кандидатов себе на стажировки. И вот, совсем недавно Чонгуком очень заинтересовался один из таких адвокатов. Последние слушания прошли особенно удачно, и Чон успел показать себя с лучшей стороны. Сначала адвокат поймал парня после заседания и просто поспрашивал его о том о сём, внимательнее присматриваясь, а через день позвонил и пригласил на собеседование. Чонгук в то время уже совсем отчаялся, не найдя должность себе по вкусу, которая бы ещё деньги приносила, поэтому посчитал это предложение манной небесной. Ведь тут сам Со Сонджу предложил ему оплачиваемую стажировку, а после её прохождения и вовсе должность помощника! В это сложно было поверить.
Чонгук и это утаил от Чимина, ведь мало ли провалится — вот будет стыд. Просто собрался на следующий день и, оправляя пиджак, бросил в своё оправдание что-то из разряда «Меня вызвали в деканат». Будь что будет.
Он не соврёт, если скажет, что это собеседование было самым волнительным в его жизни и что он никогда прежде ещё так не нервничал.
— Я вижу в тебе потенциал, — спокойным тоном произнёс статный мужчина в тёмно-синем костюме с лисьими глазами и благородной сединой на висках. Он сидел за массивным дубовым столом и внимательно рассматривал Чонгука, совершенно не обращая внимания на резюме, которое он, между прочим, очень кропотливо составлял. Парень нервничал страшно, но виду не подавал — только ладони были влажными.
— Ты думаешь головой, а не пытаешься следовать алгоритмам из учебников, я это ценю, — одобрительно хмыкнул господин Со. — Поработай, посмотри, как тебе такая деятельность. Может, и не понравится. Скажу прямо — начальник я строгий. Но если ты хорошо будешь выполнять свою работу, претензий никаких предъявлять не буду.
Чон лишь сдержанно кивнул, сжимая в руках ежедневник.
— Когда можно будет начинать?
— Вот такой настрой мне по душе, — добродушно усмехнулся адвокат. — График гибкий, сможем подстроить под твоё расписание. Загруженность будет зависеть от количества клиентов. Было бы очень неплохо, если б ты уже завтра пришёл ознакомиться со своими обязанностями.
— Хорошо, господин Со! Спасибо! — Чонгук пожал мужчине руку и, поклонившись, удалился из его кабинета.
Только оказавшись за дверью, Чон смог облегчённо выдохнуть. Он до сих пор не верил своему счастью и внезапно подвернувшейся удачной возможности. Парень ослабил галстук и посмотрел на наручные часы. Всего лишь половина третьего. Чонгук и не ожидал, что собеседование пройдёт настолько гладко и быстро, как по маслу. Думал, что перенервничает и расстроится больше, поэтому предупредил Чимина заранее, что будет поздно, мысленно накинув пару часов для прогулки в парке, чтобы поразмыслить о тленности бытия и собственной бесполезности. Кто ж знал, что всё сложится настолько успешно?
Пак работал три-четыре раза в неделю, а всё свободное время играл в приставку, смотрел фильмы или же хлопотал по дому, что невероятно умиляло Чонгука и подбивало лишний раз его потискать. С переездом Чимина у них появилось негласное правило: Чон почти всегда сообщал хотя бы примерное время своего возвращения. Так старший мог распланировать дела на день, чтобы вечер оставался свободным (если честно, Чимин стал этому инициатором, потому что ужасно любил совместные ужины). Но раз сегодня младший освободился раньше, почему бы не сделать сюрприз? А в дополнение порадовать любимого его излюбленными сладкими пирожными с ежевикой. И повод вполне подходящий.
Придя домой, Чонгук неспешно разделся, прошёл внутрь и поставил на обеденный стол пироженки. Не обнаружив Чимина в гостиной, где тот обычно проводит девяносто процентов времени, Чон нахмурился. Но тут за дверью, ведущей в спальню, послышалось тихое шуршание. Еле различимое. Чонгук осторожно подкрался и приоткрыл дверь, вглядываясь в проём и хитро улыбаясь, ожидая поймать своего парня с поличным, чем бы он там ни занимался, но вместо этого замер, а улыбка сползла с губ.
Посередине комнаты спиной к двери танцевал Чимин. Танцевал. Нет, всё равно что-то не так. Тан-це-вал. Чонгук ещё раз прокрутил это слово у себя в голове, кажущееся сейчас каким-то неправильным и неуместным. Однако Чимин определённо танцевал, не иначе.
Чон поймал себя на мысли, что картина, которую он сейчас наблюдает, слишком интимна. И лучше закрыть дверь и оставить Чима наедине с собой, уйти и притвориться, что ничего не видел. Однако оторвать взгляда от этого гибкого тела, воспроизводившего в полнейшей тишине сложные связки, было нереально. Пак танцевал иначе, нежели Хосок, к резким, отточенным, доведённым до автоматизма движениям которого Чонгук так привык. Он двигался мягко, пластично, изящно изгибаясь, при этом вкрапляя в свою композицию движения более острые, тоже довольно технично (хотя Чон не особо вникал в тонкости хореографии).
Танец был чувственным, страстным, несмотря на медленный темп. Рыжие волосы напоминали короткие язычки пламени, что лизали шею и плечи Чимина, когда парень чувственно запрокидывал назад голову, а лёгкая ткань свободной футболки струилась по телу, притягивая взгляд, заманивая Чонгука в сети, которые так умело, пусть и неосознанно, расставил старший.
Почти так же чудесно Чимин изгибался под ласками Чона. От таких мыслей в паху сладко потянуло, и Чонгук понял, что если сейчас же не остановит Пака или же сам не уйдёт хотя бы в другую комнату, он точно на него набросится. Потому что нельзя быть таким… просто таким.
Чувствуя себя отвратительным вандалом, посягнувшим на красоту произведения искусства, Чон всё же выбрал одно из двух зол и, зайдя в комнату, тихонько дотронулся до плеча Чимина. Пак испуганно дёрнулся, прервав свой танец, и обернулся, уставившись на Чонгука широко раскрытыми от страха глазами.
"Прости, что так внезапно", — прожестикулировал Чон и мягко улыбнулся. — "Я просто пришёл чуть раньше, поэтому…" — не договорив, парень неловко почесал затылок.
"Ты видел?" — всё так же боязливо смотря на него, спросил Чимин.
Чонгук кивнул.
"Это было… вау", — выдохнул он и ухмыльнулся, а Чим моментально вспыхнул. Порой Чон удивлялся, насколько быстро краснели щёчки Пака.
Чимин замотал головой и показал:
"Забудь! Я не…", — парень прикусил нижнюю губу, а глаза забегали, словно пытаясь найти какую-то отмазку или же перевести разговор в другое русло.
— Ты не должен был увидеть… боже… какой стыд, — пробормотал Чимин, прикладывая ладошки к пылающим щекам. Чонгук невольно протянул руку и накрыл своей ладонью чиминову, отчего Пак вздрогнул и вновь посмотрел на младшего.
"Не понимаю, чего ты так стесняешься. Ты прекрасен. Если честно, я тебя остановил только потому, что готов был от таких движений разложить тебя на любой близлежащей поверхности и получить не только эстетический оргазм, но и физический", — вывел Чонгук, двусмысленно ухмыляясь, а Чим зарделся ещё сильнее, краска задела теперь и кончики аккуратных ушей. Пак возмущённо ударил ладошкой Чонгука в грудь.
"Ты... ты извращенец, вот ты кто!"
"А ты врунишка", — парировал Чон. — "Почему не рассказывал мне о том, что так красиво двигаться умеешь? Ты же наверняка этим занимался"
Чимин насупился и, отойдя от него, сел на кровать.
"А как ты себе это представляешь? И ты тоже хорош: в последнее время скрытный какой-то, так что нечего меня тут во всех смертных грехах обвинять", — показал Чим и хмыкнул, скрестив руки на груди.
"Я как раз собирался тебе об этом сказать. Сегодня же. Поэтому и пришёл так рано", — Чонгук улыбнулся, подойдя к кровати, сел на корточки прямо напротив Чимина и заглянул в его выразительные шоколадные глаза. — "Давай больше без секретов, ладно?" — он притронулся свободной рукой к ладошке, что покоилась на колене рыжика. — "Я хочу узнать тебя, Чимин. И хочу, чтобы ты раскрылся мне. Я в свою очередь тоже дам ответы на любые твои вопросы"
Чим подумал немного, но всё же слабо кивнул:
— Хорошо. Тогда ты обязан рассказать мне, что, чёрт возьми, с тобой происходит в последнюю неделю или две.
"Договорились", — Чон солнечно улыбнулся Чимину и поднялся, потрепав по рыжим волосам. — "Но сначала поедим, я там тебе пирожных принёс".
"С ежевикой?" — прищурившись, Пак пытливо посмотрел на Чонгука.
"Конечно. Я же сказал, что принёс тебе".
"И в честь чего же такой праздник?" — расплывшись в довольной улыбке, поинтересовался Чимин и отправил в рот ещё один кусочек сладкого ягодного десерта.
"Меня взяли на работу в одно неплохое место. Я бы даже сказал в очень неплохое", — чуть замешкавшись, поделился Чонгук, внимательно вглядываясь в глаза напротив, чтобы не пропустить ни малейшую эмоцию. — "Я тут подумал… Мы же теперь, вроде как, вместе живём, поэтому деньги лишними не будут. Тем более, скоро мой гонорар уйдёт на квартплату", — вздохнул он.
"Ты не обязан меня содержать". — Реакция Чимина была вполне ожидаема, словно по написанному сценарию: парень недовольно надул измазанные кремом губы. — "Я мог бы взять дополнительные смены в больнице, подменять Джин-хёна, например. Не держи меня за недееспособного. Тебе, между прочим, ещё год учиться, диплом писать, относись к этому серьёзнее, Чонгук-а!"
Чон не смог сдержать тихого смешка, наблюдая за тем, как бузит насупившийся Чимин, экспрессивно жестикулируя маленькими ладошками. Просто выглядел он настолько мило, особенно весь перемазанный в креме и с порозовевшим от обиды лицом, что воспринимать всерьёз все его слова было невозможно.
"Я и не думал о тебе в таком ключе, ты же знаешь", — Чонгук протянул руку и, стерев крем с его губ, облизнул пальцы. — "Учиться я успею, потому что график гибкий, да и работа по специальности, так что это наоборот пойдёт мне на пользу"
Чимин нахмурил брови, будто не веря словам Чона.
"Ты хочешь сказать, что будешь юристом работать?"
"Почти. Меня принял к себе в помощники один очень крутой адвокат, Со Сонджу. Ты, конечно, не знаешь его, но поверь, это очень классный мужик, который выиграл тучу сложных дел"
Глаза Чимина загорелись:
"То есть… ты будешь ходить такой прям важный, красивый… в костюмчике?"
Так, кажется, Чон только что нашёл ещё одну слабость Чимина.
"Вообще-то я на слушания так ходил, да и на собеседование вот тоже, что ты удивляешься так?" — улыбнулся парень.
"Но слушания у тебя не так часто, а собеседованиям, я так полагаю, конец пришёл", — справедливо заметил Чим и глаза его странно сверкнули. Он встал со своего места и, подойдя к Чонгуку, сел ему на колени, притянув к себе за галстук. — "Ты в костюме сногсшибателен, знаешь?"
Чон невольно сглотнул от такой внезапной перемены настроения, но подыграл:
"Хочешь попробовать ролевые игры?" — таинственно ухмыльнулся Чонгук и провёл пальцем по груди Пака. — "Я буду жестоким прокурором, а ты — обвиняемым, что скажешь? Тебе придётся постараться, чтобы себя оправдать", — свободная рука скользнула под футболку Чимина и принялась поглаживать спину.
Чимин прогнулся и, хитро прищурившись, вывел:
"С удовольствием поиграю с тобой в эту игру", — Пак склонился над Чонгуком, остановившись в паре сантиметров от его лица.
— Уже давно об этом мечтал, господин Чон, — и порывисто поцеловал Чонгука, тихо простонав в его губы, когда младший скользнул руками под резинку свободных домашних штанов и чувственно сжал ягодицы.
Кажется, неприятный разговор о прошлом Пака придётся отложить на неопределённый срок.
А Чимин-то куда хитрее, чем кажется…