Трехгранный Мир

      Молодой человек шёл по улице, волоча за собой тяжёлый чемодан. Его огненно-рыжие волосы топорщились в разные стороны, хотя было видно, что он прикладывал немало усилий для того, чтобы призвать их к порядку. На нём были джинсы, тусклая клетчатая рубашка и изрядно потёртый на локтях вельветовый пиджак с большими карманами, а на плече сидела старая жёлто-серая крыса с длинным голым хвостом. Молодой человек двигался рывками, будто в раздражении, заставляя чемодан беспрестанно подпрыгивать, веерами разбрызгивая вокруг жидкую грязь. Вдруг, словно придя наконец к какому-то выводу, юноша остановился. Он подошёл ближе к краю дороги, извлёк из кармана длинную деревянную палочку, напоминающую карандаш или указку. Непонятно для каких целей, он быстро провел своей палочкой по воздуху. Взмахнул, словно пытался сотворить волшебство. Затем, ожидая чего-то, уставился на дорогу. Это ожидание продолжалось не дольше минуты, а затем из ниоткуда под оглушительный визг тормозов возник синий двухэтажный автобус. Со скрипом открылась дверь, и перед рыжеволосым молодым человеком предстал прыщавый кондуктор. — Добро пожаловать в Ночной Рыцарь, автобус для волшебников и ведьм, оказавшихся в затруднительном положении. Меня зовут Стен Шанпайк, я ваш кондуктор на сегодняшний вечер. — Мне в Дырявый Котёл. — А как мне вас называть? Кстати, до Дырявого Котла дорога стоить будет два сикля. Молодой человек поморщился и стал копаться в карманах пиджака, разыскивая требуемые монеты. — Так что, имени назвать не надумали? — Перси, — молодой человек запнулся, — Уизли. — Даже совестно брать с тебя два сикля, братец… — усмехнулся кондуктор, протягивая руку за монетами. — Пойдём, я провожу тебя к твоей койке. Оставь, — добавил он, заметив, что молодой человек схватился за чемодан, — я сам загружу багаж.       Весь салон автобуса был заставлен кроватями с высокими железными спинками, какие можно иногда встретить в старых больницах. Многие места были заняты похрапывающими, натянувшими шляпы до самых бровей, волшебниками. Свешиваясь с потолка, тихонько позвякивала, раскачиваясь взад-вперед, длинная хрустальная люстра. Стен указал на кровать, стоявшую в углу, затолкал под неё чемодан и быстро заковылял по проходу к водителю. — Трогай, Эрн! — кричал он, ловко лавируя между ножками и спинками. — Трогай, а то мы можем отстать, понял? Перси поспешно сел, ожидая отправления. Автобус рванул с места, как пришпоренная лошадь, да что там, гораздо быстрее. С громким хлопком он оставил деревню позади. Не ожидая такого, Перси больно налетел на спинку кровати. — Ладно, тебя мы высадим первым, сразу, как только доставим мадам Малфи. Ей что-то совсем худо… — сказал внезапно возникший рядом Стен, непонятно каким образом спокойно удерживавшийся на ногах. В ответ юноша лишь кивнул, потирая ушибленные рёбра.       В зале Дырявого Котла как всегда было шумно. Колдуны всех сословий, возвращавшиеся из Косого переулка, горланили на все лады, бранились, гремели посудой. Некоторые толпились около бара, намереваясь получить свою бутылку медовухи или яблочного игристого как можно быстрее. Около стены можно было заметить развёселую компанию клерков-волшебников, только что закончивших рабочий день в банке Гринготтс. Едва завидев их, Перси поспешил отойти к тёмному углу барной стойки, где обычно обретался Том, горбатый хозяин гостиницы. — Мне нужна комната на месяц. — А сколько у вас с собой денег? — ехидно спросил Том. — Боюсь, что, судя по всему, ваших средств едва хватит на неделю… Разве что вы хотите остановиться в кладовке для швабр? — Да, самую дешёвую комнату, какая есть. — Пройдёмте… — сказал Том, делая приглашающий жест согнутой в крючок рукой. Он провёл Перси в крохотную сырую каморку у самого фундамента здания. Она была настолько мала, что в ней нельзя было даже стоять прямо или растянуться на полу. — Раз показывал эту комнату вампирам, они сказали, что видали и гробы, которые были просторнее, — с гордостью сказал Том, — зато цена — дешевле, чем у клопов, — он хрипловато засмеялся над собственной шуткой, наблюдая, как его новый постоялец пытается пристроиться. Когда тому, после некоторых мучений, удалось наконец запихнуть чемодан под крохотную кушетку и взгромоздиться сверху, Том продожил: — Вот ключи. Перси взял у него пару слегка заржавелых ключей, болтавшихся на кольце с какой-то птичьей костью вместо брелока. — Чувствуйте себя как дома, — с противной усмешкой добавил Том, закрывая за собой дверь. Перси дважды провернул ключ в замке, благо сделать это можно было не поднимаясь. Его взгляд растерянно осматривал крохотную комнатку, словно он не знал, что теперь делать. Просидев неподвижно несколько минут, он попытался устроиться поудобнее, от чего пружины протестующе застонали, и наконец – замер, прислонившись спиной к стене. Усевшись, Перси снова достал волшебную палочку и, сжимая ее так, что костяшки белели, стал буравить взглядом дверь.       Его разбудили глухой стук и последовавшая за ним приглушенная ругань — видимо, кто-то высокий стукнулся головой о притолоку. «Это они», - резануло сквозь сон. Перси распахнул глаза и принялся нашаривать волшебную палочку. — Ты не это ищешь? — спокойно спросил вошедший. В его руках Перси увидел свою палочку. «Ну, вот и конец», — подумал он, узнав своего брата Билла, который, без сомнения, был здесь, чтобы покончить с ним. Признавая поражение, Перси снова прислонился спиной к стене и постарался принять как можно более невозмутимый вид. — И что теперь? — спросил он. — Что они тебе рассказали? — Достаточно. Ты же и сам всё знаешь, правда? — И что ты собираешься делать? — Судя по всему, это уже не имеет значения. Перси гадал, что именно его ждет. Заклятие памяти или сразу убивающее, а может он просто парализует его и сбросит неподвижное тело в Темзу? — Тебе необходимо успокоиться, — начал было Билл. — Не говори ерунды. Промывать людям мозги? Я не собираюсь участвовать в этом. — Ты вернёшься к родителям? — Только по частям. — И в школу тоже? — Да. — Здесь ты не прав, поэтому я и предлагаю тебе успокоиться. Просто послушай, ладно? Перси бросил на брата полный презрения взгляд. Билл собрался говорить длинную речь. Пытается переубедить? На краю сознания вилась малодушная мысль о том, что так, по крайней мере, жизнь протянется на пару минут дольше. — Хорошо, в конце концов, у тебя моя палочка. — Слушай. Тебе нет сейчас никакой необходимости скрываться. Мать видит в тебе всего лишь несдержанного подростка и, поверь, она сможет убедить Дамблдора сохранить тебе жизнь, даже если ты наотрез откажешься к нему присоединяться. Он тогда просто применит заклятие забвения. А от него ты, после некоторых стараний, сможешь защититься. — Зачем ты мне это говоришь? — Предполагаешь, что ты один с ними не согласен? — язвительно спросил Билл, возвращая Перси его палочку. Тот посмотрел на него с недоумением. Билл продолжал: — Я, знаешь ли, гораздо сдержаннее тебя, поэтому мне даже не понадобился старший брат, который пришёл бы вправить мне мозги. Я сказал им, что согласен, и тебе советовал бы сделать то же, если бы не был уверен, что обманщик из тебя никакой. Мысли Перси медленно перетекали, словно увязшие в каком-то тягучем сиропе. Билл тоже против них? Значит мы на одной стороне? Что он там предлагает… — Хочешь сказать, я должен просто позволить им стереть все воспоминания об этом? — Нет, ты не слушал, ты должен только создать видимость того, что заклятие подействовало, при этом сохранив свою память в целостности. — И как я, по-твоему, это смогу сделать? – с недоверием спросил Перси, которому, конечно же, не верилось, что у него такое может получиться. — Вот теперь я слышу что-то здравое, — усмехнулся Билл. — Я научу тебя. Конечно, у нас осталось даже меньше месяца до первого сентября, но, если ты проявишь должное усердие, всё получится. А теперь пошли, поживёшь пока у меня. Перси поднялся, всё ещё настороженно разглядывая брата. Он не был уверен, что может полностью ему доверять и единственное, что убедило его все-таки последовать за ним — соображение, что если бы Билл собирался, то убил бы его сразу, без лишних разговоров. Билл Уизли, работавший в банке Гринготтс, снимал небольшую чистую квартирку на Чешир-стрит. Хозяйка умудрилась превратить небольшой трехэтажный дом в многоквартирный, что, впрочем, не мешало ей сдирать с постояльцев двойную и тройную цену: в Лондоне не так-то просто снять жилье, где можно было бы колдовать без риска попасться на глаза маглам. Квартира Билла находилась под самой крышей и представляла собой аккуратно отремонтированное, но всё равно сыроватое и промозглое помещение с единственным окном, выходящим на маленькую улицу, усаженную краснолистными клёнами. — Можешь располагаться на диване, — сказал Билл, — к занятиям приступим немного позже. Перси сел и огляделся. Сколько странного произошло всего лишь за несколько часов. Сначала родители рассказывают ему о планах Дамблдора по захвату власти и контролю всех и вся, потом старший брат предлагает обмануть заклинание, стирающее память… Билл налил себе чашку чая на крохотной кухне и вернулся в гостиную. — Итак, сейчас я объясню тебе, чем мы будем заниматься. Во-первых, тебе надо научиться вытягивать свои воспоминания — это, кстати, будет самая простая часть — а во-вторых, прятать воспоминания с помощью окклюменции. Понимаешь, когда ты попадёшься Дамблдору, он наверняка посмотрит, чем ты занимался весь этот месяц и, если ты не защитишься, он увидит обучение, о котором, как ты понимаешь, никому знать не следует. Поэтому, полагаясь на то, что он не будет проверять тебя особенно старательно, ты должен замаскировать всё, что ему видеть не обязательно. Ясно? — Вполне, — Перси просто не представлял, что ещё можно на это ответить. — Тогда к этому мы приступим завтра. Поверь, раз от того, насколько хорошо ты себя покажешь, будет зависеть и моё благополучие тоже, я не собираюсь тебя жалеть. И, как достаточно быстро понял Перси, это были не пустые слова. Окклюменция представляла собой тонкое искусство контроля собственного сознания, позволявшее защищаться от ментальных атак и проникновений в память. В идеале, она давала возможность, полностью очистив ум, выстроить перед противником непреодолимую стену, хотя не всегда стена — то, что нужно. — Твоя задача — спрятать всё лишнее, выложив на поверхности всё безопасное, так как, если Дамблдор увидит какие-нибудь признаки того, что ты учился окклюменции, он заинтересуется, проверит тебя тщательно, и тогда у тебя не будет ни единого шанса. Так что не вызывай у него интереса, — со смешком закончил Билл. — Хорошо, — сонно отозвался Перси. — Приготовься. Сейчас попробуем снова, — Билл навёл на него волшебную палочку. — Легилименс. Перси погрузился в водоворот собственной памяти. Перед ним поочередно проплывали воспоминания о том, как его сделали старостой, о том, как он пытался учить Рона левитированию пера… — Хватит. Ты совершенно не стараешься, — Билл резко опустил палочку. — Мне стоит рассказать, что ждёт тебя в случае провала? Перси с безразличием посмотрел на брата. Он уже слишком устал, чтобы спорить. Ужасно болела голова. — Ты знаешь, кто такой Гильберт Аберкромби? — продолжал Билл. Юноша кивнул. Сотрудник министерства, который пропал без вести несколько месяцев назад, и которого отец сменил на должности в отделе Магических Происшествий и Катастроф. — Пропал, ты подумал? Какие-нибудь мысли, кто ему в этом поспособствовал? — Дамблдор? — безразлично предположил Перси. — Именно. Так что если не хочешь стать ещё одной короткой заметкой в Ежедневном Пророке, то советую тебе стараться лучше. — Легилименс, — снова сказал Билл. Перси представлял себе белую стену, не переключаясь ни на что другое, хотя он чувствовал: в его голове было нечто, желающее увидеть что-нибудь более содержательное. Оно давило и толкало мысли в нужном направлении. «Билл, у тебя ничего не получится», — он представил эти слова написанными на стене. — Намного лучше! — радостно сказал Билл. — Ведь можешь, когда захочешь!