Трехгранный Мир

Перси сидел, прислонившись к твердой и холодной стене. Кладка была неровной и какой-то торчащий камень больно впивался ему в спину, однако, он слишком мало заботился об этом, чтобы попытаться занять более удобное положение. Отчаяние, словно вязкая и тягучая жидкость, наполняло его до краев. Он пытался и не мог больше вспомнить, как это, быть счастливым. Иногда в коридоре раздавались шаги, наверное, когда проходил мимо тюремщик. Бывали и моменты, когда за дверью слышался тусклый клекот. Это дементор словно облако, скользил между каменных стен, принюхиваясь, не осталось ли хоть маленькой толики радости, которой он мог бы насытиться. Перси иногда казалось, что он различает очертания этих жутких тварей в темных углах своей камеры. Черными тенями они вились там, исчезая каждый раз, когда он поворачивался, чтобы рассмотреть их. Он смотрел за ними краем глаза, наблюдал, как их покрытые струпьями белесые пальцы протягиваются к нему и, замирая от ужаса, ждал, когда ощутит мертвенный холод их прикосновения. Стараясь отгородиться от них, он закрывал глаза, но не мог отделаться от ощущения, что они, как и раньше, следят за ним, поджидая удобного момента. Тогда он только крепче прижимался к холодной стене, от чего торчащий камень особенно сильно врезался ему под лопатку. Из последних сил он старался напомнить себе, что это всего лишь порождения его страха. Пока ему это удавалось. Но, он предчувствовал, наступит момент, когда он больше не сможет справиться. «Найди что-то еще», - повторял он себе, - «Займи свое сознание чем-нибудь». Почему им было так важно засадить его сюда? Как они узнали про легиллименцию? Эти вопросы не могли его отвлечь надолго. Через несколько минут, он снова вслушивался в редкие шаги в коридоре, присматривался к теням. - Он здесь? – неуместно громкий голос нарушил, казалось, вечную тишину, - Отлично. Помните, за что вам заплатили. Дверь камеры со скрипом открылась и на пороге появился Сириус Блэк, который, казалось, старался как можно меньше смотреть по сторонам. - Тебе сегодня везет, - сказал он, - Где угодно будет лучше, чем здесь, правда? Перси удивленно посмотрел на него. Что он имеет в виду? - Отключись, - Блэк взмахнул палочкой, - Мы вытаскиваем тебя отсюда. Последние слова Перси услышал словно сквозь густой туман. - Почему? – хотел спросить он, но сознание покинуло его. - Получал ли ты в какой-либо момент своей жизни указания от Лорда Волан-де-Морта или кого-либо из его сторонников? – спросил Седрик, не спуская глаз с Фабиана и стараясь внимательно следить за вопросами, которые задает. - Да. Они трое все еще были около теплиц. Ребекка починила стекла, словно здесь ничего и не происходило, но, все равно, следовало заканчивать побыстрее. - Являешься ли ты сторонником Темного Лорда? - Да. - Накладывал ли ты Отложенный Империус на учеников с целью заставить их сражаться на стороне Темного Лорда? - Да. - Кто еще делал это? - Альрамех Гринвуд. - Назови имена всех, кто, как тебе известно, накладывал империус на учеников? – повторил Седрик, мысленно приказывая себе следить за вопросами внимательнее. - Альрамех Гринвуд, Нейт Фабиан, Джереми Булстроуд, - во взгляде Фабиана была ненависть. - Каково кодовое слово, открывающее Империус? - Начнем же торжество во имя Темного Лорда. - Было ли оно изменено после гибели Альрамеха Гринвуда? - Да, - Фабиан почти выплюнул эти слова. Видимо, он надеялся, что они не подумают об этом и, пользуясь возможностью, назвал только одно кодовое слово при ответе на прошлый вопрос. - Какое новое кодовое слово? - Волан-де-Морт вернулся, раз и навсегда. - Кажется мы узнали все, что было нужно, - заключил Седрик. - Джереми гораздо умнее вас, - зло заявил Фабиан, - вам с ним не справиться. - Конечно, - сказал Седрик. Первый, кого Перси увидел перед собой, открыв глаза, был Дамблдор. Директор смотрел на него холодным изучающим взглядом и, заметив, что он пришел в себя, сказал: - Отлично. Много странного произошло в последнее время, правда? И мне почему-то кажется, что ты можешь помочь мне разобраться в ситуации. Надеюсь, что это так. Не хотелось бы впустую тратить на тебя время. Перси невольно съежился. Глава отдела Правопорядка служит директору. Не удивительно, что его вытащили из тюрьмы сразу, как только это понадобилось. - Твои братья возвращаются в Хогвартс. Это неожиданно, - продолжал Дамблдор, - Ладно, Чарли, он никогда звезд с неба не хватал. Но Билл, этот напоминал мне меня в молодости, я надеялся, он сможет заменить Снейпа, когда придет время… Он был сносным легиллиментом. Я, лично, всегда ненавидел легиллименцию. Крайне противное занятие – перебирать чужие мыслишки. Отвратительное даже. Но вот Снейпу доверять было нельзя. Никогда нельзя доверять человеку, которому нечего терять. Приходилось иногда самому лезть в чужие мозги. Тебя проверял, но ты этого, разумеется, не помнишь. И, сдается мне, что я что-то пропустил. Ну, не велика потеря… Сейчас Блэк принесет нашу новую разработку и можно будет поговорить. Что теперь? Перси быстро огляделся, пытаясь понять, что можно было бы сделать. Комната, в которой он находился, судя по обстановке, была частью какого-то старинного богатого магического поместья, которое, однако, уже некоторое время пребывало заброшенным. Хрустальная люстра была заплетена паутиной, ковры, мебель и шторы посерели от пыли, картины потемнели и потускнели, а серебряные предметы в резном буфете окислились практически до черноты. Они не парализовали его, но, все равно, что он мог против директора? У него даже не было волшебной палочки. Сердце колотилось, словно пойманная птица, норовящая переломить прутья своей костяной клетки. Это было предчувствие неизбежного. Здесь все и закончится. Вернулся Сириус Блэк, держа в руках небольшой пузырек, заполненный какой-то жидкостью странного синего цвета. - Сыворотка Лояльности, как вы просили, господин директор, - сказал он, - Вторая категория. Перси резко вскочил на ноги. Окно было близко… Не важно, насколько там высоко, если сбежать не получится, то, по крайней мере, они ничего не узнают! Директор небрежно взмахнул палочкой. Перси завис в воздухе посередине прыжка. - Интересно, - протянул Дамблдор, - Похоже, ты действительно знаешь что-то полезное. Его вернули на прежнее место. Синее зелье, перетекая в воздухе, проскочило через нос в пищевод, обжигая, словно огнем. Перси закашлялся. В горле першило так, что слезы градом сыпались из глаз. Он прижимает руки к лицу, чтобы остановить их. Ему не мешают. Директор терпеливо ждет, пока сыворотка подействует. Перси поднимает на него глаза, хотя едва может что-либо разглядеть сквозь слезы. Как много бы отдал он за то, чтобы уметь убивать взглядом… - Вам все равно не победить, - выдавливает он, - что бы вы… Разум словно отказывается ему повиноваться. Мысли отправляются в небытие вместе с частью его личности, проскальзывают, как песок сквозь пальцы, как бы он ни хотел их удержать. Через мгновение остается лишь смутное ощущение, что он потерял что-то. Еще через секунду это становится не важно. Дамблдор все сделает как надо, он действует в интересах всех, нужно только открыться ему. Директор слегка улыбается, замечая произошедшую перемену. - Итак, что же произошло с твоими братьями? – спрашивает он. «Великий человек», - подумал Перси, - «вот кому можно полностью доверять, вот кто все исправит». - Мы с Чарли хотели открыть тайну Певереллов, чтобы… - Перси растерянно замолчал не в силах припомнить слов, которые вертелись на краю его сознания. - А Билл? – спросил директор, который, конечно же, понял, в чем было дело. Даже думать о том, что, когда-то, целью было остановить Альбуса Дамблдора, теперь не положено. - Билл хотел тайны для себя, - сказал Перси, - он убил Чарли, я убил его. Тайна Певереллов – карта всего мира, отображающая все, что происходит в настоящий момент. Кроме этого, если пройти испытание, она исполнит одно желание. Я видел ее. Но она сейчас закрыта. Это что-то вроде заклятия доверия. Чарли был хранителем тайны, потом он открыл ее мне и Биллу и, так как мои братья умерли, я – единственный, кто сейчас может открыть ее. Дамблдор поперхнулся. Нет, это не было потерей времени, как он боялся. Уизли тоже наследники Певереллов – неожиданно, но тем лучше: теперь не придется возиться с Поттером. Придется оставить Перси здесь, а не отправлять обратно в Азкабан, чтобы, когда подвернется возможность, доставить в школу и заставить открыть Тайну. Сразу же, как только пройдет министерская проверка… Эта история с убивающим заклятием немного испортила ему игру. - А чем ты занимался в школе с начала года? Зачем ты применял легиллименцию? – спросил директор. - Я, Седрик Диггори и Ребекка Лафкин старались найти тех, кто накладывает империус на учеников, - отчеканил Перси. - Почему они? - Мы с Седриком вместе работали на отдел Тайн, не знаю, почему к нам присоединилась Ребекка. На лице директора снова появилось удивленное выражение. Отдел Тайн, надо же. Кто бы мог подумать, что они пришлют подростков. «В любом случае», - с удовлетворением подумал он, - «они ничего в итоге не сделали, так что не велика забота, что их не поймали раньше». - Кто же накладывал империус? Вы это выяснили? - Альрамех Гринвуд и, скорее всего, кто-то из старост факультетов. Так я понял из того, что увидел в сознании Пенелопы. - Пенелопы Кристал? - Да, - Перси улыбнулся, - она самая лучшая. - Что ж, прекрасно, - директор поднялся, - оставайся пока здесь с Сириусом Блэком. Скоро у меня будет к тебе просьба. - Буду очень, чрезвычайно рад, ее выполнить, - сказал Перси, сияя самодовольной улыбкой. Сам великий Дамблдор даст ему поручение! Директор не обратил на него внимания и продолжил: - А вы, Блэк, проверьте, что осталось от его магических способностей. Запишите все в журнал. Локонс вам показывал? – тот кивнул, - Отлично. Нужно послать сообщение в школу. - А что мы теперь будем с ним делать? – спросила Ребекка, показывая на Фабиана, - Мы не можем его просто отпустить. - Мне кажется, что есть только одно решение, - сказал Седрик, снова сворачивая карту, - Трумэн видел нас с ним, так что все, что мы можем - попробовать применить заклятие памяти… Не уверен, что получится, но если мы ошибемся, то он просто сойдет с ума, что тоже, в целом, подходит. Лучше бы, конечно, доставить его Дамблдору, но это нельзя сделать не выдав себя… Лицо Нейта Фабиана на мгновение исказилось от страха, но потом он вновь вернул себе самообладание. - Темный Лорд не оставит этого, - старательно разыгрывая надменность сказал он. - Реддлу совершенно наплевать на тебя, - заметила Ребекка, - поверь, единственное, что его печалит – то, что ты все выложил нам. После этих слов вид Фабиана стал немного растерянным. Седрик в задумчивости потирал поцарапанный осколком висок, пытаясь припомнить все, что он когда-либо слышал о заклятии забвения. - Мисс Лафкин, Мистер Диггори, Мистер Фабиан, что вы здесь делаете?! Трумэн сказал, что здесь драка. – послышался строгий голос профессора Стебль, - Все трое за мной. - Диггори применил на мне парализующее заклятие! – заявил Фабиан, возвращая себе свою самонадеянность. - Фините Инкантатем, - сказала профессор Стебль, выпростав руку из-под латанной-перелатанной мантии и направив на него волшебную палочку, - Теперь все за мной. Немедленно. Когда они оказались в ее кабинете, больше напоминавшем оранжерею с зачем-то поставленным в середине письменным столом, она предложила всем троим сесть и, после этого, спросила: - И что это за беготня? Ребекка и Седрик, разумеется, молчали. - Мы дрались с Диггори, - заявил Фабиан, действие сыворотки Правды на которого еще не закончилось. - Надеюсь, обошлось без непростительных заклятий? – полусерьезно уточнила профессор Стебль. - Не обошлось, - Фабиан не мог молчать, когда задавали вопрос. - Вы использовали империус? – спросила она - Да, - ответил тот. На его лице вновь появился страх, перемешанный с растерянностью. - Вы являетесь соратником Темного лорда? – продолжала профессор Стебль, смекнувшая, в чем было дело. - Да, - Фабиан забил последний гвоздь в крышку собственного гроба. Седрик порадовался. Все получилось, как нельзя лучше. Теперь они, с одной стороны, ни при чем а, с другой, Дамблдор теперь знает то, что нужно. Фабиан вскочил со своего места, направляя палочку на Стебль. Он решил сыграть последнюю карту. Профессор неожиданно оказалась проворнее, и, прежде чем он успел даже подумать о каком-нибудь заклинании, она обезоружила и парализовала его. - Остальные, - сказала она, переводя дух, - не распространяйтесь, пожалуйста, о случившемся. Можете идти. Седрик и Ребекка поспешно встали и вышли из кабинета. У них обоих было чувство, что все получилось, как нельзя лучше. Теперь Дамблдор без труда разберется со всеми приспешниками Реддла, а значит, школе больше ничего не угрожало. - Время чая, - счастливо сказала Ребекка, - пойдем? Седрик, тоже выглядевший довольным, кивнул. В Большом Зале было много учеников: никто не любил пропускать вечерний чай. Едва Седрик и Ребекка вошли, к ним подскочила Пенелопа. - Как дела? – озабоченно спросила она, - Вы что-то выяснили? - Все, - Седрик широко улыбнулся, - Успех. - Дамблдор получил живого пособника Реддла, - сказала Ребекка, - Так что да. Успех. - Тихо ты, - зашипел на нее Седрик, - не распространяйся, ты же ничего не знаешь об этом! Пенелопа улыбнулась, что в последнее время случалось с ней достаточно редко. - Неужели все? – неверяще переспросила она. Они устроились на дальнем конце пуффендуйского стола. Три чашки чая. Вкус был ужасный. В горле першило так, что из глаз текли слезы. - Великий Мерлин, - сказал Седрик, небрежно смахивая их рукой и всматриваясь в чашку, - Что они вообще сюда положили? От ответа, казалось, его отделял только один оборот ключа, но замок словно заклинило. - Самый худший чай, который я когда-либо пробовала, - согласилась с ним Ребекка, доставая из рукава носовой платок, - Как они умудрились так его испортить? - По-настоящему ужасно, - заключила Пенелопа, - И только нам повезло на такие чашки. Действительно, остальные ученики явно вполне спокойно наслаждались нормальным по вкусу напитком.