Трехгранный Мир

- Они предлагают соглашение, - сказал Ричард Смит на следующий день. Видимо, он не спал всю ночь, пытаясь найти хотя бы одну причину от него отказаться. - Вы думаете, стоит подписать его? – спросил Перси, опасаясь худшего - Сколько лет? - Пять. Они узнали о легиллименции. Есть свидетель. Пять лет – лучшее, на что мы можем рассчитывать, - грустно сказал Смит. Перси почувствовал, как им завладевает отчаяние. Как? Откуда? Это было теперь не важно. - И когда я отправляюсь? – дрожащим голосом спросил он. Его воображение снова рисовало перед ним жуткие образы стражей Азкабана. - Как только подпишешь. Странно, что они вообще предложили тебе что-то подобное. Если бы хотели, можно было бы довести до десяти или пятнадцати лет, - протянул Смит, - наверное, они не хотят растягивать суд, у них какие-то другие, не терпящие промедления, задачи… - Мне плевать, поговорите об этом с кем-нибудь другим, - неожиданно взорвался Перси. Как вообще можно спокойно рассуждать о причинах, когда тебе придется на собственной шкуре испытать следствия? - Я думаю, что можно будет подать прошение о досрочном освобождении через два года, - заметил Смит, явно пытаясь хоть как-то его успокоить. Перси отстраненно кивнул. - Давайте перо, - сказал он. - Он все-таки едет в Азкабан, - невесело сказала Ребекка на следующее утро, когда все трое завтракали, устроившись на дальнем конце пуффендуйского стола. - Мерлинова мать, - выругался Седрик, - И мы опять ничего не смогли сделать. - Сколько лет? – дрожащим голосом спросила Пенелопа. - Пять, - сказала Ребекка, - В лучшем случае, его выпустят через два года. Воцарилось тяжелое молчание. Всем было понятно, что могут сделать с человеком пять лет в Азкабане. - Может еще можно что-то придумать? – спросила Пенелопа, выглядевшая, как человек, хватающийся за соломинку. - Нет, - сказала Ребекка, старавшаяся не смотреть на нее, - Решение принято. - Я думаю, что через пару месяцев можно будет попробовать вытащить его, - начал Седрик, - Должны быть какие-то способы! Крауча Младшего же как-то вытащили… - Его отец возглавлял отдел Правопорядка. С нашими с тобой родителями все не совсем так, - сокрушенно заметила Ребекка, которая тоже уже некоторое время думала над этим. - Но какие-то же способы должны быть? Может у кого-нибудь из Круга есть влияние на Толстоватого? - У Дамблдора, ты не забыл? – сказала та, - Там изрядно закрутили все гайки после того, что произошло летом… Седрик с силой стукнул кубком по столу. - Я найду способ, - сказал он, повернувшись к Пенелопе, - обещаю тебе. Та кивнула и, чтобы сменить тему, сказала: - Нам все еще нужно найти того самого старосту. Перси снова увидел высокие, сплошные стены замка Азкабан. Это было нечто окончательное. Сложно было сказать, почему он решил описать это строение подобным образом, возможно, из-за того, что весь замок представлялся ему огромным надгробным камнем. Дементоры витали вокруг, словно клочки черного дыма. Перси чувствовал отчаяние, хотя, ему казалось, что в его душе вообще больше ничего не оставалось с того времени, как он вывел свой автограф под соглашением. Холод пронизывал до костей. Что ж, теперь будет много времени к этому привыкнуть. Коридоры замка поворачивали острыми углами, следуя за треугольным сечением здания. По внешней и внутренней стороне тянулись бесконечные ряды камер. - Располагайтесь, - усмехнулся тюремщик, сверкнув на него серебряным зубом. Хлопнула дверь. Перси остался один. Не зная, что ему делать, он остановился посреди тесного помещения и огляделся вокруг, хотя, осматривать, в сущности, было нечего. Были только стены, замуровавшие его и отделившие от всей прошлой жизни. Теплое пламя свечей и пряные запахи Большого Зала. Каким нереальным и эфемерным это все теперь казалось. Словно он перенесся в совершенно другое измерение, жившее по своим странным законам, которое теперь не собиралось его отпускать. Здесь он был совершенно один. Перси сел на пол. Камера. Три шага в ширину и столько же в длину. К этому тоже будет достаточно времени привыкнуть. Взгляд устало скользил по шершавому камню, замыкая квадрат стен, окруживших его, словно четверо закованных в броню стражей. В одиннадцать ночи Гарри, Рон и Гермиона все еще сидели в удобных креслах Гриффиндорской гостиной, обложившись учебниками и свитками пергамента: сегодня был последний день до сдачи свитка по Защите от Темных Искусств. - Рон, если ты будешь просто сидеть, свиток сам себя не закончит, - заметила Гермиона. - Ага, - сказал тот, не меняя, тем не менее, своего поведения. - Рон, я понимаю, что произошедшее просто невозможно переварить, но займись, пожалуйста, учебой, - продолжала она. - Невозможно переварить, значит? Трое моих братьев собираются, чтобы переубивать друг друга. Разве похоже на что-то, что невозможно переварить? – зло спросил Рон Все замолчали. - Думаешь, Перси действительно убил Билла? – спросил Гарри, которому было сложно представить, что должен был в такой ситуации чувствовать друг. - Что тут думать? – снова взорвался Рон, - Родители не хотели мне говорить, но я узнал от Фреда и Джорджа. Он применил Убивающее заклятие. Непростительное. И теперь он в Азкабане. А да, еще Килли Филдс вчера трепался в гостиной, что его хотели вызвать в суд в качестве свидетеля. Перси еще и применял легиллименцию на О’Донелле. Или скажете, что этого не слышали? Гермиона с ужасом посмотрела на него. Гарри не очень понимал, что Рон имел в виду, но догадался, что ничего хорошего не подразумевалось. Ему снова снился то же кошмар. Все, о ком он заботился, поочередно падали замертво, пораженные убивающем заклятием. Пустой, как мертвец с еще бьющимся по нелепой случайности сердцем, он замер, прижимая к себе безжизненное тело Пенелопы. Он почти ждал, когда, как и в прошлый раз, его самого ударит зеленая вспышка, огорчаясь только тем, что она всего лишь заставит его проснуться, вернет его в камеру, замкнет в квадрате четырех стен… Вместо этого, Большой Зал, усеянный телами учеников, заполнил густой черный дым, такой в котором невозможно разглядеть даже собственные ладони. Перси понял, что больше не чувствует тяжести мертвого тела на своих руках. Теперь он словно парил в невесомости, или, может быть, ускоряясь, летел вниз, отданный на растерзание силе тяготения. Он попытался разогнать тьму руками, но они касались лишь воздуха. Потом пришли хрипы, тусклый клекот, смрадное дыхание и запах гнили. Дементоры. Их нельзя было рассмотреть, от них нельзя было защититься и они, словно зная, что их жертва беззащитна, не торопились и только кружили вокруг. - Давайте уже! Перси резко открыл глаза. Ему показалось, что меж каменных стен все еще блуждало эхо его испуганного голоса. Рубашка прилипла к мокрому от пота телу и теперь было еще холоднее, чем раньше. Изо рта вместе с прерывистым, частым дыханием вырывался пар. Перси уже не мог определить, было ли это из-за того, что где-то совсем рядом находился дементор. Вчера он еще мог почувствовать, что, когда они приближались, становилось особенно тоскливо. Теперь разница изгладилась. У него появлялся иммунитет. Назовем это так. Судя по всему, еще не рассвело. Тело ломило от того, что он всю ночь пролежал на твердом каменном полу. Он посмотрел на светлую полосу под дверью. Начинался второй день его заключения. Один из 1825 закончился вчера. Он встал, не спеша размял затекшие суставы. Вокруг было все так же пусто. Седрик всю ночь следил за старостами по карте Мародеров, но так и не заметил ничего подозрительного. Он прицеплялся глазами к любой мелочи, но так и не смог убедить себя, что нашел нечто, заслуживающее внимания. Утром он, по привычке, спустился в Большой зал и теперь сидел за пуффендуйским столом, постоянно сверяясь с картой и проверяя, не задерживается ли кто-нибудь из старост там, где им быть не положено. - Нашел что-нибудь? – спросила Ребекка, ему показалось, что это ее волновало значительно больше обычного. - Нет, ничего, как ты и сказала, - ответил Седрик, не отрывая глаз от карты. - Старосты все здесь, да? – спросила она и, после того как он кивнул, продолжила, - У меня есть другая идея, ты не против? Он снова кивнул, даже не расслышав, что она сказала. - Вот, займитесь им, пожалуйста, - услышал он ее голос, а потом шестое чувство подсказало ему, что стоит немедленно пригнуться. Оглушающее заклятие просвистело мимо. Щитовые. Занять позицию получше… - Какого Мерлина?! – крикнул он Ребекке. - У тебя нет времени на разговоры, - ответила та. Действительно, трое каких-то учеников решили неожиданно покидаться в него заклятиями. Преподавателей в зале не случилось. Как удачно. - У меня хватит времени на разговоры! - с раздражением сказал Седрик, использовав заклинание сверхчувствительности и уклонившись еще от трех заклятий, - Какого Мерлина? Ребекка пожала плечами и отошла. Трое учеников слегка разозлились и теперь атаковали более настойчиво. Щитовые. Переместиться за спину одного из троих. В него попадает заклятие одного из его друзей, который после этого на секунду оторопело останавливается. Просто смешно. Пара оглушающих заклятий. Остановившийся падает на пол. Последний. Седрик атакует в лоб. Просто сыпет заклятиями не останавливаясь. Редко, когда есть возможность использовать такую примитивную тактику, но сейчас это себя оправдывает. Последний из учеников не поспевает за ним. Он отражает два, три, четыре заклятия, неловко уворачивается от пятого, шестое попадает ему в грудь. - И что это было? – осведомляется Седрик, смотря на Ребекку. Прочие сидящие за столами ученики со смехом аплодируют, и с иронией посматривают на проигравших. Хлеб и зрелища два в одном. - Ты и правда хорош, - замечает та, - А я думала, что это все россказни. - И зачем? – спрашивает он. - Все старосты же здесь, помнишь? Надеюсь, ты умеешь сопротивляться заклятию Империус, - шепнула она, а теперь советую зажмуриться, это должно выглядеть как моя попытка добраться до тебя. Она с размаху ударила его по лицу. - Ну спасибо, - язвительно заметил Седрик, потирая ушибленную щеку, - пойду на занятия, пока у тебя не появилось еще какой-нибудь замечательной идеи. Впрочем, он не злился. Это и вправду могло сработать. Седрик возвращался с травологии, держа перед носом карту Мародеров. Так, Ларина в гостиной, ничего подозрительного… Теперь Трумэн… Седрик с удивлением обнаружил, что он находится не где-нибудь, а аккурат за соседней теплицей. - Шалость удалась, - шепнул он. Стараясь ступать тише, он достал свою палочку. Одна порция драгоценной сыворотки правды была с ним. Оставалось только использовать ее… Седрик небрежно прошел мимо и, легко увернувшись, от пущенного Трумэном парализующего заклятия, оправил в него два своих. Как и следовало ожидать, полноватый Трумэн не оказался особенно проворным и одно из заклятий поразило его. - Значит ты, Трумэн? – спросил Седрик, - Сейчас и выясним. Он полез в карман за пузырьком сыворотки правды. Как странно… двое пуффендуйцев были агентами Реддла… Краем глаза он заметил какое-то движение. В сторону! Парализующее заклинание. Седрик резко обернулся. - Нейт Фабиан? Так-то лучше, - с удовлетворением сказал он. - Занятно, - скучающим тоном протянул тот, - Ты работаешь на Дамблдора? Ученик? Как безответственно со стороны директора. - Как безответственно со стороны Реддла, - заметил Седрик, который уже думал, каким образом лучше будет построить поединок. Противник мог оказаться достаточно силен… - Министерский? – сквозь напускную скуку Фабиана пробилось удивление, - Занятно. В любом случае, ты сносно сражаешься. Это пойдет на пользу Темному Лорду. - Как аристократ, ты собираешься откланяться перед схваткой? – поинтересовался Седрик. Фабиан усмехнулся одними уголками губ. Из его палочки вырвалось оглушающее заклятие. Сверхчувствительность. Он прощупывает меня. Седрик увернулся от заклятия, внимательно следя за своим противником. Звон сзади. Теплица. Стекло? - Акцио! – кричит Фабиан. Осколки в мгновение ока разгоняются, расплываясь в светящиеся полоски. Слишком большая площадь, не увернуться. Седрик решительно разворачивается спиной к противнику. Если медлить, лучше не станет. - Протего! Не отпуская заклинания, он делает несколько шагов вперед. Несколько стекляшек слегка царапают его кожу. Сейчас Фабиан наверняка атакует… Три оглушающих заклятия. Резко пригнуться. Повернуться. Быстрее! Палочка чертит полукруг, завершая движение. Раскаленное лезвие устремляется в сторону противника, но, наткнувшись на щитовые чары, раскалывается надвое. Фабиан оглядывается: на мгновение он потерял противника из виду. Седрику хватило времени переместиться. Три оглушающих, больше незачем… Оставить ему возможность уклониться… Противник действительно смещается вправо, на кончике его палочки уже начинает светиться какое-то заклятие. Седрик оказывается сбоку от него. Сейчас Фабиан не успеет защититься! Прежде чем он успевает атаковать, отталкивающее заклинание отбрасывает его назад. Что ж, это был единственно правильный вариант. Никакие щитовые чары ему бы не помогли… Фабиан использует каждое мгновение, чтобы перевести дух. Его лощеность немного увяла, но он все еще уверен в победе. - Что, Диггори, не получилось? – холодно спрашивает он. Его палочка выписывает замысловатый узор. Снова переместит стекло? Зачем дожидаться? Сократить дистанцию. Осколки на дикой скорости устремляются к Седрику со всех сторон. Он уже в радиусе метра от Фабиана. Полсекунды на мысль, почему этот парень не перемещает себя вместо каких-то осколков? Любое заклинание сейчас потребует непозволительно много времени. Кулак ударяет противника в челюсть. Тот теряет равновесие. - Петрификус Тоталус! Заклинание попадает в цель. Фабиан чувствует, как оцепенение холодом разливается по телу. Но он успел. Его палочка направлена на Седрика. - Империо! – с трудом хрипит он, пока его тело быстро отказывается ему повиноваться. Желтый дым расплывается перед ним. Седрик ощущает блаженное спокойствие. Теплые волны счастья окутывают его разум. На лице появляется улыбка. Откуда-то из недр ему слышится голос: - Сними парализующее заклинание! Он поднимает палочку. Стойте. - Нет, - говорит он сам себе, - нет. - Сними парализующее заклинание! Что-то тянет его руку вперед. - Нет, - говорит он, стараясь удержать ее, - я не буду этого делать! - Остолбеней! – откуда-то издалека, снаружи, слышит он. Его словно ударяет молотом. Он с размаху падает на землю. Теплый туман развеивается. - Как обычно, - говорит Ребекка, забирая палочку у Фабиана, - а я поверила, что ты можешь сопротивляться империусу. Хорошо, что я не постеснялась проследить за этим. - Я вообще-то почти справился. - Оно и видно. - Зато все прошло успешно, - замечает он, поднимаясь и отряхиваясь от земли, - вот еще один соратник Реддла. - А Трумэн? – озадаченно спрашивает Ребекка, - Он тебе чем не угодил? Ты же помнишь, что с нами больше нет Перси и мы не можем просто стереть ему память? - Ребят, не стоит, я никому не скажу, - испуганно сказал тот. - Фините Инкантатем. Ты извини, что так получилось, - сказал Седрик, - но лучше и правда никому не говорить. Трумэн закивал и, кое-как собрав с земли свои вещи, быстро удалился. - Вы все ответите за это, - холодно заметил Фабиан. - Отлично, теперь сыворотка, - сказала Ребекка, не обращая на него внимания. Она достала из кармана юбки пузырек. - Подожди, - остановил ее Седрик, - сначала проверить. Веритас. Фабиан, как и рассчитывалось, эликсира Лжеца не принимал. - Теперь мы все узнаем, - довольно сказала Ребекка.